28217
Инспекция культурной жизни и главные новости искусства без поручителей. Пиши нам в TeIegram бота: @muspatrol_bot
Пора уже про подарки, всё таки декабрь
Со свойственной нам скурпулезностью, погрузились в выбор небанального подарка на Новый год, такого, которым хочется удивить. Оглашаем список:
ГОЛОГРАФИЧЕСКАЯ ГИРЛЯНДА – 4 метра лента и сразу столько праздника. берите две!
ОТРЫВНОЙ КАЛЕНДАРЬ – этот календарь нужно иметь у рабочего места, иначе кто ещё напомнит: «Сегодня никто не против, если вы уснёте днём».
ОТРЫВНОЙ КАЛЕНДАРЬ С РЕБУСАМИ – ещё один полезный календарь, только для того, чтобы тренировать наши музейные извилины. Есть ещё календарь стоика!
ПРОСТО КРАСИВЫЙ БЛОКНОТ С ЗЕМЛЕЙ ИЛИ ЛУНОЙ – всегда пригодится.
ЖУРНАЛ ЮНЫЙ ИСКУССТВОВЕД №11 – комикс, о том, как строятся города. Обложка создана живым классиком отечественного искусства Виталием Пушницким. Рекомендуется детям от 6 до 99 лет.
КНИГА ИДЕАЛЬНОЕ МЕТРО – книга, в которой собраны редкие чертежи и иллюстрации, рассказывает об архитектурных конкурсах Московского метрополитена 55-91 гг. На это супер интересно взглянуть!
СВЕЧА BALLOON DOG – копия культовой скульптуры Джеффа Кунса в формате свечи.
Ещё больше симпатичных подарков на полках во Friend Function. Найдут то, что нужно вам, красиво упакуют, доставят. Заходите на сайт или в шоурумы:
📍 Садовая-Черногрязская, 13/3c1 (Москва)
📍 Моховая 44 (Петербург)
Реклама. ИП Пичугина Валерия Константиновна, ИНН 774332608001, erid: 2Vfnxxsd1WH
Если надо чтобы хлам выглядел как глубокомысленный арт-объект, его надо поставить перед чем-нибудь древним. Внезапно конструкция из пластиковой сетки Recycle Group на выставке Forever is now на фоне пирамиды начинает выглядеть как артефакт из постапокалиптического будущего, а не как декор со строительного рынка. С работами других художников тот же фокус.
Читать полностью…
Любопытная керамика на картине Поля Сезанна 1895 года «Ваза на стуле» (или Pot de gingembre — «имбирная ваза»). Сезанн поместил подобные вазы на десятки картин: их простая форма помогала художнику «трактовать природу цилиндром, сферой и конусом».
У этой ёмкости, как вы уже поняли, — долгая история. Ваза шаровидной формы с короткой шейкой, широким горлом и крышкой использовалась для хранения специй в Китае эпохи династии Тан (618–907). По сути — банка, но из фарфора, материала, усовершенствованного в ту же эпоху. При династии Мин (1368–1644) вазы для имбиря приобрели преимущественно бело-голубую окраску с кобальтовыми узорами в виде растений, животных или пейзажей.
К XVII веку, с расцветом торговли, эти «имбирные вазы» хлынули в Европу на кораблях Голландской Ост-Индской компании, породив моду на шинуазри («китайщину»). Наличие «китайской комнаты» или хотя бы одного такого сосуда в интерьере стало обязательным для любого уважающего себя аристократа.
Знания о китайской культуре распространял в Европе иезуит Афанасий Кирхер (1602–1680) через свой трактат «China illustrata». Конечно, это были фантастические описания, поскольку монах никогда не бывал в Китае, а использовал материалы, присланные миссионерами. Вся его работа была направлена на доказательство того, что китайская цивилизация произошла от египетской (для этого он сравнивал иероглифы с китайскими письменами) и что изначально они были христианами (это оправдывало иезуитские миссии, которые должны были помочь китайцам «вновь открыть свои корни»).
