9403
Слово - Дело https://vk.com/id35786854
У пограничного столба
Что толку восхищаться сладким дымом
И спорить с дураками
сотни лет?
«…ты, ветер, чей?
Ты чья, Луна, над Крымом?
Ты чей, Господь,
открой уже секрет…»
Пусть мироточит пограничный столбик.
Шагни домой, чтоб снова жизнь начать.
Ругать Отчизну
за нерайский облик,
Как стричь по моде старенькую мать.
Встречай закаты розовым ламбруско,
Там истина, где личная вина.
Чем тише скорость всей машины русской,
Тем дальше смерть,
тем дольше времена.
И если ты в Полтаве,
Курске, Гродно
Сидишь в сети в свои осьмнадцать лет,
Быть человеком
вроде и не модно -
Тебе внушает «батя»-интернет…
Свобода может рабством
стать невольно,
А воля указать на личный стыд.
Но Родина не там,
где меньше больно,
А там где что-то главное болит.
Где летом под телегой снятся санки,
Где тонет в книгах чеховский студент,
Где у шоссе в поспешной серебрянке
Цветов не ждёт солдатский монумент.
Куда летят полжизни божьи птахи,
Весною петь на русском языке,
Где ты рождён, как говорят, в рубахе,
Чтобы спуститься к морю по реке.
Фото: Кавказ. Вторая Чеченская компания
Утром приходит
письмо из Китая:
«Мы выбрали 33 цитаты из Ваших стихотворений. Они будут украшать «Парк стрел.»
Почему именно эти цитаты? Отчего именно этот парк в такой то провинции? И ведь не написали из Торжка или Ростова-на -Дону?
А вот и выбранные «китайскими садоводами» строчки:
Море обулось в новые корабли…
Мы были летним воском, а теперь
Грибницей свечек встали у иконы
Иоганн
Себастьян
Снег,
Ты на Землю?
Так Бог с ней.
Любовь всегда
впроброс,
Как волк на птичьем
рынке.
Я глажу поверхность осени,
Как будто винтовку Мосина.
Есть время между волком и цветком,
Готовым на рассвете распуститься…
Чай наш крепко заварен.
Вечен звёзд хоровод -
Пушкин, Толстой, Гагарин
Двинули время вперед.
Люди друг другу даны на прощание.
Но Родина не там, где меньше больно,
А там где что-то главное болит.
Августейшие осы
Отпевают июль.
А на поэтах загорались шапки
От помыслов в
горячих головах.
Зеркало, покажи мне мою молодую маму,
В тот день, когда она придумала мне глаза
Руки - это крылья человека.
А у чайника кровь из носика.
На лопатках верблюда
Напиши мне про чудо,
И с востока письмо приплывёт
Поэтов любить,
будто кошек пасти…
В октябре в Эрмитаже
Опадает листва с пейзажей,
И матросы шагают
по мокрым коврам…
Мы к запястьям берёз
прислоняли надрезы ртов…
Люди такие недолгие...
Все - огоньки на ножках.
Пёс по кличке Поэт
беззаветно служил языку…
Я прошу об одном всего лишь,
Признавая свою вину:
То, что можно сделать сегодня,
Не откладывай на весну!
Скоро снова будет 41-й и 45-й.
Я учусь у моря готовиться к рукопашной.
Пришли мне селфи своей души.
Буду носить в левом кармане.
Я клянусь, что свобода –
Это синоним моря.
Ругать Отчизну за нерайский облик,
Как стричь по моде старенькую мать.
Любовь сыра.
Она - глазунья.
И смотрят внутрь её глаза.
И кто мы, кто?
Бесплотные пылинки
В бронежилетах хрупких белых тел.
Сберегу для начала такую фразу:
" Небо начинается сразу".
Снеговики болеют ОРВи.
Замерз корабль пьяный на причале.
А мы все спим и учимся любви,
Которой на яву не замечали.
