5876
Никита Сюндюков. Русская философия и Достоевский. Оставить анонимный вопрос/комментарий: https://t.me/AskMeAboutBot?start=aAOAn Для связи @robbietherotten Можно поддержать: 2202 2010 8561 5942
Друзья, сегодня нужно прочитать «Благовещение» С.С. Аверинцева.
Начало (почти):
меж голых стен, меж четырех угловКонец:
стоит недвижно на молитве Дева.
Отказ всему, что – плоть и кровь; предел
теченью помыслов. Должны умолкнуть
земные чувства. Видеть и внимать,
вкушать, и обонять, и осязать
единое, в изменчивости дней
неизменяемое: верность Бога.
И совершилось то, что совершилось:
как бы свидетель правомочный, Вестник
внимал, внимали небеса небес,
внимала преисподняя, когда
слова сумела выговорить Дева
единственные, что звучат, вовеки
не умолкая, через тьму времен
глухонемую:
«Се, Раба Господня;
да будет Мне по слову Твоему».
И Ангел от Марии отошел.
К слову, Арзамас выпустил хороший курс на эту тему. Разумеется, не без тенденциозности, в основном в биографической части. Но в целом смело рекомендую всем интересующимся. Особенно вторую лекцию, посвященную отношению Достоевского к женскому вопросу.
И читает курс женщина.
🟧 Сердца людей — поле битвы. Как вели свою битву героини главных романов Фёдора Достоевского? Об этом — философ Никита Сюндюков:🟧
🟣 Cоня Мармеладова
Соня Мармеладова — образцово «светлый» персонаж Достоевского. Тем интереснее, что антигерой Раскольников почти сразу опознает в Соне своего идейного союзника: нигилистку, преступившую общественную мораль ради высшей цели.
Но именно цель и отличает преступление Сони от преступления Родиона. Она отказывается от себя ради других, он отказывается от других ради себя. Он ищет власти, она — полного безвластия. Родион гордится своим позором; Соня в своем позоре видит крест.
🟠 Настасья Филипповна
В центре «Идиота» — борьба за личность Настасьи Филипповны. Пока большая часть персонажей видят в ней только падшую женщину, каких не счесть, для Мышкина она — страшная загадка, от разрешения которой зависит очень и очень многое. «Ах, кабы добра! Все было бы спасено!», — восклицает князь, глядя на портрет Настасьи Филипповны.
Через образ Настасьи Филипповны Достоевский задается вопросом: может ли душа, истерзанная страданиями, сохранить веру в добро? Положительный ответ на этот вопрос означает, что в мире непоколебимы начала добра, красоты и истины, и, следовательно, непоколебима связь человека с Богом.
🔵 Марья Тимофеевна Лебядкина
В кругу персонажей «Бесов» юродивая Марья Тимофеевна кажется единственным светлым героем. Если же посмотреть на Марью Тимофеевну в масштабе всего творчества Достоевского, то окажется, что она — мостик между Соней Мармеладовой и Алешей Карамазовым, их идейная сестрица.
Как и Соня, Хромоножка проповедует любовь к родной земле, чистоту которой оскверняют молодые революционеры и бунтовщики. Как и Алеша, Хромоножка считает, что единственное лекарство от бунта — не только политического, но и умозрительного — это простая и даже наивная любовь к миру, к каждому живому существу, заботливо посаженному на нашу землю любящим Творцом.
©️ @foma_academy — о книгах со смыслом ©️
На волне усиления русско-американской повестки обратился к собственным воспоминаниям о студенческих поездках в США.
Что ни говори, а это было одно из самых счастливых времен в моей жизни. О политике я тогда ничего не знал.
#назарплатеуреспубликанцев
https://telegra.ph/One-big-holiday-Vpechatleniya-ob-Amerike-04-04
Левое и правое, черное и белое
Сетевые баталии между левыми и правыми в последние дни достигли запредельного уровня абсурда. Пока одни запрещают читать Шмитта, Хайдеггера и Элиаде, другие ставят знак равенства между симпатией к СССР и русофобией.
Чтобы немного попуститься от этого идеологического дурмана, предлагаю к прочтению статью С. Л. Франка «По ту сторону правого и левого», написанную им в 1930 году.
Без малого 100 лет назад философ констатирует абсолютную размытость понятий «левого» и «правого» и соответствующую пустоту разговоров, которые ведутся вокруг них. Тем не менее Франк не предлагает выдумать что-то новое. Он лишь детализирует структуру «левого» и «правого» и уже через это показывает их несостоятельность как общеполитических ярлыков.
Франк выделяет три момента, по которым в его время идет разграничение политических позиций.
Прежде всего — чисто философское различие между традиционализмом и рационализмом, между стремлением жить по историческим и религиозным преданиям, по логически не проверяемой традиционной вере (по вере и обычаям отцов) и стремлением построить общественный порядок чисто рационально, умышленно планомерно; во-вторых, чисто политическое различие между требованием государственной опеки над общественной жизнью и утверждением начала личной свободы и общественного самоопределения (в этом смысле «правый» значит государственник, этатист, сторонник сильной власти, в противоположность «левому» — либералу); и, наконец, чисто социальный признак — позиция, занимаемая в борьбе между высшими, привилегированными, богатыми классами, стремящимися сохранить или утвердить свое господство в государстве и обществе, и низшими классами, стремящимися освободиться от подчиненности и занять равное или даже господствующее положение в обществе и государстве. В этом смысле «правый» значит сторонник аристократии или буржуазии, «левый» — демократ или социалист.