Голландские мастера натюрморта, такие как Виллем Калф и Юриан ван Стрек, сразу оценили её экзотическую эстетику. Они помещали вазу в свои роскошные натюрморты в жанре vanitas.
Со временем, к XIX веку, ваза для имбиря перестала быть диковинкой лишь для избранных. Её можно заметить у Ван Гога и Матисса, и даже у Пита Мондриана (что характерно — голландца). По его натюрмортам с имбирной вазой можно проследить его путь к горизонтально-вертикальной абстракции.
В XX веке имбирная ваза завершила свой жизненный цикл в живописи, но в музеях она свидетельствует о творческом контакте между материальной культурой и концептуальной рефлексией, а также об эстетическом влиянии Востока на Запад
Меццо-тинта Джона Рафаэля Смита «Мисс Суки и её детская», 1772 год.
Такой день.
Обещали рассказать вам про Поллока-кулинара.
Когда слышишь имя Джексона Поллока, обычно вспоминаешь хаотичные брызги и неукротимую энергию его полотен. Часто шутят, что его работы похожи на неосторожные капли соуса. Но на кухне всё было наоборот: аккуратность, внимание к деталям и почти медитативная сосредоточенность.
Его главной кулинарной страстью была выпечка. И это особенно любопытно, если вспомнить его репутацию — шумного, непредсказуемого, импульсивного. В выпечке важны точность и терпение, и Поллок обеими этими качествами располагал, пусть и в совсем другом контексте, чем ожидалось.
Его фирменным достижением стал яблочный пирог. Однажды он занял первое место на Рыбацкой ярмарке, а затем стал настолько популярным, что люди буквально делали ставки, чтобы заполучить его пирог.
Ли Краснер, автор книги Dinner with Jackson Pollock, признавалась, что даже не думала, будто Поллок может быть настолько собранным на кухне. «Я думала, он будет бросать всё на сковородку, но всё оказалось наоборот».
Для Поллока еда была не только практикой и способом успокоиться, но и связью с семьёй. Он был известен своим ржаным белым хлебом — вероятно, вариантом рецепта его матери, у которой их было больше десятка.
А овощи напоминали ему об отце, гордившемся своим урожаем: например, его арбузом-чемпионом на местной ярмарке.
Поллок относился к выращенным им овощам как к произведениям искусства. Ли рассказывала историю, которую узнала, собирая материалы к книге: однажды он показал другу Теду Драгону свои баклажаны, плюнул на один, протёр рукавом и сказал: «Вот это настоящий цвет!». Для него даже овощи были поводом говорить о красоте и материальности мира.
И это удивительным образом перекликается с его искусством: то, что на холсте выглядело как порывистый хаос, в быту оборачивалось внимательностью и спокойствием. Через еду проявлялся другой Джексон — тихий, домашний, как яблочный пирог.
На фото: фрагмент кухни Джексона Поллока.
Теомахия в эпоху глитча: художник Максим Свищев и Яндекс оживили Пергамский алтарь в цифре.
В центре «Внутри» открылась мультимедийная выставка «Пергамский алтарь. Глитч времён». Художник Максим Свищёв с помощью нейросетей переосмыслил многовековой горельеф, изображающий битву античных богов с гигантами. Художник дробит монумент на цифровые фрагменты, превращая его в пульсирующее, нелинейное повествование.
Яндекс Диск, как партнер проекта, открывает зрителю архивный пласт произведения, исследуя исторические материалы, чтобы античность зазвучала для современного человека в полную силу.
Выставка состоит из 9 действий, где свет, звук и цифровые фрагменты создают эффект ожившего рельефа, давая почувствовать, как прошлое прорастает в настоящее.
Пергамский алтарь. Глитч времён
26 ноября 2025 — 1 марта 2026
Центр «Внутри», Москва
Молодая звезда перформанса Телониус Стоукс воплощает кошмар белого европейского налогоплательщика. Жаль что для молодого уроженца Чикаго вход в искусство возможен только через blacksploitation.