Скоро у земли замена масла.
Ведь Россия-то замужем за солдатом,
А солдат всегда там, где близко Бог.
Уши клёнов,
поминутно краснеют
осенью от стыда
Однажды возле Царь-пушки
Встретились Царь и Пушкин.
Фото: Влад Маленко
Карнавал в Хэйхэ
По телевизору во сне,
в стране потерянной напрасно,
Шукшин
крестил нас
на Шексне
Калиной красной!
Егорки мы,
Емели мы!
стоим у проруби
на речке!
Мы - федерация зимы
в остывшей печке!
В скелетах
северных церквей
синиц на всех
усопших хватит.
И ни Толстой,
ни Стефан Цвейг
здесь не прокатят.
В чужой хрущевке
Над плитой
Зависла
рыжая девчонка,
Чтобы афганской
наркотой
Отметить
вылет
Башлачева.
Бал правят
мальчики в серьгах,
Что рвутся к старости
без пауз.
А в караоке
олигарх
Привычно рвёт
высоцкий парус.
Кто по гробы
уходит в лес,
А кто в тик-ток,
чтобы раздеться.
С водою
выплеснул прогресс
Христа-младенца.
Печальна музыка лопат
Под мандельштамовой сосною.
Считают осенью цыплят,
Солдат весною.
Но все равно,
не все равно:
Зима и Родина - медсёстры!
И забинтованное дно
Нас отрезвляет
болью острой.
И как Емели на печи,
Летящей вдаль
по щучьей воле,
Мы уповаем на лучи
Рубцовской звёздочки
над полем.
Колокольчик
Человек рождается
в рубашке
С новым колокольчиком
в кармашке.
Язычок целует
медный свод,
Голове покоя на даёт.
Мама,
отпусти гулять
подольше,
Пусть небес
касаются подошвы,
Я вчера сумел сказать «агу»,
А в любви признаться не могу.
Много в жизни родинок
и кочек,
Только бы не выпал колокольчик!
Сокровенный
выскользнет,
боюсь,
Если за деньгами
наклонюсь.
«Динь-динь-динь», -
таков пароль для входа,
Он светлей и выше,
чем свобода.
В каждом птичка
вечности гостит,
Да не всех, смешная,
угостит.
Никого дорога
не минует.
Мамин зяблик
в Индии зимует.
В Суздале ты
чувствуешь его.
Где тебя отрезали
от мамы,
Там секрет любви
последний самый.
Он привет от неба
самого.
Поэтов любить,
будто кошек пасти,
Поэтому, милая,
ты не грусти!
На слёзных
озёрах все время
курортный сезон.
Пусть ездят стихи
о весне по ушам,
Зато не достанутся
платья мышам,
Хотя и в музеях висеть
под стеклом - не резон.
Но, все же, беги,
Беатриче, беги!
Здесь сахарный слог,
Как стекло в сапоги,
Пусть ножницы
солнца причёску
изменят твою!
Не верь в полуночный
туман на лугах,
Не будь револьвером на длинных ногах,
А будь над
бессмертными
строчками
буковкой «Ю».
Так плачами платят,
Так Пушкиным
лечат бронхит,
Так время
чернилами мажут,
Когда барахлит.
Так змей берегут
за таинственный яд,
И вдруг за словами
Поступки стоят,
И это любовь,
Ангел мой,
А не сердце
болит.
25.10.24
Я глажу поверхность осени,
Как будто винтовку Мосина.
За правым моим плечом
Господь воскрешает пчёл.
Он хочет опять вручную
Всю гладь застеклить речную.
Зачем ему эта блажь?
На взгляд тридцать три
не дашь...
Крючком угождаю рыбе я,
И яблоком пахнет Библия,
Уставшая ото всех.
А в планах у неба снег.
Знакомый поэт с Остоженки
Слова все разрезал ножиком
И вынес их по слогам,
У церкви отдать врагам.
