36190
Мода ХХ века, фэшн-фотография, ретро образы. Реклама и все вопросы: @nickmargin Реклама: @snakemanager
Сегодняшний флэшмоб - это "Книга!" :)
Мы считаем, что читать - это модно и красиво. :) Так что сегодня все делимся своей красотой.
Фотографируйте ваши любимые книжки или те, которые читаете прямо сейчас, и добавляйте эти фото в комментарии. А также приветствуются просто ваши фото с книгой! И неважно, понравилась она вам или нет. :)
Винтажная мода - Подписаться
Расчёска - модное оружие студентки. :)
Фото: Нина Лин, США, 1947 г.
Винтажная мода - Подписаться
Десять черных свадебных платьев от Reem Acra а-ля "Завтрак у Тиффани"
Редкий фильм сумел так же сильно повлиять на модную эстетику, как "Завтрак у Тиффани". Всего лишь один силуэт Одри Хепберн в чёрном платье Givenchy превратился в код элегантности на десятилетия вперёд.
Так, в 2017 году Reem Acra совместно с Tiffany & Co. показала свадебную коллекцию, прямо отсылающую к фильму. Показ прошёл в легендарном магазине Tiffany на Пятой авеню, а первые образы были выполнены в чёрном цвете — очень смелый жест для свадебной моды. Конечно, это было не буквальное копирование Givenchy, а стилизация, но отсылка к фильму легко считывалась!
Уверены, что и вы с легкостью сможете заметить отсылки этих черных свадебных платьев к культовому кинообразу Одри Хепберн из фильма 1961 года.
Винтажная мода - Подписаться
Питер Линдберг — создатель супермоделей
Питер Линдберг родился в Польше за полгода до окончания Второй Мировой войны. Но его детство и юность прошли в ФРГ. Молодой человек учился живописи в художественной школе, но по-настоящему его увлекала фотография. Начинал он со съемок для рекламы, но перебравшись в 1978 году в Париж, с головой и навсегда окунулся в мир Высокой моды.
Признание пришло к Линдбергу только в 40-летнем возрасте. Оно было равносильно взрыву. В одночасье почти неизвестный фотомастер оказался в топе мирового «глянца», который весьма скептически относится к новичкам.
Даже самые строгие критики отмечали необъяснимую притягательность, казалось бы, обыкновенных студийных портретов. Кто-то объяснял это неприятием ретуши, кто-то видел причину успеха в черно-белой палитре. А может быть, просто случился талант, поцелованный богом.
Сам мэтр признавался, что снимает не одежду — она лишь декорация. Он пытается передавать гармонию природной красоты и внутренней сути женщины. Может быть, поэтому, модели, которые хотя бы раз позировали мастеру, до сих пор не сходят с обложек журналов и расхватываются модными домами, как горячие пирожки.
Фотосессия у Линдберга дала путевку в жизнь многим подиумным звёздам из 90-х. Только серия работ для VOGUE подарила фешн-индустрии Наоми Кэмпбелл, Татьяну Патитц, Синди Кроуфорд, Линду Евангелисту, Кристи Тарлингтон, Карен Александр, Рейчел Уильямс, Эстель Лефебюр. Кто сейчас не знает этих имен? Именно тогда, 35 лет назад, несколько щелчков фотозатвора Питера превратили малоизвестных девушек в культовых богинь.
Фотоработы Линдберга были желанны для любого издания, однако с VOGUE он не расставался никогда. Одна из последних работ тоже была для этого журнала. Великого мастера уже давно нет на Земле, но его работы живут.
Он верил, что на глянцевых страницах правда когда-нибудь победит фотошопы. Каждой своей сделанной фотографией Питер Линдберг доказывал, что настоящая женская красота не требует ретуши.
Винтажная мода - Подписаться
«Героиновый шик» (1996–1997): когда мода воспела усталость — и получила ответ из Белого дома
В середине 1990-х мода неожиданно повернулась к новому типу красоты — хрупкому, бледному, с впалыми скулами и затуманенным взглядом. Волосы специально растрёпаны, позы нарочито усталые. Этот стиль назвали «heroin chic». Не потому, что кто-то прямо рекламировал наркотики, а из-за пугающего сходства с их последствиями. На страницах журналов появлялись кадры, где молодость выглядела измотанной и равнодушной, а одежда становилась частью этой мрачной эстетики. Фотографы приносили в глянец язык уличного «грязного реализма», а бренды ловко играли на скандале и получали внимание.