Владимир Варава: русская философия против «эвтаназийной» культуры
В эфире новый выпуск бесед цикла «Рупор Евразия». К данному выпуску слово «беседа» подойдет больше, чем «интервью», потому что весь разговор сконцентрирован на одной большой теме — русская философия. Да, это не первый раз, когда мы говорим на эту тему, но ведь каждый гость, имеющий дело с этим зыбким предметом, имеет уникальный и специфический взгляд на него. Доктор философских наук, писатель, публицист Владимир Варава — не исключение.
Сейчас тема русской философии, которая напрямую связана с русской идентичностью, стоит особенно остро. И чтобы нам правильно понять самих себя, нужно актуализировать и правильно, доступно описать и популяризировать русскую культуру. А вся русская культура философоцентрична — и наоборот. Весь корпус русской культуры и мысли многообразен и симфоничен, об этом и говорит Владимир Варава в данном ролике.
В этой беседе — множество вопросов, перечислять которые в описании нет смысла. Все они актуализируют русскую философию, настраивают на свободный поиск, заставляют задуматься и искать ответы вместе с нами. Смотрите, делитесь, оставляйте комментарии и советуйте посмотреть друзьям!
Собеседник — главред ЕСМ Медиа Павел Киселёв.
Съемка — Артём Петрищев;
Монтаж — Дмитрий Паршиков;
Дизайн — Евгения Ставицкая, Александр Мотылёв, Дмитрий Паршиков;
Продюсер — Жар Волохвин.
0:00 — Тизер
1:03 — Кого Владимир Варава вдохновил своим преподаванием философии на настоящую войну духа?
3:36 — Об отношении либералов к русской философии и эпистемологических битвах в 90-е. Проблемный статус русской философии.
9:14 — Философский язык и софийность русской культуры. «Умозрение в красках». Влияние русской культуры на мировую философию. XIX век в русской философии.
14:36 — Противостояние западничеству в русской философии XVIII века. Григорий Сковорода и учёно-монашеская школа.
17:54 — Религиозно-философский ренессанс в Серебряном веке. Философия «около церковных стен». Философия и богословская догматика.
21:40 — Философия дела Николая Фёдорова. Об идее преодоления смерти. Внехрамовая литургия. Темпераментность русских философов.
26:43 — Ницше — русский философ? Отличия русской философии от западной и восточной.
30:15 — Сходства в философии Герцена и Леонтьева. Западники XIX века и либералы XXI века. «Смердяковщина» как корень русофобии.
34:43 — Есть ли связь Фёдорова с современными пацифистами? «Пацифизм как эвтаназия». Что такое «эвтаназийная» культура?
41:03 — Об Андрее Платонове и войне. Что русская философия может противопоставить «эвтаназийной» культуре?
💬 Telegram-канал Владимира Варавы: /channel/vladimirvarava
📺 Видео в VK в высоком качестве: https://vk.com/video-222626946_456239864
💬 Поддержите наше сообщество в VK, чтобы смотреть интересные лекции, доступные для донов: https://vk.com/donut/club222626946
❗️Также ЕСМ запустил сбор средств на автомобиль для 30 мотострелкового полка.
Поддержите защитников белгородской области, присылайте любую посильную сумму сюда: 2202202306834130
Сбербанк, Евгений Андреевич Б. (он же Жар Волохвин, руководитель ЕСМ).
Подписывайтесь на ЕСМ Медиа!
Книжку о Достоевском, над которой довелось поработать, завтра представят в Москве. Приходите:
/channel/russia2062/2231
Впрочем, всё может быть и проще. Наше понимание гениальности и канона определено революцией Гутенберга. А ей на смену уже давно пришла другая революция, пока что безымянная, цифровая. Соответственно, поменялся и способ производства и потребления культурных продуктов, а значит и их характер. Media is the message. Так что вероятно "гениальность" -- это действительно устаревшее понятие. Хотя на самом деле это ничего не меняет. Попросту кончился золотой век культуры не только России, но и всего человечества. А мы все сидим на продлёнке.
Читать полностью…
все, конечно, знают – но вот сам я только недавно узнал –
- что, оказывается, само понятие «детского сада», der Kindergarten – введено Фребелем и в его педагогической системе имело большой смысл –
- дело в том, что был он во многом под вдохновением Шеллинга и его натурфилософии –
- откуда понимал человека как «венец жизни», ее высшее раскрытие –
- отсюда и понимание ребенка как наделенного собственными творческими силами – но это отнюдь не логика Руссо, оставить на произвол –
- а логика садовника, которому подобен педагог, долженствующий создать условия, в котором цветок (да, да, «дети – цветы жизни» - это именно отсюда) раскроется наилучшим, наисовершеннейшим образом –
- при этом этот образ не один – и вновь логика садоводства, одно и то же растение, посажанное в разных местах, за которых ухаживают разным образом, развивается сильно различно –
- нужно вырастить сад, ухаживать день за днем – но цветы все-таки растут сами по себе, садовник лишь взаимодействует с ними, по мере сил и понимания стараясь дать им раскрыть всю заложенную в них красоту –
- но понимая, что самое главное, важнейшее – все-таки «дано», «уже есть», а его главная задача, поимо всего дальнейшего – не погубить, дать взойти и расцвесть
#прозаэлегия
В истории нет радикальной новизны. «Проект», в котором люди могли бы жить, всегда будет проекцией в будущее некоторой традиции, длящейся из прошлого к настоящему. Остальные «проекты» — самодеятельность.
Размышляя в таком духе, я испытываю совершенное равнодушие к т.н. «образу будущего». Основным вопросом о будущем является вопрос о том, какие вещи мы храним сквозь историю (и какие вещи мы отпускаем).
