Краеугольный камень внутренней работы

Множество раз видел разочарование на лице напротив, когда меня спрашивали про очередного ведущего тренингов, а я говорил, что не считаю его этичным и никогда на его процессы не пойду. Этика — это база, но в многие считывают в моей позиции замороченность, высокомерие или какое-то белое пальто.

Я точно не в пальто. Недавно, из-за перегрузки, сам допустил ошибки: мы параллельно запускали psychedelic-assisted круги в Калифорнии и первый поток Resonance. Уже постфактум поняли, что часть интервенций была неэтичной, и мы это пропустили. И здесь нет полутонов — процесс либо этичен, либо нет. Пришлось проводить восстановительные действия: дорабатывать с участниками и вносить изменения в структуру следующих групп.

Но внимание к этике и не высокомерие и не заморока. Так уж работает и мы знаем почему, что этика — фундамент, без которого рушится любой развивающий процесс: терапия, коучинг, нео-тантра, даже корпоративный тренинг. В неэтичном сетапе мы не получим устойчивого результата, но поимеем риски уже на входе.

В исследовании Урбана отмечается, что нео-тантра часто приводит к ретравматизации участников, особенно при отсутствии должной подготовки у ведущего. Исследование Либермана показало, что 10% участников групп псевдо-терапевтического метода провокативной терапии, испытали психологические повреждения, сохранявшиеся более полугода.

Чаще всего проблемы с пониманием этики вижу в 2 случаях

▫️У участников, которые бессознательно втягиваются в раскрывающие, но неэтичные процессы
Как бы ты ни объяснял, некоторые не хотят слышать рациональных агрументов. Там уже возникла вторичная выгода или человек привязан к динамике, где его “раскачивают”, но на самом деле лишь воспроизводя и эксплуатируя травму.

▫️У «специалистов», которые сами действуют неэтично Например, когда терапевт уверенно объясняет клиенту его опыт через свои теории. Это кажется «экспертной интерпретацией», но по сути — манипуляция. На самом деле он не знает, что именно переживает человек. Но тон и стройная концепция дают позицию власти, которая создает зависимость и это выгодно.

Иногда это просто проявление незрелости и теней. А иногда манипуляция сознательная и это действительно страшно. Такие специалисты нередко вообще не понимают смысла этики. Или считают её условной. От них слышу фразы вроде: «У меня нет диплома психолога, потому что я не хочу засорять сознание чужими концепциями», или: «Нет универсальной этики — всё относительно».

От них надо быстро и далеко уходить.

Если взять науку о питании: да, в ней много споров. Но существует консенсус. Ягоды полезны. Рыбу тоже стоит есть. Продукты надо обрабатывать, а руки мыть. Так и с внутренней работой: руки надо мыть. База известна и тем шире, чем с более глубокими процессами мы работаем и куда ведем людей. Те, кто это игнорирует —дилетанты или манипуляторы.

Этичный специалист не скажет «я точно помогу» или «со мной всегда работает». Результат — это зона ответственности клиента, а специалист не может контролировать, как тот живёт между сессиями, применяет ли инсайты и какие у него ресурсы. Этичный телесный практик не скажет: «Размотало на интимной практике — твоя ответственность. Мы же тут взрослые, тебя предупредили и ты решил участвовать». Потому что работа с телом — это не просто эмоциональный процесс. Это вмешательство в нервную систему и сопровождение клиента в ретравматизации — часть профессиональной ответственности.

Да, этика рушит магию, делая из особенных ведущих вполне обычных. Она ограничивает власть. Показывает, что всем надо трудиться. Усложняет коммерцию. Но именно она делает пространство развития настоящим.

Иногда ощущаю грусть и бессилие: 6 лет моих разговоров про этику кажутся ничтожными на фоне популярности поверхностных, а порой и откровенно вредных неэтичных пространств. Будто всё это — капля в океане. Но потом я смотрю на тех, кто приходит в Resonance. И вижу, что больше появляется людей, отличающихся вниманием к этике процесса. И в этом — моя надежда.

dm

Читать полностью…

Токсичность токсичности

В глаза или за глаза навешывая на человека ярлык токсичности, мы порождаем тонкую форму стигматизации, которая вызывает не осознанность и желание расти, а защитную реакцию — замыкание, обиду, протест. Именно так цикл боли продолжается. И ни у кого не появляется шанс выйти из него.

Благодаря развитию психологической грамотности и психологизированной культуры, в последние годы слово токсичность стало использоваться часто и в разных контекстах. К токсичности теперь относят все — где-то проецируя в нее собственную фрустрацию, а где-то указывая на по-настоящему деструктивное поведение другого.

В пространстве пост-советского освобождения и развития психологии в мире мы учились говорить о границах, понимать насилие и абьюз, называть тонкие и не всегда очевидные вещи своими именами. Все это важные достижения культуры, над которой еще работать и работать. И тем не менее, мы можем уточнять ее в процессе.

Токсичность стала чем-то вроде приговора. Относя такой ярлык к коллеге, партнеру или родителю, мы, возможно, защищаем себя, стремимся к более здоровым и удовлетворяющим отношениям. Но вместе с тем можем словно запаковывать другого, отказывая ему в возможности быть увиденным глубже и измениться. Обидный ярлык не приглашает в разговор, а исключает из пространства контакта.

С точки зрения современной этики, которая кровь и плоть лежит в научном понимании психологии человека, клеймо токсичности может помогать лично нам отгородить себя от каких-либо вредных отношений, но часто усугубляет суть общей проблемы. Когда человеку объявляют, что он(а) токсичный, он, вероятно, почувствует страх, злость и стыд. Стыд — очень сложная эмоция, которая может временно подавить поведение, но в долгосрочной перспективе усиливает изоляцию, снижает мотивацию к росту и ухудшает психическое здоровье.

И наоборот, как пишут исследователи McLean Hospital: преодоление сложного поведения требует открытой, сострадательной среды, а не давления или публичного осуждения. Изменения происходят не тогда, когда человека пристыдили и заставили прекратить привычное поведение. А тогда, когда он почувствовал, что может быть с чем-то трудным в себе — в контакте, в безопасности, с принятием. Это база работы с травмой, которая является основой психологического роста.

Конечно, бывают ситуации, когда нужно резко поставить точку. Когда действительно необходимо выйти из разрушительного контакта. Но если наша привычная реакция — любой трудный характер называть токсичным, мы обедняем реальность и всё реже учимся разговаривать.

Сама токсичность стала токсичной потому, что мы не только вот так, иногда весьма грубо, учимся оберегать себя и отстаивать границы. Но еще потому, что мы путаем Человека с его деструктивными паттернами. Человек и личность не равны их ограниченной картине мира или привычкам поведения, которые могут ранить и разрушать их же благополучие.

У меня вызывает огромное сострадание, когда я вижу как люди сами грубыми словами, претензиями, постоянным обесцениваем рушат отношения со своими детьми, партнерами и коллегами. Это невероятно грустно! И при этом я всегда стараюсь помнить, что человек гораздо больше любого самого ошибочного и отвращающего поведения. Даже самый прогнивший убийца и разжигатель воин в глубине своей искренний ребенок, и где-то там все равно живет благая природа, суть которой — доброта, любовь и сострадание. Видеть эту природу — значит и самому человеку помогать выйти за рамки своих ограничений и боли, которые привели его в текущее грустное положение, которое теперь мы называем токсичностью.

Тест написан под супервизией клинического психолога.

Читать полностью…

Религиозная / духовная травма

Сегодня хороший день, чтобы поговорить о религиозной или духовной травме. Это тема, которая редко всплывает в нашем поле, а зря. Потому что именно в пост-советском культуральном контексте у неё богатая история.

RTS — синдндром религиозной травмы. Исследование показало, что около 27–33% взрослых в США испытывали религиозную травму, а 10–15% страдают от её симптомов в настоящее время. Исследование подчеркивает распространенность RTS и необходимость его признания в клинической практике.

Есть основания полагать, что в пост-советском пространстве цифры выше, хоть мы и не знаем этого наверняка — общественная дискуссия и ислледования здесь заблокированы. Многие из нас носят в себе не свой, а наследованный страх — быть наказанным, отвергнутым, изолированным за то, что ты веришь, который может вызвать автоматические отторжение от всего религиозного. Многие носят в себе такой же паттерн, но на другом полюсе — тендецию проваливаться в зависимые и часто абъюзивные отношения с чем-то духовным, что проявляется сегодня не только в формальной религии, но и в секулярных группах по медитации, тантре и прочему.

Травма — не всегда про то, что случилось лично с тобой. Очень часто она трансгенерационная: передаётся из поколения в поколение через телесную память, семейные установки, страхи, которые не были осознаны, но очень хорошо встроились в базовую структуру отношения к миру. Мы — потомки культуры, в которой религия долгое время была не просто традицией, а каркасом мировоззрения, этики, уклада. И в которой этот каркас был насильственно разрушен. За первые 20 лет советской власти было разрушено около 40 000 храмов, расстреляно десятки тысяч священнослужителей. Это не просто статистика — это коллективная психическая рана. Если в роду кто-то молился — это могло стоить жизни. Если ты просто хранил иконы — это считалось признаком отсталости. Всё это не произошло бесследно, однако никем сегодня толком не обсуждается и в обществе не рефлексируется. Такие события же осели в наших телах, в сжатии, в недоверии. Или в бездумном проваливании, когда теряется здравый смысл и пониманием важности этики и границ в духовных процессах.

Много травмирующего злоупотребления возникло и из самих религиозных институтов или сообществ: и здесь не только насильственное втягивание в ритуалы и традиции, когда открытки с православными смыслами посылаются не христианам. Но и действительно грустная этатизация священного, когда нечто значимое используется лишь для политической манипуляции.