Перелом наступил в 1997 году. Молодой фотограф Давиде Сорренти, снимавший моделей в стиле «героиновый шик», умер от осложнений хронической болезни. Его смерть стала точкой отсчёта для критики: мать Сорренти, Франческа, начала кампанию против романтизации зависимости и эксплуатации слишком юных моделей. В спор вмешалась и политика. 21 мая президент США Билл Клинтон публично осудил «гламуризацию героина», назвав её «уродливой и разрушительной». Эта фраза облетела мировые СМИ, и термин «heroin chic» превратился из модного обозначения в предупреждение об общественной опасности.
Скандал не стёр эпоху, но изменил правила. Редакции стали внимательнее относиться к возрасту моделей и к образам истощения, рекламодатели — к рискам для репутации. В агентствах заговорили о кодексах и границах ответственности: где заканчивается эстетика и начинается эксплуатация. «Усталую» красоту окончательно не отменили, но использовать её стали осторожнее.
Нужно отдавать отчет в том, что художественный кадр становится социальным фактом, когда выходит за пределы студии. С тех пор любой мрачный образ в моде оценивают не только по силе картинки, но и по цене, которую платит живой человек за такую иллюзию.
Винтажная мода - Подписаться
Привет! Меня зовут Татьяна!
В своем магазине ProSecond я предлагаю качественную одежду абсолютно разной стилистики и постоянно ищу что-то новое и необычное💕
Вы найдете качественный винтаж, Баварию, Азию, классику, этнику, бохо, кэжуал, благородную шерсть, в том числе кашемир, шелк и лен и многое другое!
Жду вас 🥰
Тот самый скандальный рекламный ролик Calvin Klein, снятый Ричардом Аведоном с 15-летней Брук Шилдс, 1980 г.
Винтажная мода - Подписаться
☺️ Знаю, что вы ищете контент получше.
Возможно, он ждет вас как раз в этой подборке!
Предлагаем вам разбавить рутину подборкой прекрасных женских каналов:
Каково это было быть женщиной в викторианскую эпоху?
В честь королевы Виктории название получила целая эпоха. Многие социально-бытовые явления, связанные с периодом ее правления носят приставку «викторианский». Включая пресловутые «викторианские нравы», распространившиеся далеко за пределы Англии. Ярче всего они проявились в такой сфере, как положение женщины в обществе.
Фактически девушки из состоятельных семей не имели никакой возможности выбрать себе жениха. Они передавались от отца к мужу. Юных девиц вывозили на балы, которые являлись «брачной ярмаркой», в надежде выдать за того, кто побогаче.
Зависимость от мужчин и хрупкость женщин в то время стали настоящим культом. Считалось, что образ «эфирного создания» привлечет выгодного жениха.
Разрабатывалась целая система запретов для «настоящих леди». Начиная от невозможности пойти куда-либо одной и заканчивая полным отсутствием личных денег. Ибо девушке они не нужны: сначала за нее платит отец, а потом муж. Также запрещалось обращаться на улице к незнакомцам. Свободно заводить беседы было позволительно только дамам с низкой социальной ответственностью. Не рекомендовалось оставаться в комнате один на один даже со знакомым мужчиной. Нельзя было получать от ухажеров подарки.
Считалось, что учиться женщинам совершенно ни к чему. Максимум: пение, танцы, иностранные языки. Мужчины говорили, что образование противоречит самой женской природе и портит ее.
Из этого тезиса следовало, что девушки в принципе не имеют способностей разбираться хоть в чем-либо, кроме домашнего хозяйства, поэтому не стоит разрешать им читать газеты. Прочитанное может повергнуть даму в шок и довести до полного безумия. Однако особо великодушные мужчины все же зачитывали вслух избранные фрагменты статей своим супругам и дочерям за семейным столом. :)
Винтажная мода - Подписаться
Диана Вриланд: женщина, которая научила моду ХХ века мечтать
В истории XX века немало громких имён, но именно Диана Вриланд превратила моду в пространство фантазии. Она не просто была редактором модных журналов — она научила моду рассказывать истории и позволила ей мечтать.
