2420
Книжный обозреватель и оборзеватель Литература и жизнь. Писать письма, слать деньги @Kuplevackaya
Когда я заводила этот канал, а ещё раньше - книжные блоги и сообщества на других площадках, я хотела разного.
- найти людей, с которыми интересно болтать о книгах
- «прокачать» экспертность и начать выступать на разных литературных мероприятиях в качестве спикера
- найти работу, которая была бы связана с книгами...
И, знаете, всё получилось. Надеюсь, и дальше всё будет удачно складываться.
Так что обзавестись книжным блогом - отличная идея.
Если вы только собираетесь это сделать или если у вас уже есть блог, но хочется его чуть более видимым, приходите к нам в школу книжных блогеров «Краснокнижники».
Мы с Леной и Диной при поддержке фестиваля «Красная строка» запускаем этот проект впервые, будем ориентироваться на запросы и интересы участников школы.
До 5 апреля принимаем заявки а потом начнём учёбу онлайн.
Один раз в две недели будем проводить вебинар, а в финале курса выберем несколько человек, которые поедут на фестиваль «Красная строка».
Заявки принимаем от совершеннолетних жителей России.
Давайте говорить о книгах вместе!
«Карнавал смерти»
Рафаэль Монтес
Пара дисклеймеров:
- я редко читаю детективы и триллеры, так что моё мнение о книгах этих жанров максимально дилетантское
- я увидела имя автора и имя героини (Виктория Браво) и решила, что это перевод с испанского (каюсь), а это перевод с английского (а оригинал – на португальском)
Теперь о книге.
В далёком 1998 году в престижном районе Рио-де-Жанейро четырёхлетняя Виктория проснулась ночью от лая собак и странных звуков в доме. Раз уж проснулась, решила сходить в туалет, вышла из комнаты, а там… Какая-то ссора в родительской спальне, голос незнакомца, а потом и вовсе резня бензопилой ножом… Малолетний психопат, ворвавшийся в дом семьи Виктории, зарезал её родителей и старшего брата. И разрисовал их лица чёрной краской из баллончика. Уцелели только сама Виктория и плюшевый медвежонок Абу (почему, кстати, он не обезьянка? Ну да ладно)
Двадцать лет спустя. Очевидно, Виктория не то чтобы уцелела в той кровавой истории. Ей 25, у неё есть физическая особенность, к которой, впрочем, девушка адаптировалась. А вот психологическая травма никак не хочет исцеляться. Да и можно ли как-то оставить в прошлом ночь, когда на твоих глазах перерезали всю семью и тебя саму серьёзно ранили? Вряд ли. Но девушка пытается: три раза в неделю ходит к психотерапевту, работает официанткой в кафе, навещает бабушку в доме престарелых и почти два года не употребляет алкоголя, с которым до этого у неё были максимально абьюзивные отношения. А никаких других отношений у неё и нет. Хотя…
Есть странный парень Арроз (буквально «рис»), с которым они время от времени изображают влюблённую пару, чтобы ходить на просмотры квартир. Есть загадочный Джордж, писатель, просиживающий в кафе Виктории дни напролёт и что-то строчащий в свой ноут. Ну, и наверное, есть отношения с психотерапевтом Максом, и они явно выходят за рамки врачебной этики (они, собственно, и начались не по канону, так что там всё более или менее понятно).
Виктория никому не доверяет и только собирается выйти на разведку в мир романтики, как получает послание от того самого психопата из детства. Или от кого-то, кто его копирует. В общем, девушку накрывает паникаистерика, она укрепляет дверь пятью замками и зачем-то заводит в доме телескоп. А ещё начинает что-то типа собственного расследования, чтобы понять, кто и с какой целью за ней следит.
В процессе расследования, конечно, разверзается бездна тайн, Викторию заваливает скелетами, вывалившимися из семейного шкафа, у неё таки случается первый (и ещё несколько) секс и крушение детских фантазий о семье.
Говорить что-то ещё – равно спойлерству, а в случае с детективами это не очень хорошо.
Если говорить о необходимом для детектива читательском напряжении, то оно, по-моему, держится на одном приёме: автор сразу даёт понять, что кто-то в окружении героини – маньяк и убивец, быстро сужает круг подозреваемых и время от времени подтверждает/опровергает причастность каждого из них.
Мне понравилось, что в книге есть город: районы Рио, кафе, музыка…
Мне понравилось, что есть несколько точек зрения: история Виктории от третьего лица, дневник убийцы семьи Виктории, который тот вёл лет в 12-13, и редкие записи некоего неизвестного в настоящем времени.
Немного раздраконило, как описана правоохранительная система Бразилии. То никак не могут отыскать сбежавшего из тюремной психушки опасного преступника, то не способны добыть информацию об освободившемся из колонии для несовершеннолетних. Но в Бразилии эта книга стала «национальным бестселлером», а уж бразильцы лучше меня знают, как работает их полиция.
В общем, мне книга понравилась, даже с учётом двойного перевода. Кстати, в оригинале (и в англоязычной версии тоже) «Карнавал смерти» назывался «Женщина в темноте».
#читаеткуплевацкая
@inspiria_books
8 марта, конечно, уже солнечно и где-то даже пробиваются ростки луковичных, но это не «день весны и цветов»! Это день, когда мы, современные женщины, благодарим женщин прошлого, которые боролись за наши права, иногда ценой здоровья, благополучия и жизни. И благодарим современниц, которые эту борьбу продолжают, потому что положение женщины всё ещё шатко.
В этом году хочу поддержать современных писательниц и пожелать им идеальных условий для письма 🩵
А вот каналы некоторых писательниц:
Даша Благова
Таня Коврижка
Ксения. Буржская
Вера Богданова
Оксана Васякина
Евфросиния Капустина
Надя Алексеева
Кристина Гептинг
Хелена Побяржина
Ася Володина
Люба Макаревская
Ольга Птицева
Марина Кочан
Екатерина Манойло
В комментариях можете добавлять каналы других авторок.
📌Верю, что мои подписчики этичны, но напомню, что не стоит досаждать писательницам сообщениями и пытаться привлечь к себе их внимание. Соблюдайте личные границы, пожалуйста.
С праздником, девчонки, вы крутые!
Что ж, второй месяц подряд я читаю по 7 книг. И это для меня комфортно даже в условиях плотного (очень плотного) графика работ и «общественной нагрузки».
Список прочитанного в феврале в таком формате будет чуть позже, а пока расскажу, что отложила себе на март.
По-прежнему планирую обойтись без аудиокниг (пока не могу концентрироваться на звуке) и, кажется, снова будет великолепная семёрка:
⏺️Евфросинья Капустина «Люди, которых нет на карте». Хотела почитать об испаноязычных странах и опыте медицинского волонтёрства, так что книга Роси отлично подойдёт.
⏺️Лайла Мартинес «Древоточец». Пока издательства не спешат выпускать обещанные переводы с испанского, «подгрызаю» старые запасы.
⏺️Яна Верзун «Музыка в пустом доме». Ничего конкретного от этой книги не жду, просто продолжаю читать современное/русскоязычное/написанное женщинами.
⏺️Гала Узрютова «Выбор воды». Путешествия как бегство, магическая сила водных объектов, какая-то детская боль... Решила не проходить мимо.