Второй слой религиозной травмы — связан с плохо интегрированными духовными переживаниями

Из-за серьезного и важного трансперсонального опыта, в который нас, например, привели без запроса и без уважения к границам, и который мы не смогли включить в привычную картину мира, этот опыт может стать травмирующим. В дальнейшем травма проявится либо также в избегании, обесценивании или страхе всего духовного. Или в иррациональном проваливании в духовные сообщества и возникновении слепого пятна, связанного с этикой, властью и злоупотреблением властью в групповых духовных процессах.

Продолжение в комментарии

Читать полностью…

Технооптимизм или спасет ли AI человечество

Технологии с детства меня обвораживали. Помню, с каким придыханием покупал первые компьютеры, тщательно выбирая, какой процессор и видеокарта должны быть внутри. Всегда много времени проводил, изучая и взаимодействуя с технологиями, но и представить себе не мог, что в 2024 стану общаться с AI почти каждый день.

Дух захватывает от невероятного размера ресурсов, которые вкладывают и вложат в развитие AI в ближайшие годы. Мы словно стоим перед огромной галактикой, какой-то огромной вселенной, которая начинает всё ближе подходить к нам. Кажется, что тот невероятный технологический прогресс, который мы прожили за последние 10, 20 или 100 лет, при всём многообразии его результатов, только-только начинает приводить к по-настоящему серьезному и структурному сдвигу, способному перевернуть основы жизни на Земле. И я вижу целое поколение технооптимистов, делающих ставки на то, что надо развивать технологии еще быстрее и тогда с их помощью сможем решить фундаментальные кризисы, которые причиняют человеку страдания или вообще ставят его жизнь под угрозу.

Однако, сбалансированный и реалистичный ли это взгляд? Мы находимся в большом технологическом эксперименте длиной в 150-170 лет. Это не такой уж и длинный эксперимент примата научно-материалистической парадигмы, когда наука захватила власть и повестку, создая всё то, что сейчас имеем: невероятный новый мир, в котором мы живём — мир технологического прогресса, в котором мы победили множество заболеваний, достигли невероятного уровня комфорта, окружили Землю спутниками, можем за полчаса получить горячую еду из ресторанов или переводить любые языки прямо в смартфоне.

Увы, вся эта парадигма никак не уберегла нас от метакризиса, в котором мы оказались. Мы живём в мире, который, несмотря на достижения в комфорте и науке, остаётся глубоко уязвимым. Рост депрессии, поляризация общества, экологический кризис и увеличение числа онко-заболеваний — всё это указывает на то, что прогресс в технологиях не сопровождается автоматическим ростом этического осознания, устойчивости и счастья. Ум человека создал потрясающие инструменты, но продолжает порождать войны, эксплуатацию и разрушение экосистем, в которых сам же живет. Мы достигли невероятного прогресса, но стали ли мы счастливее? Судя по всему, нет.

Счастье — это не результат внешних обстоятельств, а навык и состояние ума

Технологии сами по себе не ведут к гармонии. Всего уже итак хватает, чтобы жить устойчивой и гармоничной жизнью, где всё население Земли будет свободно от голода, однако мы все еще не способны это реализовать на практике. Эта неспособность лежит не в сфере технологий, а в прямо в человеческих умах.

Фундаментальной проблемой нашего времени, в котором пока победило материалистичное воззрение и часто проистекающий из него технооптимизм, является несбалансированное понимание мира и такое же его развитие. Мы всеми силами развиваем внешний мир через технологии, но совершенно не уделяем внимания миру внутреннему — качествам и развитию сознания, человеческому уму.

Ум человека является самой мощной «технологией», доступной нам. Но ум, который недалеко ушел в развитии, остаётся источником страданий, тревог и разрушений. Имеет ли смысл говорить сколько ресурсов человечества будет потрачено в ближайшие годы на развитие AI и сколько мы инвестируем в развитие ума?

В таком дисбалансе мы достаточно инфантильно выбираем путь, на котором технологии становятся лишь отражением текущих умственных ограничений — ждём волшебную таблетку извне, чтобы она решила проблемы, порождаемые внутри.

Вместе с тем, чтобы только строить мосты через океаны или лететь к другим планетам, мы можем начать развивать навык счастья, лежаший в развитии самого ума. И построить мосты внутри себя — между умом, сердцем и миром вокруг.

Читать полностью…

TAPCLAP x deep mind
Кейс программы по управлению собой и коммуникацией в IT-компании

Все больше компаний понимают значимость обучения управлению собой и этичной коммуникации. Недавно закончили такую корпоративную программу для игровой студии TAPCLAP и хотим рассказать подробности проекта.

Ситуация
Игровая студия TAPCLAP, насчитывающая около 100 сотрудников, столкнулась с вызовами в командной динамике и коммуникациях после вынужденной релокации сотрудников в разные страны — в основном на Кипр и в Грузию.
Команда работает в условиях полной удаленки и разницы часовых поясов.
TAPCLAP решили помочь сотрудникам лучше понимать себя, состояние и потребности, а также улучшить культуру коммуникации, и за этим обратились к нам, в deep mind.

Ключевые вызовы и зоны роста
— Развить навыки сотрудников понимать и управлять своим состоянием и поведением
— Проявлять и конструктивно решать конфликты
— Давать поддерживающий и развивающий фидбек
— Сформировать общие принципы этичной коммуникации
— Преодолеть возникшую фрагментарность команды и снизившийся уровень доверия

▫️T (Task) — Задача
Помочь развить ключевые поведенческие компетенции и мягкие навыки, создать пример ролевых моделей и среды, которая поможет преодолеть вызовы и изменить командную динамику.

▫️A (Action) — Действия
Мы разработали и внедрили практико-ориентированную модульную программу Self-awareness and Communications Skills. Она включала в себя: 5-недельное обучение, состоящее из онлайн-встреч, практических упражнений и самостоятельных заданий с фокусом на практическое применение, а не только теорию.
В процессе мы особо опирались на групповую рефлексию для улучшения контакта и доверия внутри команды.
Работу с реальными кейсами из жизни сотрудников для отработки навыков.

Внутри раскрыли такие темы:
Трек 1: Саморегуляция и устойчивость — работа с эмоциональными состояниями и управление стрессом.
Трек 2: Эффективная коммуникация —экологичная обратная связь, работа с конфликтами.

Дополнительно участники, как всегда в наших программах, делали короткие ежедневные практики осознанности и саморегуляции по 10–15 минут и обсуждали прогресс в чате.

▫️R (Result) — Результаты
После завершения программы команда увидела положительные изменения. 50% участников программы отметили улучшения/изменения в следующем:
— Повысился уровень самоосознанности
— Снизилось количество конфликтов
— Улучшилось качество обратной связи
— Вырос уровень доверия в коллективе.

А еще один важный результат для deep mind в том, что вместе с руководством TAPCLAP мы вложили импульс в изменение корпоративной культуры. Компания посвятила тонким вопросам состояния и коммуникации свое время и ресурсы, понимая их значимость и придавая им вес. Часто такого рода задачи откладываются на потом, или их стараются не замечать.

Екатерина Митина, HR TAPCLAP:

Были предложены действительно удобные и практичные инструменты — из серии «делай раз, делай два — и получишь результат». Это оказалось очень ценно, потому что их сразу можно было применять на практике.

Лично я уже начала использовать некоторые из них, и знаю, что несколько моих коллег тоже внедрили их в работу.

Обучение помогло лучше понять себя и свои реакции, а значит — стало отличной поддержкой в рабочих коммуникациях.

Отдельный бонус — возможность по-настоящему познакомиться с коллегами. В условиях, когда половина команды работает удалённо, совместная работа в группах дала шанс увидеть друг друга вне рабочих ролей, по-человечески. Это, безусловно, положительно повлияло на взаимопонимание и взаимодействие в рабочих задачах».

💻 Cвязь с нами тут или тут

Читать полностью…

Как продвигаться в терапии — фокусинг

Уже много раз я говорил об обратной стороне современной культуры развития: о потребительском отношении, о балийском избегании, о том, как не стоит подходить к внутренней работе. Сейчас хочется развернуть разговор в другую сторону — не только критиковать, но и поговорить про то как конструктивнее.

Если всерьёз подходить ко внутренней работе — то есть действительно иметь мотивацию в чем-то разобраться и сделать свою жизнь лучше, то речь рано или поздно пойдёт о готовности видеть в любых практиках от терапии до медитации и тантры додзе —площадку где мы встречаемся с тем, что по-настоящему важно и по-настоящему страшно. На этом додзе, которое постепенно распространяется на вообще всю жизнь, придется идти в то, что сильнее всего пугает.

Как пишет один из моих любимых терапевтов Брюс Тифт: «Наша жизнь во многом организована вокруг избегания самых глубоких страхов. Мы прячемся от них, строим образы, компенсируем, отвлекаемся — но, по сути, всё это только усиливает фрагментацию.» А значит, внутренняя работа, в которой мы способны куда-то продвинуться и трансформироваться может включать, но все-таки выходит за рамки задач аля быть в ресурсе. В ней перед нами встает задача идти в самые темные b далекие уголки нашей души и оставаться там с дружелюбным вниманием. Не из мазохизма, а ради встречи с тем, от чего всю жизнь убегаем. Там, где живут страхи, стыд, напряжение — живёт и настоящая трансформация.

Другой любимый терапевт Джон Уэлвуд раскрывает это на примере терапии: «Суть терапии в конечном счёте состоит не в диагностике, протоколах или курсах лечения, а в формировании новых живых отношений со своим переживанием.»

Это именно то, к чему нас приводит фокусинг, разработанный учителем Уэлвуда Юджином Дженделином — практика внимательного, живого контакта с "внутренним" телесным опытом, который ещё не оформлен словами, но уже проявляющийся как какой-то важный смысл.

Дженделин преподавал в Чикагском университете, где был профессором философии. Именно там он работал вместе с Карлом Роджерсом и провёл свои ключевые исследования, ставшие основой фокусинга. Он заметил, что те клиенты, которые в процессе сессии приостанавливались, колебались, искали точные слова, вслушивались в телесные ощущения — добивались результатов.