Harper’s Bazaar: первые шаги
В 1936 году Вриланд пригласили в Harper’s Bazaar. Сначала она вела дерзкую колонку «Why Don’t You…?», где бросала читателям неожиданные вызовы: «покрасьте лестницу в красный», «заведите аллигатора в ванной»… Эти советы звучали то провокационно, то абсурдно, но точно не оставляли равнодушными. Вскоре она стала fashion-редактором и задала новый тон: показывать не то, чего ждут, а то, о чём никто и не догадывался. На страницах появлялись новые лица, экзотические локации, неожиданные ракурсы. Журнал перестал быть каталогом и превратился в живую историю, в которую хотелось погрузиться.
Vogue: глянец как кинематограф
В 1962 году Вриланд перешла в Vogue, а вскоре и возглавила его. Эпоха её руководства — это словно оживший фильм: динамичные съёмки, смелые темы, энергия шестидесятых вместо выхолощенной салонной сдержанности. Она работала как режиссёр — придумывала роли для одежды, подталкивала фотографов к новым экспериментам. Ричард Аведон, Дэвид Бейли и другие получили от неё полную свободу для поисков. Благодаря Вриланд в глянце утвердилось разнообразие: разные типажи красоты, новые культуры, свежий визуальный язык.
От глянца — в музей
После ухода из Vogue Вриланд не остановилась. С 1973 года она стала специальным консультантом Института костюма Метрополитен-музея и сделала то, что раньше казалось невозможным: превратила выставки моды в культурные события мирового масштаба. «The World of Balenciaga», «Romantic and Glamorous Hollywood Design» и другие проекты собирали огромные очереди и доказывали, что костюм — это не приложение к истории, а самостоятельное искусство. Именно тогда родился формат «музейного блокбастера», а Met Gala превратился в главное модное событие года.
Наследие
Сила Вриланд заключалась в её умении режиссировать желание. Она соединяла фантазию и дисциплину: тщательно отбирала детали, выстраивала ритм, умела работать со светом и эмоцией. Её подход до сих пор чувствуется и в модных редакциях, и в музейных залах: смелость в выборе тем, уважение к ремеслу, вера в визуальный рассказ.
Диана Вриланд напоминала: мода — это не только «что носить», но и «кем быть». В её руках одежда превращалась в язык свободы и вдохновения, а журналы и выставки — в пространство мечты.
Винтажная мода - Подписаться
Самый знаменитый шляпник современности Philip Treacy и его весенне-летняя коллекция 2019 года.
Винтажная мода - Подписаться
Giorgio Armani, весна-лето 1989.
...иногда начинает казаться, что люди сейчас разучились одеваться. Но, к счастью, потом это чувство проходит. :)
Винтажная мода - Подписаться
Ева Грин в роли Морганы в сериале "Камелот" (2011).
Винтажная мода - Подписаться
Красный женский плащ конца 18 века.
...и красна муфта тоже. :)
Винтажная мода - Подписаться
Джорджо Армани (1934–2025). Ушла легенда
Сегодня не стало человека, который изменил представление об элегантности. Армани переосмыслил классический костюм, освободив его от жёсткой формы: мягкие плечи, лёгкость посадки, благородная сдержанность вместо демонстративного блеска. Он научил деловую одежду говорить «тише, но весомее» и создал для женщин и мужчин новый образ силы без крика.
Армани соединил моду и кино — от культового фильма «Американский жиголо», где костюмы Ричарда Гира задали новый стандарт мужской элегантности, до фильма «Неприкасаемые», где его наряды подчеркивали классическую строгость и характер персонажей. Он также превратил красные дорожки в выражение стиля, а экранных героев — в иконы моды.
Джорджо создал независимую империю: от Giorgio Armani и Emporio Armani до высокой линии Armani Privé. И даже в последние годы он продолжал лично руководить домом, оставаясь символом дисциплины, вкуса и уважения к ремеслу.
Светлая память мастеру. RIP 🖤
Винтажная мода - Подписаться
Иссей Мияке: память о Хиросиме и мода «для жизни»
Иссей Мияке чаще всего воспринимается как новатор технологий: его плиссировка, которая держит форму, парфюм L’Eau d’Issey, сумки-оригами Bao Bao. Но за образом экспериментатора стоит личная история, о которой он долго не говорил. В семилетнем возрасте Мияке пережил атомную бомбардировку Хиросимы. Почти всю жизнь он избегал этой темы, опасаясь, что его будут воспринимать только как человека, прошедшего через катастрофу. И лишь в 2009 году, когда ему уже было за 70, он написал эссе, где вспоминал эту страшную бомбардировку, заявив, что для него всегда было важнее думать о создании, а не о разрушении.