Барыги за сыном плотника
Охотятся с беспилотника.
Они уже в алтарях,
Но ждёт их затею крах.
На хоботе танка рыжего
Слова: «Возлюби-ка ближнего».
У ближнего тоже танк.
Мы любим теперь вот так.
Мы любим теперь вот так…
А в наволочке на лавочке
Все письма от Коли Анечке:
Лежат себе, ждут любви.
Их кто-то тесьмой обвил.
Пусть где-то на юго-западе
Сработает божья заповедь,
И пуля сосну прожжёт,
А голову сбережёт.
Теряют опять значение
Узоры на лунном черепе,
И шапочку шьёт Марго,
А Мастер идёт в парк Го...
Ему за роман заплачено,
И встреча одна назначена,
Сегодня по-над рекой.
Поди заслужи покой.
Поди заслужи покой...
Поди заслужи…
КУПОЛА
Моя ламповая страна!
Так похожа ты на слона:
Уязвима да величава,
Проспала конец и начало.
Твой покров серебром расшит ,
Ты идёшь и земля дрожит.
Всех врагов отпевают волки,
Да качается хобот Волги.
И вцепились в спину слона
Стеньки Разина три челна.
Не бунтуй после третьей чарки,
Будешь в рамочке на Варварке!
Там собор стоит в честь Покрова,
И земля перед ним багрова.
Помни, Спасская башня - это
Стратегическая ракета.
Что ж ты,
милая, смотришь искоса,
Закричи уже и роди!
Это только такая присказка,
Сказка с касками впереди!
Лес твой в небо по пояс врос.
Вот Царь-Пушкин,
а с ним Христос.
Отче наш у тебя,
как Отчество,
А причастие - одиночество.
Кто там море решил погреть?
И не слон уже, а медведь.
Кровь во рту его и малина,
Вечно край любой - Украина.
Жизнь новая, жизнь тайная…
Вещих гениев - пруд пруди!
Это только была Цветаева,
Значит, Ягодова впереди…
Вот Ильич, вот рабочий с молотом,
Вот в хрущевке диван-кровать…
Купола твои кроют золотом,
Чтоб его потом воровать.
Как молились Троице трое:
«Отженись от нас, наркота!
Вышли нынче мы из запоя,
А жилплощадь уж занята…
Мы вернём ее взад обратно,
Жалко, брат налетит на брата,
Твой урок учли,
Тяньаньмэнь!
Помоги нам,
Господь, Аминь!»
Полотно:
Волигамси
Так хотели мы мира классного,
О морских мечтали барашках!
Но чем меньше на флаге красного,
Тем больше красного
на рубашках.
Пролётный гусь
играет
на фаготе
Для всех солдат.
Они в суглинке,
будто в позолоте,
Послушно спят.
Как женщина,
танцует рядом пламя,
Сжигая грех.
Какие сны висят над
головами
Мальчишек тех?
Один на всех ,
а в нем, как по отмашке
На первый лёд
Спустилось детство
в байковой рубашке.
И кружится, танцует
под фагот,
Не задевая ни одной
растяжки.
Фото автора
Сегодня день рождения гения Михаила Лермонтова. Что есть настоящая Слава Поэта?
На языке глухонемых город Пятигорск означает этот жест.
Из-за дуэли, на которой был убит бессмертный москвич Лермонтов.
P.S.
Меж тем, Филатов фест выявил новую цепочку: Ахматова, Цветаева, Друнина, Ахмадулина, Юдина.
ПОКРОВ
В канун Русского Покрова песня Влада Маленко, созданная двадцать лет назад по следам поездок в горячие точки Северного Кавказа.
С Праздником!
Пресвятая Богородица,
защити Россию!