[Мы ещё храним христианство? Всё христианское наследие, целиком? А Просвещение? Мы ничего не хотим в нём пересмотреть? А наш образ (образ нашей) империи? Он храним нами как образ монархии или как образ империи? Мы ещё храним в нашем образе империи экспансионизм или храним только её гигантизм? Мы храним тело Ленина в Мавзолее? Мы храним или хороним Сталина? Или так: нам всё ещё нужен Сталин как «мёртвый отец»?...]
Говорят: оставьте историю в покое, давайте поговорим о будущем! Что ж, все вместе мы можем предаться грезам (грёзы бывают коллективными, а вот в Реальном ты всегда Один). Но каждый потащит сквозь время свой скарб хранимого. Потому что время будущего — шторм, в котором никто не предлагает нам строить по своему плану, историю предлагается переплыть. Истинной ценностью (если определять ценность как то, что не имеет цены, но задаёт цены вещам) является, конечно, не скарб наследия, а самое нам родное — сами мы, люди, всё ещё движимые временем из одной беды в другую. В этих словах нет пессимизма, это просто — жизнь, радость и тепло которой исходит от нас, от меня с моим Ближним.
Консерватизм, прогресс и враг их глобализм
Вице-президент США Джей ди Вэнс выступил с речью на конференции по американскому динамизму. И сказал несколько крайне интересных вещей.
Прежде всего интересны адресаты речи Вэнса. Их двое, и они оппонируют друг другу — это рабочие и инноваторы. Обратившись к ним, Вэнс по сути попытался переоформить границы политического дискурса Америки. Конфликт идет не между правыми консерваторами и левыми прогрессистами, но между правыми полулистами (сам Вэнс) и технооптимистами (Маск), причем правые сегодня представляют интересы рабочих (sic!), а технари — предпринимателей-инноваторов.
Тем самым Вэнс изящно выкинул за борт леволиберальную повестку. Сделав ставку на социальный прогресс (эмансипацию и освобождение нравов), леволибералы разорвали всякие связи как с рабочим движением, так и с прогрессом техническим и экономическим. Политически они представляют интересы жалкой группы вырожденцев, выдавая их за интересы американского народа как такового.
Суть же конфликта рабочих и инноваторов состоит в следующем. Рабочие полагают, что предприниматели-инноваторы хотят заменить их либо мигрантами, либо роботами. Предприниматели видят в рабочих тупую, низкопроизводительную физическую силу, то есть лишнюю графу в статье расходов. Производство можно оптимизировать, перенеся его в Китай, а освободившиеся деньги перенаправить в отдел разработок.
Вэнс, разумеется, считает, что конфликт рабочих и предпринимателей — мнимый. На самом деле их объединяет общий враг. Это глобалисты. Вэнс говорит о великом обмане глобализма. Он состоит в идее отрыва процесса проектирования от процесса производства.
Этому глобалисты нас учат еще со школьной скамьи. Есть доиндустриальные, индустриальные и постиндустриальные общества. Население постиндустриальных обществ занято преимущественно интеллектуальным трудом, они дизайнят всякое в оупен-спейсах, в то время время как население индустриальных обществ собирает на заводах то, что надизайнили постиндустриалы. Айфон проектируют в Калифорнии, а собирают в Китае.
Эта теоретическая рамка очень удобна для идеологии глобализма. Зачем занимать собственное население низкоквалифицированным трудом, если то же самое могут сделать чужестранцы или мигранты, причем гораздо дешевле? А синие воротнички пускай переучиваются в белых, бывшие работяги (или их дети) маршем идут в креативные индустрии отстаивать гендерное разнообразие в дизайне. Это ведь гораздо полезнее и прогрессивнее, чем собирать что-то на заводах.
Так в чем обман? Глобализм утверждает, что географическое (или этническое) разделение труда на проектирование и производство эффективно с экономической точки зрения. Все в выигрыше: умное население постиндустриальных стран занято инновациями, глупое население индустриальных — реальным производством.
Вот с этим Вэнс и не согласен.
Оказывается, есть такая штука, как reverse engineering, по-русски — обратная разработка. Дай китайцу образец айфона и он за пару месяцев соберет точно такую же машинку, только в десять раз дешевле. А еще за пару месяцев он соберет машинку, которая будет лучше айфона, но все еще гораздо дешевле.
Как ему это удается? Дело в том, что китаец работает на земле, а не в лаборатории, в нашем случае — у конвейерного станка, а не в опен-спейсе. Он гораздо лучше понимает сам предмет производства, а потому способен к инновациям. В Китае есть прямая коммуникация между рабочими и инноваторами, потому что они близки как территориально, так и этнически.
Вывод Вэнса очевиден: нам нужно возвращать производство обратно, в Америку. Рабочие и инноваторы — союзники, а не враги. Рабочие должны повышать свои технические компетенции, но и инноваторы должны прислушиваться к требованиям рабочих, в том числе социального толка. Рабочим интересны повышение заработной платы и поддержка семьи, а не гендерное разнообразие.
Так обнаруживается естественная смычка социального консерватизма и технического прогресса.
#назарплатеуреспубликанцев
2017 и 2025. СПбГУ, Институт философии. Восемь лет прошло с момента, как я решил связать свою жизнь с философией. Тогда же я начал вести этот блог.
Чувствую, что по прежнему нахожусь в начале пути. Нечто вроде Ахиллеса и черепахи. Сколько всего предстоит ещё прочесть и перепрочесть, сколько философских языков освоить. И это счастье. Философия — это счастье. Убегающий вдаль горизонт.