Ключевая идея фокусинга: клиенты, способные установить контакт со своим felt sense — не эмоцией, не мыслью, а невербализованным, но интуитивно доступным телесным ощущением смысла, — и развернуть его в терапии, прогрессируют гораздо быстрее других.

Сегодня фокусинг — терапевтическая классика, которая стала одним из самых исследованных подходов в терапии. Исследования показали, что именно эта способность лучше всего предсказывает успех терапии, а не ее метод.

Мы не рождаем со способностью к фокусингу и нас ей нигде не учат. Так что можно и нужно развивать этот навык.

Как клиенту использовать фокусинг в терапии?

1. В начале сессии — замедлиться и задать себе вопрос: о чём мне по-настоящему важно говорить сегодня? И не отвечать сразу — подождать, что отзовётся в теле.
2. Когда возникает важная тема — остановиться и спросить себя: а что я сейчас ощущаю в теле, когда это говорю?
3. Если ответа нет — просто озвучить это. «Я что-то чувствую, но не могу сказать, что именно» — это уже начало фокусинга.

Как развивать этот навык вне терапии?

• Делать паузы в течение дня и прислушиваться: что чувствуется в теле прямо сейчас?
• Замечать какие телесные ощущения сопровождают наши действия. Учиться не спешить в реакцию.
• Записывать неоформленные телесные ощущения, даже если они кажутся бессмысленными. Не анализировать, а просто быть с ними.

Фокусинг имеет много общего с созерцательной традицией: присутствие, наблюдение, непривязанность, здоровое терпение. Поэтому практика осознанности, естественным образом помогая развивать навыки телесного интеллекта и способность чувствовать тело изнутри, способна продвигать нас в как фокусинге, так и в терапии.

Книга Дженделина представляет интерес в первую очередь для терапевтов.

Читать полностью…

Deep mind hiring — командный ассистент

▶️ Вакансия и отклик тут

Ищем внимательного и проактивного человека, который поможет поддерживать регулярные процессы нашей команды.

Нужна ясная голова, хорошая ориентация в digital-cреде и мотивация много всего делать руками, доводя до видимого результата и разбираясь на ходу с незнакомыми процессами.

Мы решили немного изменить подход к найму и идти не столько от ожиданий от роли, сколько от реального кандидата, с которым решим создать партнерские отношения. Это означает, что описание и название роли могут быть ориентиром, но не столь важны. Как и ваш опыт — нам проще научить, если есть достаточная мотивация и личные качества.

Поэтому можем рассмотреть кандидатов и кандидаток c опытом работы или в самом начале пути, на full или part-time. Подаваться на последнем курсе университета тоже можно.

Работа в deep mind — это возможность участвовать в mission-driven, fully remote и non-toxic проекте, где могут научить работать и будут реально по-человечески относиться.
Вакансия закрывается в течение 3 недель.

Си ю

Читать полностью…

Где послушать deep mind, если нравится читать
Слушайте в дороге и на дорожке.

▶️Про бизнес и человека в нем.
Для HR, тим-лидов и лидеров компаний.

▫️ Об осознанных организациях и человекоцентричности| Makes sence
▫️ О ценностях в компании и их влиянии на сотрудников | Чужие грабли
▫️ Про работу с состоянием сотрудников и прибыль компании| Slerm
▫️ Про новое лидерство c Леной Волковской, директором по маркетингу КРОК | deep dive
▫️ Про новое лидерство с Дашей Золотухиной, HRd Яндекс | deep dive

▶️ Про личное развитие и путь. Для предпринимателей и всех остальных

▫️ Как проходить трансформационные периоды
▫️ Психоделическая терапия с Дашей Кравченко
▫️ Активизм и осмысленное дело с Артемом Темировым, основателем Кооператив Черный
▫️Про Теорию U

Меня часто зовут поговорить про внутреннюю работу. А также про все, что связано с новым лидерством: про состояние сотрудников, теорию U и аутентичное или целостное лидерство. Про все это интересно, но есть темы, про которые меня никто никогда не спрашивал! А я бы с удовольствием на них порефлексировал, ибо там накопилось много опыта:

— номадизм и жизнь без постоянного дома — 4 года я в кругосветке))
— длительные отношения — 18 лет в одних отношениях
— спиритуальность и путь серьезного внутреннего развития
— пост-советское поле внутренней работы

Позвать гостем можно тут

Читать полностью…

✌ deep mind newsfeed — короткие новости
Новый Resonance, подборка каналов предпринимателей и лидеров, self-лидерство

▫️Cледующий Resonance пройдет в июле
Уже месяц ведем второй поток нашего процесса по новому лидерству — Resonance. Я очень кайфую от того, как все идет в этот раз: процесс стал лучше структурирован и участники делятся интересными кейсами изменений в себе. Заранее закрепить за собой место по приятной цене можно уже сейчас по этой ссылке. Лето — лучшее время для такого самоисследования и мягкого развития в группе.

▫️Папка предпринимателей и лидеров
Мы редко участвуем в ТГ-папках, но к этой решили присоединиться.
Вот папка с каналами лидеров и предпринимателей, которые могут расширить кругозор по теме бизнеса, управления и саморазвития.

▫️Программа Self-лидерство от наших друзей стартует 1 апреля
По смыслу мне это немного напоминает наш Resonance — современный процесс про самоисследование и развитие, которое можно потом применять к очень понятным и важным задачам, как управление командой или бизнесом. Но у ребят, конечно, свой вайб и инструменты. Я бы сходил и к ним, и к нам, если хочется быть в поле классных методов внутренней работы и расти над собой. Подробности здесь

Читать полностью…

Momento mori

Cегодня у меня день рождения, и так совпало, что последняя тема, которая победила в голосовании о чем написать — про смерть. Это хорошо сочетаемое комбо, ведь чем старше мы становимся тем чаще в день рождения задумываемся не про рождение, а про смерть. Короче, я решил убить 2 зайцев: с одной стороны напомнить про свой др и помочь создать больше контакта между нами, а с другой — завершить написание текстов по вашим заявкам.

Демограф Карл Хауб рассчитал, что с 50 000 года до н.э. по поверхности планеты ходили примерно 108 млрд человек, включая 7 млрд ныне живущих. Это означает, что примерно 100 млрд человек уже умерли. Мы точно окажемся среди них. Но даже при такой удивительной естественности этого процесса и общности человеческого опыта тема смерти таинственная, избегаемая и триггерящая в нашей культуре. Попробуйте поговорить про смерть на светской вечеринке и быстро окажетесь вне светского общества. В мейнстриме мы чувствуем смерть, как слабость и финальное поражение. И в этом есть большая проблема.

Пару лет назад я сидел в толпе веселых непальцев на закате в Катманду в индуистском храме Пашипутинатх, где как в Варанаси жгут трупы и отправляют останки вниз по реке, и смотрел на костры. Каждый день вечерами там собирается толпа и с весельем и легкостью поет, гуляет и провожает таким образом умерших в какое-то иное состояние. Не хочу сказать, что это хорошо или плохо, но обстановка точно сильно отличается от того, как со смертью обращаемся мы.

Мы не понимаем и боимся смерти, а значит всячески прячем ее под ковер в каждом своем дне. Это затрудняет, если не полностью нивелирует, нашу возможность подружиться с естественной частью жизни и таким образом лучше понять и прожить саму жизнь. В большей степени у Даши, но и у меня по касательной, был интенсивный и сложный опыт — в 23 года сразу после психфака МГУ она попала на работу в лучший московский пансионат для возрастных людей. Много месяцев она общалась с людьми на финишной прямой, каждую неделю кто-то из пациентов умирал. Думаю, этот опыт сильнейшим образом нас обоих оформил. Буквально заставил узнать много правды о жизни, которую мы обычно полностью игнорируем. И, как следствие, подарил удивительную трезвость относительно того, как ценна каждая секунда человеческой жизни. И как на самом деле важно, как именно мы ими распоряжаемся.

Уже несколько месяцев перед сном читаю Холечека, буддисткого практика, а также исследователя темы умирания, который написал прекрасную книгу по теме. Если попробовать свести ее мудрость в несколько идей, то у меня получается так:

▫️ Смерть — важнейший, интенсивный и сложный опыт, с которым нам точно придется столкнуться и который полностью определится состоянием нашего ума. То, как мы жили, что практиковали и к чему таким образом приучили свой ум, полностью обсуловит процесс умирания. Вся жизнь — это подготовка к смерти.

Как говорит Согьял Ринпоче, на которого часто ссылается Холечек: В момент смерти важны 2 вещи: то, что мы сделали в своей жизни, и то состояние ума, в котором мы пребываем в настоящий момент... Будьте свободны от привязанности и отвращения. Сохраняйте чистоту ума.

И собственный сердечный совет Холечека: развивайте доброе сердце — это создает хорошие причины и следствия в вашем уме. Практикуйте шаматху для стабилизации ума. Отпустите.

▫️Чтобы хорошо жить и спокойно умирать, надо за время жизни научится не бояться смерти. Не отворачиваться от нее, не избегать. В том числе это означает достаточно стабилизировать свой ум. Поэтому, если и смотреть на жизнь в достигаторской ключе, я бы хотел реализовать именно такую цель. Поставить себе KPI не в миллионах, а в качестве бесстрашия и принятия смерти. В умении полностью открываться и без оглядки отпускать.

PS
По мнению Холечека в секулярном формате лучшие книги на тему написаны основательницей хосписного движения в США Элизабет Кюблер-Росс. Например, доступна на русском — Живи сейчас! Уроки жизни от людей, которые видели смерть. В традициях он рекомендует обратить внимание на текст Согьяла Ринпоче. Книга жизни и практики умирания.

