4863
Блог литературной обозревательницы интернет-газеты «Реальное время» Екатерины Петровой @epetrova
В продолжение истории с книгой Сьюзен Сонтаг "О женщинах". Яндекс Книги прислали комментарий, что у них книга пропала из сервиса, потому что закончились права.
Вот полный комментарий пресс-службы Яндекс Книг:
Все книги размещаются на сервисе по лицензионным договорам с правообладателями. Поэтому, когда права на контент истекают или отзываются правообладателем, то книга становится недоступной на сервисе, пока права на нее не появятся вновь.Читать полностью…
У подавляющего большинства перечисленных книг срок действия прав на контент истёк несколько лет назад и с тех пор не продлевался.
Это книги: «Не замужем: секс, любовь и семья за пределами брака» автора Анны Шадриной, «ОН. Интимный разговор про тот самый орган» Анджей Гришевской и Пшемыслава Пиларского, «Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу» Тесс Холлидей.
Несколько книг из списка стали недоступны в прошлом и в этом году по той же причине — истечении прав, а именно — книги Лены Климовой «Настоящая девчонка» и «Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию» Джонатана Эйга и книги «О женщинах» автора Сьюзен Сонтаг и «Женщины и власть: Манифест» автора Мэри Бирд.
Джереми МакКартер срежиссировал новую аудиоверсию «Гамлета», а ещё написал эссе в The New York Times, в котором утверждает, что все мы — немного Гамлет. Хороший повод, чтобы перечитать Шекспира и сравнить самоощущение.
Вот две цитаты из эссе:
«Мы и есть Гамлет», — писал эссеист и критик Уильям Хазлитт. С тех пор прошло больше двухсот лет, но сходство между растерянным, полубезумным принцем Шекспира и его аудиторией — то есть нами — редко ощущалось столь остро, как сегодня.
Его обстоятельства, возможно, не совпадают с вашими дословно (вряд ли ваша недавно овдовевшая мать вышла замуж за дядю, который лишил вас законного права на трон), но после пережитых за последние годы травм гамлетовская скорбь вряд ли покажется чуждой — как и чувство бессилия. На фоне политических волнений, армейских патрулей на улицах, климатического кризиса и надвигающихся, непредсказуемых, возможно, апокалиптических сбоев, связанных с ИИ, кто из нас не чувствовал, как и Гамлет, что «порвалась дней связующая нить»?
Это как раз тот случай, о котором хочется поговорить с другом. Но, увы, за редкими появлениями школьного приятеля Горацио, Гамлет мучительно одинок — и это ощущение удивительно современное. (Люди приходят, люди уходят, а он в основном говорит сам с собой — как и мы.) На самом деле, Гамлету даже хуже, чем просто одному: кажется, будто весь мир ополчился против него, даже любимая Офелия. Он в трауре, напуган, одинок, и как он сам говорит, окружён злодеями — неудивительно, что он срывается. А кто бы не сорвался?
Потратила на распечатку этого отчета полтора косаря. Могли бы кегль чуть меньше сделать, обошлось бы дешевле. Сажусь изучать этот талмуд.
Читать полностью…
Не знаю как вы, а я очень ждала новый роман Гузель Яхиной. Прочитала «Эйзена» («Редакция Елены Шубиной») ещё в вёрстке, до старта продаж. Хотела сделать интервью, но Гузель не даёт интервью. Потом хотела написать репортаж о презентации «Эйзена» в книжном магазине Пархоменко на фестивале «Параллельно». Он проходил в те же дни, что и ярмарка non/fiction в Москве в апреле. Но качество записи было настолько ужасным, что половину просто не разобрать. Там же познакомилась с Яхиной. Приятно было услышать, что она знает Реальное время (хотя в Татарстане все знают), и передавала редакции тёплые приветы. В итоге я написала рецензию на «Эйзена». Вставила немного того, о чём рассказывала Гузель на презентации.
Читать здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/343312-bog-i-rab-kinematografa
P.S. На презентации поговорили немного с Гузель о том о сём. Она сейчас живёт в Казахстане. Сказала, что для жителей Татарстана там максимально комфортно, потому что всё очень привычно: ментальность, традиции, устройство общества, похожий язык (в том случае, если говорят на казахском).