Эта философия напрямую отразилась в его моде. Мияке никогда не строил коллекции на антивоенных или социальных лозунгах, эксплуатируя свой образ ребенка Хиросимы — его рабочий метод был в самой ткани. В конце 1980-х он и его команда разработали технологию плиссировки готового изделия. В отличие от классического подхода, когда складки закладывают ещё до пошива, здесь вещь сначала шили, затем складывали между слоями бумаги и обрабатывали горячим прессом. Складки получались устойчивыми, но при этом оставались гибкими: после стирки они не теряли форму, легко складывались в чемодан и возвращались в исходный вид в движении.
Так появилась линия Pleats Please (1993) — одежда «для жизни». Топы, платья, брюки подходили людям любого возраста и пола, подстраивались под тело и ритм движения. Мияке говорил, что эта плиссировка стала для него «языком свободы»: ткань не сковывает, а сопровождает человека.
Новаторство Мияке заключалось и в отношении к материалу. Он экспериментировал с синтетикой, создавал «вторую кожу» из полиэстера, выпускал коллекции, вдохновлённые архитектурой и оригами. Его складки отличались от привычной плиссировки: это была не декоративная деталь, а конструкция, инженерное решение.
Уже в 1980-е он работал с хореографом Уильямом Форсайтом, создавая костюмы для танцовщиков. Им нужна была свобода движения — и Мияке дал её. Позже этот принцип вылился в проект A-POC (A Piece of Cloth): целое платье из одного куска ткани, без отходов и с максимальной функциональностью.
Иссей Мияке отвергал разрушительность как эстетику и искал форму, которая облегчает жизнь. Минимум швов, ткани с «памятью», силуэты без корсетов и жёстких конструкций — это было не отрицанием красоты, а новым её пониманием. Его одежда подходила разным людям и возрастам, сохраняя уважение к телу и движению.
После смерти мастера в 2022 году его называли «мастером складок». Но его наследие гораздо шире. Его платья и топы Pleats Please до сих пор актуальны, и они не зависят от трендов, потому что сделаны для жизни.
Винтажная мода - Подписаться
Голливудский неформат: странная внешность и актёрский успех
В американском кино всё как по нотам: лекальные супергерои, любовь со счастливым концом, спасённое человечество. Но даже сам Голливуд заскучал от штампов, иначе в нём не нашлось бы места для ярких исключений.
Сирша Ронан
Прозрачные глаза цвета неба, по-детски наивное личико. Трогательная Сирша — сладкая пища для «Милых костей» Джексона. Но другое кино — и другая Сирша. В девчонку вселяется неженская сила, и это уже Мария Стюарт. Впрочем, ангельская внешность её «Золотому глобусу» не помеха.
Хлоя Грейс Морец
Папа — хирург-пластик, а дочь уже в 7 лет глотнула голливудского воздуха. Казалось бы, у Хлои все основания «кроить кардашьяновскую попу». Но девушка умело использует свою невзрачную природу в профессии. Неактивная субстанция идеально вплетается в фильмы про вампиров, блуждающих по потустороннему миру. А ещё есть гротескные комиксы, и нет в них отстранённости, потому что лучезарная улыбка не спадает с наивного лица.
Руни Мара
Лицо точёное, но губы тонкие и нос с горбинкой — явный не канон. Но ничего лишнего. Руни (в жизни её зовут Триша) — заготовка для образа. Это самый удачный актёрский расклад. Мелодрама, триллер, сериал — актриса меняется до неузнаваемости. Кстати, Терез Беливет из фильма «Кэрол» принесла ей «Оскара».
Дакота Фэннинг
Её любимая сыгранная роль остаётся с ней всегда — малышка с лейкемией, ставшая жертвой аварии. Восхождение на голливудский Олимп Дакота начала в 6 лет с сериала «Скорая помощь». Ее внешность нетипичная. Из-за неё и жалуют актрису ролями лучшие мировые режиссёры. А вот премию киноактёрской гильдии США Дакота заработала своим неординарным талантом.
Миа Васиковска
Она не пожирает мужские сердца, она воюет, даже в образе кроткой Джейн Эйр. Но если в австралийку вселяется Агата или Эдит, то дикие амазонки нервно курят в сторонке. Нет, Миа Васиковска точно не от мира сего.
