«Писатели умирали и тут же сами превращались в литературных героев. «Какой светильник разума угас», «Погиб поэт, невольник чести», «В молчаньи твоего ухода упрёк невысказанный есть». Поэты со сладострастием предсказывали собственную гибель, и иногда им удавалось оправдать читательские ожидания. Смерть писателя — это не только медицинский факт, это неизбежно ещё и факт литературный. А «Смерть поэта» — это такой жанр.
Её боятся, её заклинают, её дразнят, её зовут, с ней шутят, её любят. Её странные, двусмысленные, иногда вполне интимные отношения с искусством во все времена бесконечно интриговали и завораживали. Точки их пересечения всегда были самыми болевыми точками. «Строчки с кровью убивают — нахлынут горлом и убьют». И ведь бывало так, что убивали. Ибо если литература — это игра, то прежде всего игра со смертью.
Да, о смерти написано много. Да, в литературе то и дело гибнут, тонут, застреливаются и закалываются, умирают от чахотки, холеры или горячки. Но даже если там не умирают, не лезут в петлю и не гибнут на дуэли, все равно всё — о смерти. Буквально всё, даже «травка зеленеет, солнышко блестит». Ибо смерть — это не тема литературы, это её внутренняя пружина и, как это ни парадоксально, могучий гарант её живучести. Всё остальное текуче и изменчиво. Одна лишь смерть нас никогда не подведёт — явится ровно в назначенное время».
Лев Рубинштейн. Точка пересечения
53.
В болото залез –
54.
Не с кем и поговорить будет;
55.
Курица соловьем поет –
56.
Смерти не миновать;
57.
Надеешься неизвестно на что –
58.
Бороться с мучительными сомнениями;
59.
Поражаешься собственной нерешительности –
60.
Цепляться за жалкие остатки собственных представлений;
61.
Произвольно раздвигаешь границы общепринятого –
62.
Фатально приблизишься к тому моменту, когда все это решительно потеряет всякий смысл;
63.
Не заметил, как ветер утих и погасли последние звезды –
64.
Позабудешь, что все позади и что время ушло безвозвратно;
65.
Исчезаешь куда-то, затем возникаешь нежданно-незванно –
66.
Вдруг поймешь, что пора уходить. Но куда?
67.
Ничего не понятно –
68.
Мокрой ветке в окно стучать;
69.
Мокрая ветка в окно стучит,
70.
Воет ветер, вода журчит.
71.
И хотя все это уже давно и хорошо известно,
72.
Почему-то все равно интересно.
Лев Семёнович, вас будет очень не хватать.
Лидеры горения
Филипп Жирар "Леонард Коэн. На проводе"
Эрже "Тинтин в стране Советов"
Эмманюэль Гибер, Марк Бутаван "Ариоль. Кот, да не тот"
Брехт Эвенс "Полуночники"
Руту Модан "Туннели"
Это я так себя успокаиваю. Никого обидеть не хотел.
История о том, как Уинстон Чёрчилль ухаживал за бабушкой Хелены Бонем-Картер (из книги «Черчилль и Оруэлл: битва за свободу»)
Читать полностью…Ого, 4 апреля выходит новая масштабная аудиоверсия романа «Тысяча девятьсот восемьдесят четыре» (дата выбрана не просто так: это тот самый ясный и холодный апрельский день, когда часы били тринадцать). В ролях весь цвет британских актёров: Эндрю Гарфилд, Синтия Эриво, Том Харди, Эндрю Скотт и ещё несколько людей, чьи имена пока ещё не так запомнились, но в лицо вы их точно знаете: Натасия Деметриу (What We Do in the Shadows), Чаквуди Ивуджи (злодей-живодёр из последних «Стражей галактики»), Кэти Льюнг (Чжоу Чанг из поттеросаги). Режиссёрка — Дестини Экарага, работавшая над третьим сезоном «Теда Лассо».
Чтобы жизнь мёдом не казалась, над саундтреком позвали работать Мэтью Беллами из Muse, но я смогу эту печаль пережить, тем более, что в пару ему выделили недооценённого кинокомпозитора Илана Эшкери, написавшего музыку к «Звёздной пыли», «Барашку Шону» и, что гораздо важнее, Sims 4.
Обновить, что ли, подписку на Audible.
Какие книги вы ждете в 2024 году? Задали вопрос Егору Михайлову, литературному критику, автору канала @bookninja «Литература и жизнь» и члену жюри «НОС – 2021».