Сто лет назад в США судили учителя, которого обвиняли в преподавании теории эволюции Чарльза Дарвина. Казалось бы, многое должно измениться. Но нет. В книге от Альпины нон-фикшн «Мёртвый лев» Максим Винарский пишет, что в XXI веке «гонения» на идеи Дарвина усилились. В первую очередь, среди религиозных представителей. Ещё он рассказывает, как разные политические силы использовали Дарвина в своих целях, часто искажая первоисточник. А также объясняет, откуда появилось утверждение, что человек произошёл от обезьяны. Поскольку у Дарвина про обезьяну не было ни слова.
Подробнее о книге читайте здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/343421-darvin-byl-ne-prav
Сегодня на сайте Реального времени вышло моё интервью с Евой Меркачевой. Поговорили о том, что меня давно волнует относительно различных тру-крайм проектов. Почему акцент всегда на маньяке, а его жертвы проходят фоном и статистикой? Кто-нибудь помнит, как звали жертв Пичушкина (Битцевский маньяк)? Или хотя бы кем они были? То же самое можно сказать про жертв Чикатило, Зодиака, Теда Банди и прочих. Из этой картины выбивается только убийство Шэрон Тейт бандой «Семьи Мэнсона». И только потому, что она была актрисой и женой Романа Полански. Не была бы она знаменита — проходила бы в хрониках как 26-летняя женщина на 9 месяце беременности.
На мой взгляд, этот смещённый акцент и приводит к романтизации серийных убийств. О том, что такое романтизация, — Ева подробно рассказывает в интервью. А также о том, как отдельные проекты массовой культуры приводят к нормализации преступлений. В частности, поговорили про нашумевшую раскраску «Уютный вечер с серийными убийцами». Уже после интервью вспомнила ещё одну аналогичную дичь. В книге Тимы и Вали Назаровых «У холмов есть подкаст», в которой они рассказывают 24 истории о серийных маньяках, есть отступления. Они называются «Фан-факт». В этих «фан-фактах» обычно рассказана какая-то лютая дичь. И эта маленькая деталь подчёркивает две вещи. Первое: у маньяков могут быть фанаты, и это нормально (что не так). А второе — это ещё одно значение слова «фан», то есть «весёлый». Серьёзно? О чём думали авторы, редактор и издатель, когда пускали это в свет?!
Ещё говорили про российскую пенитенциарную систему и что с ней не так (хотя это понятно каждому здравомыслящему человеку, но проговаривать это нужно, раз она в том же состоянии), а также о фанатах маньяков и кто ими становится.
Читать интервью здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/343948-eva-merkacheva-manyak-eto-vsegda-prityagatelnaya-figura
Сергей Степашин на пресс-конференции, посвященной 50-летию Захара Прилепина, сказал, что инициатива создания Литературной премии БРИКС принадлежит Прилепину. В принципе, вот и ответ на все мои вопросы.
Читать полностью…
Дочитала сборник рассказов Жени Некрасовой «Адвокатка Бабы-яги». Восторг! Всё-таки никто, кроме Жени, не может так ярко и мощно описывать реальность.
Читать полностью…
Много лет назад прочитала книгу американского журналиста Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир». В ней он рассказывает о революции 1917 года, свидетелем которой был. Помню, как меня удивила эта работа: внимание к деталям и иной ракурс событий. Рид сам был коммунистом. И предполагалось, что это будет в большей степени пропагандистская книга. Но она получилась довольно объективной.
С того момента у меня интерес ко всем произведениям, которые написаны иностранцами о России. Серия, которую «Смена» с 2023 года выпускает совместно с Ad Marginem, издательством libra и Домом творчества «Переделкино», — не исключение.
Написала о презентации серии в Казани, а также о новой книге в этой серии — «Волга. Русское путешествие» норвежца Гейра Поллена.