Вот они настоящие перлы Голливуда — нетривиальные актрисы, возносящие искусство над рутиной кинопродукции.
Винтажная мода - Подписаться
Чёрное платье Givenchy из «Завтрак у Тиффани» (1961): силуэт, ставший кодом мировой элегантности
Раннее утро на Пятой авеню. Витрины Tiffany, кофе в картонном стакане — и она, Одри Хепбёрн, в безупречном чёрном платье. Несколько секунд вступительных титров — и «маленькое чёрное» перестаёт быть просто формулой, становясь символом элегантности на десятилетия вперёд. Секрет в точности кроя и идеальном наборе деталей. Это не просто платье-колонна из сатина, а выверенный силуэт: узкий лиф, открытые плечи, фирменный вырез на спине и чистая геометрия линии.
Автор платья — Юбер де Живанши, близкий друг и соратник Хепбёрн. Его эскиз сформировал образ героини, а весь остальной гардероб фильма курировала легендарная костюмер Эдит Хэд. Но настоящую завершённость сцене придали аксессуары: длинные перчатки до локтя, жемчужное ожерелье мастера Роже Ссемама, «кошачьи» очки Manhattan от Oliver Goldsmith. Вместе они задали новую формулу женственности — строгую, лаконичную, без лишнего блеска.
История платья не закончилась на съёмочной площадке. Один из оригиналов хранится в мадридском Museo del Traje, другой — в архивах дома Givenchy. Третий экземпляр Живанши подарил филантропу Доминику Лапьеру. В 2006 году он ушёл с аукциона за рекордную сумму, а деньги направили на благотворительные проекты в Индии. Так платье окончательно закрепило статус культурного артефакта, а не просто кинематографического реквизита.
Наследие этого образа — в его ясности и дисциплине. После «Завтрака у Тиффани» «маленькое чёрное» стало универсальным языком стиля: минимум формы, максимум выразительности. Все последующие вариации «маленького черного платья» — от подиумов до красных дорожек — так или иначе сверяются с этим эталоном.
Винтажная мода - Подписаться
Лив Тайлер в роли эльфийской принцессы Арвен Ундомиэль и ее потрясающие наряды в средневековом стиле.
Трилогия Питера Джексона "Властелин колец".
Винтажная мода - Подписаться
"Белое платье" Мэрилин Монро как культурный код XX века
Нью-Йорк, сентябрь 1954-го. На углу Лексингтон-авеню и 52-й улицы Мэрилин Монро встаёт на вентиляционную решётку метро. Поток воздуха поднимает подол её белого платья, и десятки фотографов фиксируют момент. Этот кадр мгновенно становится символом XX века. Позднее сцена войдёт в фильм «Зуд седьмого года» (1955), а само платье превратится в культурный знак, узнаваемый даже без объяснений.
Как было создано платье
Костюмер Уильям Травилла разработал модель, которая идеально соответствовала моде 1950-х. Это платье цвета айвори с открытой спиной, глубоким V-образным вырезом и плиссированной юбкой-халтером. В спокойном виде оно выглядело как коктейльное платье, но стоило подняться ветру — и ткань оживала. Для того чтобы складки держали форму, использовался целлюлозный ацетат, популярный тогда материал. Он отражал свет софитов и подчёркивал лёгкость силуэта.
Съёмка и рождение мифа
Примечательно, что знаменитый кадр появился не в павильоне, а на улице. Ночная съёмка была сорвана шумом толпы, поэтому для фильма сцену пересняли в студии. Но именно фотографии с улицы стали легендой: Монро смеётся, удерживая подол, а платье становится главным действующим лицом.
Влияние на моду
Белое платье задало новый образ женственности. Оно показало, что эффект может быть достигнут не за счёт обнажения, а благодаря крою и свойствам ткани. С тех пор белые платья с открытой спиной, плиссированные юбки и вырез-халтер прочно закрепились в моде и кинематографе.
Жизнь после фильма
Платье имеет и музейную историю. В 2011 году оригинал из коллекции актрисы Дебби Рейнолдс был продан на аукционе за рекордную сумму в 5.6 млн долларов! Сегодня он хранится как культурный артефакт, и обсуждается уже не только его эстетика, но и то, как сохранить плиссировку и блеск материала, созданного для движения, а не для витрины.