В списке Егора: фантастика, альтернативная история, биография и книги современных писательниц.
Читать
В прошлоv годe взялся наконец за работу с любимым жанром — профайлами. Вот три любимых портрета, вышедших на @afishadaily, к которым я приложил руку.
«Когда поймешь, что отказаться нельзя, — беги» — обстоятельный текст Карины Бычковой (@imi_live), который заставил меня по-новому взглянуть на Моргенштерна.
Вообще, в тот период артист чуть ли не впервые с момента обретения всенародной славы стал говорить о кризисах и своих проблемах. Так, в конце лета Моргенштерн признался Ксении Собчак, что хочет «пожить для себя», потому что устал париться «за каждый граммчик жира, за то, что о тебе пишут в интернетике, за то, как тебя воспринимают люди». Алишер рассказал, что он — неуверенный в себе человек и «по жизни много чего не делал, потому что боялся». «Сейчас я в себе это переборол, не боюсь говорить то, что я реально думаю. Но всю жизнь я это в себе сдавливал», — делился он.
«Татьяныч» Андрея Мягкова — портрет @temalebedev на фоне @TatyanaTolstaya, рассказывающий известную вроде историю трикстера в семейном контексте.
А вот цитата самой Татьяны Никитичны, которая вполне могла бы принадлежать и Артемию: «Когда тебя читают 22 000 человек, это автоматически означает, что 21 000 из них — хомячки. Их реакция прогнозируема и планируема. Время от времени я пишу пост так, чтобы хомячки набежали и перегрызлись».
«Хтонь с элементом надежды» — моя попытка разобраться в феномене Екатерины Манойло (@manoylo_ekaterina) и ее книг.
Кажется, эта готовность безостановочно учиться и безостановочно же работать — главная суперсила Манойло, совмещающей писательский труд, работу и воспитание трех дочерей. На спокойную работу над текстом она находит два-три часа в неделю, а в основном пишет урывками в любой свободный момент: «Отца…» дописывала прямо в роддоме. На вопрос о страхе чистого листа Манойло отвечает: «Мне кажется, у меня просто нет времени на страх. У меня никогда нет времени».
Отдельно поблагодарю коллег — Яну Циноеву, Ксению Морозову и Ивана Жиркина, которые невероятно помогли мне в работе над этими текстами❤️
Купил сегодня в Донецке книги Дарьи Серенко и Линор Горалик. На них была большая скидка - потому что книга Горалик по краям немного обгоревшая, а книга Серенко вздувшаяся от воды. Прошлой весной в этот книжный магазин прилетел снаряд, много книг сгорело «в труху, в пепел», сказал мне продавец, но часть удалось спасти, «главное что никто не погиб». Полгода спустя магазин открылся; почти все книги в нем с большими скидками, потому что они обгоревшие по краям и вздувшиеся от воды. На полу до сих пор видно место прилёта - горелые пятна на линолеуме, ничего с ними не сделать. Недавно рядом снова упал снаряд.
Каждый сделает из этой истории свои выводы, а я никаких выводов делать не хочу. Купил ещё Ремарка - почти новая книга. Если не приглядываться, то и не заметно, что она чуть-чуть обгорела.
В эти дни традиционно вспоминаю, как Фритьоф Нансен описывал в дневнике встречу Рождества за Полярным кругом:
«Мы празднуем этот день в меру возможностей: Йохансон вывернул свою фуфайку, я сменил подштанники».
Какими бы ни были в этом году ваши возможности, пусть они не помешают встретить Новый год с радостью.
Из книги «Ход царём» внезапно много узнал о роли литературы в российской политики. Тут и «дело писателей», стоившее Чубайсу поста министра финансов, и Ельцин, зачитывающийся на пенсии Мураками, и юношеская дружба Юмашева с Донцовой (будущий глава АП чистил снег на переделкинских дачах Васильевых и Чуковских). Но самое интересное — это роль мемуаров в политической карьере президентов.
По словам Ильи Жегулева, «Исповедь на заданную тему» «помогла Ельцину стать президентом, а [гострайтеру книги] Юмашеву – его постоянным советником, к которому Ельцин прислушивался до конца своих дней». Гонорар за русскоязычное издание Ельцин перечислил в Фонд по борьбе со СПИДом, а продажа международных прав позволила построить дом в Горках-10.