Из желтизны, из всполохов и хруста рождаются шедевры наугад. Ходить в музей осеннего искусства - труд упустивших время октябрят. Остановившись в небе, как стрекозы, сбивая ночью с толку патрули, сражаются за голые берёзы искусственные спутники Земли. Один из них мерцающей тарелкой завис среди иголок и ветвей. Мы в нем с тобой сидим, как Стрелка с Белкой и ждём, обнявшись, участи своей. «Что в планах, осень?»-спрашиваем нежно, и слёзы прилипают к листьям щёк. А осень отвечает: «Снег, конечно. Конечно, снег. Что нужно вам ещё?»
Читать полностью…
⚡️⚡️⚡️
ВЕСЕННЕЕ ОБОСТРЕНИЕ
Мальчик Ной сколотил в гараже скворечник. Мир - это общий наш Человечник. Месяц сквозь тучу светится, как живой,яйца красят луковой кожурой, нервные птицы играют на мокрых цитрах. Не празднуйте Пасху в цифрах…
Я видел, как книги плакали в мусорных баках, как по краю неба ходил Михаил Булгаков, как косяки дверей помечали кровью, как Москва роняла слезу коровью на кривую плитку. И держалась, держалась, держалась любовь за нитку.
Пусть заяц простится волку, лисе петух! Поэт недопивши водку стихи свои режет вслух. У поэтов нет мам, жены их смотрят косо. Но пришедшая со Средиземного моря тьма рассеялась. Успокойся. Боги, боги мои! Маргарита заканчивает МАИ. И мечтает о мертвой петле, сидя на сверхзвуковой метле. А шапочка катится по бульварам.
Весна не проходит даром… Сегодня ночью воры залезли мне в душу и по ошибке забрали плохое.
Я узнаю их имена, они совершили такое! Они грехи мои унесли, их завернув в одеяла... Я пойду в церковь,
укажу в записках кликухи и погоняла! Даже последний снег у часовни Иверской умирая, такие слова под собой обнаружил: «Воры тоже достойны рая. У забора стоять снаружи.»
Отключи мобильный. Похорони его на Донском. Новая жизнь проберется к тебе ползком, чтобы в прозрачном здании, при звезде в три ампера сделать переливание крови, любви и веры.
Месяц распух совсем, будто сосед-китаец. Вышивая буковку «М», ты уколола палец. В окно подсматривал мальчик и смеялся сам над собой: «Она уколола пальчик. Кровь была голубой...» Светофор истекает клюквенным соком, ворон прилетает на «Сокол». Некто купил на «Авито» пепел романа «Мастер и Маргарита».
Изловили всех кошек в Сокольниках Шариков, Кубиков и Треугольников. Отправились в трест меховой на угол Моховой...
- Кто там шумит за дверью? - спросил Бегемот в прыжке.
- Так это ж те трое кошек несут в мешке!
- Пусть же несут... любители супа с котом, - глаза Бегемота вдруг превратились в олово, -
только пусть и не спрашивают потом, почему им самим оторвали головы...
Боги, боги мои! Отчего на дорогах повсюду посты ГАИ? Почему за любовью следом ползёт тоска?
Отчего в переулках внутренние войска? Снег вдруг пошёл, или нам возвращают билеты? К твоим глазам так подходит этот берет... Ты только ответь - мне показалось все это? Показалось мне или нет?
Чтобы не встало
На светофоре
сердце,
Как встаёт
Трубач на плацу,
Сыграй на мне,
милая, скерцо.
Смычком руки
по лицу.
Вот и кончились
ночи страшные.
Смыто снежное
оригами.
Мы как лавочки,
в свет
окрашены
Дворниками-
малярами...
Бывшие
Дед-Морозы
Развозят
пиццу.
Души просвечивают
из-под рубах.
И у каждого
человека
под рёбрами птица.
И про каждого
музыкой
шутит Бах.
В поисках
новой великой истории
Герой покидает постель.
И стоит на крыше консерватории,
Потерявший ноты
апрель.
Десять лет назад, мне поручили
создать юбилей Таганки. Память
тогда стала будущим. Придумал. Написал. Поставил. Хор выкрикивал горькое предупреждение. Мы все плакали, смеялись, целовались.