Символ вне времени
Белое платье Мэрилин Монро — пример того, как вещь выходит за пределы моды и кино. Оно стало частью культуры, напоминанием, что одежда может жить десятилетиями, если в ней соединены удачный крой, подходящий материал, но главное момент, который запомнился всему миру!
Винтажная мода - Подписаться
Друзья, сегодняшний флэшмоб - это "Украшения из янтаря!"
Янтарь всегда считался амулетом, защищающим от бед и приносящим счастье.
В комментариях поделитесь фотографиями своих украшений с янтарём. Это могут быть серьги, броши, кулоны, браслеты и т.д.
Расскажите также, как они у вас оказались: семейная реликвия, подарок или же просто покупка «для души»? :)
Винтажная мода - Подписаться
«Между мной и моими Calvin’ами — ничего»: 30 секунд, которые перевернули джинсовую рекламу
Ноябрь 1980-го. На экране — 15-летняя Брук Шилдс в обтягивающих джинсах. Камера медленно скользит по швам, крупный план лица — и прямая, почти дерзкая реплика: «Хочешь знать, что стоит между мной и моими Calvin’ами? Ничего».
Тридцать секунд эфира — и Америка загудела. Фраза, произнесённая подростком, превратила рекламный ролик в культурный скандал.
Скандал, снятый Аведоном
Автором кампании был Ричард Аведон, фотограф, чьё имя уже тогда звучало как бренд. Его язык — не в крикливых образах, а в паузах, близких планах, интимном взгляде. Ни обнажёнки, ни прямых провокаций — только игра слов и намёков. Но именно она сработала сильнее всего. В конце 1970-х, когда американское общество остро реагировало на всё, что касалось возраста и сексуальности, подобная двусмысленность выглядела настоящим вызовом.
Общественный взрыв
Реакция последовала мгновенно. Крупные телесети спорили, где проходит «красная черта»: CBS отказалась от показа, две нью-йоркские станции тоже сняли ролик с эфира. Газеты и ток-шоу говорили не о джинсах, а о морали. Имя Брук Шилдс — уже знаменитой после «Голубой лагуны» — оказалось в самом центре дебатов о границах дозволенного.
И чем громче звучали протесты, тем быстрее росла популярность Calvin Klein. Джинсы превратились в символ дерзости и статуса, а бренд получил бесплатную рекламу масштаба, о котором мог только мечтать.
Маркетинг нового времени
Для индустрии это стало переломом. Впервые стало очевидно: джинсы продаются не кроем и тканью, а образом и сюжетом. Но сюжет, построенный на грани — где подростковая невинность соседствует с сексуальным подтекстом, — неминуемо сталкивается с этическими и юридическими барьерами. Кампания Аведона задала новый стандарт рекламного языка: кинематографичный монтаж, минимализм кадра, акцент на голосе. Позднее этот почерк десятилетиями цитировали бренды — от демократичных джинсовых марок до люкса.
Наследие
Спустя годы Брук Шилдс признавалась: она не вкладывала в фразу сексуального смысла и считала её лишь игрой слов. Но именно это «невинное недоразумение» сделало момент историей. Мода заговорила языком большого кино, а общество — языком моральной паники. Так родилось новое понимание брендинга: ткань и крой важны, но главное — внимание зрителя. А удержать его можно только смелой идеей.
Винтажная мода - Подписаться
18-летняя Кайя Гербер (2019) в образе своей мамы Синди Кроуфорд (1992).
Винтажная мода - Подписаться
Кейт Бланшетт и ее модные образы конца 50-х в фильме "Талантливый мистер Рипли" (1999).
Винтажная мода - Подписаться
Скандальные рекламные постеры Benetton 90-х годов (Часть 2)
Винтажная мода - Подписаться
Dior «Bar» (1947): костюм, который вернул талии женственность.
12 февраля 1947 года Кристиан Диор показал коллекцию Corolle/En 8 — ту самую, которую главред Harper’s Bazaar Кармел Сноу назвала New Look. Символом революции стал костюм «Bar»: молочно-кремовый жакет с резко очерченной талией, мягкими покатыми плечами и баской, расширяющей линию бёдер, в паре с чёрной плиссированной юбкой до икры.