⏺️Пол Линч «По ту сторону моря». Конечно, все читают новенькую «Благодать», а я засмотрелась на что-то притчевое и «мужицкое».
⏺️Вячеслав Дубынин «Мозг: еда и новизна». Кажется, я всё по этой теме знаю (по крайней мере, на том уровне, за который обычно не выходит научпоп), но вдруг Альбертович сумеет меня удивить.
На фото нет ещё одной книги, но я точно её прочту в марте (ну ладно, не точно, но очень хочу):
⏺️«Верю/не верю». Современные магические рассказы. Состав авторов мне очень симпатичен да и тема интересная.
➕будет какой-то графический роман. Пока не выбрала. Если у вас есть рекомендации (лучше европейский в переводе на русский, что-то об истории семьи, памяти, но и другие советы приму), пишите в комментарии.
И расскажите, запланировали вы что-то конкретное для мартовских чтений?
#вокругкниг
«Сибирские хайку»
Юрга Виле, Лина Итагаки
Если книга рекомендована Международным советом по детской книге, если книга с картинками (или даже – из картинок), если главный герой книги – маленький мальчик, то, конечно, читать её надо, прежде всего, взрослым. Примерно так я думала, когда брал в свой «марафон графических романов» комикс «Сибирские хайку». А ещё меня подкупила тема депортации глазами ребёнка, таких книг реально мало. Можно вспомнить «Сахарного ребёнка» Ольги Громовой и одну из линий «Плавильной лодочки» Елены Зейферт, но это, как говорится, другое.
«Сибирские хайку» – это история Альгиса, литовского мальчугана, который жил с семьёй в красивом местечке, где было много яблок, вкусный мёд и сдобные булки. У Альгиса большой смешливый папа, дерзкая старшая сестра и мама, которая тяжело переживает смерть младшего ребёнка и пока молчит, но объясняется с семьёй записками. Казалось, что потеря младенца станет самым большим испытанием для семьи Альгиса, но на рассвете 14 июня 1941 года в их дом ворвались солдаты и велели собираться в дальнюю дорогу. Тогда ещё ни Альгис, ни его земляки не знали, что уедут в Сибирь.
«Сибирские хайку» – это история депортации из Литвы в Сибирь нескольких семей с детьми, рассказанная мальчиком. Смерти и тяжёлые травмы близких, изнурительная дорога в вагоне для скота, обустройство скудного быта в бараках, попытки учиться в русской школе, конфликты с местными мальчишками и среди всего этого – детская фантазия, вера в то, что возвращение в родную Литву совсем скоро.
А до тех пор, Альгис с земляками вспоминают самые вкусные яблоки, которые растут дома, поют хором странные песни, похожие то ли на хайку, то ли на молитву, тяжело трудятся, чтобы получить свою корку хлеба, и надеются, что мёртвый гусь Мартин всё-таки доставляет в далёкую Литву письма, которые Альгис мысленно пишет своему дяде.
«Сибирские хайку» - графический роман тяжёлый, но не депрессивный. Работать над ним Юрга Виле решила, когда нашла записную книжку бабушки, той самой мамы Альгиса. Записок о времени депортации там было немного и, вопреки ожиданиям, были они не только мрачными. Женщина замечала красоту природы, приятный вкус ягод, запахи сибирских трав. Так родился особый взгляд на тяжёлое испытание, проявился свет, который депортированные хранили в себе вместе с памятью о родной стране и надеждой на возвращение.
Тем, кто не боится тяжёлых тем, рекомендую.
#читаеткуплевацкая
@samokatbook
«Физическое воспитание»
Росарио Вильяхос
Каталине шестнадцать. Она пытается поймать попутку, чтобы добраться домой из загородного домика подруги. Каталина живёт в небольшом испанском городке в начале девяностых и «просто хочет добраться до дома вовремя и чтобы её по дороге не изнасиловали». Правда, иногда она ещё фантазирует о том, чтобы вдруг сделаться сиротой, как двоюродная сестра, чьи родители разбились в автокатастрофе.
Но семья у девочки более чем полная. У неё есть мать, которая «старается вдолбить Каталине, что быть красивой очень важно и что это её обязанность», заставляет чуть ли не с двенадцати лет носить бандаж для видимой стройности и считает нормальным пытаться сбрить волоски с бёдер спящей дочери.
Есть отец, который уверен, что «девочкам не нужно столько социализации, потому что у женщин всё равно не бывает друзей и быть не может». Есть брат Паблито, которому как раз социализация полагается, поэтому он может гулять когда, где и сколько угодно, пока Каталина должна осваивать тонкости ведения домашнего хозяйства. Ведь именно это ожидает её в дальнейшей жизни: стать добропорядочной женой, матерю и хранительницей домашнего очага. Это, конечно, если Каталина не будет так глупа, что позволит кому-то себя обрюхать до брака.
Девочка довольно рано поняла, что «два главных принципа, которыми руководствуется такая семья, как у неё: вина и шантаж», хотя понять семью Каталины довольно сложно. С детства ей дают противоречащие друг другу установки: с одной стороны, мужчина – главная награда, которой может удостоиться приличная женщина, с другой – он самая большая
опасность, волк, хищник, который только и думает о том, чтобы изнасиловать. С одной стороны, нельзя выглядеть привлекательно, чтобы не разбудить ненароком в хорошем парне хищного зверя, с другой, выглядеть красиво – едва ли не главная обязанность женщины, ведь она должна радовать мужской глаз.
И вот, после долгих лет такого
воспитания, Каталина пытается поймать попутку, думает о своей жизни, вспоминает приятные и постыдные истории и ищет способ как-то примириться с тем, что у неё есть тело, которое пока что является бесконечным источником страхов, опасностей и родительских претензий.
«Она хотела бы прокричать на весь
мир, как ей ненавистно, что родилась с таким телом, которое не даёт ей права ничего сделать»… «Получается, жизнь женщины, что с мужчинами, что без мужчин проходит в заботе о ком-то, главное, чтобы только не о себе самой…»
«Физическое воспитание» – роман лёгкой формы и ценного содержания. Вряд ли он развлечёт, кого-то – тех самых мам, которые физически и духовно зажаты в бандаж долженствования, – может даже возмутить, но другим, готовым начать заботиться о себе, будет интересен.
#читаеткуплевацкая #испаноязычное @belles_lettres
#читаюсейчас роман Пекки Юнтти «Дикая собака». В нём молодой финн Саму после армии отказывается идти по стопам отца и уезжает из родного шахтёрского посёлка на север Финляндии, чтобы стать погонщиком упряжки хаски. Саму с детства грезит хаски, а виной всему - образ смелого, сильного то ли пса, то ли волка, который сохраняет свободолюбие, но умеет быть верным человеку. Тут вам и «Белый клык» Джека Лондона, и «Лысый из Нома» Эстер Дарлинг, и всем известный Балто, участвовавший в «гонке спасения»...