Читать здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/343003-ya-byl-oshelomlen-goloden-ya-smotrel-vpered
У V–A–C Press в июне вышла книга «Нисенитница, или 500 лет русского абсурда». Это сборник с рассказами, которые составитель (Виталий Бабенко) счёл абсурдными. И среди них — хорошо знакомые произведения Пушкина, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Гоголя, Хармса и многих других. Главная фишка — все тексты опубликованы в том виде, как это было при первой публикации. К примеру, известная сказка «Репка» не заканчивается на мышке. Там появляется некая но́га, и не одна. Ещё в текстах особое значение у знаков препинания. Они играют несколько иную роль, а не ту, к которой мы привыкли.
Обо всём этом подробно написала в тексте о презентации сборника на Летнем книжном фестивале «Смены»:
https://realnoevremya.ru/articles/342776-polnyy-absurd-ili-vzryv-zdravogo-smysla
Мой папа был фанатом The Beatles. Дома было какое-то невероятное количество их пластинок. Папа слушал их всегда, когда был дома. А я вместе с ним. Мой первый парный танец тоже был под The Beatles. Я стояла на ногах у папы, и мы медленно крутились под растянутое «Мииииииишэл».
Мама тоже обожала битлов. Она рассказывала, как впервые услышала их. Это было в 1970-х. Ей позвонила подруга, вроде, из Таллина. И сказала: «Наташка, слушай!» Поставила трубку телефона к радиоприёмнику, который ловил западную радиостанцию. Там пели The Beatles.
Поэтому неудивительно, что я знаю все песни битлов и не пропускаю ни одного значимого события, связанного с этими британцами. И конечно, читаю книги про них. И иногда пишу об этих книгах. К 85-летнему юбилею Ринго Старра (это сегодня) вчера на сайте РВ вышел текст про битлов.
Книга Дэвида Старка «Жизнь внутри и вокруг The Beatles» о том, как 15-летний фанат стал хроникёром британской группы:
https://realnoevremya.ru/articles/341803-kak-15-letniy-fanat-stal-hronikerom-zhizni-bitlov
А ещё раньше писала о книге Кристины Фельдман-Баррет «Женская история «Битлз» про то, как битлы повлияли на несколько поколений женщин:
https://realnoevremya.ru/articles/300295-zhenskiy-fenomen-bitlz-ot-krichaschih-fanatok-do-yoko-ono
Сегодня идёт четвёртый день моего отпуска. В этот раз главная задача этих нерабочих дней — войти в спортрежим. На Новый год сын подарил абонемент в спортзал, в который я благополучно не ходила. Но тело уже давно требовала движения и активностей. Начиная с 1 января спортзал откладывался на «завтра». Каждый день. И так полных шесть месяцев. В среду пошла на первое занятие.
Принципиально отказалась от тренажёрки. Раньше занималась, и мне вообще не заходит. Но тогда я пришла в зал с весом в 43 кг при росте 171 см. Тренажёрка была необходимостью, чтобы набрать качественный вес. В общем, вес набрала, жопу накачала, махнула рукой и свалила из зала. Теперь у меня раз в неделю занятие для позвоночника и всех суставов в теле (сын называет это «групповые для пенсионеров»), а также 2 или 3 раза в неделю (пока не определилась) йога.
Первая мысль после первого занятия: какого чёрта я так долго сюда не приходила?! Вообще, я думала, что тело будет в худшем состоянии. Но нет, всё помнит. Всё крутится и вертится. Могу выгибаться, прогибаться и скручиваться во все возможные формы. Но совершенно не могу прижимать грудь к ногам. Ни стоя, ни сидя. В этот момент во мне взорвался мой маленький достигатор: надо работать на 110% и прижать эту грёбаную грудь к этим грёбаным ногам. Обожаю, когда этот маленький засранец во мне просыпается.
Сегодня после йоги ко мне на улице подошёл какой-то дедуля. И неожиданно начал желать мне всего самого лучшего, прекрасного, доброго и т. д. Желал минуту точно (без перерыва). А потом говорит: я не маньяк, я просто хочу, чтобы добра в мире было больше. Затем попросил у меня сигарету и пошёл желать добра дальше.
А теперь вопрос к залу. Сегодня утром, выпив первую чашку кофе и открыв один глаз, включила в телеге какую-то непонятную мне функцию со звёздами. Очень напоминает разговорно-интеллектуальный эскорт. Типа вы что-то у меня спрашиваете за деньги, а я, видимо, должна давать большой, подробный и правдивый ответ (но это мои догадки). Хорошо, что телега не ввела функцию действий за деньги. Как в треш-стримах. В общем, я не знаю, что это за ебанина. Объясните, пожалуйста, кто-нибудь.