МИГ, ссылаясь на статью NYT, пишут, что американцы массово переходят в Православие. Ключевой причиной авторы канала считают деполитизированность Православия в США.
При этом один из главных героев оригинальной статьи — отец Джосайя Тренхэм, крайне популярный в сети
священник из Калифорнии, большая часть контента которого посвящена т.н. «культурным войнам» — то есть борьбе с засильем левой повестки. Иными словами, отец Джосайя привлекает молодых людей к религии через политику, убедительно доказывая, что Православие содержит ответы на политические вызовы времени.
Само Православие в статье названо «маскулинной» религией, что также, очевидно, имеет политический контекст, учитывая место гендерного вопроса в дискуссиях современности.
Отец Сергий Булгаков, подытоживая свои многолетние размышления о присутствии Церкви в миру, в том числе и в политике как части мирского, писал: «не человеку ограничивать или вносить изменения в смысл молитвы Господней: да приидет Царствие Твое! Да будет воля Твоя, якоже на небеси и на земли!».
Понимаю, чего опасаются МИГ. Религиозная риторика в политике зачастую служит отнюдь не религиозным целям, а метафизическая дымка может лишить политической трезвости. Но и — типично левый ход — радикальное отделение политики от религии, указание последней на ее «место» в углу общественной жизни, в общем, секуляризм в самом прямом смысле слова сегодня едва ли может вызывать симпатию.
Николай Бердяев — неоднозначный философ. Его взгляды порой опасны. Сын своей эпохи, он стремился обновить церковное христианство. Тезисы Бердяева — вызов для верующих. Тогда зачем его читать?
В день рождения русского мыслителя философ Никита Сюндюков поделился личным опытом, почему стоит познакомиться с трудами Бердяева:
1️⃣ Столкнуться с проклятыми вопросами
Бердяев по доброй русской привычке мыслит широко, размашисто. В своем творчестве он сумел охватить все проклятые вопросы нашей культуры: анализировал проблемы религиозной жизни, критиковал политические идеологии, и, конечно, искал ту самую «русскую идею». Все это идет у Бердяева врозь, но увязывается между собой, открывая захватывающую панораму русской мысли.
Бердяев прекрасно владеет словом, держит внимание, захватывает в водоворот своей мысли. Его книги можно сравнить с философским детективом, где
на каждой новой странице тебя ждет неожиданный поворот
— но не сюжета, а мысли.
Бердяев честен. Он умеет смотреть дальше собственных симпатий, отыскивать семена правды в любой доктрине. Он видит правду в коммунизме и либерализме, в идеализме и материализме, в христианстве и даже атеизме. Бердяев
умеет с каждым говорить о самом сокровенном
, не отрицая, но развивая чуждые самому себе позиции.
Идеальная грусть
Меня всегда несколько смущали разговоры о том, что к Богу-де приходишь через несчастье, через личное горе. Не что бы я берусь целиком опровергать это убеждение. Я только считаю, что роль горя в религиозной психологии преувеличена. Горе может выступать катализатором, но не источником веры, ибо действие горя так же ограничено во времени, как и любой другой человеческий аффект.
Действительный же психологический источник веры — это специфическое чувство, которое по разному описывалось в каждой эпохе и каждой традиции. Греки назвали бы это причастностью человека к космосу, романтики — мировой тоской, разлитой по человеческим и не-человеческим душам и соединяющей их в одно, философы религии — устремлением человека к трансцендентному, экзистенциалисты — принципиальной незавершенностью человека, моделью человека-как-проекта.
Есть такое аниме, на английском оно называется «Perfect blue», на русском — «Идеальная грусть». Назовём это чувство идеальной грустью.
Обобщая, я бы свел идеальную грусть к острому ощущению собственной недостаточности. Буддизм сделал это ощущение краеугольным камнем своего учения: всякое удовольствие, не важно, плотское или духовное, имеет свойство заканчиваться, а значит после него человека настигнет страдание, желание остановить мгновение, вернуться к ушедшему удовольствию. Череда удовольствий и страданий образует замкнутый круг. «The world is not enough», как пелось в одной бондиане. Отсюда буддисткий вывод: раз мира недостаточно, то мир надлежит отринуть.
Я убежден, что именно идеальная грусть, духовная жажда, как писал уже наш поэт, служит психологическим источником религии. И при этом мало сегодня можно найти психологических черт, которые подвергались бы столь резкой социальной критике. «Ты здоров, сыт, одет, чего тебе ещё не хватает?». И действительно, идеальную грусть непросто отличить от каприза или избалованности.
По моему опыту, чаще всего идеальная грусть настигает тебя в самые умиротворенные мгновения жизни: в полуденной прогулке, в длительном путешествии, в предзакатный час. Ты обозреваешь свою жизнь и ловишь себя на мысли, что вполне доволен ей, что, быть может, ты даже достиг всего того, о чем мечтал. И чем крепче ты утверждаешься в этой мысли, тем настойчивее тебя точит этот злосчастный червь, идеальная грусть. Ты начинаешь фантазировать, предполагая за собой самые чудесные свершения, самые удивительные подвиги, и спрашиваешь себя — исчез бы тогда этот червь, коли я добился бы всего? И тут же отвечаешь — нет, никогда.
Парадоксально, но именно в трудные периоды жизни, когда ты мобилизуешь все свои силы, чтобы справиться с настигнувшим, идеальная грусть засыпает, прячась в самые глубины твоей души. Поэтому я не очень доверяю — прежде всего в самом себе — тому религиозному обращению, которое зиждется на опыте несчастья: время источит этот опыт, а вместе с ним — и веру как его мнимое следствие.