Саму буквально влюблён в хаски и считает их не просто символом, а чуть ли не воплощением души Арктики. Вот как он говорит о глазах пса Нанока:
«Его глаза были разного цвета. Один голубой, другой карий. Казалось, будто сама Арктика на мгновение заглянула мне в глаза, и в этом взгляде было всё самое характерное: бурлящие пороги, жестокие метели, берега, схваченные ночным морозом, спинной плавник кумжи, разрезающий водную гладь в борьбе за лучшее место для метания икры, стая волков, заживо раздирающая лося и вырывающая вместе с кожей сухожилия. Глаза пса сверкали, как смола и северное сияние. В них отражались ночь и день, лёд и земля одновременно.»Пока прочла четверть, но уже могу рекомендовать тем, кто любит яркие описания северной природы и истории, в которых животные играют важную роль.
Накупили книг, которые будете сегодня всем дарить?
Я уже даже начала читать кое-что подарочное.
А вам (по большому секрету для маленькой компании) покажу два моих обзора.
Новинки месяца
Русскоязычные книги о материнстве (и около него)
Первый отзыв февраля вот-вот появится, а пока коротко подведу итоги января.
Начитала я скромные семь книг, зато почти обо всех сразу же написала. Не стала писать только про "Сто лет одиночества", но ведь про великий роман и без меня написано немало.
Елена Волынцева, Наталья Копейкина
«Неваляшка»
Девушка влюбилась в негодяя, а её брату пришлось из-за этого мыться из чайника над тазом и переводиться в девчачью группу на уроках труда.
Екатерина Какурина «Маркетолог от Бога»
Одна девочка хотела любви и много денег и нашла всё это в ювелирной мастерской РПЦ.
Эвелио Росеро «Дом ярости»
Однажды в Боготе все собрались в большом доме, чтобы отметить день свадьбы уважаемых людей, а оказалось, что это не банкет, а резня, да и дом не дом, а метафора Колумбии.
Полина Панасенко «Язык за зубами»
Девочку вывезли во Францию из развалившегося СССР, а потом она выросла и как давай судиться за право носить своё русское имя.
Барбара Елин «Ирмина» Немка приехала в Лондон за мечтой и эмансипацией и почти нашла всё это, но вернулась в Германию и безропотно подчинилась фашистскому режиму.
Сьон «Я – спящая дверь» Один исландский человек думал, что его создали из глины, слезы и пыли синагоги, а оказалось, что у него битый ген из-за гонки вооружений СССР и США.
В январе у меня на канале случилось редкое: я написала обо всех книгах, которые прочла за месяц. Кроме «Ста лет одиночества», но о ней все и без меня знают.
Может, причина в том, что я прочла совсем мало, может, в том, что усталость за первый месяц года не успела накопиться. Обычно у меня на столе лежит стопка прочитанных книг, и я жду то ли вдохновения, то ли знака свыше, чтобы начать о них писать. Но вдохновения можно и не дождаться, это птица редкая.
Эрнест Хемингуэй боролся со «страхом чистого листа» так:
«Иногда, начиная новый рассказ, я не мог сдвинуться с места, и тогда садился перед камином, выжимал мандариновые корки в огонь и наблюдал, как вспыхивают голубыми искрами брызги. Вставал, глядел на парижские крыши и думал: «Не волнуйся! Ты мог писать раньше и теперь напишешь. Надо только написать одну правдивую фразу. Напиши самую правдивую, какую сможешь». В конце концов я записывал одну правдивую фразу и от неё двигался дальше».
Квартирка с камином и видом на парижские крыши есть не у всех, а вот творческий кризис порой случается даже у самых плодовитых авторов. Если и вы иногда часами сидите над чистым листом, обратите внимание на бесплатный чек-лист «Как начать писать?»
Школа Band и писатель Степан Гаврилов собрали 7 работающих техник, которые сдвинут текст с мертвой точки — с помощью вопросов, ассоциаций, работы всего с одной деталью... и это еще не всё!
Автор чек-листа Степан Гаврилов – писатель, автор и ведущий мокьюментари-подкаста «Занимательная хонтология». Номинант премии «Национальный бестселлер» в 2020 году.
Если вы испытываете творческий кризис и не знаете, с чего начать писать, попробуйте применить эти техники.
Чек-лист можно забрать по ссылке!
Барбара Елин
«Ирмина»
Середина 30-х, молодая немка Ирмина приезжает в Англию, чтобы получить профессию и стать независимой. У её семьи был капитал, но высшее образование оплатили только двум братьям Ирмины, а девочка, с раннего детства мечтавшая об университете, может рассчитывать лишь на курсы машинисток. Потому что «учащиеся женщины не следуют своему предназначению». С этим утверждением амбициозная немка не согласна, она намерена делать то, что считает нужным. Она усердна, отважна и порой безрассудна. Например, в моменты, когда кто-то высказывается расистски в сторону её друга Говарда, одного из первых чернокожих студентов Оксфорда.
Говард прибыл в Англию из Барбадоса, его цель – получить юридическое образование и отстаивать права угнетаемых людей. Он не замечает агрессивные выпады в свой адрес, предпочитая унять гордость, чтобы не потерять шанс добиться глобальных изменений в будущем. Это Говард пытается объяснить и Ирмине, когда та сталкивается с германофобией из-за новостей, добирающихся в Англию с её родины.
Пока всё выглядит, как роман о встрече двух одиночеств и их совместном счастье? Но графический роман «Ирмина» не об этом.
Это трёхчастная история о выборе. Воля и комфорт, частное и общественное, свои и чужие, мышление и пропаганда…
Ирмина вынуждена вернуться в Германию накануне Второй мировой войны. Первое время она сохраняет надежду на скорую встречу с Говардом в Англии, но в итоге отступает и от этой мечты, и от своих идеалов. Девушка, которую в Англии возмущали прохожие, тыкающие пальцем в чернокожего студента, закрывает глаза на еврейские погромы. Амбициозная немка, которая в Англии несколько месяцев ходила на собрания феминисток, становится женой мужчины, запрещающего ей работать и буквально запирающего на ненавистной кухне. Та, кто доказывала британским друзьям, что в Германии разумных, добрых, «нормальных немцев» гораздо больше, чем нацистов, и эти «нормальные немцы» не допустят Гитлера к власти, оказывается женой офицера СС.
Не разделяя идеологии партии, Ирмина раз за разом выбирает путь компромисса, и к финалу жизни, кажется, не очень понимает, кому эта жизнь принадлежала.
В 80 лет героиня получает приглашение от Говарда и летит на Барбадос, чтобы узнать, как друг юности распорядился своими шансами.
«Ирмина» - графический роман на актуальные сейчас темы личного выбора, коллективной ответственности и семейной истории. Художница Барбара Елин нашла письма и дневниковые записи своей бабушки и на их основе создала графический роман. Елин придумала некоторых персонажей и обстоятельства, но в основе – документ. Художница изучила свидетельства очевидцев, пропагандистские материалы, архивные фотографии. Она консультировалась с историком Александром Корбом, который написал обстоятельное послесловие к «Ирмине».
Немного скажу о визуальном ряде. У каждой из трёх частей – Лондон, Германия, Барбадос – свой цветовой акцент. Елин обычно рисует карандашом, её работы однотонные, но для «Ирмины» художница выбрала другую тактику. В «Лондоне» силён синий (от голубого, сизого к синему, сгущённому чёрным), в «Германии» - красный (от грязно-розового до кровавого), в «Барбадосе» - бирюзовый (цвет воды Карибского моря). Это отображает основные настроения части: воздух, свобода во время учёбы в Англии, опасность и ужасы войны в Германии и насыщенность осуществившейся мечты на Барбадосе. Чтобы передать различия трёх этапов романа, Елин также использует пейзаж. Природа в Англии уютная, располагающая к отдыху, в Германии – связана с тяжёлым трудом и опасностью, на Барбадосе – роскошная, но часто недоступная для Ирмины, остающаяся красивым сном.