Десять лет спустя, когда из никому неизвестного бледного чиновника пришлось спешно делать кандидата в президенты, Юмашев тоже предложил прибегнуть к этой тактике. Путин поломался, но к выборам всё-таки соорудили книгу «От первого лица» — уже не вполне мемуары, а просто наскоро сбитый сборник интервью. Он позволил создать у читателей впечатление, что вчерашний чекист на самом деле тоже человек, и за него стоит проголосовать. Что было с гонораром за эту книгу, неизвестно.
Ну а Медведев, даром что соавтор учебника по гражданскому праву, никаких книжек не писал. Зачем ему книжки, у него телеграм есть. Такие дела.
Где-то в совсем другом мире тысячи людей до глубины души возмущены тем, что Нью-Йорк Таймз закрыли регулярную поэтическую колонку.
Читать полностью…Дом творчества «Переделкино» объявил расписание резиденций, мастерских и лабораторий на 2024 год. Если вы занимаетесь литературой, непременно обратите внимание: некоторые дедлайны по подаче заявок закрываются уже в начале января.
Читать полностью…Слушаю Льва Семёновича Рубинштейна и понимаю (без особого удивления), что многие его прозаические вещи знаю почти наизусть.
Читать полностью…💩Неделю назад Общество Американских Диалектов выбрало словом года термин «дерьмификация», обозначающий процесс, при котором любая цифровая платформа со временем становится всё хуже и хуже (феномен не новый, но благодаря Илону Маску в прошлом году оформившийся с невиданной прежде ясностью). Термин ввёл писатель Кори Доктороу, чьи книги, кстати, в этом году выйдут в Popcorn Books и FanZon.
Платформы умирают так: сначала они хороши для своих пользователей, затем они злоупотребляют своими пользователями, чтобы потрафить своим бизнес-клиентам, и, наконец, они злоупотребляют бизнес-клиентами, чтобы оттяпать всю прибыль для себя. Затем они умирают. Я называю это дерьмификацией.
Утром прочитал про пожара на складе Вайлдберриз в Шушарах. Судя по фотографиям уже можно сказать, что он сгорел. Это наш домашний склад – у нас там было 257 книг.
Читать полностью…Друзья-коллеги, прежде чем сообщать о чьей либо смерти, позвоните хотя бы в Склиф, а не пишите на основании случайных постов в фб. Все плохо, но на этот момент Лев Семенович жив. И дай бог ему
Читать полностью…Интересно, что «Бэмби» очень продуктивно травмировал несколько поколений американцев: цитата из отличной книги Тарантино напомнила, что о том же рассказывал когда-то Стивен Кинг.
«Первым фильмом, который я посмотрел, был хоррор. Это был "Бэмби". Когда маленький олененок угодил в лесной пожар, это привело меня в ужас, но в то же время и в восторг».
Если интересно, что за череп на обложке совместного романа Киану Ривза и Чайны Мьевиля (не перестаю орать «ЧТОООО»), — то это индонезийская свинья бабирусса. Название её переводится на русский как «свинья-олень», но впечатляющие завитушки сверху — не рога, а верхние клыки. Они растут не в ту сторону, прорастают сквозь кожу, и если не обломаются, то к старости иногда врастают в лоб. Зубы. В лоб.
Nature is fucking hardcore.
📚 И ещё один, более объёмный список классных книг, которые должны выйти в новом году, и которые лично я жду: дебютный роман Гриши Пророкова, альтернативная история про Оппенгеймера, новая биография Гагарина и много-много чего ещё из анонсов больших и маленьких издательств в России и вне её границ.
Читать полностью…«ПЛАНЫ ДВТЧ НОЛЬ ТЧК НАДЕЖДЫ ДВТЧ НОЛЬ ТЧК БЕККЕТ»
Телеграмма Сэмюэла Беккета в ответ на просьбу The Times поделиться планами и надеждами на 1984 год.
Ханна Арендт записала в ежедневник важную задачу: заказать шампанского на Новый год. И вы не забудьте, если ещё не.
Читать полностью…В «Индивидууме» выходит дополненное издание «Слова пацана» — с обновлённой обложкой
Читать полностью…Что-то от меня в последнее время совсем мало хороших новостей, уж простите. У издательства "Самокат", одного из лучших детских издательств в нашей стране, беда - внезапно и без объяснения причин их прекрасный магазин в Питере выселяют из обжитого уютнейшего помещения. Вдруг кто-то сможет помочь?
Читать полностью…Вдруг подумал, что будет смешно, если кто-нибудь в приступе перестраховки побежит снимать с полок книгу Авченко про Олега Куваева
Если что, это другой Олег Куваев