1429
Канал о нонфикшне и всем хорошем, что не попадает в подкаст "Жертва научпопа" Сам подкаст тут: https://podcast.ru/1618946796 Обратная связь как обычно: https://t.me/nonfic_bot
Москва, возможно, и не в курсе – но в ней сейчас начинается фестиваль плейбек-театров. Если совсем коротко – то это театр, в котором актеры отыгрывают истории, рассказанные зрителями. Это всегда камерная и всегда импровизационная история: кто какой сюжет сейчас принесет на сцену – неизвестно. Конечно, есть рамка: историю зрителю помогает рассказать кондактор: что-то вроде литературного редактора для сцены. По моему опыту, самыми подходящими для плейбека становятся истории с мааааленьким таким путешествием героя: зашел в ситуацию одним – вышел другим. Нет, байку, анекдотический случай актеры тоже сумеют отыграть. Но настоящий катарсис (с максимальной вероятностью) можно словить от маленького путешествия героя. Билеты тут. Если что – на плейбеке можно побыть просто зрителем, ничего своего не рассказывая.
Читать полностью…
ФЛЕШМОБ В ПОДДЕРЖКУ INDIVIDUUM.
"Купи книгу — пока ещё можно!". Здесь и там разносятся призывы. И это верно. И это тем более верно, когда такое происходит с книжной индустрией. "Фаланстер", кейс с нонфикшн, катастрофическая ситуация с независимыми книжными. Сейчас Individuum. Присоединяюсь к пока ещё хаотичному флешмобу в поддержку издательства Individuum. Советую купить что-то (1)пока это ещё есть, (2) судебные иски — это всегда траты, а хорошее издательство действительно не бросает своих.
Мне сложно выбрать, что посоветовать купить (тем более, что я тот ещё советчик), но вот мой топ книг, которые я бы порекомендовал своим подписчикам (спасибо, что вы есть):
1. Коля Степанян "Где. Повесть о Второй карабахской войне". Про эту книгу я ещё напишу отдельный пост. Но пока главное — это книга не столько об ужасах войны (хотя там есть и это), это книга об огромной любви к жизни. О любви, которая сильнее страха, отчаяния, сильнее боли, сильнее разочарования, фрустрации, сильнее нравственных терзаний, сильнее всего на свете. Книга не учит, а показывает. Не говорит, а рассказывает. Если вы отчаялись, это книга точно для вас.
2. Катя Колпинец. "Формула грез. Как соцсети создают наши мечты". Иногда кажется, что исследований по социальным сетям и медиа уже так много, что ничего нового о них не узнать. Тем более, что сами социальные сети про себя успешно рассказывают. А иногда кажется, будто такие книги — про эпоху, когда мы только-только открывали для себя мир приложений, а теперь это уже...не уместно что ли? Как раз уместно! Книга Кати Колпинец отлично подойдёт для тех, кто хочет понять, почему в нашу сложную эпоху, когда алгоритмы вообще уже не понять, всё равно находятся те, кто умеют в этом чувствовать себя, как рыба в воде. Тут кстати и интервью Кати про это на Репаблике.
3. Максим Жегалин. "Бражники и блудницы. Как жили, любили и умирали поэты Серебряного века". Странно, если бы я эту книгу не упомянул. Потому что Безутешная русская философия не может жить без любящих и умирающих поэтов Серебряного века. Если вы любите русскую философию — это книга для вас. Она может вас злить, смешить, заставить чесаться. Но это правильная книга — потому что она про чувственную сторону людей, которые жили сто лет назад, что-то сочиняли, жили и конечно не только любили, но и часто находились в отчаянии. Есть тут и про мистических анархистов первой волны. Я ж говорю — всё правильно!
4. Василий Чистюхин. "Никак. Как стать успешным художником". Если вы любите философию, вы не можете быть равнодушным к искусству. Если вы любите русскую философию — вы тем более не можете пройти мимо. Вы же в России! Вы понимаете, что быть художником в России — это ...это не объяснить. Достаточно просто хотя бы один раз поучаствовать в любом арт-проекте. Это смешно и трагично одновременно. Где-то далеко за этим всем "Никак" прячется страшное философское "Ничто", но Василий Чистюхин не ставил перед собой цель cделать хоррор, поэтому русская гонзо-журналистика и трагикомедия.