Написала про три книжные новинки июня. Это женский взгляд на диктатуру Трухильо в романе Джулии Альварес «Время бабочек» от издательства «Бель Летр», книга Фёдора Тертицкого «Ким Ир Сен» от издательства «Альпина нон-фикшн» с подробным разбором того, как мы получили Северную Корею в современном её виде, а также трогательная история Алины Бронски «Последняя любовь бабы Дуни» от издательства «Дом историй» о праве жить и умереть там, где хочется.
Про новинки читайте здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/340587-chto-chitat-truhilo-kim-ir-sen-i-chernobyl
Сборник рассказов Прочитано (том 2). Это невероятно красиво. Еще не читала, но трогать, листать приятно. Как я, оказывается, соскучилась по журналам. Толстым. Большим. Стильным.
Читать полностью…
Закончила читать. Не биография торговца картинами, а настоящий детектив и судебная драма от издательства Слово.
Читать полностью…
А что за флешмоб с книгой Сьюзен Сонтаг "О женщинах" (остальные из "расстрельных списков" не читала, не могу судить о содержании)? То ее изымавают в независимых книжных силовики, то убирают магазины, то пишут, что Яндекс Книги удалил из сервиса. В этом сборнике эссе Сонтаг размышляет о старении и спорит о Лени Рифеншталь. При этом, насколько мне известно, издательство книгу не снимало с продаж (потому что не за что). Кроме того, что эту книгу забрали еще давным-давно из Подписных с кучей других, а потом имя Сонтаг появлялось в бесконечных новостях, предъявить этому сборнику нечего. Че происходит?
Читать полностью…
Никакой отчет я даже не начинала читать. Проторчали в ветеринарке. У Лоры (моя собака) "вольерный кашель". Инфекция такая. Говорят, сейчас прям эпидемия среди собак, которые гуляют на собачьих площадках. В клинику по пять собак в день с этой инфекцией приходят. Мы не гуляем на собачьих площадках, но общаемся с собаками, которые там гуляют. Неделю теперь на карантине и на антибиотиках. И гулять долго нельзя. Грусть!
Читать полностью…
Ограбила сегодня Ad Marginem
Читать полностью…
Котятки из Казани, вы же знаете где мы все будем 18-20 июля? Правильно, на фестивале Ad Marginem в Парке Черное озеро. В субботу будет детский день, в пятницу и воскресенье - лекции и дискуссии о новых романах, архитектуре, философии, антропологии и даже растениях.
Подробно здесь:
/channel/smena_kazan/5408
Переезжаем в «Коммуналку»!
На два дня слово «коммуналка» перестанет означать склочных соседей, которых хочется расселить, чтобы до чего страшного не дошло. А будем шумной толпою (на что мы очень рассчитываем) наслаждаться разговорами о книгах с видом на залив — в кофейне Хаос, и сделаем доброе дело для «Простых вещей», которым нужен новый дом.
26 и 27 июля 12:00-20:00
Будет:
– книжный маркет с любимыми издательствами и книжными магазинами,
– благотворительная гаражная распродажа
–«кухня» — серия встреч, лекций и дискуссий с теми, кто делает книжный мир живым,
и, снова крутим диско-шар и включаем музыку от книжных диджеев.
Книги, которые читали, любили, а потом отставили пылиться на полку можно принести во «Все свободны» ул.Некрасова,23 до 25 июля.
Принимают: художественную и нон-фикшн литературу в хорошем состоянии. Лучше сдать в библиотеки: старые учебники, справочники, повреждённые и совсем устаревшие издания
Коммуналка — это пространство поддержки и взаимности, где можно спорить о любимых авторах, слушать соседей, находить единомышленников и собираться за общим столом — как дома.
Приходите!
📍Кофейня Хаос, Кожевенная линия, 34
Ваша ЛАМПА
Смотрите, какие прикольные книги выйдут в НЛО.