Читать полностью…

Свобода или бегство в авторитаризм — 2 пути по Фромму

В январском отпуске погружался немного в классику социальной психологии, которую изучал на первых курсах университета. Эрих Фромм безусловно относится к такой классике, которую к тому же легко и интересно читать. Давайте разберем сегодня его фундаментальный анализ путей, доступных человеку — к свободе и от нее, который сделан в культовой книге Бегство от свободы.

Сразу скажу, что для меня это не когнитивные упражнения, а максимально прикладная философия или социология — люди так и живут. В сегодняшней России работа Фромма особенно актуальна. Почему — не буду писать, думаю это станет очевидно при чтении книги, на которое очень хочется вас мотивировать.

__
В современном обществе после разрушения его традиционной структуры средних веков, люди из обычных сословий и страт приобрели возможности развития и созидания уникальной жизни. Она требует участия в конкуренции и принятия на себя ответственности, что ставит индивида в условия тревоги и одиночества. Современность по Фромму одновременно и позитивная — дарует множество возможностей. И негативная — сталкивает человека с высочайшей неопределенностью. В этой реальности Фромм выделяет 2 принципиально разных пути, которые человек может выбрать.

1️⃣Путь свободы: рост через самостоятельность

Свобода — это не просто отсутствие внешнего принуждения, а способность человека быть собой, осознавать свою уникальность и строить отношения с миром на основе любви, творчества и труда. Это активное, ответственное существование, в котором человек не теряет свою индивидуальность, а, наоборот, раскрывает её.

«Один путь ведёт его к позитивной свободе: он может спонтанно связать себя с миром через любовь и труд, через подлинное проявление своих чувственных, интеллектуальных и эмоциональных способностей».

Этот путь требует мужества, сознательности и внутренней зрелости. Это процесс интеграции, в котором человек принимает свою отдельность, но при этом остаётся связанным с другими людьми не через подчинение или страх, а через осмысленное взаимодействие.

2️⃣ Путь авторитаризма и конформизма: бегство от себя

Первый путь требует усилий и столкновения с собственной тревогой. Для многих людей такая встреча с внутренней свободой оказывается слишком пугающей. Тогда появляется второй путь — бегство в подчинение, авторитаризм и конформизм.

Фромм описывает, как страх перед одиночеством и неопределённостью толкает людей к поиску внешних структур, которые обеспечат им чувство стабильности. Это может проявляться в отказе от личной автономии ради слияния с коллективом, государством, идеологией или лидером.

«Механизм бегства от свободы состоит в тенденции отказаться от независимости своей личности, слить своё “я” с чем-нибудь внешним, чтобы таким образом обрести силу, недостающую самому индивиду».

Такой человек, имеющий авторитарные тенденции, либо подчиняется авторитету, либо стремится доминировать над другими. В крайней форме это выражается в мазохистских и садистских тенденциях, когда человек либо добровольно отдаёт свою свободу во власть сильного лидера, либо сам стремится подчинять других через насилие.

Также побег от свободы возможен в конформизм, когда наша жизнь становится роботизированной — мы отыгрываем только лишь принятые в мейнстриме шаблоны жизни и поведения, но полностью лишены самостоятельности в виде аутентичности и спонтанности.

Любая из форма бегства — в авторитаризм, который может разворачиваться вплоть до фашизма в обществе, до более привычного в современности конформизма, — не решает проблему тревоги, а только порождает новые формы зависимости. Это путь псевдосвободы, когда человек перестаёт быть собой, сливаясь с коллективными шаблонами и теряя индивидуальность, а также отказываясь от пути индивидуации и роста.

Путь свободы сложен, но даёт возможность подлинного появления личности на свет. Путь авторитаризма и конформизма кажется лёгким, но ведёт к внутренней пустоте и утрате себя.

dm

Читать полностью…

Общество усталости: жизнь в эпоху гиперактивности

Культ успеха и возникающая вокруг него невротическая культура настаивает на бесконечной продуктивности, саморазвитии и эффективности. Мы все больше живем в обществе гиперактивности, где усталость — не сигнал остановиться, а слабость, которую надо преодолеть. Все больше вокруг практик для снижения стресса, капельниц с антиоксидантами и криокамер — лишь бы не почувствовать себя плохо в вечной гонке!

Южнокорейско-немецкий философ Хан Бён-Чхоль в краткой книге проводит анализ этой культуры и вскрывает невидимый, но ключевой механизм современности: в демократических обществах человек все меньше вынужден подчиняться внешним авторитетам, но интериоризирует культурные требования успеха. Он сам становится своим надсмотрщиком в постоянном движении вперед. В авторитарных и тоталитарных обществах внешнее принуждение остается, но и туда проникает описанный тренд.

Усталость как эпидемия

Анализируя Арендт, Фуко и других предшественников, Бён-Чхоль говорит о переходе от общества дисциплины, где контроль был внешним [репрессии, запреты, жесткие иерархии], к обществу достижения. Человек уже не столько подавлен системой, сколько подавляет себя сам. Вместо подчинения строгому начальнику, мы ставим цели, KPI, строим личные бренды, постоянно прокачиваем себя. Больше не нужны тюремные стены – мы бежим по бесконечному кругу добровольно.

Но за этим «свободным» выбором стоит глубинное истощение. Необходимость быть продуктивным, позитивным, креативным, конкурентоспособным приводит к тому, что современный человек страдает новыми формами заболеваний. Самоэксплуатация проявляется в виде заболеваний нашего века: выгорания, депрессии, СДВГ, хронической усталости, тревожности.

Насилие через позитив

Ключевой тезис Бён-Чхоля – современное насилие перестало быть явным. Оно больше не проявляется в прямых репрессиях, запретах и насильственном подавлении. Вместо этого оно стало мягким и приняло форму позитивного принуждения. Нам больше не говорят, что делать – мы сами убеждены, что должны быть успешными, энергичными и проактивными.

Вот почему депрессия и синдром выгорания — главные болезни нашего времени. Это не просто личные трудности, а симптом системы, в которой человек должен бесконечно работать, улучшать себя и обязан быть счастливым, но в итоге оказывается истощенным и неудовлетворенным.

Почему избыток позитива разрушает

Общество достижений ставит на пьедестал личное счастье и успех, который его должен принести. В этом подходе все должно работать на увеличение суммы — мы стремимся сделать больше, отдохнуть с пользой, все успеть. Такая логика избегает всего негативного: болезни, слабости, усталости, уныния. Но именно это делает нас уязвимыми.

Негативный опыт — не проблема, которую надо решить приобретая больше ресурсов, потребляя или прорабатывая все свои травмы. Это естественная часть жизни.

Столкновение с границами, принятие слабостей и осознание усталости дают нам возможность осмысленного восстановления. Если мы оказываемся в угаре позитивности — в постоянной попытке убежать от неэффективности, то теряем глубину, становимся неспособными по-настоящему чувствовать жизнь.

Что делать?

Бён-Чхоль не предлагает бежать в леса и отказываться от амбиций. Но настаивает: пора признать, что не все в мире должно быть продуктивным. Усталость – не враг, а сигнал. Отдых – не пауза в работе, а полноценная часть жизни.

▫️Замечать, рефлексировать и отказываться от навязанного позитивизма – вовсе не обязательно достигать счастья и успеха, постоянно станоновиться лучше и быть в ресурсе 24/7.
▫️Принимать усталость – не как слабость, а как естественное состояние, которое требует заботы.
▫️ Пересмотреть отношение к труду – работа не должна поглощать всю жизнь, а продуктивность, деньги и статус не должны быть мерилом ценности человека.

Книга Бён-Чхоля – не науч-поп, а концептуальное философское осмысление свободы. В нашем случае свободы выйти из бесконечной гонки достижений, осмелиться быть несовершенным и позволить себе просто быть. Это столь нужная нам ода созерцательности и простому образу жизни.

dm

Читать полностью…

Что такое серьезная практика

2 недели назад участвовал в очных учениях Дзонгсара Кхьенце Ринпоче в Хошимине. Это были короткие учения, но я заметил их очевидное влияние на мой ум — он больше развернулся в сторону практики, причем неформальной, когда я стараюсь использовать все возникающие дискомфорты для развития большего сострадания и включенности. И меня даже есть какой-то спортивный интерес быть сейчас на Бали в Чангу, который я обычно стараюсь избегать. Чангу — это эпицентр стимулов желания и отвращения, которые я сейчас использую, чтобы еще больше практиковать.

Не буду писать что-то вроде 10 главных выводов моего ретрита 😀. Но поделюсь видением на суть настоящей практики, которое недавно услышал от Александра Берзина — доктора философии Гарвардского университета.

Уверен, что это крайне важное понимание, которое стоит активно транслировать именно сейчас, когда под практикой стали понимать что угодно.

Настоящая практика меняет личность

Практика — это не хобби, не способ отвлечься от реальности и не ещё один инструмент самопомощи. Она не сводится к техникам, утренним медитациям или групповым танцам.

Настоящая практика — не то, что мы иногда делаем, а то, как мы живём. Это не отдельное занятие, а способ быть в мире.

Часто поиски на пути развития превращаются в бегство — в комфортное пространство ритуалов, теорий или формальных техник. Но практика не в том, чтобы правильно сидеть на подушке или освоить сложные новые теории. Она в том, как мы смотрим на реальность, взаимодействуем с людьми, принимаем трудности.

1️⃣Практика — это про реальность, а не проекции

Мы редко сталкиваемся с миром напрямую. Вместо этого воспринимаем его через слои идей, проекций, когнитивных искажений. Мы строим иллюзии о себе, о других, о будущем — и привязываемся к ним.

Одна из ключевых задач практики — увидеть реальность такой, какая она есть. А не такой, какой её создаёт ум. Продвигаться в практике — не узнать еще больше философских концепций, а научиться замечать:

• Как эмоции и убеждения искажают восприятие.
• Как ожидания и страхи формируют реакции.
• Как мы цепляемся за привычные представления, даже если они вредят.