Слово и действие
Б. В. Межуев в связи с нынешней интеллектуальной ситуацией в России вспоминает «Волшебную гору» Манна, конкретно — противостояние ультраправого Нафты и ультралиберала Сеттембрини.
На месте Нафты сегодня — А. Г. Дугин и дугинцы, на месте Сеттембрини — не знаю кто, но исходя из описанного Б. В. Межуевым расклада выходит, что сам он и сторонники его проекта другой Европы или консервативного Просвещения. Могу ошибаться, буду рад, если Борис Вадимович меня скорректирует.
Решил высказаться по этому поводу, так как сам в марте 2022 году обращался к «Волшебной горе» для анализа нынешнего глобального противостояния. Исходя из слов Бориса Вадимовича, аутентичное толкование романа самим Манном состоит в том, что в споре двух интеллектуалов моральная победа за Нембрини, пускай она и пиррова: «духовная капитуляция, психологически понятная, морально допустимая».
Я же полагаю, как и в марте 2022 года, что победа, как моральная, так и политическая — за Нафтом. Не потому, что мне его позиция ближе, но потому, что Нафта понял бесперспективность любых споров в сложившейся дискурсивной ситуации и от слов перешил к действию. Логика Нафта в этом смысле зеркально воспроизводит логику Кириллова: я буду первопроходцем, а остальные поймут, что побеждать можно и так.
В февраля 2022 года Россия пошла по пути Нафты, совершив символическое самоубийство над самой собой, своим прежним состоянием. Нечто похожее, к слову, теперь совершает и Америка, переходя от бесконечно тянущихся парламентских дискуссий к децизионизму.
Переходя от лирике к физике: А. Г. Дугин доказал свою верность делу России собственной кровью в августе 2022 года. В этом смысле его позиция действительно близка Нафте, не только по содержанию, но и по форме. Пережить убийство родной дочери, да еще и по политическим мотивам, сравни самоубийству. Отбирать у него после этого свободу высказывания -- дело сомнительное как раз с моральной точки зрения.
Что касается меня, то я полагаю, что на сегодняшний день самой важной темой для размышления русских философов является традиция христианской политики. Насколько она вообще возможна? Тут очевидная перекличка с политической теологией, но только перекличка. Во всем мире побеждает политическая теология, что слева, что справа, но Россия — не весь мир. Проект христианской политики в сущности у нас оборвался вместе со смертью Соловьева, последующие философы лишь повторяли его интеллектуальный путь от утопизма к тотальному скептицизму. Но проект именно оборвался — хотелось бы пофантазировать, что было бы, проживи Соловьев еще хотя бы десять лет.
Опять мужчина смеет рассуждать о женщинах и их характере. Доколе.
Читать полностью…
⚡️❗️❗️❗️❗️❗️В новом выпуске авторского проекта Кирилла Смирнова «Умом Россию понять»:
🔻Есть ли у истории смысл?
🔻Она - лишь набор фактов или единый процесс?
🔻Как понимать себя через историю и историю через себя?
⚡️Этот выпуск не оставит вас прежним. О философии истории поговорили с Андреем Тесля!
Петербург!
Через неделю начинаю читать микрокурс из 4 лекций "Как красота спасала мир" на даче Бенуа, что на Выборгской стороне. Лекторий -- красивейшее место, купающееся в лучах скупого петербургского солнца.
Это курс о русской религиозно-философской эстетике. Поговорим об эстетических взглядах Достоевского, Соловьева, Бердяева, Булгакова, Флоренского.
Билеты здесь. Посещений каждой лекции стоит 300 рублей.
Первая лекций пройдет 10 апреля в 19.00. Она будет посвящена самой формуле "красота спасет мир". Ответим на вопросы:
-- В чем, по Достоевскому, сущность искусства?
-- Почему красота может быть не только божественной, но и дьявольской силой?
-- Как именно красота спасет мир?
😇 Приобрести билеты: https://benua.timepad.ru/event/3219971/
За новую аватарку канала спасибо @krantonov.
Ещё у художника есть канал о стоицизме, рекомендую: /channel/stocismic
Вот почему славянофильство кажется учением как бы эгоистическим, то есть что спасут мир русские. Да, но с другого конца, не вбирая в себя личность, а, напротив, признавая все личности, но лишь указывая идеал (всемирной души, женской).
Мы не очень представляем себе, в чем общественный идеал, к которому мы стремимся, какое будущее мы хотим построить.
Сегодня на конференции ставился вопрос общественного идеала - мне кажется, что он туманен. Мы не очень представляем себе, в чем общественный идеал, к которому мы стремимся, какое будущее мы хотим построить. Но, что совершенно точно, будущее не заключается только в каких-то рассуждениях политологического или социально-политического свойства. Будущее не заключается в каких-то частных проектах создания, например, ресторанов традиционной еды, продвижения национальной кухни, издания каких-нибудь новых глянцевых журналов на патриотическую тему - не в этом, по-моему, заключается мейнстрим, который приведет нас в будущее. А вот развитие науки российской - это важно.Читать полностью…
Мы услышали сегодня в докладе, что до последнего десятилетия мы пользовались техникой астрономической 60-х годов. То есть это советский инструментарий, в отрасль не вкладывали деньги, не развивали ее. Вот сейчас построили обсерваторию Российской академии наук в Карачаево-Черкесии, нашли средства на более современное оборудование. Если будет развиваться наука, если будут развиваться технологии, если они будут развиваться в том числе и в военной сфере, потому что часто то, что делается в военной, потом конверсируется в гражданской, в легкой промышленности, то мы получим прочную основу для суверенитета.