Читать полностью…
Фотографии 1862 года с костюмированного бала в Мюнхене. В образе зайца из басни Эзопа скульптор Герман Оэльманн. Снимки такие сюрреалистичные, что сегодня сложно поверить, что это не нейросетевой генерат, а документ эпохи пионера фотографии Йозефа Альберта.
В XIX веке художники искали выход из реальности в маскараде, сегодня мы ищем его в генеративном искусстве. Меняются инструменты, но желание примерить другую кожу, стать зайцем, ежом или котом остаётся тем же.
Пока «Метрополитен-музей» готовит свой бал маскарад, посвященный «взаимосвязи одежды и тела», участницы «Мисс Вселенная» решили этот вопрос радикально: их наряды не имеют к человеческому телу никакого отношения.
Мисс Эстония вышла в образе волка. Мисс Швеция превратилась в ходячую дань уважения ABBA: клавиши, гитара и ноты. Мисс Норвегия пришла в образе лосося! Мисс Шри-Ланка вылупилась из медного чайника. А почему бы и нет? Мисс США, конечно, белоголовый орлан. Совсем плохо с фантазией.
Молящийся скелет. Фрагмент мраморного пола в церкви Санта-Мария-делла-Виттория в Риме. Италия, XVII век.
Читать полностью…
Авангардист, родоначальник конструктивизма, архитектор, график, живописец — всё это Владимир Татлин
Его проекты 20‑х годов отражали смелый дух времени. Знаменитый Памятник III Интернационалу (Башня Татлина) хоть и не был воплощён, но определил развитие архитектуры того времени и стал самым узнаваемым образом советского авангарда.
Подробнее о выдающемся дизайнере, его непростой судьбе и знаменитых работах можно узнать на бесплатной лекции ВТБ и Level One «Владимир Татлин: Леонардо да Винчи русского авангарда», которая приурочена к выставке «Татлин. Конструкция мира» в Центре «Зотов».
Искусствовед расскажет, почему Татлина сравнивали с Леонардо да Винчи и как он продолжает вдохновлять художников даже спустя 100 лет.
Вебинар можно посмотреть на странице банка Вконтакте в эту среду, 26 ноября, в 19:00!
Символ первого года правления императора ацтеков Монтесумы II, изображающий кролика, высеченного из базальта в 1503 году.
В ацтекском исчислении времени этот символ читается как Се Точтли, или «1 Кролик» — дата, знаменующая начало нового временного цикла. Если европейцы ассоциируют кролика с плодородием, то для ацтеков эта конкретная дата несла тяжёлые воспоминания.
За 52 года до коронации Монтесумы, в 1454 году («1 Кролик» предыдущего цикла) Мексику поразил страшный голод, выжившие описывали его как настоящий апокалипсис.
Монтесума II так боялся, что в 1506 году катастрофа повторится, что официально перенес церемонию Нового Огня с 1506 на 1507 год.
Это свидетельство исторической
травмы хранится в Чикагском институте искусств, куда оно попало из Теночтитлана — города, который через 20 лет после создания этого камня падет под натиском конкистадоров.
Легендарное кресло Савонаролы. Дизайн, переживший эпохи, знакомый по картинам Караваджо и других мастеров, хотя сам монах-аскет Джироламо Савонарола, был яростным критиком роскоши Ренессанса. Кресло это он любил за аскетичный вид, поэтому кресло назвали в его честь, правда, только в XIX веке.
Прабабушка кресла – походная табуретка римских генералов sella curulis, позже ставшая символом власти магистратов. Через века он эволюционировал в средневековый фальдисторий (от немецкого Faltstuhl, то есть «складной стул») — церемониальное сиденье епископов. В нём шарнир между ножками был декоративным элементом, поэтому сиденье нельзя было сложить.
Одно из самых ранних живописных появлений «савонаролы» находится на картине Луки Синьорелли со сценой Благовещения, датируемой 1492-1496 годами и хранящейся в Уффици. Вместо мраморного трона, как в средневековых примерах, здесь Мария сидит на «савонароле» на пороге своего дома.