Ещё один важный приём – кадрирование. Если в начале, когда героиня смело мечтает и уверена, что может всего достичь, кадр обозначается, скорее, акварельным размытием, а порой и вовсе зависает в «воздухе», то в немецкой части появляются чёткие рамки, кадры не только унифицированы, но иногда ещё и очерчены чёрным.
И это первое впечатление, книга стоит того, чтобы возвратиться к ней не однажды.
#читаеткуплевацкая
@boomkniga
Полина Панасенко
«Язык за зубами»
Полин – молодая француженка, которая судится с государством за право носить не франкофонный вариант имени Полина. Почему для неё это так важно? Потому что в далёкой от Парижа Москве конца восьмидесятых родители назвали её Полиной. А ещё потому, что в семье Полины было много мужчин и женщин, которые сменили имя, чтобы остаться в живых.
Роман Полины Панасенко вышел во Франции в 2022 году, спустя 2 года он издан в России в авторском переводе. Эта история развивается в двух временах, трёх странах и нескольких языковых системах, и последнее, кажется, важнее всего. Героиня как будто берётся визуализировать все языковые метафоры, используя детскую оптику, и с помощью этого приёма ей удаётся написать трогательный и откровенный роман об эмиграции, семейной истории и то ли поиске, то ли взращивании своего «Я».
В одном из пространств романа Полина – маленькая девочка, живущая с родителями, сестрой, бабушкой и дедом в Москве в самом начале девяностых. Они пробуют картошку-фри в только что открывшемся первом в СССР Макдональдсе, хранят под кроватью коробку с неприкосновенным запасом зелёного горошка и майонеза для новогоднего «Оливье» и мечтают о курице. Всё это – без надрыва или придыхания, с ностальгией не по разваленному Союзу, а по детским годам, когда все ещё живы и можно играть ночью в карты с бабушкой, а днём бегать вокруг фонтана под присмотром любимого деда.
И даже в пересекающей Москву колонне танков маленькая Полина не распознала опасность, её больше волновало здоровье деда, который схватил её на руки и зачем-то побежал домой, хотя все знали, что бегать ему нельзя. В случившейся скоро эмиграции Полину тоже ничего не волновало, кроме того, что мама не разрешает взять с собой во Францию любимого плюшевого кота. А вот в самой эмиграции начались сплошные языковые игры, в которых девочка не всегда побеждала.
«Язык за зубами» - актуальный роман об эмиграции глазами ребёнка. Принято считать, что дошкольники легко справляются с новой языковой средой, детский мозг гораздо пластичнее взрослого, это так. Но и детская психика подвижнее взрослой, ребёнок часто не понимает, как ему обходиться с внезапно изменившимися обстоятельствами. Впервые пришедшая во французский детский сад Полина решила, что это детский дом для глухонемых. Дети там говорили, но эти звуки для Полины ничего не значили, и она сама решила не говорить. Чуть позже, когда в речи девочки начали «прорастать» французские слова, она физически ощутила эти изменения – язык чесался, першило в горле.
Эта связь между социальным и физиологическим, между языком как средством общения и телом сохраняется на протяжении всего романа. Можно сказать, что на метафоре этой связи книга и построена.
В какой-то момент героиня понимает, что язык – это одежда: дома можно носить удобную пижамку русского, а на улицу следует надевать нарядный, но пока непривычный и тесный костюм французского. А на летние каникулы, к дедушке с бабушкой в Москву, французский вывозить запрещено.
Чуть позже Полина замечает, что акцент похож на живот беременной женщины на поздних сроках, когда уже никак не скрыть, что внутри есть ещё кто-то. А, помогая страдающей от деменции бабушке вспомнить позабытое слово, девочка сравнивает себя с акушеркой, которая помогает родить.
Кроме очевидных русского и французского, в романе есть ещё один важный язык – умолчание, недоговорённости. Когда ребёнка выгоняют из комнаты, чтобы обсудить те самые танки в Москве и дальнейшую судьбу семьи, в том числе выгнанного за дверь ребёнка. Когда бабушка цедит сквозь зубы «еврей» и косится на отца Полины. Когда во французской жизни появляется «оспитальнод», о котором нельзя рассказывать родственникам в России. Когда запрещено говорить о смерти близкого и ещё более яростно запрещено говорить о нём в прошедшем времени. Когда вместо того, чтобы в официальном письме откровенно сказать «отныне вам запрещено носить имя Полина», чиновники пишут снисходительное «вам разрешается носить имя Полин».
#читаеткуплевацкая
@livebooks
В этот день родилось немало прекрасных людей. И я) ну, в семье, как говорится, не без Булочки с матом.
Спасибо всем, кто поддерживает, подбадривает подкармливает и чешет за ушком и обнимает. Люблю вас!
Если вдруг у вас возникло желание меня поздравить, есть несколько идей:
🐣 Будет очень здорово, если вы расскажете об этом канале хорошим людям
🐇 Будет хорошо, если вы запишете в какой-нибудь ежедневник, что с февраля я начинаю искать работу (с текстами почти любого формата и тематики), и при случае будете рекомендовать меня разнообразным работо(и зарплато) дателям
🥂А если вы хотите, чтобы я купила себе много новых книгов (и немного хорошего инсулина), можете задонатить по ссылке в закрепе или закинуть рубли в подарочную копилку https://www.tbank.ru/cf/1EPX7VvHCyQ
Всем спасибо и до новых встреч ❤️
Я уже сейчас знаю, что всё пойдёт не по плану (по крайней мере, не по читательскому), но решила составить хотя бы один список. В нём испаноязычные книги, переводы которых на русский выйдут в 2025 году.
✏ Фернандо Арамбуру «Мальчик», Corpus
Роман о трагедии, произошедшей в 80-е годы в Испании. Снова в фокусе Арамбуру Страна Басков. В школе произошёл взрыв газа, погибли дети, в том числе внук главного героя романа. «Мальчик» - осмысление трагедии и жизнь после неё.
Арамбуру я люблю, в переводе на русский уже можно прочесть «Родину» и «Стрижей»
✏ Агустин Фернандес Мальо «Военная трилогия», Изд-во Ивана Лимбаха
«События книги разворачиваются в трех исторически значимых местах: на галисийском острове СанСимон, где во время Гражданской войны в Испании находился концлагерь; во Вьетнаме, ставшем трагическим символом Америки 1960-х годов; и на побережье Нормандии, где завершилась Вторая мировая война. Эти места, отмеченные войной, связывают героев романа с тенями погибших, чьи истории и судьбы неожиданным образом пересекаются с настоящим».
Читать фрагмент
✏ Андрес Неуман «Однажды в Аргентине», Изд-во Ивана Лимбаха
«Рассказ начинается с неожиданного письма от бабушки, которое становится отправной точкой для путешествия в прошлое. Создавая семейную сагу, автор умело переплетает историю XX в. и во многом созданную мигрантами культуру Аргентины. Эта книга — не просто роман, а эксперимент с жанром автобиографии, включающий даже «пренатальные воспоминания» и размывающий границы между личным опытом и коллективной памятью».