5. Алексей Сафронов. "Большая советская экономика. 1917-1991". Книга Алексея Сафронова, как показывают дискуссии, это не только про научный анализ советской экономики, но и про то, поддерживает ли Алексей Сафронов советскую экономику. Я сперва удивился, но да — некоторые эту книгу читают и таким образом. А вообще книга балансирует между анализом статистики, фактов и прочего, что я обычно не люблю (не люблю факты, цифры, я даже имена и фамилии путаю, включая свою) и историей идей. Не только "что" и "сколько", а что за идеи подтолкнули к тому, чтобы сделать так, а не по другому. Какие социальные феномены и проекты дали на это "отклик". Герои этой книги — это не люли, на мой взгляд (хотя они там есть), а институции и идеи.
Как разговаривать о…
Это подборка книг о том, как говорить: о смерти, о своих чувствах, как давать обратную связь и почему публичное отстаивание своей позиции бывает таким сложным.
Д.Рогозин, А.Ипатова. (Не)случайный разговор о смерти
Текст-матрешка: казалось бы, книга про полевое исследование, проведенное авторами в Архангельской области. Однако: исследование посвящено крайне табуированной теме – восприятию смерти (опыту столкновения с предметом, отношению и подготовке к собственной смерти). Об этом так просто не побеседуешь. Поэтому мы оказываемся внутри другой матрешки: как работать с табуированной тематикой, как выйти на разговор с учетом возраста, статуса и образа жизни собеседника. “Здравствуйте, я хочу задать вам несколько вопросов о смерти” здесь явно не сработает. А тема доступа к собеседнику лежит внутри еще одной матрешки – как работать с полем вообще, и с чем имеет дело исследователь, когда выходит в поле. Особенно прекрасны рассуждения Дмитрия Рогозина о профессионализме или, допустим, о том, как определить, к какому типу исследователей вы относитесь всего-то с помощью 2 вопросов:
- нравится / не нравится разговаривать с людьми
- получается / не получается.
И да, из любой комбинации может вылупиться исследователь. Книга здесь.
Стоун, Хин. Спасибо за обратную связь.
Формально обратная связь – это любая информация от внешнего мира о тебе или о твоей работе. Даже хрустнувшее при нагрузке колено – разновидность обратной связи от тела. Но только она может быть завернута в разные фантики: “спасибо, что ты есть”, или “у тебя получилось”, или “твоя работа сделана недостаточно хорошо”. И если даже если получаешь положительную обратную связь, но не в том фантике, в котором ожидалось, - это печаль. Еще больше печали, если обратная связь негативная. Она задевает один из 3 триггеров: представления о себе, отношения с говорящим или чувство справедливости. “Спасибо за обратную связь” – о том, как переработать эти чувства. Кстати, я рассказывала об этой книге в одном из эпизодов подкаста.
Синдром публичной немоты.
Публичная немота – это неумение говорить с другими в присутствии других. Это одновременное отсутствие лексики, риторических приемов и банальная неспособность выслушать человека с иной позицией. Публичная немота проявляется на многих уровнях: от дебатов (когда они еще были) до собраний членов садовых товариществ. Обычно “выигрывает” тот, кто кричит громче и у кого пена изо рта летит дальше. Для постсоветского общества, у которого было два языка: язык официоза и неформальный язык кухонного разговора, отсутствие публичного языка, на котором можно договариваться об общих делах, - вещь закономерная. Другой вопрос: можно ли его как-то обрести.
Илсе Санд. Компас эмоций.
Забавно, что на рынке селф-хелпа есть много книг о том, как взять под контроль свои якобы негативные или мешающие эмоции, и почти ничего - о том, как научиться распознавать и называть то, что вы собираетесь брать под контроль. Например, в русском языке есть порядка 150 наименований различных чувств, но в нашем бытовом словаре в среднем 15-20 названий. Это если не считать “норм”. И тут Илсе Санд: хорошо, согласимся, что существует 4 базовых чувства, но давайте посмотрим внутрь каждого. И это не только про степень интенсивности. Это еще про наполнение: за гневом может стоять самозащита, или уязвленное самолюбие, или нарушение ценностей, или смесь чувств. Все то же – со страхом, с радостью, с печалью. Поняв, что лежит «в коробочке», можно научиться с этими чувствами обращаться, в том числе – не раниться о них и экологично предъявлять их другим.