«Савонарола» была мечтой минималиста эпохи Ренессанса: легкая, изящная, напоминающая о славе Римской Империи. Пика популярности стул достиг в творчестве Караваджо. Художник изобразил его на двух ключевых полотнах: «Призвание апостола Матфея» и «Ужин в Эммаусе». Возможно, Караваджо намекал на его литургическое значение или же просто видел такое в доме своего покровителя кардинала дель Монте.
После века Караваджо «Савонарола» почти исчезла из интерьеров и с полотен, чтобы вернуться в XIX столетии. Ностальгия по Ренессансу породила волну вычурных реплик. Аскетичный стул аскетичного монаха стал атрибутом роскоши и чувственных сцен в салонной живописи.
Вот такой мост между эпохами – от римского военного лагеря в готический собор, а потом сразу в будуары Belle Époque.
О голландском художнике Аренте ван Болтене известно очень мало. Родился в Зволле около 1573 года и по профессии был ювелиром.
В основном изображал сюжеты из Библии, следуя традиции своего времени, но его настоящей страстью были монстры, рожденные безудержной фантазией. Вот впечатляющая подборка монстров, которые хранятся в Рейксмюсеуме в Амстердаме и были созданы в начале XVII века.
Картина Климта, спасшая свою героиню от нацистов продана на Sotheby's по рекрдной цене.
«Портрет Элизабет Ледерер» Густава Климта был продан за 236,4 миллиона долларов, установив новый рекорд для художника и став вторым самым дорогим произведением в истории аукционов, уступив только «Спасителю мира» да Винчи.
Над полотном высотой 1,8 метра Климт работал три года (1914–1916), изобразив дочь одной из самых богатых семей Вены в восточном облачении. Это один из всего двух полноразмерных портретов кисти мастера, остающихся в частных руках.
Картина свидетельствует о жизни семьи Ледерер в роскоши, которая закончилась в 1938 году после аннексии Австрии Германией. Знаменитая коллекция была разграблена, а уцелели лишь фамильные портреты, которые оккупанты сочли «слишком еврейскими».
В попытке спасти себя Элизабет Ледерер сочинила историю о том, что Климт, который не был евреем и умер в 1918 году, был ее отцом. Ей помогло то, что художник годами кропотливо работал над ее портретом.
С помощью своего бывшего зятя, высокопоставленного чиновника, она убедила нацистов выдать ей документ, подтверждающий, что она является потомком Климта. Это позволило ей оставаться в безопасности в Вене до самой своей смерти от болезни в 1944 году.
Портрет принадлежал миллиардеру Леонарду А. Лаудеру, наследника косметического гиганта The Estée Lauder Companies, который скончался в этом году, оставив после себя впечатляющую коллекцию, из которой на этом аукционе были проданы пять работ Климта общей сложности за 392 миллиона долларов.
В этот же день ушëл с молотка золотой унитаз Маурицио Кателлана, но это совсем другая история.
Фрэнк Гери — всё, 96 лет. Архитектор, превративший архитектуру в публичное безумие. Его пляшущие титановые дворцы и кричащие складчатые фасады рождались из вот таких детских каракуль.
Читать полностью…
Единственная известная древнегреческая монета, содержащая оптическую иллюзию, происходит из Митилины, столицы острова Лесбос.
Искусно выгравированные два женских лица, обращённых в противоположные стороны. впечатляют даже сегодня. Остаётся загадкой что имел ввиду чеканщик и почему эта тема не нашла продолжения.
Семья Ван Гога использовала эту эротическую керамику Гогена в качестве вазы для цветов. Гоген подарил «Вазу Клеопатры» брату Винсента, Тео, сразу после катастрофического окончания совместной работы двух художников в Арле.
Гоген создал эту глазурованную каменную вазу зимой 1887-88 годов в парижской мастерской. На ней изображена обнажённая Клеопатра — символ красоты и соблазнения того времени, возлежащая рядом с чёрной овцой (символом греха), а на обратной стороне — две свиньи, символизирующие похоть.
После трагического инцидента с ухом Ван Гога и отъезда Гогена из Арле, последний подарил вазу и свою картину «Винсент Ван Гог, пишущий подсолнухи» Тео, возможно, из чувства вины или желая сохранить расположение Тео, который был продавцом его работ.