Если мы вспомним наши великие самолеты «Ил» и «Ту» - гражданская авиация сознательно разрушалась, уничтожалась, истреблялась. Завод в Петербурге, где делалась военная оптика, приказал долго жить. Завод «Салют» в Москве долго простаивал без заказов. А если будет нормально вот в этой сфере то будет и будущее России.
Каким оно будет? Я думаю, чем более самостоятельным и сильным будет развитие промышленности, технологий и науки, тем более впечатляющим будет и будущее. Но не случайно мы в Оптиной пустыни проводим конференцию - Козельск, город русской славы, воинской славы, а рядом один из духовных центров России. И, кстати, у нас есть филиал МГУ в Сарове, который находится в центре ядерной мощи России, а рядом - Серафимо-Дивеевский монастырь и Саровская обитель.
Будущего не будет, если мы не будем помнить о своих корнях, о своей вере, о том, что органично для русского человека. Если мы будем себя считать какими-то там пост-людьми, био-людьми, нечеловеками или недочеловеками, если мы будем слепо повторять какие-то мантры трансгуманистов и постгуманистов, которые никакого отношения к русской культуре не имеют и представляют собой высосанные из пальца конструкты изощренных западных постмыслителей, то ничего не будет.
Научная, технологическая, военная и духовная сила, которая в каком-то смысле нами утеряна, восстанавливается, когда люди начинают работать в этом направлении: восстанавливать монастыри, восстанавливать храмы, восстанавливать уклад богослужения, иконописания. Вдруг оказывается, что где-то в подкорке, в глубинной памяти это присутствует и получается, как бы все это ни было загнано в глубину.
Поэтому мне кажется, что будущее нам не стоит сегодня говорить в процентном отношении, сколько там будет от советской России или от имперской России - время покажет. Но путь развития, он в целом есть.
Национальная культура сегодня
В заключении «России и Европы» Данилевский, переходя к обозрению национального характера славян, сетует, что славяне, в том числе и русские, по сей день никак не проявили себя на культурном поприще. Помнится, в виде исключения он называет имена Гоголя, Толстого, Глинки, художника Иванова, совсем коротко вспоминает Пушкина.
Сегодня это читается попросту смешно. Данилевский жил в золотой век русской культуры, когда она приобрела всемирно-историческое значение. А ведь на долю не каждого народа выпадает такое счастье. А кому и выпадает, то лишь на короткий век. Никакая национальная культура не выдерживает на своей передовой более десятка имен. И как правило, все эти имена собираются тесно друг к дружке в один исторический период, а не размазываются по всей временной плоскости исторического бытия.
Иными словами, у каждого отмеченного Богом народа есть свой золотой век, следом за которым идет не продолжение или не дай Бог улучшение, но послесловие. Народу открывается бесконечность, которая есть соприкосновение частного, т.е. национального, и вечного, то есть общечеловеческого. В золотой век народ через себя начинает видеть весь мир.
Однако всякий золотой век кончается, ибо Господь не только щедр, но и в высшей степени разумен, то есть экономен. Гений, длящийся вечно, перестает быть гением. Золотой век, конечно, бесконечность, только не темпоральная, а пространственная. Хоть мы более и не можем порождать гениев, мы можем бесконечно углубляться в познании той гениальности, что нам уже была дарована. Господь, повторюсь, щедр, несмотря на свою экономию.
Этому сочетанию щедрости и экономии необходимо учиться и тем народам, которым посчастливилось обрести свой золотой век. Не следует искать гениальность сегодня, коль скоро она уже случилась с нами два столетия назад. Гения Пушкина, Достоевского и Толстого хватит на десятки веков вперед. Не гения, но талантов Соловьева, Флоренского и Булгакова — на пару веков точно. А мы в своем абсурдном тщеславии полагаем, что уже этого всего наелись, что «там» уже все понятно, и требуем новых национальных гениев, новой литературы, живописи, музыки, философии. Дивная и смехотворная жадность.
Из признания того, что русская земля уже родила собственных Платонов и Невтонов, а новых не предвидится в ближайшее тысячелетие, следует, как мне кажется, два вывода. Первое — углубляться в золотой век можно не только теоретически, но и практически, начало чему русскими было положено чуть более ста лет назад. Второе — отказавшись от поиска национального гения, следует также отказаться и от дурной привычки сплавлять между собой талант и политическую позицию.
Русский народ и русское общество
Достоевский здесь пользуется делением не вполне очевидным для нашего времени: общество/народ.
В 19 веке народ — это безгласная масса населения. Безгласная — фигурально, поскольку представители народа («мужики») не владели грамотой или владели, но дурно. Пушкинская фраза «народ безмолвствует» интерпретировалась либералами (по моему, неверно) в том числе и в этом ключе: народ туп и попросту не может связать двух слов, а потому не способен к протесту.
Общество, соответственно — грамотная часть населения, искушенная во всевозможных науках и искусствах и ввиду этого имеющая возможность вести диалог со властями.
В начале 19-го века общество как правило отождествлялось со светом: светское (как вариант — секулярное) общество, в которое вхожи люди, исповедующие идеалы Просвещения. Однако до восстания декабристов это понятие «общества» не рассматривалось в качестве жесткой антитезы ко власти. К середине 19-го века «общество», принимая в себя разночинцев, стремительно политизируется. Общество распадается на общества, объединяющиеся и разъединяющийся между собой по идеологическому принципу.
Теперь «общество» оказывается окружено с двух сторон. С одной стороны — беспринципная и безыдейная власть, с другой — все ещё безграмотная масса населения, «народ».
Советская власть попыталась стереть обе эти границы: общества в прежнем, политическом смысле не осталось вовсе, а власть стала народной. Кухарка, управляющая государством — в том числе орудие, направленное против «общества».