Осознанность — это не просто быть внимательным к дыханию. А видеть, как мы сами создаём свой мир, и уметь отпускать ненужное.

2️⃣ Критическое мышление — основа практики

Современная культура переполнена дезинформацией. Нас постоянно формируют общественные идеи о том, что принесёт счастье. Мы редко проверяем, откуда приходят наши убеждения.

Настоящая практика включает в себя тщательную проверку реальности. Она развивает способность критически смотреть на свои идеи, на информацию, на принятые в обществе нормы.
Она помогает отвечать на вопросы:

• Что стоит за моими поступками?
• Откуда взялись мои убеждения?
• Соответствуют ли они в реальности или просто удобны и привычны?

Осознанность невозможна без интеллекта. Умение видеть ложь — важнейшая часть пути.

3️⃣ Повседневность — ключевое поле для практики

Считается, что практика — это формальное выполнение упражнений. Но то, как мы ведём себя в повседневной жизни, гораздо важнее.

• Как мы реагируем на стресс?
• Как общаемся с близкими?
• Как принимаем перемены и потери?

Настоящая практика не происходит в изоляции от мира. Она выполняется и проверяется там, где есть раздражение, конфликты, ожидания, разочарования.

Если мы умеем сохранять осознанность, открытость и сострадание в реальной жизни, то это и есть настоящая практика.

4️⃣ Практика — это не побег от, а все более полный контакт с жизнью

Некоторые используют практики как способ избежать трудностей: создать “духовную” идентичность, найти утешение в группах, спрятаться за философскими концепциями. Но подлинная практика не о бегстве, а о прямом взаимодействии с реальностью.

Это означает:
• Учиться видеть мир без прикрас.
• Принимать сложность, а не избегать её.
• Не цепляться за комфорт и уверенность, а уметь быть в неизвестности.

Настоящая практика выражается в том, как мы принимаем жизнь, какими людьми становимся и какие ценности воплощаем.

Читать полностью…

Нельзя взрослому заниматься сексом с ребенком

Это должно быть понятно, но почему-то непонятно. Не хотел писать про Мирона и Гордона, но потом почитал комментарии и решил написать.

Бывает, что в некоторых обществах совершенно отсутствует понятие консента. Средний человек там не очень-то понимает как быть в сексуальных отношениях так, чтобы это не было или "вдруг" не стало насилием. А когда "вдруг" все-таки случается, очень сложно принять свою ответственность в произошедшей боли, ведь вокруг всегда скажут: "Какое насилие?! Все нормально, это она сама виновата". А государство сбоку поддакнет врагами, который задумали разрушить многовековые традиции отечественного патриархата, на котором только и держится весь мир.

Но если вдруг вновь и вновь возникают ситуации, которые в это незнание тыкают палкой, возможно стоит хоть на минуту задуматься о том, что на другой стороне кому-то может быть больно. Что мы чего-то не пониманием, но не хотим вникать из-за своего эго и его желаний. Вместо того, чтобы сразу впадать в нарциссическую защиту и кричать про новую этику, которую искусственно кто-то там навязывает, ведь именно мы — центр планеты, вокруг которого все вертится.

В обществе жестких иерархий, которые всегда основаны на насилии, где одна коллективная травма следует за другой, а общественный и исцеляющий диалог затруднен политикой, нет ничего удивительного, что четко понятные вещи становятся неочевидными. Неочевидно, что ненормально орать на сотрудников, бить жену и заниматься сексом с 16и летней. Всегда же нормально было.

Нет, это всегда было ненормально, просто раньше было еще меньше сил об этом говорить. Но каждый высказанный вслух случай, каждый написанный текст возвращает эти силы и проводит более ясные границы между черным и белым.

Взрослый не должен заниматься сексом с детьми — это абсолютная аксиома, это белое. Ребенок находится во власти авторитета, он не полностью свободен перед взрослым. Ребенок не может до конца осознавать последствия своих действий и брать за них ответственность.

Дома, на работе и в сексе перед нами находятся другие живые люди, а не просто объекты наших манипуляций. Объекты семейных, трудовых или сексуальных отношений. Они такие же живые, как и мы, но наши статусы, позиции и возможности не всегда равны. Видеть это — никакая не новая этика, а просто этика здорового человека, про которую видимо придется еще много раз написать и сказать. Если мы хотим, чтобы насилие было видно как насилие, а война вдруг не оказывалась миром.

Может так когда-то нормой станут извинения и хотя бы попытки восстановить потери, вызванные насилием. А не молчание в ответ на обвинения или унылые попытки объяснить все политикой.

Кейс Оксимирона
Кейс Гордона

Читать полностью…

🐱 Почему лучше выбирать медитирующего терапевта

Годами мой психоаналитик интерпретировал увлечение созерцательными практиками как избегание. Он все спрашивал, от чего я убегаю в медитацию. Конечно, духовное избегание — реальная проблема, когда практика становится способом ухода от важных психологических задач. Но дело не только в этом, а иногда в воззрении самого терапевта. Терапия сильно продвинулись в понимании важности осознанности, но все еще часто не понимает сути медитации и игнорирует важные открытия созерцательного подхода.

Медитация — потенциально самый глубокий метод развития. Но его ценность трудно осознать, пока сам терапевт не становится серьёзным практиком. Верно и обратное — практикующий терапевт может помогать человеку сильнее прочих.

Почему это так?

В терапии можно выделить 3 уровня глубины, которая коррелирует со способностью создавать все более фундаментальные перемены

1⃣Контент
Большинство методов и терапевтов, особенно начинающих, работают с содержанием ума — мыслями, эмоциями, историями, которые клиент приносит в сессию. Это даёт возможность упорядочить хаос, сделать шаг назад и перестать сливаться с эмоциями, реагируя на них автоматически. Такие изменения Джон Уэлвуд называл горизонтальным сдвигом — они облегчают симптомы, но не особо трогают саму основу психики. Здесь чаще работает КПТ и похожие бихевиоральные подходы.

2⃣ Процессы
Глубинные методы обращают внимание не столько на содержание, сколько на процессуальную природу опыта. Терапевт помогает выдерживать интенсивность опыта и следовать за переживанием, раскрывая его динамическую природу, которая часто трансформируется из одного состояния в другое. Здесь чаще работают IFS, EMDR, процессуальный подход, анализ.

3⃣ Присутствие
Но человек — это не только его психическое содержание и процессы. Ещё глубже лежит фундамент существа или его чистая природа — сам уровень бытия, сознания, ощущения существования. Здесь работают терапевты, расчистившие препятствия для своего искреннего присутствия.

Когда мы теряем контакт с измерением присутствия, реальность становится плоской, душной и страшной. Мы стремимся преодолеть этот страх и дискомфорт, но никогда не получается до конца утвердиться в полной безопасности — она всегда ускользает. Страх зыбкости и пустоты бытия гротескно проявлен в современной жизни, где нам катастрофически некомфортно остаться наедине со своим опытом и не смотреть в экран в любой момент ожидания. Именно этот страх заставляет нас бесконечно структурировать, анализировать и пытаться стабилизировать свой опыт, ища иллюзорный комфорт.
Поэтому тревога, нарциссизм, контроль — часто попытки избежать столкновения с фундаментальной открытостью жизни. Но, как пишет Брюс Тифт, такие привычки контролировать и улучшать свой опыт создают ещё больше напряжения. Невроз — это привычная неосознанная попытка избежать бытия, которая всегда оставляет страдания на месте.

Если терапия игнорирует такое положение вещей и уровень, на котором его можно решить, она способна облегчать симптомы, но поддерживает фундаментальное разделение между маленькой защищающейся идентичностью и самой природой бытия. Из-за которого и возникают все проблемы!

Даже глубинная психотерапия может становиться ловушкой, если усиливает стремление клиента “понять”, “проработать” или “исправить” свой опыт, вместо того чтобы помочь перестать с ним бороться. Задача хорошего терапевта — не вступать с клиентом в невротический сговор, помогая комфортнее расположиться в раздробленной от потери важно части реальности идентичности. А способствовать возвращению подлинного контакта с жизнью, где возникает все больше открытости и присутствия в опыте.

Вернуть человеку доступ к присутствию, что возможно не только в терапии, но и, например, в групповом процессе — это сущностный дар устойчивого благополучия.

И поэтому очень важно, чтобы ваш терапевт медитировал. Терапевт, который способен по-настоящему присутствовать рядом, способен показать путь к глубинному освобождению. При условии, что сам с ним знаком.

Читать полностью…

Терапевтический подход внутри созерцательной традиции

Полтора года назад уже писал о Цокни Ринпоче — в контексте его книги с автором концепции эмоционального интеллекта Дэниелом Гоулманом Why We Meditate: The Science and Practice of Clarity and Compassion, где глубина созерцательной традиции соединяется с нейронаукой. Меня очень привлек его интегральный и свежий стиль обучения медитации, и после прочтения книги я долго искал возможности встретиться лично. Совсем чуть-чуть мы не совпали в Колорадо, но вот позавчера я прилетел в Куала Лумпур и сижу на ретрите.

Глубинная практика осознанности учит не только тренировать фокус или снижать стресс — в ней разворачивается процесс нашего развития на разных уровнях. В ней же есть методы работы, которые вполне можно отнести к терапевическим. И которые уже изучаются и постепенно все больше интегрируются в классический терапию.

Прекрасные монстры

Сегодня день посвящен работе с частями, которые можно отнести к не очень помогающим нам стратегиям адаптации к травме, и которые Цокни называет прекрасными монстрами, предлагая логику и метод работы с ними в созерцательном поле.

Это не метафора зла, а те части личности, которые выглядят хорошо, даже достойно, но построены на страхе и в итоге причиняют нас страдание. Наш перфекционизм, независимость, заботливость или спокойствие могут быть не выражением зрелости, а защитной конструкцией, за которой стоит глубокая тревога о необходимости выжить любой ценой. Так возникает монстр: красивый снаружи, но стоящий на страхе внутри.