И никто, включая автора,
не разгадывал пророчество.
Юбилейным ножом сполоснувши рот, На поле брани площади-самобранки
Мы открываем Таганский Фронт. Крестный ход от Кремля до Таганки!
Наша территория - пограничная: Вечный огонь, живая вода,
трубная медь. Таганка - свадьба, не золотая- кирпичная.
Где нужно драться любить уметь.
Запятая по вашему усмотрению: Драться любить! или уметь любить! Все началось по щучьему велению. И всегда качалось между - быть иль не быть...
У Площади Болотной края пологие.
Символ ее - пугачевская клеть. Таганский фронт - это новая идеология.
С Девизом: «Быть, а не Иметь!»
Красная площадь - русская чарка. Кремлевских курантов горло луженое.
А Таганская площадь - приют очкариков
С горячей головой и сердцем сожженным.
Протрезвев, наконец,
в театральной паузе.
Отбивая атаки попсовой орды, Глазастые осетры в таганской Яузе. Фильтруют кубометры мутной воды.
Младенец-век учится всему заново.
И видит хорошее даже в плохом. Восходит Новый человек из Сезуана. На Таганский поклонный холм.
Пальцами лучей солнце настырно тычет В новые головы!
Эй, поднимите веки! Таганке не 50 лет, Таганке пять тысяч! Древние москвичи, как будто древние греки!
Боги!
Не та в Москве экология!
Пивные пробки на глазах у старухи слепой...
Таганского фронт - это новая идеология.
С девизом: «Россия! Не пей, но пой!»
Про конец света нами порваны некрологи.
Спящих апостолов певчий петух разбудит.
Таганский фронт - это новая идеология С девизом: «Делай что должен.
И будет что будет!»
Пусть кровь актерская горькая талая,
Клокочет в горле-печной трубе. Самое главное,
чтобы Таганка мавзолеем не стала! Памятником самой себе.
Берегите ваши лица! Пристегнитесь в креслах,
Чтобы сохранить человечие обличье! Время то сломалось...
время треснуло... Странная развязка таганской притчи.
Пасха красит Луне бока.
И надо пробовать, времени не тратя, Искать выход из Таганского тупика. Таганский фронт -
это новая жизнь в квадрате.
Сбросила Таганка броню и латы, Огляделась, а вокруг то выходят на бис
Или черный гламурный латекс, Или розовые сопли разных антреприз.
В клумбе экрана больное семя. Всплеснут вместе с водой ребенок. Сломалось время, треснуло время. Смазать бы надо узор шестеренок.
Чтобы проснулся сытый партер,
Душу учуяв в теле,
Едет культура на БТР,
Как на печи Емеля!
Крутит Таганка-пчела винтом, Новый мед в соты закачивая. Этот спектакль сегодня о том, Что мы начинаем,
а не заканчиваем!
Стихотворение Влада Маленко «Ржев»
слушает китайский народ
Подвиг
Нимбы будут на иконе,
А фонарики в пути.
У героев в лексиконе
Слова «подвиг» не найти.
Подвиг дальше будут делать
И о нем заговорят.
«Нас убито сорок девять
Из пятидесяти, брат.»
В песню вряд ли эту фразу
Поместит потом поэт.
Он опишет всех и сразу
И вперёд на много лет.
Чтобы люди пели дружно,
Вилки взяв, а не ножи.
Это правда очень нужно
И красиво же, скажи?
А герой в пятиэтажке
Будет плакать от тоски,
Как пустой рукав рубашки,
Постаревший без руки.
30.10.24
Сквозь туманы
О Боге истово крича,
разбили лампу Ильича.
Свет вытек,
И свеча
Из парафина
моргала
над инструкцией
Минфина.
Все жили в кайф
С тех пор,
как свет погас.