Однако в РФ деление вернулось обратно: власть — общество — народ. Общество теперь уже понимается как «гражданское общество», его составляют не столько носители образованности, сколько инициативы и недовольства. И вновь общество противопоставляет себя и власти — безыдейной и безпринципной — и народу, чей инстинкт раба не изгладился даже массовым образованием (а, быть может, только усугубился).
Но та РФ кончилась в 22 году. Представители «гражданского общества» России большей частью находятся за территорией страны, то есть уже буквально, а не только фигурально существуют вне народа. Просветительский идеал доказал свою несостоятельность: массовое образование не выправило нравы народа в нужную «обществу» сторону.
Русский народ и русский интеллектуал
Русскому интеллектуалу, не важно, правый он или левый, должно взять за аксиому, что русский народ как единое целое априори умнее русского интеллектуала как отдельной личности. Народ может ошибаться в отдельных деталях, нюансах, но он всегда будет прав в самом сущностном и сокровенном, даже если эта правота встает у русского интеллектуала поперек горла. Свое право на истину русский народ многократно доказывал на протяжении всей русской истории.
Поэтому попытки учить чему-нибудь русский народ, указывать на его темноту и непросвещенность — это всегда расписка в собственной интеллектуальной несостоятельности.
Для нашей культуры вообще не свойственно противопоставление гения и народа. Уже у Пушкина эта романтическая оппозиция принимает совершенно иное измерение. В формуле «поэт и толпа» под толпой разумеется вовсе не народ, а полуобразованный обыватель, интеллигенствуюшая посредственность, поучающая и народ, и самого поэта. Задача поэта в этой ситуации — во-первых, не спорить с посредственностью, и, во-вторых, в меру своих сил быть представителем народа. Имеющий уши да услышит.
В русском поэте и русском интеллектуале народ обретает не учителя и просветителя, но слугу, собственный голос. Это представление идет красной нитью через всю русскую классическую культуру, в том числе культуру мысли.
Для интеллектуала самое сложное здесь — суметь отречься от собственных симпатий в пользу интересов и идеалов русского народа. Например, перестать быть бескомпромиссно белым и стать чуточку красным.
Но выбор в пользу народа — это всегда честный, смелый и, в конечном итоге, правильный выбор.
По поводу моей книжки «Здесь был Достоевский». Обещали выпустить в конце марта. Не получается. Виноват: катался по Японии, а нужно было над рукописью корпеть. Вот только что сдал редактору просмотренные правки.
Поэтому срок сдвигается на конец апреля -- середину мая. Прошу прощения.
Из хорошего: книга будет несколько толще, чем изначально планировалось. А цена прежняя. Вы все еще можете оформить предзаказ по сниженной цене в 600 рублей через бот издательства.
Подробнее о замысле книги -- вот здесь.
Старший преподаватель РАНХиГС, специалист по русской философии и автор канала Лаконские Щенки Никита Сюндюков рассказал нам о своем опыте посещения независимых книжных:
Какой ваш любимый независимый книжный?
- Я бы раньше сказал «Листва», но поскольку в Питере, где я проживаю, он закрыт, то это магазин «Даль», который открыли мои дорогие товарищи из философского издательства «Умозрение».
Как выглядит ваше стандартное его посещение?
- Стандартное посещение выглядит следующим образом: я, как правило, уже знаю, что я хочу. Я обращаюсь к своему другу Юрию Губницыну, который является главой издательства «Умозрение» и, соответственно, главой магазина «Даль». Спрашиваю, есть ли у него эта книжка. Как правило, она у него есть, как правило, по низкой цене. Я прошу ее отложить. Прихожу, здороваюсь с ребятами, которые работают там. А это крайне интересные ребята. В основном из круга гегельянцев наших питерских. Поэтому с ними всегда есть что обсудить. Какие-то новинки, книжные мероприятия, в общем философскую жизнь нашу петербургскую. Немножко беседую, смотрю, что есть нового в магазине. Иногда перехватываю что-нибудь от дружеского к магазину «Даль» издательства «Владимир Даль» моего любимого. И ухожу. Иногда сажусь там за столик и работаю.
Чем он вас привлекает?
- Великолепный магазин, первый, наверное, в России магазин сугубо философской литературы, причем с акцентом, что важно, на классическую философию, а не современную. Это вообще уникальный случай, потому что в абсолютном большинстве, когда мы говорим про философию в магазинах, это всегда философия 20 века, и по остаточному принципу это философия веков предшествующих. Поэтому любимый магазин, обожаю, классный.
Если бы вы открывали свой магазин, каким бы он был?
- Когда мы с женой познакомились (это тоже, кстати, было в книжном, она там работала продавцом) мы мечтали открыть такой магазин интеллектуальной литературы и назвать его «Улисс». Потому что Юля, моя жена, очень любила Джойса. Но сейчас любовь к Джойсу подостыла. И, наверное, мечта такая, немножко подростковая, тоже ушла в небытие. Если бы я сейчас открывал, то, думаю, это был бы магазин такой консервативной правой литературы. Что-то близкое к «Листве», но, возможно, с большим уклоном в философию, социологию, гуманитарщину и подобного профиля вещи. То есть что-то на стыке между «Далью» и «Листвой». Мне нравится формат клубный, чтобы в магазин не только заходили за книжками, а там можно было посидеть, выпить кофе, что-то обсудить, провести какие-то семинары, дискуссии и тому подобное.
Какая книга была последней, которая вас впечатлила?