Перфекционистка, которая никогда не отдыхает

Успешная, организованная, всегда всё под контролем. Работает с полной отдачей, не позволяет себе слабости. Получает много похвалы.

Внутри
Глубокий страх оказаться «недостаточно хорошей». Раннее чувство: «меня полюбят только, если я буду идеальной». Этот страх неосознанно управляет всей жизнью. Отдых вызывает тревогу, а любая ошибка — стыд и самонаказания.

Почему это монстр
Он разрушает тело и психику, отсекает живую спонтанность и радость.

Другие распространенные примеры
— Духовный искатель, отрёкшийся от эмоций
— Заботливый спасатель
— Независимый одиночка

Проблема монстров в том, что они эксплутируют нас. Когда такой паттерн активируется, а многие из нас могут быть с ним существенно отождествлены, мы ощущаем реальность достаточно искаженной, тревога захватывает нас и мы действуем без вниманительности и доброты к себе. Так не только теряем гибкость и адаптивность в поступках, но и лишаемся возможности чувствовать, быть полностью живыми и уязвимыми.

Созерцательный подход к терапии сложных частей: пребывание с частями, а не исправление

Ринпоче предлагает не бороться с этими монстрами и не пытаться их улучшить. Вместо этого — заметить, подружиться и полюбить. Именно любовь, которую в первую очередь мы должны научиться проявлять к самим себе и своим частям, является главным топливом исцеления и трансформации. Любовь проявляется в возможности просто быть вместе со сложными частями — не подавляя их, не пытаясь исправить и не сливаясь с ними полностью, как могли привыкнуть делать. Вместо этого нам важно увидеть форму монстра, мотив и страдание. Признать, что он тоже часть чувствующего существа, которая ощущает, любит, страдает и хочет быть в контакте с миром.

Эта идея сильно перекликается с практикой Feeding Your Demons, адаптированной Цультрим Аллион — западной ученицей Чогьяма Трунгпы. Вместо изгнания своих сложных частей, демонов — ты приглашаешь их, смотришь в глаза, даёшь им форму, ощущение, голос. А потом — питаешь. Ты спрашиваешь демона: «Что тебе на самом деле нужно? Как ты можешь получить это без разрушения?».

Так мы самостоятельно вне рамок терапевтических отношений, можем исцелять свои части и помогать себе стать более интегрированными личностями. Но в прошлом месяцы мы применяли именно эту практику и в терапевтической работе — на сессии psychedelic assisted therapy, и это помогло в продвижении с довербальной травмой!

Практика рукопожатия с монстром от Цокни Ринпоче — текст [англ]
Практика рукопожатия — видео [англ]

Читать полностью…

Как GPT помогает работать с нечетко поставленными задачами

Уверен нам всем надо быстрее ответить на подобные вопросы для себя и научиться лучше использовать AI в своей профессиональной деятельности, иначе наша конкурентоспособность скоро станет грустной относительно рынка вокруг.

Однако большинство каналов про AI дают мне кучу индустриальной информации, в которой еще надо найти крупицы конкретных кейсов и того, что делать на практике. Поэтому в рамках дружеской рекомендации сегодня канал Саши Мальцева из Яндекса, про карьеру, продуктивность и AI в одном флаконе.

Саша — маркетинг-директор Яндекс Браузера [ex-Playrix, eBay]. И его канал, как мне кажется, пропитан современной культурой Яндекса — все из опыта, очень технически и чисто по делу. Там немного концептуальных размышлений, а все предельно практичное — все-таки Саша яндексоид в хорошем смысле этого слова. Короче, если вы делаете карьеру и вам важна продуктивность не от книжных экспертов — го к Саше в канал.

▶Методика продуктивности, по которой работает Сашина команда
▶Информационная гигиена — как сжать всю ленту в телеграм до саммери и меньше залипать в соцсетях
▶ Делегирование уровня PRO: как работа с GPT помогла ставить четкие понятные задачи

Читать полностью…

Национальная сепарация

Когда мы с Дашей уехали из России 4 года назад, то пустились в переживание множества границ, стран, культур — я неожиданно стал чувствовать себя более русским. Не потому что вырос национальный пафос, а потому что различия стали более видимы. Я почувствовал границы своего культурного тела.

Но парадокс в том, что именно это усиление «русского» стало началом его отпускания. Как будто то, что долго было фоном, выдвинулось на передний план, стало объектом — и позволило мне начать процесс психологической сепарации.

Называю это национальной сепарацией — процесс, в котором человек, особенно в опыте эмиграции или многокультурного существования, перестаёт переживать свою национальность как абсолют. Как единственно возможную рамку идентичности. И как единственный объект лояльности.

В этом есть много общего с тем, что описывает аналитик Маргарет Малер в теории сепарации-индивидуации: сначала мы сливаемся с материнским объектом, потом — начинаем его различать, иногда враждебно, и только позже обретаем способность быть собой в контакте, без зависимости или отрицания. Что если национальная культура — тоже такой первичный объект?

Или если следовать логике Мелани Кляйн, другой классической культовой фигуре психоанализа, то можно сказать, что первые этапы эмиграции или жизни вне своей культуры могут провоцировать позицию расщепления: «я — другой», «мы — они», иногда с идеализацией нового и обесцениванием старого, или наоборот. Только позже возможен переход в депрессивную позицию — где объект [в данном случае, национальная принадлежность] перестаёт быть только плохим или только хорошим, и мы обретаем способность его держать внутри — сохраняя отношение с ним без идеализации или отрицания

Это и есть сепарация — не бегство от, а становление в своей автономии. Мне важно это не как исследователю культуры, а скорее как человеку, который проживет свой собственный опыт в этом ключе. Потому что чувствую, что за счет все большей интеграции опыта жизни в разных культурах, больше становлюсь собой — не из отрицания «русскости», и не из тотальной привязанности к ней. А из свободы держать этот пласт в себе — без страха, без исключения, без подчинения.

Параллельно с этим разворачивается и второй слой или процесс — интегральный. Как говорит теория вертикального развития взрослых, переход от этноцентризма к мироцентризму не означает отказ от «своих», а означает признание множественности. Я чувствую себя русским — и это не отменяет того, что я живу в мире, а не в нации. Идентичность становится не столько преданной, подчиненной какой-то форме, сколько текучей. Она больше не объясняет всё обо мне — но становится одним из слоёв. Я как будто заново собираю свою культуру — в движении, в контактах, в опытах.

Есть и обратная сторона. Исчезает ощущение корней. Стирается простота ответа на вопрос «где ты дома». Постоянная адаптация истощает. Иногда хочется просто быть своим, но уже нет легкого ответа и на этот вопрос. Это — тень сепарации. Но взрослая сепарация — это не одиночество. Это отказ от симбиоза, ради возможности быть в диалоге.

И именно это даёт мне надежду на новые формы мирового сознания и личной идентичности. Это не про то, чтобы у всех были одинаковые ценности. А про то, чтобы у каждого была глубинная способность оставаться собой — не воюя за форму, а обретая гибкую и аутентичную подлинность.

Читать полностью…

Cлова за последние годы иссякли. Но не потому, что говорить нечего, а потому что они теряют силу перед лицом ужаса, который повторяется снова и снова. Жуть возникает от того, что этот ужас не случайный, а создается сознательно. Кто-то делает выбор. Ровно с целью вызвать этот ужас тем, насколько далеко заходит в своей бесчеловечности.

Наблюдаю, как адаптируюсь сам, как насилие и беспомощность нормализируются, распространяясь ближе и ближе. Как мы привыкаем с этим жить, все меньше замечая происходящее, все меньше трогаясь им. "Ну а что я могу сделать?". Жить как будто нормально, когда все настолько ненормально.

Не только нам самим, но и нашим детям и внукам придется иметь дело уже не только с фееричным набором советских травм, но и с этой — травмой этих лет, последствия которой надолго останутся с нами, отравляя здоровую и свободную жизнь нескольких поколений.

Но моя душа жива, даже когда слова иссякли и все вокруг замирает хоть в страхе, хоть в ненависти, хоть в равнодушии. Она все равно видит, она не может полностью отвернуться от реальности, она страдает, но не хочет потерять человечность.

Но она знает, что хоть сейчас страшно, гневно, грустно и бессильно — она не одна. И, может быть, пока мы чувствуем — еще не все потеряно. Не знаю, что можно сделать, но может быть мы можем хотя бы остаться людьми. Не перестать видеть реальность, не прятать глаза.

...

Читать полностью…

Body keeps the company
Почему тело должно занимать соответствующую роль в организациях — критика десоматизации современной корпкультуры

Наша бизнес-среда все еще игнорирует базовые фундаментальные законы природы. Говорить про тело на стратегической сессии все еще как-будто странно, бизнес ведь про цифры, логику и стратегию, которая все это объединяет. Давайте ровно из логики посмотрим на всего 2 простых факта:

1. В будущем, которое уже началось, никакая компания не выживет без способности достаточно серьезно меняться

Изменения больше никогда не закончатся. Впереди только больше и быстрее. Любой компании придется сильно меняться или с высокой вероятностью умереть. Буквально овладеть искусством изменений, которое очень часто лежит не в том, чтобы купить новый актив, продать старый или начать производить что-то новое. Сегодня куда чаще все зависит от того, смогут ли ключевые команды начать делать что-то иначе. Я даже не хочу тут искать пруфы в виде иссоледований — это консенсус.

2. Тело — место воплощения нового

Концепция воплощённого познания — embodied cognition — утверждает, что мышление и поведение формируются не только мозгом, но и телесным опытом. Возможность делать что-то иначе не только связана с телом, но в нем же и воплощается: в том, как мы дышим, двигаемся, говорим, куда направляем внимание.
Без доступа к телесному уровню мы остаёмся в иллюзорном мире концепций, которые не приводят к устойчивым переменам. Ведь те происходят в контакте с реальностью. Тело — первое и ключевое место возникновения нового.