Старательно
крестились напоказ,
Но женщины и чуткие мужчины
В домах ловили
запах мертвечины.
Готовя куар-код
для русских лбов,
И всех подряд кидая в одиночки,
Свобода воле
отбивала почки.
Секс наложил
цензуру на любовь.
Великая святая на Таганке
Лежала, как икона в центробанке,
И нефтяного барреля цена
Была важнее и слаще,
чем весна.
Несметные дары
сулила смета,
Бродила смерть,
что ледяной жираф.
Одумались в тридцатом
с конца света,
Зубами гроб
пластмассовый порвав.
Просолена слезами,
Как селедка
Душа страны,
молчащей до сих пор.
Со Спасской башней
чаще все высотка
О Сталине
заводит разговор.
Дал глобализм
у русских течь,
Спаси всех нас,
Родная речь!
Не тронь
лабораторная
хвороба!
И защити
курчатовская
бомба!
Ты где,
любовь?
Ау!
Ты где весна?
У нас есть
рестораны и казна!
Есть множество
фигур из поролона,
Победы знамя,
Троицы икона,
Но сквозь туманы
вечность
не видна.
Вот Гоголь посыпает
пеплом нос,
Скрипя пером
убитой трясогузки.
Он божий дар
переводил на русский,
Таинственный и светлый малоросс.
А вот стоит Булгаков
под дождем.
Его Господь
не обделил гостинцем.
Считаться он не может украинцем,
Хоть в самом
центре Киева рожден.
Ахматову и дети отличат
В Одессе от иной
словесной ваты.
Стихи ее "на мове" диковато,
Нелепо, согласитесь зазвучат...
Испуганный
славянский имярек
За пазухой в ночи
глаголы прячет.
Над Украиной
Бог по-русски плачет
И превращает
слезы в белый снег.
Дожди осенние -
каторжане.
Идут в Сибири,
идут в Рязани.
Их кормят женщины
хлебом мокрым,
Их бьют прикладами
крыши-вохры.
Им вдоль дороги
сигналят козы,
К ним полуголые
льнут берёзы.
Они же в отсвете
золоченом
Все октября ждут,
как Пугачева,
Чтоб оттолкнуть
под его началом
Махину чёрную от причала,
Чтобы направить её невольно
На юго-запад,
где слишком больно,
Где плачет Родина у иконы,
Где все курганы,
да терриконы.
Чтоб там свинцовыми
стать и злыми,
Как и положено
в Третьем Риме.
Чтоб смерть свою
разделить
с врагами,
А после русскими
стать снегами.
В октябре в Эрмитаже
Опадает листва с пейзажей,
И матросы шагают
по мокрым коврам,
Как чёрные буквы
из телеграмм.
Сергей Эйзенштейн
снял это все правдивей,
Чем было на самом деле,
Наколку «Авроры» набив у Невы на теле.
Но она теперь стесняется
ее показать.
Считает, что
молодость - это плохо.
Горький не писал «Мать»,
Не было «Двенадцати» Блока,
Великого сериала «Рождённая революцией».
И песни Пахмутовой
«Ленин такой молодой».
Была только мальчишеская поллюция,
А дальше все
смыло святой водой.
Но не врет же ветер, высвобождая розы из целлофана?
«Вы, - кричит, - для меня товарищи, а не какие-то господа!
Сегодня может быть поздно,
а вчера было рано!»
Уши клёнов,
поминутно краснеют
осенью от стыда.
Ветер истории -
сила такого замеса,
Она даже небо
стирает до чёрных дыр.
В Россию приедет американец.
Он завтра напишет пьесу.
«СВО,
которая
потрясла
мир.»
21.10.24
Священник-ветер
служит в мире требы.
Сдувает пятна
с живота Земли.
Луна - медаль
«За Оборону неба".
Все небо ночью
в золотой пыли.
Свисает время
молоком из крынки,
Церковный
заполняет наш предел.
И кто мы, кто?