Добралась до автобиографии Теодора Шанина – социолога и основателя Шанинки (которая могла бы называться Зайдшнуровка, если бы Теодор однажды не сменил свою фамилию на более произносибельную для окружающих). Читаю через фильтр своего интереса: как этому человеку в любой точке мира, где бы его ни забросило, удавалось создавать воронку, в которую засасывало ярких и талантливых людей? А потом делать из этого образовательные проекты – будь то в Манчестере, Израиле или Москве? Дар или технология?
Кажется, можно проследить несколько закономерностей. Во-первых, он постоянно попадал в крупные человеческие хабы – будь то Пальмах или университет – места с высокой плотностью людей и отношений. Во-вторых – делал много неоплачиваемой работы, если она была в рамках его убеждений. В-третьих, в его деятельности было “нечто большее” – что-то вроде иерархии, в которой самым высокоуровневым было желание понять про себя или про мир, переработать крупный кусок действительности. А деятельность встраивалась внутрь этой иерархии.
Этот пост лучше читать с десктопа: я принесла несколько карт, чтобы вы могли в них залипнуть.
Во-первых: карта русских писателей. Как они соотносились друг с другом во времени, кто с кем состоял в родстве (пусть отдаленном). На карту также нанесены и некоторые писательские деяния по отношению друг к другу: увел любовницу Пастернака или – помог Шаламову устроиться на работу после лагеря.
Средняя продолжительность жизни людей на схеме получается около 60 лет. Совершеннолетними и дееспособными люди становятся с 18 до 21, то есть, около двадцати. Основные произведения пишутся обычно где-то до сорока (есть исключения, подтверждающие наличие правила). Поэтому удобно делить жизнь на этапы по двадцать лет и цветом подсказывать, каким человек умер: ещё зелёным или уже серым.
Что стало известно за сегодня по "Делу издателей".
1. От лица компании ЭКСМО за подписью генерального директора Евгения Капьева было разослано письмо "Об изъятии из продажи". Это подлинный документ, это подвердили несколько книжных магазинов. В нем издательство просит "повторно убедительно просит" утилизировать книги на местах либо незамедлительно вернуть их представителям издательства. Проще всего предположить, что именно эти книги были вчера изъяты, либо фигурировали в документах на изъятие (прямого подтверждения этому нет).
2. При этом, правозащитный проект "Первый отдел", знакомый с материалами по защите, заявил, что в "материалах уголовного дела" (каких -- не уточняется) фигурируют только 10 книг -- и привел список.
3. Вчера писали, что задержано "около 10 сотрудников", где-то приводилась цифра 11. Пресс-служба "ЭКСМО" выпустила пресс-релиз, в котором сообщила, что Норовяткина отпустили без предъявления обвинения. Утром BBC, что обвинение будет предъявлено (или уже предъявлено) трём людям, затем о том же пишет ВЧК-ОГПУ, после цифру подтверждает "Первый отдел") -- это исполнительный директор Дмитрий Протопопов, экс-директор по продажам Павел Иванов, менеджер склада Артем Вахляев. Обвинение -- части 1, 2, 3 ст. 282.2 УК РФ (организация деятельности экстремисткой организации, участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности, а также всё это -- с использованием служебного положения. Вербовка (ч. 1.1-- исчезла).
4. Все ждали меры пресечения. Утром BBC со ссылкой на источник написали, что её изберут в Замоскворецком районном суде, Протопопову запросят СИЗО, Иванову и Вахляеву — домашний арест. Днем Следственный комитет нарушает молчание и выпускает пресс-релиз, где говорит, что будет ходадайтствовать о заключении обвиняемых под стражу (СИЗО). В итоге, вышло так, как сказало BBC -- Протопову запросили заключение под стражу, Вахляеву и Иванову -- домашний арест. В итоге, суд отправил всех троих (!) под домашний арест до 13 июля.