Верно и обратное

Тело — ключевая территория препятствий к переменам. Согласно гипотезе соматических маркеров в принятии решений Антонио Дамасио, эмоциональные и телесные сигналы играют ключевую роль в принятии решений, особенно в условиях неопределенности.

Глубинные паттерны реагирования, выбора, избегания нового — живут в теле:
— в автономной нервной системе,
— в сенсомоторной памяти,
— в телесных рефлексах на небезопасность.

От чего зависит помогает или мешает тело изменяться человеку и организациям?

Становится ли тело помощником в переменах или их главным стопером зависит от того, понимаем ли мы его роль и состояние. И имеем ли навыки и культуру работы с этим состоянием.

Теория U, с которой мы много работаем в компаниях и которую можно практиковать в Resonance, описывает естественный цикл создания нового, то есть изменений. Для него нам необходимы тело и телесные способности — крайне значимо присутствие, глубокое слушание, чувствование происходящего в себе и вокруг.

Все эти действия предполагают погружение в тело и способность быть с телесными ощущениями, которая затрудняемся дизрегулированным состоянием нервной системы. И многократно возрастает в отрегулированном состоянии.

Дизрегуляция в данном случае — это хронический стресс и напряжение, телесные проявление психологической травмы затрудняют возможности быть в теле и чувствовать его сигналы. А значит адаптироваться к новому или создавать новое.

Поэтому организации, в которых люди не дышать, напряжены и пребывают в состоянии небезопасности снижают способности к кооперации и инновационности.

В организациях и профессиональной среде тело часто рассматривается как второстепенное. Хотя на самом деле оно играет критическую роль в выживании и успехе как индивида, так и организаций, которые движутся людьми. Мышление и поведение напрямую укоренены в телесном опыте. Поэтому отделение тела от изменений в организации или стратегическом управлении — простая когнитивная ошибка современной корпкультуры.

Читать полностью…

Манифест подлинности в эпоху пост-правды

Я в ужасе от войн, в которых мы убиваем друг друга.
Разочарован политикой, которая преумножает ненависть и страхи.
Поляризацией, в которой мы перестаём видеть друг друга.
Гневом, пренебрежением и отыгрываниями, которыми люди пестуют своих же братьев и сестер в комментариях.

Разочарован властью, которая существует только для элит.
Разочарован корпорациями и корпоративной культурой, высасывающими живое.
Продуктами, которые не выполняют обещания.
Разной мафией, которая может только отнимать деньги, но ничего стоящего не создавать взамен.
Социальными сетями, после которых остаётся лишь пустота и рассеянность.
Капитализмом с его бесконечной жаждой и безоглядной экстракцией.
Пластиком, который проник во все океаны и в мои клетки.
Успешными предпринимателями и бизнесменами, которые все время что-то продают.
Бесконечным нарциссизмом и замыканием на себе.

Tired of this shit.

Я так разочарован всеми ответами, которые даёт современная культура.
Всеми этими видимостями, которые сыплются на меня с обещанием счастья — но раз за разом оказываются фейком. В них нет ответа, нет опоры, нет подлинного счастья.

Но все равно есть ориентир. Есть во что верить. Я всё ещё очарован.

Красотой мужчин и женщин.
Добротой, которую мы проявляем друг к другу.
Помощью, которая даётся безвозмездно.
Тишиной и чистотой природы.
Непосредственностью животных.
Детским смехом.
Любовью.
Способностью осознавать момент и проживать жизнь в контакте с ней.
Уважением, слушанием и открытостью друг к другу.
Смелым ростом и расширяющим сострадание развитием.
Созиданием и раскрытием.

Когда всё, что нас окружает, оказывается подделкой, — мы должны как можно скорее это осознать.
Как никогда важно искать и найти то, что является настоящим.
То, на что можно опереться.
Чему можно служить.
Что не истончается при взгляде вглубь.
Что не мерцает как витрина, а стоит как основание.

Я хочу, чтобы рядом были люди, которые ищут то же самое.
Которые чувствуют фальшь — и отворачиваются от неё.
Которые устают от игры — и начинают просто быть.
Не хотят продавать, но желают создавать.
Не обманываются очередной поверхностью, но хотят дойти до сути.

В эпоху пост-правды и поляризации, я выбираю служить истине.
Что не кричит.
Что живёт внутри.
Той, что разделена между нами всеми, а не разделяет нас.

Давайте преумножать настоящее вместе.

Читать полностью…

Потребительское избегание: духовный материализм новой эпохи

В последнее время несколько раз обращался к теме избегания. Сегодня хочу завершить цикл, дополнив карту, вероятно, главным избеганием современности — потребительским. То, что Чогьям Трунгпа назвал духовным материализмом — теперь проявляется в формате потребления внутренних практик: психотерапии, тантры, телески, ретритов и психоделических церемоний. Современная внутреняя работа превращается в каталог состояний, историй и осознаний, которые мы коллекционируем. Будто бы покупая артефакты в торговом центре.

Часто это делается не ради реального контакта с собой, а для:
— поддержания особенного статуса
— ощущения принадлежности к какой-то группе
— улучшения настроения и снятия тревоги
— или просто чтобы «не отставать».

Не хочется демонизировать такую динамику, но она не безобидна. Она скорее дальше уводит как от сути внутренней работы, так и от сущностных изменений, которые реально продвигают к благополучию. В культуре такого избегания мы приходим в процесс внутренней работы как потребители. Рассчитываем, что кто-то снаружи нас починит, даст крутые инструменты, понимание или просто создаст невероятный опыт. Но во внутренней работе нет кнопки “сделайте мне хорошо”, а вместо этого есть лишь путь, иногда весьма обычный, скучный и грустный.

Мне часто говорят, что это всего лишь этап, что надо наиграться. Такая идея — сама по себе является формой интеллектуальной рационализации защиты. Не каждый этап автоматически ведёт к зрелости, особенно если нет контакта с болью и разворота к тени.

Подход Immunity to Change гарвардского профессора Кигана, который мы практикуем в Resonance, хорошо объясняет, почему это так и почему потреблять внутреннюю работу неконструктивно с точки зрения благополучия.

Системные стратегии избегания самоподдерживаются до тех пор, пока не вскрыт их корень, лежащий в страхе и самоидентификации. Даже при сильном желании меняться, мы можем бессознательно удерживать старые стратегии — они защищают от столкновения с реальными "проблемами". Чего уж говорить о ситуации, когда у нас никакого желания меняться нет вовсе — мы пришли за другим. Так мы годами “работаем над собой”, но остаёмся в тех же невротических паттернах, просто меняя одни идеи о себе на новые, в которых мы уже ого-го какие проработанные.

Ради чего я вообще здесь? От чего я постоянно убегаю? Чего я больше всего боюсь? За что я так сильно цепляюсь и почему? — эти вопросы остаются ключевыми в реальной работе. Но когда мы подменяем их иной мотивацией, то автоматически создаем барьер на пути.

Как говорят в помогающих профессиях: “что на входе — то и на выходе”. Не случайно в тибетской традиции, одной из самых мощных систем психопрактики, огромное внимание уделяется именно мотивации. Алан Уоллес называет это конативным интеллектом — способностью различать свои намерения и поддерживать устойчивую мотивацию, устремления.

Конативный интеллект — это сила, стоящая за нашими желаниями и мотивацией. Без него все остальные виды интеллекта теряют направление

Способность создавать нужную мотивацию определяют глубину изменений. При потребительском же избегании именно мотивация страдает в первую очередь. Развлекаться через бресворк или собирать осознанные тусовки можно сколько угодно — но там нет настоящего запроса на рост.

Конечно, в свободном обществе каждый волен проживать жизнь как угодно. Однако, мне важно отмечать происходящее для тех, кто правда ищет. Результаты внутренней работы самым серьезным образом зависят не от терапевта, шамана, коуча. Не от количества крутых людей, которым он помог. И не от размера гонорара. Куда больше они зависят от нас — что и с какой мотивацией мы в нее приносим. Поэтому многим критически важно перестать смотреть на эти процессы как на услуги, подобные spa или кинотеатру. И перейти к позиции исследователя своего опыта в ультимативной честности и открытости. Там приходится постоянно брать все больше здоровой ответственности и идти туда, куда совсем не хочется — в самые глубокие страхи, неприятные моменты в отношениях, неудобные факты о реальности.

dm

Читать полностью…

Балийское избегание

Прожив месяц на Бали, хочу поговорить о балийском избегании. Это не столько про Бали, сколько про психологическую стратегию — как личную, так и отдельных сообществ.

В 1980-х терапевт Джон Уэлвуд ввёл понятие избегания духовного — ухода в духовность как способа избежать решения ключевых задач развития. Он увидел, как целые сообщества строят духовную практику не из логики подлинной целостности, а из психологических защит.

Похожую динамику наблюдаю на Бали. В местах, где комфортнее, чем в мегаполисе, легко потеряться в вечной тусовке и самопознании без настоящих целей. Многие говорят, что на Бали ты словно в пионерлагере для взрослых. Взрослые люди ведут себя как подростки — играют в рай или строят свое небольшое королевство. Здесь наряжаются в забавные костюмы и плавают на единорогах. Или хотят бесконечного сервиса, переходящего в какое-то обслуживание.

За всей пост-советской красотой на Бали, то и дело вспоминаю про наше общее детство. Вот эта Маша с претенциозным лицом, с которой мы вместе бегали в облупленном подъезде с серым снегом и грустной бедностью вокруг. А потом переезжали в Москву и работали в жестоких токсичных коллективах.

Есть ли что-то удивительное в том, что нас тянет в этот мир комфорта и тепла? Где тело — не инструмент, а источник удовольствия. Где можно наконец «доесть» ту часть жизни, которой не могло хватить тогда.