Внешне костюм выглядел сдержанно, но его конструкция была изощрённой. Жакет из шёлкового шантунга создавался с несколькими слоями подкладки и прокладок, а вытачки формировали чёткий силуэт песочных часов. Юбку из тонкой шерсти поддерживала плиссировка и жёсткий таффетовый подъюбник, благодаря которым она держала форму и при движении выглядела торжественно. Кстати, говорят, что «Bar» раскраивал тогда еще молодой руководитель портновского цеха Диор — Пьер Карден, ещё до того как он сам стал великим кутюрье.
Новый язык элегантности
Костюм «Bar» не копировал прошлое, а предлагал новый силуэт: округлые плечи, узкая талия, аккуратная баска и прямая линия юбки. После военных лет строгой экономии этот образ выглядел свежо и торжественно. В нём не было ни лишних украшений, ни громоздких деталей — только точный крой, правильные пропорции и безупречная посадка.
Живое наследие
С тех пор костюм «Bar» бесконечно переосмысливали. Сен-Лоран смягчал линии, Гальяно добавлял драматизма, Симонс превращал его в современную графику, Мария Грация Кьюри сделала жакет частью повседневной «униформы» самостоятельной женщины. Сегодня костюм от Диор занимает достойное место среди шедевров моды XX века: его показывают в крупнейших музеях мира рядом с выдающимися произведениями искусства середины века.
Винтажная мода - Подписаться
Ари Ап (1962-2010): когда подростковый панк стал модой свободы
В середине 1970-х, когда панк ассоциировался с грубыми парнями в чёрных кожанках, на сцену выбегала худенькая девчонка с дерзкой улыбкой и самодельным «мундиром» из рваных вещей. Ари Ап — Ариана Даниэла Форстер — основала The Slits в 1976 году, едва успев отметить четырнадцатилетие. Её стиль выглядел неожиданно: школьный блейзер, разлохмаченные свитеры, трусы поверх колгот — демонстративно и дерзко. Это был не эпатаж ради эпатажа, а отказ подчиняться правилам: образ, в котором женская фигура переставала быть объектом и становилась автором.
DIY (cделай сам) как язык стиля
Сильная сторона Ари — умение «собрать» костюм из ничего: секонд-хенд, армейская форма со складов, булавки, надписи маркером. Она по-панковски перекраивала привычную одежду — от школьной формы до нижнего белья — превращая их в своего рода доспехи. В 1977-м, когда The Slits открывали тур White Riot вместе с легендарной группой The Clash, публика видела не «девичью копию» мужского панка, а новый язык сцены: визгливый, ритмичный, смешно-злой и при этом удивительно свободный.
Грязь как эстетика
Эта свобода закрепилась на дебютном альбоме Cut (1979), спродюсированном Деннисом Бовеллом. Жёсткий панк расплавился в даб-регги, а образ «грязнули» стал эстетическим жестом. Легендарная обложка, где участницы позируют вымазанные грязью, читалась как отказ от сексуализации и глянца: не объект желания, а первобытная сила. У Ари Ап визуальный образ был не менее громким ее музыки: с её лёгкой руки в моду вошло умение шить для себя, переделывать старое и смело комбинировать нижнее белье с верхней одеждой.
Наследие стиля
Влияние Ари Ап вышло далеко за пределы сцены. Её «панк-регги» и бесстрашный перформанс стали основой для будущего феминистского рока и отразились в моде 1980–1990-х: от подиумных цитат «бельё как одежда» до тяги к необработанным фактурам. Позже, уже с дредами и любовью к ямайскому дансхоллу, Ари столь же свободно смешивала культурные коды, как и ткани: то, что вчера считалось «неподобающим», становилось смелым стилевым высказыванием.
Винтажная мода - Подписаться
«Пуля» - самый узнаваемый лифчик ХХ века
Лифчик Bullet Bra или «Пуля» стал символом 1950-х годов, олицетворяя женскую моду и идеалы красоты той эпохи. Появившись в послевоенные годы, этот необычный предмет женского гардероба быстро завоевал популярность и до сих пор остаётся иконой ретро-стиля.
Своё название Bullet Bra получил благодаря характерной заострённой форме чашечек, которые напоминали пулю или конус. Эту форму создавали с помощью специальной прострочки, которая не только придавала груди остроконечный вид, но и обеспечивала надёжную поддержку и подтяжку. На фоне предыдущих моделей нижнего белья, этот лифчик стал революционным, предлагая женщинам новый уровень комфорта и эстетического удовольствия.