Дмитрий Травин «Пути России от Ельцина до Батыя»
Новая книга Дмитрия Травина «Пути России от Ельцина до Батыя» – это попытка увидеть в российском прошлом не предопределенную цепь событий, а сложную систему развилок, на которых страна делала выбор — осознанный или вынужденный, прагматичный или продиктованный иррациональными причинами.
Татьяна Островская «Культура и сопротивление»
Беларусь долгое время воспринималась как «тихая» республика без громких политических процессов и манифестаций. В книге «Культура и сопротивление» Татьяна Островская предлагает принципиально новый взгляд на позднесоветскую Беларусь.
Кирилл Чунихин «Американское искусство, Советский союз и каноны холодной войны»
Действительно ли США в годы холодной войны стремились «подорвать» советский режим при помощи американского модернизма, а Советский Союз «боялся» нефигуративного искусства? Можем ли мы определить реальную роль искусства в противостоянии двух систем?
The Guardian перепечатал воспоминания Елены Госалвес Бланко о последних месяцах жизни Патриции Хайсмит. Елене было двадцать, когда она в 1994 году устроилась работать к писательнице. Та уже была серьёзно больна, знала, что скоро умрёт. Елена была одновременно сиделкой, ассистенткой и помощницей по дому. В общем, присматривала за Хайсмит по всем фронтам.
У писательницы был тяжёлый характер. Она не любила людей, и ей мало кто нравился. Елену она взяла вроде бы только на основании их общей нелюбви к Хемингуэю. Но по тексту складывается впечатление, что это была иррациональная симпатия. Елена описывает, чем были наполнены последние месяцы жизни Хайсмит. А также даёт много бытовых деталей их совместного проживания, пересказывает некоторые беседы и делится впечатлениями от книг писательницы. В декабре 1994 года Елена решила ненадолго вернуться в Испанию, чтобы встретить Рождество с родителями и сдать экзамены. Хайсмит была зла, что та её бросает. Больше они не виделись. Писательнице довольно скоро стало плохо, её госпитализировали, а потом она умерла в больнице города Локарно в Швейцарии.
Долгие годы Елену мучило чувство вины. Со смерти писательницы прошло уже 30 лет, но Елена только сейчас решилась написать о том, как она жила у Хайсмит. Результатом стали эти небольшие (для книги) и длинные (для статьи) воспоминания.
Читать здесь:
https://www.theguardian.com/books/2025/jul/10/my-harrowing-time-as-patricia-highsmith-assistant
В The New Yorker вышла статья писателя и преподавателя литературы Брука Аллена. Он рассказывает о своём опыте работы с заключёнными в тюрьме строго режима. Аллен пишет, что курсы по литературе стали для заключённых местом, где они могли свободно выражать свои мысли и чувствовали себя людьми, а не отбросами. Но общество не понимает, зачем тратить деньги на заключённых с огромными сроками или с пожизненным. Они никогда не выйдут и не будут взаимодействовать с обществом. Значит, в этом нет смысла.
Аллен считает, что это не так. Он говорит, что эти заключённые никогда не покинут стен тюрьмы. Но многие из студентов — это люди, которые отсидели значительный срок. И именно они устанавливают негласные правила среди заключённых и создают микроклимат в тюрьме. После образовательных программ заключённые становятся гуманнее и меняют атмосферу в самой тюрьме на более дружелюбную. А это сказывается в том числе на тех, кто скоро вернётся в общество.
Из-за того, что у заключённых на образование гораздо больше времени, чем у обычных студентов, литературные произведения в тюрьме изучают более углублённо. Аллен пишет, что в стандартный курс по Шекспиру входит изучение до девяти пьес за семестр. В тюрьме за этой же время читают только три, но изучают глубже и обсуждают более детально.
Автор статьи рассказывает истории некоторых заключённых. К примеру, один выучил русский язык, чтобы прочитать в оригинале «Войну и мир» Толстого. Другой был ярым расистом. Но после курса по истории рабства изменил своё отношение к темнокожим. Ещё один заключённый считал, что он всегда прав и умнее других. Через несколько лет обучения он научился признавать свои ошибки. Одного заключённого помиловали, он вышел на свободу после сорока лет тюремного срока. Он тоже был одним из участников образовательной программы. После освобождения занялся активизмом, организовал НКО, которое помогает заключённым учиться и получать дипломы, находясь в тюрьме.