Неуман – аргентинский и испанский поэт, эссеист, писатель. На русский переведен его «Странник века»
✏ Фернандо Х.Муньес «Кухарка из Кастамара», Дом историй
Главная героиня после смерти отца ищет работу и убежище в герцогстве Кастамар. На дворе 18 век, сложный период правления Фелипе V, а у главной героини, помимо бедности и социально уязвимой половой принадлежности, ещё и агорафобия. Всех спасёт кулинария.
В сети можно посмотреть сериальную экранизацию.
✏ Исабель Альенде «Ветер знает мое имя», Азбука
Перевод с английского, но Альенде, как вы и без меня знаете, выдающаяся чилийская писательница. В романе несколько сюжетных линий: от Хрустальной ночи 1938 и спасения одного мальчика до Калифорнии времён недавней пандемии. Обещаны коллективная память и личная травма, вина и ответственность, одиночество и преодоление отчуждённости. В общем, всё что мы любим.
✏ Бенхамин Лабатут «Камень глупости», Ad Marginem
Ещё один чилиец, который постоянно исследуют науку, культуру, прогресс и искусство, а потом пишет книги, в которых смешивает реальные биографии людей с вымыслом так тщательно, что ни одна Золушка не разделит. В «Камне глупости» обещают два эссе о хаосе, безумии и границе нормы.
✏ Сельва Альмада. «Не река. Ветер, который разрушает», Лайвбук
Под одной обложкой обещают издать два романа аргентинской писательницы. Эти романы из «Мужской трилогии»: «Разрушающий ветер» (2012), «Кирпичники» (2013) и «Не река» (2021). «Не река» в переводе на английский вошел в шорт Международного Букера в 2024 году. Почему второй роман из трилогии «выпал», я пока не понимаю.
Сама Альмада говорит, что в романах рассказывает о мужской вселенной и мужских персонажах.
«Разрушающий ветер» экранизирован, трейлер можно посмотреть здесь
✏ Хуан Габриель Васкес «Оглянуться назад», Лайвбук
Предыдущие три перевода Васкеса («Нетленный прах», «Шум падающих вещей» и «Тайная история Костагуаны») мне было читать скучновато, но «Оглянуться назад» - это история режиссера Серхио Кабреры, чью биографию довольно сложно «занудить». В общем, жду.
#вокругкниг
Никогда такого не было и вот опять
С разницей в месяц в разных издательствах в разном переводе вышел автобиографический роман Эцу Инагаки Сугимото «Дочь самурая».
Сначала книга в бумаге и цифровых форматах вышла в совместной серии переводов Яндекс Книг и «Подписных изданий», потом о своём варианте робко объявило издательство «Симпозиум» (правда, эти до сих пор не говорят, где книгу можно купить).
Для «Подписных изданий» перевод сделала Юлия Полещук (и в очередной раз респект «Подписным..» за фамилию переводчика на обложке), для «Симпозиума» роман переводила Дарья Логинова. Версию «Симпозиума» я пока не читала, а вот «Дочь самурая» от «Подписных изданий» могу рекомендовать: и история важная, и язык хороший. Но это вы, скорее всего, и без меня знаете, потому что уже пару месяцев о романе пишут все книжные информбюро.
Премия «Ясная поляна» может начать присматриваться к этим переводам для, например, номинации «Пропущенные шедевры».
Это я всё никак не могу забыть случай с одним там колумбийским романом
#вокругкниг
«Древоточец»
Лайла Мартинес
Тот, кто имел возможность хотя бы пару месяцев пожить в деревенском доме, знает, что это не просто конструкция. Дома обладают голосом, характером и памятью. Они умеют пугать и успокаивать, возвращать в тёплые или ужасающие моменты прошлого. На этой особенности во многом строится троп «дом с привидением».
«Древоточец» Лайлы Мартинес вполне вписывается в эту традицию, но «живой дом» у неё не источник опасности для жильцов, а вместилище их ядовитой ярости и помощник в отмщении за многие поколения женщин.
В «Древоточце» звучат два голоса – бабушки и внучки, главы, рассказанные каждой из них, перемежаются, и постепенно вырисовывается объёмная истории семьи и рода, гендера и класса. Поначалу читателю ничего не понятно, кроме того, что и сам дом, и его обитатели очень странные. Бабка спит в комоде, неделями варит какую-то похлёбку, моется в тазу под виноградной лозой, видит ангелов, похожих на огромных богомолов, хранит в кладовой огромные кастрюли, в которых прячутся духи безымянных покойников. Внучка только что вернулась из СИЗО после оправдательного приговора.
У этих двоих нет имён, но в каждой живёт древоточец. Они видят духов и терзаются яростью, в которую переросло бессилие множества женщин, живших до них.
«Это и есть семья, она тебе даёт кров и еду, а ты за это сидишь в ловушке с горсткой живых и горсткой покойников»
Прадед героини построил этот дом на деньги женщин. В юности он понял, что бесправных девушек можно «сдавать в аренду» богатым господам, и устроил публичный дом в деревянном амбаре. В построенный на деньги от эксплуатации чужих тел дом мужчина привёл жену, к которой не планировал относиться лучше, чем к своим «работницам»…
Отвратительно к своим служанкам относится и семья Харабо, веками устраивающая быт руками бесправных домработниц, не заботясь об их отдыхе и здоровье этих женщин, не перечисляя деньги на их пенсию, не считая их людьми…
Однажды героини «Древоточца» решают, что пришло время отомстить за всех, у кого не было возможности постоять за себя: за женщин, истерзанных мужчинами, за бедняков, уничтоженных богачами.
Несколько лет назад Лайла Мартинес увидела в старом семейном доме, высоко под потолком между балками, портрет мужчины. Оказалось, это её прадед, который «жил за счёт женщин». В долгих беседах с бабушкой Лайла узнала об этом мужчине, о безымянных могилах в Ла-Манче (герои книги живут где-то в районе Куэнки, где бедняки выдалбливали себе домики в горах и часто бывали погребены всей семьёй под завалами), о гражданской войне и доносчиках. И не смогла смолчать. Она захотела «написать о бабушках, которые никогда больше не должны быть второстепенными героинями».
«Древоточец» отлично вписывается в традицию современного испаноязычного хоррора, где дом – никогда не просто дом, а женщина больше не жертва. Тут уместно вспомнить Мариану Энрикес, Фернанду Мельчор, Элайне Вилар Мадругу и Кармен Марию Мачадо, если вам нравятся их тексты, то и Лайла Мартинес не разочарует.
#читаеткуплевацкая #inspiria_books
Что ж, прошла всего треть марта, считаю возможным рассказать о прочитанном февраля. Коротко:
Росарио Вильяхос «Физическое воспитание»
В захолустной Испании 90х очень трудно быть девочкой. Надо служить мужчинам и бояться мужчин, надо быть красивой и не быть слишком привлекательной, надо быть фертильной и стыдиться менструации... Хм... Почти как в РФ сегодня.
Маръа Малми «На моём зелёном лице всё написано»
Один мальчик живёт в Финляндии, постоянно читает Пушкина, любит отчима и верит, что в мать вселилась нечисть.