Одним из ключевых факторов популярности Bullet Bra стала его реклама знаменитостями. Такие иконы стиля, как Мэрилин Монро и Джейн Расселл, часто появлялись в этом белье, демонстрируя его в кино и на публичных мероприятиях. Их изображения в остроконечных лифчиках создавали образ сексуальности и женственности, который вдохновлял миллионы женщин по всему миру.
Интересно, что Bullet Bra не просто подчёркивал формы, но и изменял их визуально, создавая эффект более пышной и высокой груди. Это было особенно важно в эпоху, когда идеалом красоты считались пышные формы и выразительные силуэты. Лифчик носили под облегающими платьями и свитерами, что позволило создавать модные образы с акцентом на грудь.
Производители белья, такие как Maidenform и Playtex, активно внедряли новаторские технологии для создания Bullet Bra. Они использовали эластичные материалы и косточки для достижения желаемой формы и поддержки. Маркетинговые кампании активно продвигали эти лифчики как обязательный элемент гардероба современной женщины.
Несмотря на то, что мода постоянно меняется, Bullet Bra остаётся популярным среди любителей ретро-стиля и коллекционеров винтажного белья. Этот лифчик стал символом эпохи, воплотив в себе стремление к красоте и женственности, которые были столь важны для женщин середины XX века.
Винтажная мода - Подписаться
Платье-скелет Скиапарелли: анатомия сюрреализма (1938)
В 1938 году, на фоне тревожных предвоенных настроений, Эльза Скиапарелли в сотрудничестве с Сальвадором Дали создала вечернее платье, которое буквально выворачивало моду наизнанку. «Skeleton Dress» из коллекции Le Cirque выглядело как классический чёрный силуэт 30-х годов, на поверхность которого вынесли рельеф костей — рёбер, позвоночника, тазовых дуг и лопаток. Впервые внутреннее стало внешним: тело перестало быть фоном для одежды, а превратилось в её главную тему.
Роль Сальвадора Дали
Как же появилась идея создания такого платья-скелета? Небезызвестный Сальвадор Дали прислал Эльзе рисунок женщины в обтягивающем платье, сквозь которое просвечивает рёберный каркас и тазовые кости, добавив при этом: «Меня поражает мысль — обнажённое изнутри». Именно этот мотив и стал отправной точкой для платьевого эксперимента, где внутреннее, ранее скрытое, выходит на поверхность — в буквальном и метафорическом смысле. Это была не просто кооперация; это был совместный акт сюрреалистического взгляда на тело модельера и художника.
Конструкция и техника
Платье сшито из матового чёрного шёлкового крепа и выполнено с применением техники трапунто: по контуру «костей» простёгивали два слоя ткани и закладывали ватин с изнанки, благодаря чему рельеф буквально выступал над поверхностью. Так гладкий силуэт платья превращался в скульптуру, где элегантность сочеталась с точностью почти медицинского рисунка. Дополняли образ крупные пластиковые молнии на плечах и вдоль правого бока — нарочито техническая деталь, подчёркивающая смелость замысла.
Реакция и смысл
Современники сочли платье «мрачным» и даже «оскорбляющим хороший вкус». Но именно эта провокация и стала прозрением. На подиуме и в прессе платье-скелет воспринималось как метафора уязвимости: оно не прятало тело, а подчёркивало его хрупкость и смертность. И в то же время — силу женской фигуры, удерживающей этот «бронепанцирь» на грани красоты и ужаса.
Судьба и наследие
Сейчас оригинальный экземпляр этого платья 1938 года хранится в лондонском Victoria & Albert. В музей этот наряд поступил в дар от мисс Рут Форд — ещё одно свидетельство близости Скиапарелли к кругу сюрреалистов. С тех пор «Skeleton Dress» неизменно появляется и на выставках, и в учебниках по истории моды. Это один из немногих примеров, когда кутюр показывает не богатство отделки, а мощь художественной мысли, воплощённой в ткани.
Почему это важно
«Платье-скелет» воспринимается не как эксцентричность, а как один из фундаментальных жестов моды XX века. В нём сошлись ремесло и технология, психология и драматургия. Скиапарелли и Дали наглядно доказали, что платье может быть не украшением для тела, а высказыванием о нём — трактатом, где ткань превращается в философию.
Винтажная мода - Подписаться
Кэтрин Зета-Джонс и Рене Зелльвегер в промо к фильму "Чикаго".
Фото: Энни Лейбовиц, 2002 г.
Винтажная мода - Подписаться