Горе всё-таки не от ума, а от невежества.
Читать статью целиком здесь:
https://www.newyorker.com/culture/the-weekend-essay/teaching-men-who-will-never-leave-prison
Писатель и журналист Дэвид Брукс написал небольшое эссе для The New York Times, в котором рассуждает о падении интереса к большим романам и большой литературе в целом. И он связывает это не только с эпохой интернета, но и с утратой у современных писателей дерзости и свободы выражения мыслей, а также с коммерциализацией своего творчества и с социальным давлением со стороны сообщества. И ещё интересны его мысли по поводу радикализма левых и разнообразия правых.
В общем, главное ограничение - культура отмены.
И немного юбиляра. Тогда и в 2019 году. Всем бы нам выглядеть как Ринго в его годы. Да и дожить бы до 85-ти тоже не помешало бы.
Читать полностью…
В начале ХХ века Екатерина Бакунина уехала в Америку работать чернорабочей, в 1930-е — писала о крови в «межножье» и «испражнениях в ванной» в эмиграции в Европе. Ее называли безвкусной, истеричной, но всегда — искренней. «Тело» — маленькая книга, всего на 76 страниц, вышедшая в издательстве SOYAPRESS, открывает гигантский разлом между женщиной и ее телом. Екатерина Бакунина не пишет о ностальгии по России, не тратит времени на политику или поиски национального самоопределения. «Тело» — это роман, где женская плоть становится единственным возможным языком, когда все остальное молчит.
Читать про книгу здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/336894-kak-ekaterina-bakunina-razoblachaet-travmu-i-unizhenie-v-emigracii
Вышла. Я только половину прочитала. Но пока очень хорошая.
Читать полностью…
CWS & Переделкино
Встречаемся на третьем фестивале литературного творчества «Ближе» 5 июля!
Тема фестиваля — «Что нам мешает?». С 12:00 до 20:00 будем говорить о препятствиях, умолчаниях, ошибках и невоплощенных мечтаниях, искать мотивацию, силы внутри себя и в сообществе. Исследуем тему препятствий вместе с писателями, читателями, издателями и критиками.
➡️В этом помогут мастера и преподаватели Creative Writing School, эксперты и резиденты Дома творчества Переделкино, студенты и преподаватели Литературного института, мастера WLAG, Школы текстов «Мне есть что сказать» и Школы критики имени В.Я. Курбатова (список участников дополняется).
➡️В программе (также дополняется, следите за новостями и рассылками) — лекции о самых разных аспектах литературного мастерства, литскетчинг и практики креативного письма, книжная ярмарка, зона сенсорной разгрузки, квесты и перформанс.
➡️В числе лекторов и спикеров — Марина Степнова, Ксения Буржская, Наталья Ломыкина, Антон Секисов, Виктория Рипа, Денис Крюков, Александр Филиппов-Чехов и другие.
Встречаемся 5 июля в 12:00 в Доме творчества Переделкино (ДСК Мичуринец, поселение Внуковское, ул Погодина, 4).
Программа, расписание и билеты – уже на нашем сайте.
Вчера общественности презентовали Литературную премию БРИКС. Понятно, что ждать от неё каких-то прогрессивных решений не приходится. Но меня поразили, во-первых, амбиции организаторов (замахнулись на альтернативу Нобелевки), а во-вторых, недоработка механики (чудовищная причём).
Основное:
1. Вручать премию будут не за книги, а авторам.
2. Лонг-лист будет состоять максимум из 30 номинантов (по 3 от каждой страны БРИКС).
3. В шорт-лист войдут 10 авторов (по 1-му от каждой страны).
Теперь самое интересное. Лонг-лист объявят в сентябре в Бразилии, шорт-лист — в октябре в Шанхае, победителя — в ноябре в Москве.
Вопрос: как так быстро жюри смогут прочитать книги номинантов? И на каком языке они будут читать? Теоретически нужно ещё сделать перевод. Или жюри будет отбирать номинантов по профайлу авторов? Тогда это уже не литературная премия. А даже не знаю что.