Бесплотные пылинки
В бронежилетах хрупких белых тел.
Сплетясь в узор, построившись поэмой
И завтра, поднимаясь над водой,
Мы станем общей солнечной системой -
Непостижимой вечной и живой.
ВМ
Удивительное событие!
Двадцать первого октября
Галилей совершил открытие:
Я вращаюсь вокруг тебя!
Путь всю жизнь изучая Млечный,
Галилей сказал в «Новостях»,
Что Маленко - твой спутник вечный,
А не просто поэт в гостях.
Для наглядности бросив мячик,
Дал учёный на все ответ!
Что я рядом кручусь, как мальчик,
Получая тепло и свет.
Я бродил себе по аллеям,
Был беспечен, неистов, лют.
Но не спорить же с Галилеем!
Так и школьники засмеют.
У Родины слева болит внизу.
Туда ей бинты и стихи везу.
Там два миллиона
солдатских глаз
Блестят в темноте
и глядят на нас.
Там женщины носят под сердцем свет
И молятся мальчикам
бритым вслед.
Там рая осколки
Лежат в лесополке,
Там белой берёзы вдоль
поля бредёт скелет.
Вы просили красивую
песню про наши дни?
Я бы спел ее, только
вот горло опять саднит.
Я б сыграл, да внутри
у гитары в крови бинты.
И танцоры без ног,
Не получится красоты.
Оторвались две буквы
от слова «Победа», брат.
Тридцать лет мы катились
в рай, а попали в ад.
Но привычка у нас в ресторанах сидеть в аду
И на Первом смотреть по пятницам какаду.
СВО не хотят
вспоминать в глубине элит,
Потому что от этого портится аппетит;
И Христос не гвоздями
прибит у них ко кресту,
А посажён на клей
(ювелир блюдёт красоту).
Так хотели мы мира классного,
О морских мечтали барашках!
Но чем меньше на флаге красного,
Тем больше красного
на рубашках.
Знай, имеет любая
война четырёх сестёр.
Если вместе они запоют,
Будет страшный хор.
Зовут первую Ложь
У неё белозубый рот,
И прекрасны слова,
только все она,
стерва, врёт.
А вторую Нажива,
мой милый, зовут как раз.
И чем больше убитых,
Тем слаще ее оргазм.
Кровь солдатская ей,
как сельтерская вода.
Кому гроб,
кому слиток золота,
господа.
Ну, а третью сестру зовут
по простому Грязь
Она всех перемажет,
чтоб с миром ослабла связь.
И чем чище молитва, чем искреннее стихи,
Тем грубее пометят дверей твоих косяки.
Справедливость зовут четвёртую и она,
Говорят появляется вовремя,
как волна,
Как весна, как звезда надежды
из темноты.
Но пока ее днём
не найти и с огнём арты.
Средь цветов полевых и крокусов
Отличить бы любовь от фокусов.
Привязать амулет к укосине
И солдат посчитать
по осени.
Чтобы целы и невредимы
Были те вот и твой, родимый.
Я поеду туда,
где у Родины срезан бок,
Где ещё далека Победа,
Но близок Бог.
Где качается время мирное
на весах,
Я стихами бинтую
порезы на небесах.
С Покровским Праздником!
С Днем рождения,
Московский театр поэтов!
Удачи, Десятый Филатов Фест!
А-а-а-а-а-а-а!!!!!
Уже скоро!
Десятый Филатов фест!
Финал!
Лучшее Художественное событие грядущей недели по мнению самых авторитетных СМИ.
Хлеб новых стихов!
Зрелище сражения!
Десять самых крутых молодых львов (львиц)), которые украсят русскую литературу в тридцатых годах нового века!
Один получит миллион в руки, за пазуху! Его творение озвучит народный Сергей Безруков!
А ещё
Игорь Волгин, Никита Высоцкий, группа «Лампасы», Константин Кедров, Анна Ревякина, Максим Амелин,
Игорь Угольников, Марина Кудимова и многие лучшие Мастера!