- Это будет роман японского писателя Екомицу Риити «Шанхай», где повествуется о жизни города Шанхай в 20-е годы 20-го века. Этот город был таким плавильным котлом, куда сбегали японцы, где основалось огромное количество русской миграции, где сновали американские, французские, европейские солдаты. В общем, такая точка пересечения всех маршрутов мира, что образовало весьма причудливую ситуацию, в том числе в жизни самого города. Очень трагическое повествование о жизни русской миграции, как она из самых верхов русской аристократии скатывается буквально до люмпенов. Очень интересное повествование вообще о жизни начала века, о том, вокруг чего все это закручено, о набирающих силу левых течениях, о попытках противостоять наступлению современного мира, о паназиатских планах японцев - история, которая нам, людям, все-таки ближе находящимся к Европе, совершенно неизвестна. В общем, такой срез, очень богатый, насыщенный срез времени, при этом написанный в непередаваемом и легко узнаваемом стиле японского модернизма. Пожалуй, вот это будет моей последней книжкой.
#Дорожки_интервью
Долгожданный выпуск проекта «Рупор Евразия» — у нас в гостях востоковед, китаист, общественный деятель Ольга Бонч-Осмоловская. Беседа коснулась острых и неочевидных вызовов для России в отношении СМИ и весьма сложной сути взаимоотношений с Китаем.
Ольга считает, что в столь трудные для страны времена невозможно стоять в стороне, не вовлекаясь в политическую жизнь, даже для человека науки. Востоковед рассказала о поездках на Донбасс, которые проводятся для западных журналистов с целью сломить мейнстримную глобалистскую пропаганду, продвигая альтернативную точку зрения на события СВО, а также об образовательных проектах для студентов освобождённых территорий.
Будучи по специальности китаистом, Ольга поделилась тем, что привело её к изучению Китая и погрузила слушателя в мир китайской философии — конфуцианства, которое является основой китайской традиционной идентичности. Обсудили цензуру в Китае, их медийный суверенитет и стратегию оспаривания гегемонии США. Ольга Бонч-Осмоловская описала концепцию «мягкой силы», посредством которой Китай долгое время пытался выстроить своё правление.
Как продвигать свои концепции в мир, чтобы их смысл не искажался? Чему нам можно научиться у Китая и как правильно выстроить отношения с ним? Как прийти к подлинному медийному суверенитету?
Чтобы получить свежую почву для размышлений, смотрите наш новый выпуск.
Собеседник — религиовед, член ЕСМ-Москва Анастасия Коростелёва.
Над видео работали:
Съёмка — Артём Петрищев,
Монтаж — Дмитрий Паршиков,
Редактор — Диана Соловьёва,
Дизайн — Дмитрий Паршиков,
Генеральный продюсер — Евгений Балакин.
0:00 — Тизер.
0:49 — О чём будем говорить?
01:13 — Поездки в Новороссию с иностранными журналистами.
05:11 — Западная цензура, преследование журналистов.
08:04 — Народный университет им. Дарьи Дугиной. Особенности преподавания на освобождённых территориях.
13:41 — Укрепление информационных связей с Китаем. Китайская цензура. Разработка альтернатив при блокировке сервисов.
17:58 — Налаживание научных связей между Россией и Китаем.
20:10 — Что привело Ольгу к изучению Китая? Конфуцианство как интеллектуальный идеал. Философия политики в конфуцианстве.
26:36 — Начало СВО. Переломный момент в жизни Ольги. Начало политической деятельности.
29:36 — Политика Китая в отношении США. Концепция «мягкой силы». Дискурсивная сила.
34:24 — Фильтрация чужих концепций и идеологем Китаем. Китаизация. Политические вызовы для России.
35:36 — Древняя и классическая китайская литература. Конфуций.
📺Смотреть интервью в хорошем качестве в VK видео: https://vk.com/video-222626946_456239844
💬Подписывайтесь на Telegram-канал Ольги: t.me/bonch_osmolovskaya
Поддержите нас в VK Donut, где в закрытом доступе сейчас публикуются уникальные лекции из циклов «Четвертая политическая теория» и «Ноомахия в лицах. Серебряный век»: https://vk.com/donut/club222626946
❗️Также ЕСМ запустил сбор средств на автомобиль для 30 мотострелкового полка.
Поддержите защитников белгородской области, присылайте любую посильную сумму сюда: 2202202306834130
Сбербанк, Евгений Андреевич Б. (он же Жар Волохвин, руководитель ЕСМ).
Кстати о Пушкине
Великая строчка поэта: «печаль моя светла, печаль моя полна тобою» — о чем она? Часто её отождествляют с некоей мечтательностью, с туманными грезами, которые хороши именно своей несбыточностью, потому что реальность жестока и т.д.
Мне кажется гений говорит немного о другом. Он находит радость именно в самом чувстве любви, в его переживании, в том, что возможность испытать это чудо вообще дарована человеческому сердцу: «не любить оно не может».
А будет ли любовь взаимна в свете этой радости не важно совершенно. Так ты любуешься красивой вещью, зная, что она никогда не будет твоей, наслаждаешься красивым городом, зная, что не будешь здесь жить; ты просто рад тому, что все это вообще есть на земле, что жизнь щедра на красоту и радость даже для тех, кто ничем не обладает и никогда обладать не сможет.
Это великий навык, который я только-только начал постигать: наслаждаться на расстоянии, наслаждаться, не обладая. Он снимает кучу неврозов. И этому всему учит Пушкин.
Забавно, что стоит заменить здесь «детей» на «женщин», и получится виктимблейминг. Дескать, они (дети/женщины) сами напрашиваются, сами соблазняют.
Но это, конечно, другое.