Руфь Гринько «Комната утешения»
Две девушки сидят в комнате, рассказывают друг другу сказки, учат шведский и делают вид, что их реально двое...
Юрга Виле «Сибирские хайку»
Один мальчик жил в Литве в любящей семье, ел яблоки с мёдом и пел песни, а потом в вагоне для скота поехал в Сибирь выжить и мечтать о Родине...
Александр Стесин «Рассеяние»
Хороший врач и писатель устал от того, что никто в семье ни с кем не разговаривает, и решил собирать историю рода и учить все языки, на которых говорили все его еврейские предки.
Пекка Юнтти «Дикая собака»
Юный финн не хочет быть шахтёром, а хочет быть владычицей морскою погонщиком упряжки хаски. Но оказывается в затерянной хижине в глухом лесу. Вот до чего литература доводит!
Люба Макаревская «Март, октябрь, Мальва»
Одной девчонке прям с юности было плохо: сплошное одиночество, тоска по нежности и грубый секс. Казалось, хуже не будет. А потом был февраль 2022. Ещё и собака сдохла.
О чём написать подробнее?
Евфросиния Капустина
«Люди, которых нет на карте»
Один из самых человечных текстов, которые мне попадались за последние несколько месяцев. И редкий случай, когда книга даёт именно то, что обещает (и даже чуть больше).
Евфросиния – руководитель фотоотдела в международной благотворительной организации Health&Help, отправляется из Санкт-Петербурга в далёкие Гватемалу и Никарагуа, чтобы снимать там волонтёров-медиков за работой и местных жителей – в их бедном и безропотном быту. Чтобы получить возможность отправиться на другой конец света, Роси выучила испанский и распотрошила и без того не большой семейный бюджет. И вот, преодолев тысячи километров – самолётами, лодкой, грузовичком с прикрытым брезентом кузовом, мотоциклом и пешком, девушка оказалась там, куда привело её сердце. И этим же горячим и немного напуганным сердцем, гораздо больше, чем фотокамерой, Евфросиния запечатлевает буквально каждый миг, проведённый в Южной Америке, и каждого встреченного человека. А ещё она пишет заметки, которые в итоге станут этой книгой. Кстати, с рукописью «Людей, которых нет на карте» Капустина в прошлом году стала финалисткой премии «Лицей».
Это не только путевые заметки или репортёрский очерк, это очень заинтересованный взгляд на Человека, попытка увидеть Другого таким, каков он есть, без осуждения, стереотипов и попыток изменить его или «причинить добро» в соответствии со своим представлением о таковом. Да, молодой писательнице жалко ровесниц, которые к своим годам (26-30) уже становятся бабушками, обидно за детей, которые в день едят не больше горстки риса и тащат в рот всё – от тухлой банановой кожуры до хвоста задремавшего в тени пса, странно видеть мужчин, которые и одну-то жену с детьми не могут обеспечить едой, а приводят в дом другую, помоложе и поздоровее… Хотя, подождите, это не писательнице жалко, обидно, странно, это мои читательские чувства!
А Евфросиния как раз воздерживается от оценок и называния собственных эмоций, когда говорит о других. Ей как-то удаётся быть одновременно наблюдателем и включённым собеседником. Она помогает читателю увидеть своих героев: и местных рыбаков, день за днём выходящих в опасный океан на лодке, чтобы у их семей была хоть какая-то еда, и медбрата из Кубы, который мечтает никогда не возвращаться в родную страну, хотя очень любит родителей и дочь, оставшихся там, и многодетную и многовнучную женщину, которая только четырнадцатого своего ребёнка (восьмую внучку) сумела полюбить, потому что до этого не было ни времени, ни сил. И даже кошку, мечущуюся в панике перед началом землетрясения, и ядовитую змею, сбросившую шкурку за папкой с врачебными документами, видишь, как живых (хотя змею, конечно, встретить не хотелось бы).
И важно, что Евфросиния к себе относится также, как к своим собеседникам, и перед читателем открывается с той же степенью откровенности. То расскажет, как тяжело приходилось быть старшим ребёнком в многодетной семье священника с, мягко скажем, лихим характером. То упомянёт, что панически боится быть беременной. То вспомнит почти животный страх за мать и младших братьев… И всё это на уровне запечатлённого кадра, мол «было и было, живём дальше».
«Люди, которых нет на карте» - это погружение в другой мир, без романтизации, героизации или манипуляций жалостью. Книга о себе, Других и встречах.
#читаеткуплевацкая @shubinabooks
Начали ли вы уже праздновать? Можно отметить последний день календарной зимы, но у нас есть повод поинтересней - день «Калевалы»! 28 февраля в Финляндии и Карелии по этому поводу устраивают карнавалы, музыкальные фестивали и театрализованные представления, а мы решили отметить разговором о литературе Финляндии. Сегодня на русский переводят не так уж много финских книг (некоторые из них написаны на шведском, кстати), но всё же есть из чего выбрать: детективы и комиксы, автофикшен и литература абсурда...
Я рекомендую обратить внимание на относительную новинку.
🐕«Дикая собака» Пекка Юнтти - дебютный роман финского журналиста и обозревателя. События книги развиваются в трёх временных плоскостях. В одной - молодой финн Саму уезжает из родного городка, не желая работать в шахте. Он грезит о севере страны с её мощными лесами, бурными реками, богатыми рыбой, заснеженными просторами озёр...Но главная мечта Саму - работа с хаски. Мальчик, благодаря книгам с детства влюблённый в этих мощных свободолюбивых собак, хочет теперь быть помощником в питомнике хаски, а в перспективе - погонщиком упряжки (и победителем всех гонок, конечно). Параллельно с этой линией мы читаем о девушке Айле, которая взрослела в военные годы в той самой заповедной северной части страны и раз за разом нарушала все правила, установленные строгим отцом. То поддавшись страсти, то решив спасти свою землю от тотальной вырубки леса и заболачивания.
Третья линия показывает Саму, который вынужден скрываться в лесной избушке, парню грозит смерть, ведь он прогневал то ли духов Лапландии, то ли местных мужиков...
«Дикая собака» - буквально песнь любви к суровой, но прекрасной природе Севера и нескучный разговор об экологических проблемах.
Но не Пеккой единым финская литература нас может порадовать, несколько прекрасных блогерок рассказали о других книгах:
🧊 Валя @booksinmyhands Антти Туйоманен "Фактор кролика"
🧊Елена @underthenorthernstar Малин Кивеля “Сердце”
🧊Надя @intelligentka_gadova Генри Парланд “Вдребезги”
🧊Лена @lenaisreading “Neighbours. Антология русских и финских комиксов”
🧊Настя @drinkread Арто Паасилинна “Тысяча чертей пастора Хуусконена”
🧊Наталия @booksKHabar Йоэл Хаахтела “Собиратель бабочек”
🧊 Даша @empirereads Юхани Карила “Охота на маленькую щуку”
🧊 Люба @from_hel_with_loveeee Миика Ноусиайнен “Перезагрузка”
#книжныесписки
«И уже после я думаю,что Москва – это город снега, кажется, что все его бульвары растут из снега, и
улицы, и таблички домов с забытыми, ненайденными адресами репрессированных. Всеместа, куда я больше никогда не вернусь: здание школы, где я училась до сих пор
(жалею, что оно не сгорело), дом, где я выросла, – всё растёт из вечного холода и северного ветра, и если мы теряем или находим друг друга в этом снежном
пространстве, то это всегда только случайность»
«Но правда для женщины в том, что изнасилованная – это всегда ты сама: и когда ты говоришь об этом, и
когда ты отворачиваешься от этого разговора»
«Но тогда мы могли не
думать, какую цену мы заплатим за наги интеллектуально невротическую молодость»
#читаюсейчас
Люба Макаревская «Март, октябрь, Мальва»
Раз уж сто человек всё равно от этого канала уже отписались, добавлю.