Все подробности написала здесь:
https://realnoevremya.ru/articles/340930-mezhdu-gonkurom-i-nobelevkoy-ambicioznaya-zayavka-literaturnoy-premii-briks
«Папирус. Изобретение книг в Древнем мире», Ирене Вальехо (пер. с исп. Д. Синицыной, изд. «Синдбад», 432 стр., 2025)
Литературный обозреватель «Реального времени» и автор Telegram-канала «Булочки с маком» Екатерина Петрова специально для «Неудащи» о том, что читать в ближайшую неделю.
Что подарить женщине, у которой уже есть всё? В 30-х годах до н. э. Марк Антоний решил, что Клеопатру не удивить ни жемчугом, ни золотом. И привёз ей двести тысяч папирусных свитков — для знаменитой Александрийской библиотеки. Это был жест веры — в силу текста, значение слова, магию книги. Именно с этой точки и начинает свой путь Ирене Вальехо в книге «Папирус. Изобретение книг в Древнем мире».
Вальехо не строгий летописец, поэтому не ждите хронологического порядка. Она — рассказчица, путешественница во времени, исследовательница книги и её души. Это не учебник, а одиссея. Она начинается в туманной библиотеке Александрии, где знание не пылилось на полках, а пульсировало в голосах, ведь в те времена читали вслух.
Александр Македонский, вдохновлённый «Илиадой», которую хранил под подушкой, мечтал собрать все книги мира. Его преемники в Египте пытались эту мечту воплотить: покупали, заимствовали, а порой просто крали манускрипты. На первом месте — Эсхил, Софокл, Еврипид. Вальехо сравнивает это с романом Борхеса: немного безумно, немного гениально. Библиотека росла — как органическое существо. Но вместо академической мумификации прошлого она стала местом живой полемики. Здесь рождалась культура диалога, где умение слышать собеседника ценилось выше красноречия.
Однако «Папирус» не застревает в античности. Вальехо не линейна: она прыгает из века в век, из эпохи в эпоху, выстраивая тонкую мозаику. Из античного мира мы оказываемся на улицах Александрии начала XX века, где греческий поэт Константинос Кавафис, госслужащий при британской администрации, по ночам блуждает сквозь тени утраченной библиотеки. Он слышит, как прошлое шепчет сквозь камни, и пишет о Трое и Византии.
А затем — Лоренс Даррелл с его «Александрийским квартетом», где под слоистым полотном любовных драм проступает нерв античности. Эротику, которая, по мнению Вальехо, неотделима от знания. Ведь книга — это не только мудрость, но и страсть. Не только бумага, но и плоть.
Ещё один эпизод — рассказ о заключённых ГУЛАГа и концлагерей, которые писали книги в уме, чтобы не сойти с ума, чтобы не умереть раньше времени. И когда им, наконец, выпадала возможность взять карандаш, они писали с точностью до абзаца. Это история о выживании человеческой мысли, когда нет ни чернил, ни бумаги — только воля.
Впрочем, Вальехо не чужда иронии и самоиронии. Она вспоминает, как в 1990-е, в одном букинистическом магазине, её отец с восторгом нашёл старое издание «Дон Кихота». Вторая глава в нём оказалась… страницей из «Капитала» Маркса. Типографский саботаж или символ эпохи? В диктатуре Франко такие книги-матрёшки были не курьёзом, а способом говорить правду.
Вальехо начала писать свою книгу в перерывах между сменами в больнице, где лежал её тяжелобольной сын. Сама писательница в те годы жила в нищете, часто ночевала на диванах друзей. Её отец, который мечтал, чтобы она сделала научную карьеру, умер от рака. И книга, начатая в тени личного горя, стала её способом прощания с ним, академией и мечтами.
«Папирус» — это гибрид. Это и научный труд, и собрание анекдотов, и мемориал, и манифест. Вальехо верит в будущее книги. Не как носителя информации — этого достаточно в цифровом виде, — а как явления плотского, тактильного, волнующего. Книга как объект. Как сопротивление времени. Как утешение. Как надежда. Писательница спорит с эпохой, где всё меряется скоростью, и предлагает замедлиться. Почувствовать текст. Слушать страницу, как слушали бы рассказчика у костра.
Больше книг о книжной индустрии и читательских практиках можно найти здесь.