5. О сути дела всё ещё известно мало. Есть версия ВЧК-ОГПУ , есть то, что рассказал "Первый отдел". Их списки различаются на "С любовью, Криквуд". Сводятся обе версии к распространению книг, связанных с ЛГБТ-сюжетами (по решению Верховного суда -- "международное ЛГБТ-движение" признано экстремистской организацией), и к некоторым восьми людям, которые фигурируют в деле --
ВЧК-ОГПУ называет их покупателями, "Первый отдел" пишет, что восемь женщин были вовлечены в деятельность "организации". В обеих версиях есть цифра 900 книг, видимо, каким-то образом реализованных после решения Верховного суда. Ждём, мб в ближайшие дни появятся документы.
6. Следственный комитет нагнетает -- "По уголовному делу проводится комплекс следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, направленных на сбор и закрепление доказательств, а также на установление и задержание иных членов экстремистской организации".
Дышим, дышим и ещё раз дышим.
Все, что можно сказать определенно на сегодняшний день -- домашний арест лучше, чем СИЗО, особенно по такой статье.
Хочется ещё раз адресовать слова поддержки -- обвиненным, их коллегам, семьям и друзьям.
И поблагодарить любимого Владимира Харитонова за его канал (сердечко), в котором сегодня весь день появлялись важные обновления.
Начитала небольшой фрагмент из “Стать Теодором”.
Читать полностью…
Прям как дети малые
Мини-подборка книг в жанре “объясним как детям”. Хоть этот жанр многое упрощает, но зато он дает низкий порог вхождения в незнакомые области и заземляет теоретические вопросы, показывая их применение на практике.
Варуфакис "Беседы с дочерью об экономике"
Представьте, вам 14 лет, и ваш папа – министр финансов. Но Греции. И бывший. Но что с того: Варуфакис считает, что если не можешь доступно объяснить подростку важные экономические вопросы – значит, ты сам плохо понимаешь, чем занимаешься. В книге фигурируют действительно базовые понятия: разница между товарами и благами, разница между ценой и ценностью. А договор Фауста с Мефистофелем рассматривается как пример долговой расписки в момент трансформации долга из взаимного обязательства (ты мне – я тебе) в долговой договор с процентами за оказанную услугу. У Варуфакиса есть некоторый перекос, связанный с тем сегментом реальности, в котором он вращается (допустим, он видит государство благом). Но сама книга очень теплая, она адресована реальной девочке подростку с примерами из ее жизни.
Кокелл "Разговоры с таксистами о жизни и устройстве Вселенной"
Межкультурная пропасть: в России "разговор с таксистом" означает прослушать урок политинформации из уст водителя. В Британии таксист работает на приём: "Они добровольно общаются, а иногда просто вынуждены слушать рассказы людей самых разных профессий и мнений. Таксисты связаны с коллективным разумом нашей цивилизации так, как очень немногие из нас. Мало кто может похвастать таким регулярным доступом к сокровищнице людского опыта и мироощущения". Конечно, британские таксисты задают вопросы для поддержания беседы. И астробиолог Чарлз Кокелл собрал зафиксировал, чем интересовались самые разные таксисты, узнав, что он по профессии – астробиолог. И в доступной манере ответил на них: что делать, если в нас попадет астреоид? Надо ли бояться вторжения с других планет (ага, бойтесь не инопланетян, а инопланетных микробов). Не являемся ли мы экспонатами в инопланетном зоопарке (эту же идею эксплуатирует серия Cancelled из Саус Парка). И будем ли мы переселяться на Марс, когда поймем, что эту планету мы окончательно испохабили? В результате – в легкой манере Кокелл дает обзор проблем, которыми сейчас занята астробиология.
Йорди Перейра. Удивительные ответы на повседневные вопросы.
Одна информантка мне рассказывала, как в начальной школе их класс попросили написать на бумажках как вопросы про окружающий мир их сейчас волнуют. Из серии: почему самолеты не падают. Вопросы собрали в банку - и сказали: а вот учиться мы будем затем, чтобы узнать ответы на ваши вопросы. И правда: порой на уроках доставали вопрос из баночки, и материал урока строили вокруг него. Книга Йорди Перейры - тоже сборник ответов на "детские" вопросы, преимущественно из области физики: больно ли муравьям, когда они падают с высоты? Почему если вдохнуть гелий из воздушного шарика, голос становится писклявым, и что случится, если сквозь Землю прокопать тоннель и прыгнуть в него.