Я не понимаю, как и зачем праздновать сегодняшний день в сегодняшних обстоятельствах.
Я не понимаю смысла фразы «настоящий мужчина» (а кто тогда «не настоящий»?)
Лично мне в детстве не хватало папы, хотя он в семье был (на диване или в гараже, нормальный такой мужик: моряк, рыбак, водила, штангист и абьюзер... Это достаточно «настоящий мужчина»?)
В общем, это книжный канал, поэтому сегодня я рекомендую вам книжку про настоящих мужиков.
И желаю, чтобы у вас никогда не было необходимости махать кулаками и браться за оружие.
Пусть побеждает любовь, интеллект и способность договариваться.
#вокругкниг
Очень необычное чувство, когда хвастаешься не своими успехами (но немного и своими)
Рассказы из цикла «Родинки» Киры Егоровой, над которыми мы с ней работали на одном из курсов школы писательского и сценарного мастерства Band, поставят на сцене РАМТ. Я была редактором Киры и могу сказать, что она добрый автор, который и к персонажам, и к читателям относится бережно, с любовью.
Приятно, что Кира решила упомянуть меня в интервью. Желаю «Родинкам» хорошей театральной судьбы!
#вокругкниг
Мало кто знает да всем и пофиг что у меня есть ещё один канал. Он не про книжки, а про жизнь. Там есть еда (которую я готовлю и ем), юмор (или то, что я таковым считаю) и снобизм (ну, пардон, себя не переделаешь)
Резервный канал (Булочка с матом) подойдёт только тем, кто не упёрся рогом в стену.
Если хотите, я вас туда добавлю (для этого в комментариях надо написать «хочу матную булочку»! И только так!)
Пост будет удалён. Скоро и безвозвратно.
"Даже там, где обошлось без размолвок, в силу вступил всеобщий "эффект рассеяния": все оказались в изоляции, каждый в своей ячейке, и, казалось бы, при таком раскладе все должны тянуться друг к другу издалека...но в том-то и дело, каждый так устаёт от каждодневного пребывания в своей отдельной ячейке, от бытовых тягот своей одинокой жизни, что ни у кого не остаётся сил поддерживать связь. Все устали, вот и всё. Все далеко..."
Сьон
«Я – спящая дверь»
Заключительную часть трилогии «CoDex1962» исландского поэта, прозаика, драматурга etc. Сьона уже можно читать по-русски. Сьон работал над трилогией четверть века, постмодернистски играя с жанрами: от любовного романа к откровенной эротике, от детектива к мистическому триллеру, от научного исследования к философской притче; темами и сюжетами. Вдохновившись однажды в Праге историей о Големе, созданном раввином Лёве для спасения евреев, Сьон пообещал – себе и тому раввину – интегрировать пражско-еврейский миф в исландскую культуру. И сделал в итоге гораздо больше.
В трилогии «CoDex1962» внимательный читатель обнаружит множество сюжетов, характерных для культуры разных стран: от космогонических и эсхатологических мифов до историй о всемогущем советском разведчике или безумном учёном. Всё это парадоксально собрано в гармоничное полотно, парадоксально, потому что гармония эта часто обнаруживается благодаря элементам сюрреализма и даже абсурда. Это чтение может быть лёгким и развлекательным для тех, кто гонится за сюжетом и оригинальными персонажами, а может обернуться затяжным исследованием для того, кто замахнётся на интерпретацию. Не случайно одним из важных сюжетов в «Я – спящая дверь» становится создание гобелена «Дама с единорогом», монументального полотна посвящённого, кроме прочего, перцепции.
«Я – спящая дверь» с подзаголовком «научный роман» продолжает историю Йозефа Лёве, глиняного мальчика, которого отец привёз в шляпной коробке в Исландию и оживил на новой земле. Но, как и в предыдущих частях, Йозеф не столько герой, сколько рассказчик. Он делится историей своей жизни с интервьюером, которую нанял руководитель проекта CoDex1962, гениальный генетик, задумавший выделить исландский ген. Генетик уверен, что в 1962 году, когда в мире проводили мощные ядерные испытания, в Исландии родились дети с различными мутациями. Теперь он ищет этих выросших детей, чтобы получить генетический материал и истории жизней.
Что же, получается, это роман о генетике? Нет. Это роман о генезисе. О происхождении жизни, человека и человечества, народов и поколений, любви, одиночества и смерти, которая появляется вместе с жизнью. Вместе с тем это роман о поэзии, о Слове, возможно, том самом, что было в начале.
Если смотреть на трилогию в целом и на третью часть отдельно – это не просто спираль (истории, ДНК, развития цивилизации, речи отдельного человека и пр.), это замкнувшийся круг жизни. Последнее предложение трилогии – первое предложение трилогии, а название третьей части – строка из стихотворения Сьона. Автор будто не даёт возможности дочитать цикл и оставить его без внимания.
И, как всегда, Сьон лихо обращается с формой. Не стану говорить о постоянной смене жанров и стилей, скажу лишь об интермедиях. Здесь они названы «танцем» и представляют собой перечисление – пол, дата рождения и смерти – данных младенцев, рождённых в Исландии в 1962 году. Иногда автор парой предложений говорит о причине смерти того или иного «танцора», а в финале «Танца» они сами обращаются к читателю со словами: «дорогие братья и сёстры, родившиеся в 1962 году, мы ждём вас здесь…» Какое-то время эти «Танцы» воспринимаются, то как античный хор, то как Гомеровский список кораблей, который скучно читать, но необходимо. Необходимо, потому что всякий живший имеет право быть произнесённым. Но в финале, когда Сьон меняет представление этих безликих персонажей, становится ясно, что речь не о смерти и увековечении, а о намёке на перерождение. Или на то, что рождение и смерть – суть одно.
Посмотрите:
«Служащий банка ведёт автомеханика, который ведёт фермера, который ведёт домохозяйку. Домохозяйка ведёт ремесленницу, которая ведёт футболиста, который ведёт секретаршу. Секретарша ведёт бригадира, который ведёт рабочую рыбозавода, которая ведёт журналиста…»
И так несколько страниц… Это же «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его;», только у Матфея отцы вели сынов в мир после первого вдоха, а у Сьона герои становятся друг за другом после последнего.
#читаеткуплевацкая @idgorodets
На пресс-конференции, посвящённой изменениям в регламенте премии "Большая книга", рассказывают:
1. Теперь будет две основные номинации: "Художественная литература" и "Нон-фикшн"
2. В каждой номинации будет только один лауреат (никаких вторых и третьих мест, приз - 3 миллиона рублей)
3. Каждый автор может только однажды стать лауреатом в одной из категорий (то есть 1 раз в художке, 1 раз в нон-фике). При этом лауреатства прошлых лет (вплоть до 2024 года) учитываться не будут.