После смерти Тео ваза осталась у его вдовы Йоханны ван Гог-Бонгер, и на фотографии её спальни 1925-26 годов мы видим этот провокационный арт-объект, скромно выполняющий роль вазы с цветами на пианино.
На прошлой неделе, 28 ноября, отмечался день рождения Уильяма Блейка — одного из самых парадоксальных художников в истории. В массовом сознании борются два его образа: с одной стороны это идиллический патриот и мистик, воспевший «зеленую и приятную землю Англии» (In England’s green and pleasant land), борец с «тёмными мельницами Сатаны» (these dark Satanic mills) и рабством.
С другой — гедонист, экстатический провидец, призывавший сокрушать институты, поработившие дух, и прославлявший «дорогу излишеств». Борец с «иссушающим» образом Бога как холодного рассудка, противопоставлявший ему воображение, которое было не бегством от реальности, а самый мощным инструментом для её создания.
Как полагается, при жизни был он был практически неизвестен и отвергнут современниками. Его первая персональная выставка 1809-1810 годов, устроенная в скромной комнате над лавкой его брата была актом отчаянного творческого упрямства. Блейк, профессиональный гравер, страстно желал признания как художник-станковист, но его монументальные, написанные самодельной темперой и усыпанные сусальным золотом полотна, вроде «Духовного образа Питта, ведущего Бегемота», были восприняты как бред. Единственная рецензия называла его «несчастным лунатиком», а картины — «неразборчивой аллегорией» и «мазней». Он не продал ни одной работы.
Но именно это стоическое творчество вопреки всему, сделало его иконой для прерафаэлитов, рок-музыкантов, адептов всевозможных нью-эйдж практик и всех, кто ищет искру подлинности в искусстве.
На фото симуляция того как могла выглядеть персональная выставка Блейка в крошечной комнате.
Как устроено современное дизайн-образование?
То, чему учили вчера, уже не работает. Современный дизайнер — это стратег, исследователь и креатор в одном лице.
В Школе дизайна Центрального университета таких специалистов готовят с первого дня. Студенты учатся на реальных задачах: делают проекты по брифам от компаний, проходят полный цикл от исследований до презентации дизайн-решений и получают опыт, который нужен в профессии сегодня.
7 декабря — День открытых дверей для старшеклассников, выпускников и их родителей. Приходите, чтобы узнать:
— как устроены образовательные программы по дизайну;
— какие компетенции нужны дизайнеру будущего;
— как обучение в Школе дизайна ЦУ помогает формировать портфолио и выходить в индустрию уже во время учёбы.
Спикеры — практикующие дизайнеры и арт-директора, которые расскажут, с чего начать свой путь в профессии.
👉 7 декабря, 12:00
📍Москва, ул. Грузинский Вал, д. 7
Регистрируйтесь по ссылке
Новый роскошный музей Египта обнаружил свои дизайнерские недостатки.
Бассейн, служащий барьером между зрителями и экспонатом, так хорошо встроен в интерьер, что воспринимается как сухая прозрачная поверхность.
Портрет величайшей художницы Ренессанса Софонисбы Ангвишолы (1532/35–1625) кисти другого классика – Антониса ван Дейка. Основой для портрета послужил набросок, сделанный ван Дейком, когда он навестил ее в Палермо в 1624 году. Ему было 25, ей около 90. Согласно его заметкам, её речь была внятной, рука твердой, но «величайшим страданием было то, что из-за угасающего зрения она больше не могла писать».
То, что молодой ван Дейк разыскал Софонисбу, свидетельствует о ее репутации портретистки, которая к тому времени сохранялась уже 70 лет. В юности ее хвалил Микеланджело, Вазари называл ее лучшей художницей своего времени, и она была фавориткой при дворе Филиппа II Испанского. Однако после смерти о ней практически забыли, и многие ее работы были приписаны другим художникам.
Забвение продолжается до сих пор. 400-я годовщина ее смерти в 1625 году проходит без внимания, даже в наше время, когда творчество женщин-художниц становится темой крупных музейных выставок.