Спасибо Президентский фонд Культурных инициатив, Универ «Синергия», РСП РФ и портал «Стихи.ру», Центральный Дом Актера, издательство «Зебра Е»! Спасибо команде Московского театра поэтов!
Леонид Алексеевич Филатов, спасибо тебе! Десять лет - это Путь!
Худ.рук ФФ Влад Маленко
Влад Маленко
ВСТРЕЧА
Мне Иконопись
праздничной весны
Привиделась со вторника
на среду -
Последний ветеран Великой той войны
Качает на руках грядущую Победу.
Звенящих труб начищенная медь
Блестит из телевизора в хрущевке.
«Теперь спокойно можно умереть»,-
Семён Петрович произносит четко.
Перед его глазами сизый дым, Да сто четыре года за спиною.
Сиделка тетя Аня рядом с ним
И правнук Ромка с молодой женою.
Дождь за окном
по-майски серебрист,
Яиц пасхальных
полная корзина.
У Ромки орден,
он артиллерист.
Приехал в отпуск
к месячному сыну.
-Христос Воскрес! Дедуля дорогой!
-Не слышу, что? Вы нас не подведёте?
Одна Победа
на руках другой -
Библейский образ
в русском переплёте.
30 апреля 2024
Все хорошо, моя верная.
Все верно, моя хорошая.
Под воскресенье Вербное
Время упало с лошади.
Плакать о прошлом нечего
В эти часы весенние.
Стрелки часов залечивать
Будем до Воскресения,
Чтобы ночами лунными,
Чувствуя крыльев трение,
Сниться друг другу юными
В синих окладах времени.
Чтобы своих на празднике
Высмотреть возле пристани.
И на посту у пасеки
Тихо коснуться истины.
Думая о возвышенном
Или о близком лете,
Ветер на мокрой
на вишне нам
Заиграл, как на флейте.
Я давал обещание.
Ты приняла решение.
Нет на земле прощания,
Если живет прощение.
Книг моих полотенце
Утром намокло строчками:
Дни апреля-младенцы
Пахнут клейкими почками.
Кончится время нервное.
Станут дожди порошами.
Все хорошо, моя верная.
Все верно, моя хорошая.
В яблоках, как в наушниках
Обнаружив вселенную,
В августе мы послушаем
Музыку довоенную.
2008-2024
Вот Гоголь посыпает пеплом нос,
Скрипя пером убитой трясогузки.
Он божий дар переводил на русский,
Таинственный и светлый малоросс.
А вот стоит Булгаков под дождем.
Его Господь не обделил гостинцем.
Считаться он не может украинцем,
Хоть в самом центре Киева рожден.
Ахматову и дети отличат
В Одессе от иной словесной ваты.
Стихи ее "на мове" диковато,
Нелепо, согласитесь зазвучат...
Испуганный славянский имярек
За пазухой в ночи глаголы прячет.
Над Украиной Бог по-русски плачет
И превращает слезы в белый снег.
В апреле
ремонтируют скворцы
Прозрачный воздух
на границе леса.
Щелчок один, и
упадёт завеса,
И все мы, как
прозревшие слепцы,
Себя увидим в новых
зеркалах,
Покатится из
глаз вода морская,
И солнце, наши
головы лаская,
Напомнит о
божественных делах:
Тут кто-то вдруг
полюбит
ни за что,
Там сын с войны вернётся невредимым;
Последний снег за домом станет дымом,
На чердаке
повесится пальто.
И все,
скворцы свою
сыграли роль,
Весна к любому
подвигу готова,
Земля мычит,
как дойная корова
А небо плачет вдруг,
и в этом соль.
Яйцо под Пасху курочка снесла:
Жить, жить!
И скорлупу любить
до треска.
Чтобы опять весны сырая фреска,
Видавших все на свете потрясла.
20.4.24