#вокругкниг #большаякнига @bigbook_prize
Я совершила большую ошибку… Начала перечитывать «Сто лет одиночества». А это значит, все другие чтения поставлены на паузу, потому что выныривать из маркесовской магии в другой мир – это кощунство. В общем, сейчас в канале тишина, но скоро я вернусь с новым прочитанным.
Пока можно почитать отзывы по тегу #читаеткуплевацкая вдруг вы до этого что-то пропустили.
В ближайших планах у меня вот что:
«Язык за зубами» Полина Панасенко. Авторский перевод с французского. История девушки, которую после распада СССР родители перевезли во Францию, и вот теперь она чуток сопротивляется тому, чтобы считаться француженкой.
«Рассеяние» Александр Стесин. Опять о семье и эмиграции. Стесин (я очень, очень люблю, как он пишет), как обычно, опираясь на архивные документы, свидетельства близких и личную память, восстанавливает историю своей семьи: от средневековой Португалии до современной Америки.
«Я – спящая дверь. Научный роман» Сьон. Заключительная часть трилогии «КоДекс 1962». Первая и вторая часть меня прям впечатлили.
«Средняя продолжительность жизни» Максим Семеляк. Обещано что-то между автофикшеном и «водевилем» с нарциссом-мизантропом в главной роли.
«Поправка Джексона» Даниил Гуревич. Автор пишет о советских эмигрантах третьей волны, разделив книгу на две части: в первой – вымышленные персонажи, во второй – реальные люди. Но не все события второй части реальны.
«Время старого бога» Себастьян Барри. Ирландия, бывшего полицейского просят вернуться к давнему делу о грехах священников. Тема сильно не новая, но ведь и грехи вечны.
В эти планы, наверняка, что-то будет врываться несанкционированно. Чтобы не пропускать отзывы, включите уведомления (я не из тех, кто пишет пять постов в день).
#книжныеанонсы
Эвелио Росеро
«Дом ярости»
1970 год, в престижном районе столицы Колумбии уважаемый магистрат с супругой решили отметить тридцатилетний юбилей своей семьи. Двухэтажный дом приведён в порядок, слуги и приглашённые официанты подготовлены к работе до поздней ночи, в саду, вокруг сцены, на которой будет всю вечеринку играть местный ансамбль, расставлены столы, над которыми развешены гирлянды лампочек, выкрашенных в разные цвета. В детской части сада установлен пенопластовый жираф, всё украшено воздушными шарами, в надувной бассейн вот-вот нальют воду. Престарелые сенбернары и два огромных попугая закрыты на заднем дворе, чтобы не мешать гостям отдыхать. С глиняной статуи Девы Марии, установленной в глубине розария, смахнута пыль. Семейство магистрата, собственно, он, его жена и шесть их дочерей с причудливыми имена, проснулись и готовы принимать многочисленных гостей. Кажется, что может пойти не так?
Кажется это тому, кто никогда не читал современную колумбийскую литературу. Всё, абсолютно всё пойдёт не так. Одна дочь окажется несанкционированно беременной, другая узнает, что её обручник собирается жениться не на ней, родственник, которого никто не приглашал, явится первым и попытается помереть прямо за завтраком… И это только начало. Закончится всё несколькими главами такого ультранасилия, о котором лучше бы и не упоминать. Если коротко: пока ещё оставшиеся в живых будут завидовать уже мёртвым.
Эвелио Росеро написал то ли притчу, то ли басню, в которой каждый персонаж - и вполне живой человек, и некая роль, набор признаков, сообщающих читателю много дополнительной информации. Да и сам дом здесь не дом вовсе, а то ли лабиринт, то ли символ Колумбии, где встретились представители всех поколений, полов, социальных страт как будто за общим столом, но вовсе не на общих условиях.
Некоторая поначалу театральность и маскарадность с частными недостатками, личными обидами, озорством и попытками предаться всем грехам сразу сменяются гротескным ужасом или ужасным гротеском. Супружеские измены, зависть и мелкое жульничество в частной жизни сменяются хищениями государственных масштабов и коррупцией в судебной системе. Мужчина, нежно заботящийся о своих дочерях, цинично покрывает священника, растлевающего мальчиков. А чиновник, пойманный на растрате причитающейся детям финансовой помощи от европейских жертвователей, считает себя несправедливо осуждённым.
Происходящее в «Доме ярости» оказывается анфиладой метафор, ведущей к довольно безрадостному выводу: ужас, который живёт внутри нас, неизменно приводит к ужасу, в котором мы живём. Особенно, если раз за разом выбирать не слышать стоны жертв за звуками развесёлой музыки.
#читаеткуплевацкая
@polyandria
Опа-горностай, полярная сова, северное сияние, вкусные сырники и шакшука, будничные нелепости и чуток родного языка...
Всё это есть в моём закрытом канале «Булочка с матом».
Если хотите его читать, так и пишите в комментариях. Добавляю людей с понятной идентичностью (то есть тех, кто не боится быть собой) и верой в гуманизм ❤️
Как обычно, этот пост будет удалён.
Екатерина Какурина
«Маркетолог от Бога»
Наде двадцать четыре, она живёт в Москве образца 2013 года, снимает квартиру с подругой Соней, вместе с которой они пару лет назад переехали из родного Петербурга. Соня ехала поступать, а Надя – за компанию. Теперь Соню отчислили из магистратуры, а Надя решила менять работу. Ну, как решила, подруга ей подсказала, что зарплата у такого крутого маркетолога могла бы быть и побольше…
Зарплату побольше и прочие корпоративные плюшки Наде смогла предложить ювелирная мастерская при одном из храмов РПЦ, так что героиня неожиданно для себя начинает работать на православие, и большая часть юмора в романе строится на «эффекте попаданца» (нет такого термина, не гуглите). Надя не просто светская девушка, она ещё и чуть воинственная с привычным набором аргументов против РПЦ: толстые попы в дорогих часах, негуманное осуждение Pussy Riot, коммерциализация христианства. На новых коллег она смотрит с недоверием и опасается, что рано или поздно от неё потребуют держать пост и бить земные поклоны лбом в «красный угол».
Но живые православные, с которыми день за днём Надя общается, оказываются весёлыми, открытыми, доброжелательными и будто прошедшими годы личной психотерапии. Чего не скажешь о Соне, которая никак не желает признать право Нади на личную жизнь и собственный духовный путь. Подруга совершенно не по-дружески мучается то ли ревностью, то ли завистью, когда у Нади намечаются отношения с Никитой, а новую работу героини воспринимает как способ раскрутить собственный «антиправославный» паблик.
Какое-то время несвятая троица: ни на что не надеющаяся Надя, не очень мудрая Соня и легко покорённый этими двумя Никита – крепко выпивают, курят, шатаются по Москве и рассуждают о разном. Например, о любви, свободе и грехе. Разговоры эти слегка угловатые, будто их цель – не понять друг друга или себя, но что-то друг другу доказать. После этих хмельных ночей Надя едет на работу, где ей не говорят, а показывают, что любовь существует, искушение преодолимо, а человек человеку – брат (или даже сестра).
«Маркетолог от Бога» - быстрый светлый роман с хорошими шутками, узнаваемыми героями и ностальгией по десятым.
#читаеткуплевацкая