На третьем изображении автопортрет в 20-летнем возрасте.
Слабоумные и отважные активисты под предводительством Греты Тунберг покрасили Гранд-канал в Венеции в зелёный цвет, за что были оштрафованы и изгнаны. В связи с этим в памяти всплыла другая, более изящная городская интервенция.
В 2012 году художник Юлиус фон Бисмарк представлял свою работу «Некоторые голуби более равны, чем другие». С помощью специальной ловушки он отлавливал венецианских голубей, окрашивал их в яркие, но безвредные цвета и выпускал обратно. Выглядело это очень эффектно, люди боялись признаться что видят ярких голубей, думая что это галлюцинации.
Китч уровня, практически, «Ватикан».
Картины художника Токухиро Каваи с выставки «Алтарь кошачьего обожания».
«В современном мире раскол, коренящийся в идеологии, расе и верованиях, становится все сильнее. Однако общая привязанность к чему-то столь знакомому, как кошки, позволяет преодолеть разногласия. Через нашу общую связь с этими универсальными спутниками человечества я хочу выразить послание мира и единения».
Отрадно, что не всё продаётся.
Парижский Christie's отменил торги первым в мире механическим калькулятором, созданным Блезом Паскалем в 19 лет. Причиной стал судебный запрет на вывоз артефакта, которого добились французские учёные. Они назвали устройство национальным достоянием и обвинили власти в «печальном безразличии к научному наследию» — особенно на фоне недавнего 400-летия со дня рождения Паскаля.
Уникальный калькулятор XVII века является одним всего из девяти сохранившихся экземпляров «Паскалины» и единственным, оставшимся в частных руках. Остальные семь хранятся в музеях, а один принадлежит компании IBM.
Теперь судьба «Паскалины» будет решаться в суде в течение нескольких месяцев. Этот спор — прекрасная иллюстрация того, где проходит граница между рыночной стоимостью артефакта и его подлинной ценностью для науки и культуры.
В связи с тотальной серостью за окном самое время вспомнить, что в этом году любители искусства отмечают 250-летие Уильяма Тёрнера. Вот уж кто знал толк в туманах, смоге и сложной серости.
Его фирменную «неясность» (indistinctness) не все понимали. Коллекционер Джеймс Ленокс даже упрекал его за это. По легенде, Тёрнер парировал: «Неясность — моя сила» (forte). Но на самом деле он сказал куда более иронично и по-человечески: «Неясность — моя ошибка» (fault). Фраза, балансирующая между отрицанием и принятием.
Эта расплывчатость позже стала откровением для импрессионистов. Моне и братья Писсарро, увидевшие его работы в 1871 году, нашли в его туманах тот самый язык для передачи света и атмосферы. Так что сегодня, глядя в окно, можно с полным правом воскликнуть: «На улице полный Тёрнер!». У природы нет плохой погоды.
Это похоже на оскорбление чувств верующих, но уж больно хороший комментарий к посту про Поллока.
Читать полностью…
Каждый ребёнок может брызгать краской так же как Джексон Поллок, а вот взрослые не могут.
Дети имитируют его абстракции лучше взрослых благодаря плохой координации. Это не шутка, а результат исследования. 20 лет назад физик и психолог Ричард Тейлор провел эксперимент Dripfest («Фестиваль брызг»), где дети и взрослые разбрызгивали краску как Поллок. Эти картины проанализировали с помощью фрактального анализа, который использовали для отличия настоящих Поллоков от подделок. Взрослые выдали слишком сложные и заумные узоры. Дети же, с их хаотичными движениями и борьбой за равновесие, «подлинные» поллоковские кляксы.
У Поллока были проблемы с моторикой после сложных родов, так что его стиль, возможно, был результатом врождённой неуклюжести, подобно тому как катаракта Клода Моне, психоз Ван Гога и альцгеймер Виллема де Кунинга помогали им творить. Вот так тонка грань между детской неуклюжестью и талантом.
Примеры 23 работ, созданных на «Фестивале брызг».
«Номер 14» Поллока, 1948.