Боль прошлого проявляются как в какой-то пугающей жестокости к себе — местная массажистка рассказала, что боится именно постсоветских женщин. Они требуют самого сильного давления и жалуются, если не страдают. Это же прошлое проявляется в стремлении вообще выйти за рамки боли. Создать красивую жизнь, оказаться в легкости бытия или стать каким-то особенным.

Я сопреживаю этой боли и искренне люблю этих детей, они живут и внутри меня. Но так легко перепутать их желания и наш собственный внутренний процесс с какой-то особой энергией места. Бали / Панган / Burning Man / ... становятся взрослыми песочницами — особыми контейнерами, где упущенная детская радость возможна во взрослой жизни. Здесь мы живём яркую, но упрощённую миниатюру жизни: без скуки, без границ, без боли.

Проблемы возникают, когда контейнер не помогает справиться с реальностью, а помогает от нее убежать. Мы цепляемся в игрушки, вместо того, чтобы взращивать части и чувствовать границы. Растворение в своем же внутреннем процессе проявляется в магической интерпретации внешнего мира, которой подменяется реальная индивидуация. В бесконечных поисках предназначения, видении знаков и потоков энергии.

Психологический контейнер, который поворачивает нас к себе, может вернуть ресурс, чтобы больше присутствовать в своих же переживаниях, выдерживая границы реальности. Это и есть избегаемая и самая важная психологическая задача.

Но просто контейнер легко ведет в ловушку. Теплое море, гедонизм, тусовка убаюкивают ранненого ребенка, но не в состоянии его и правда напитать. Тогда поиск счастья и комфорта превращаются в бегство, которое никогда не приведут к благополучию. Игра становится наркотиком, а внутренний ребёнок не взрослеет. Он просто захватывает всю сцену и застревает в игре с такими же внутренними детьми взрослых. Разочарование здесь неизбежно — задачи ведь не решаются и не испаряются. Поэтому многих остров в итоге "не принимает".

Сразу же хочется заметить и тень этого процесса — осуждение, которое проявится у многих во время чтения текста. Кто-то читает с отвращением всей этой "инфантильности". Но… нас не триггерит то, что не цепляет. Часто в отвращении живёт такой же тоскующий ребёнок, которому никогда не давали голоса. Чтобы держать его подальше, надо срочно осудить проявление его свободы. Так мы тоже убегаем, только не в тепло, а в контроль и жёсткость.

Интеграция не в том, чтобы отбросить грустную московскую жизнь и пребывать в вечной молодости. Но и не в том, чтобы все время держать себя в ежовых руковицах формальности, все делая "правильно". В обоих случаях важные части оказываются подавленными. А мы застреваем в однобокой стратегии, которая в итоге уводит от подлинного роста.

dm

Читать полностью…

Современный wellness у дома

Немного отвлечемся от концепций и приземлимся к близким к телу вещам. Массажем и баней нас уже не удивить — по всему миру открывается все больше студий велнеса и восстановления, где используются новые технологии, ранее доступные только в клиниках или санаториях. Ходил в такие в Нью-Йорке и хожу на Бали, но не преувеличиваю их значимость.

Вот например комплекс таких процедур, на которые я в этом цикле восстановления от перелетов и нагрузки заглядываю пару раз в неделю в центр в нескольких минутах от дома. Такая рутина помогает восстановиться от стресса и усталости, и вообще почувствовать себя лучше.

▫️Drips или капельницы
Ничего нового в них нет, кроме того, что теперь их можно сделать не в больнице, когда нам сильно плохо, а профилактически для восстановления. Например, это капельницы с комплексом витаминов, антиоксидантом аля глютатион и физраствором, восстанавливающим соле-водяной баланс.

Восстанавливает организм после стресса на уровне клеток, cнижает воспалительную нагрузку, повышает иммунитет, улучшает состояние кожи, работу печени и мозга.

Курс при длительном стрессе:
1–2 раза в недели, 4–6 недель

▫️Криокамера
2-3 минуты в камере с температурой минус 140 градусов.

Снижает воспаление, ускоряет восстановление нервной системы, уменьшает уровень кортизола, улучшает сон.

Курс:
2–3 раза в неделю, 3–4 недели

▫️ HBOT / кислородная камера
Внутри камеры меняется давление и при этом в нос подается кислород. Таким образом за час мы существенно напитываемся кислородом.

Ускоряет клеточную регенерацию, улучшает когнитивные функции, восстанавливает нервную систему.

Курс:
1–2 раза в неделю, от 6 до 10 сеансов

▫️ Виброплатформа и красным светом
Мягко протрясывает все тело целиком и немного прогревает инфракрасным светом.

Улучшает микроциркуляцию, уменьшает напряжение мышц, успокаивает нервную систему, способствует глубокому расслаблению.

Курс:
2–3 раза в неделю, 4–6 недель

▫️ Прессотерапия
Тело целиком или части тела мягко, но ощутимо сжимают специальной надувающейся маской.

Cтимулирует лимфодренаж, улучшает сон и снижает cтресс и тревожность.

Курс:
1-2 раза в неделю, 4–6 недель

Что важно знать про такие методы велнеса и поддержки состояния?

— Их надо обсуждать со специалистами, так как по ним есть противопоказания.

— Лучше сочетать процедуры и делать именно курсом, чередуя дни нагрузок и восстановления. Желательно проводить курс не менее месяца, чтобы закрепить накопительный эффект.

— Во время курса рекомендуется дополнительно поддерживать себя в психотерапии и через практики саморегуляции [можно взять у нас в Эмоциональном балансе]. Подобные процедуры могут способствовать возникновению триггерящий мыслей и другого материала.

Ну и главное — весь подобный биохакинг действительно имеет смысл не сам по себе, а когда у нас закрыта база: мы создали условия для нормального сна, питания и движения, не поддерживаем вредные паттерны переработки и имеем ментальную поддержку. Если база не закрыта, процедуры могут давать облегчение и быть полезными, но эффект быстро сходит на нет, так как не устраняется причина проблемы.

dm

Читать полностью…

Культурные войны

Культурные войны идут не из-за феминитивов и не вокруг того, можно ли приставать к девушкам помладше. Сознательно или нет, они идут за власть. Тему, которая травматична для большинства из нас. Именно поэтому в этих интернет баталиях так много внимания, а также страха, боли и злост .

В русскоязычных интернетах в последний месяц как на фронте. Одни видят сексуализированное насилие, другие — нет. Одни хотят внимания к травме, другие уже ненавидят новую этику.

Всё это немного странно наблюдать в контексте, где, строго говоря, сексуальный скандал с участием селебрити не приводит ни к каким реальным последствиям. Да и не живут еще комментаторы и авторы статей в обществе, где в офисе средней IT-компании, не говоря уж о какой-то газовой, обсуждают вопросы гендерной идентичности или всерьез решают проблему токсичности. Говорить о “терроре новой этики” в странах, где в полицейском участке можно легко швабру получить — абсурдно и печально одновременно.

Наиболее показательна здесь, конечно, сцена, где команда расследователей и жертв насилия неделями объясняет, как они перепроверяли факты по тысяче раз, почему это насилие и почему "не сами виноваты". А обвиняемый просто игнорирует происходящее.

На рациональном уровне где-то здесь все и решается. Но всё равно — бои идут не на жизнь, а на смерть. Даже в терапевтическом сообществе люди так закидали друг друга тряпками, что, кажется, при очной встрече дело точно дошло бы до рукоприкладства.

Не было бы этой войны, если бы она существовала лишь на рациональном уровне. Но там больше эмоционального и травматичного. Болезненного, если хотите. Всё это задевает за живое — за ту точку, где начинается “я”, где проходит граница между "старым" и "новым", "нормальным" и “навязанным”.

Когда наша точка зрения, которую мы часто отождествляем с самим собой, покоится в мейнстриме — то есть примерно все вокруг думают примерно также как и мы, мы привилегированы и не склонны понимать тех, кто из этой нормы выпадает. Когда я жил в России, то не задумывался, что являюсь представителем титульной нации. Это была просто вода, в которой я плавал. И я почти не замечал реальности тех, кто был вокруг на стройке или в такси. Но когда оказался в Грузии, и мои соседи с громкой музыкой в 3 часа ночи развернули мою попытку их угомонить, назвав с порога путинистом, я внезапно прочувствовал большую перемену. Ощутил каково это: не иметь привычной власти. В реальности я просто столкнулся с обычным бременем моей новой социальной локации, которая раньше была в слепой зоне, я просто не имел подобного опыта. Из мейнстримной часть моей социальной локации резко превратилась в маргинализированную — а вместе с этим изменилось и количество власти, которым я смог распоряжаться.

То же происходит и с новой этикой. Кто-то из окружающих может вдруг оказаться в ситуации, когда то, что казалось “нормой” вдруг перестаёт ей быть. Даже если это такая норма, где родители могут бить детей, руководитель — орать, а мужчины — приставать. Под напором новой этики, такая "норма" пусть медленно, но вытесняется с позиции мейнстрима в позицию маргинальности. Это объективный процесс, на который в обществе есть запрос. Но он также и угроза. Не столько идеям, сколько чувству власти или даже реальной власти, которую люди имеют вместе с этими нормами.

Чтобы справиться со страхом как потери власти, так и болезненного пересмотра своей личной истории, в которой ты не круто тусовалась с мужчинами постарше, а тебя просто грязно юзали, проще атаковать сам объект, который его вызвал. Проще махать руками перед носом, чем менять представления о себе и мире. Проще отстаивать старое и бить посильнее новое, чем проживать утрату привилегированной позиции.

Продолжение в комментарии

Читать полностью…

Террор этики и этика террора

С заслуживающим внимания рвением в русскоязычном интернете разошлась очередная статья о том, как новая этика и травмаинформированность якобы создают угнетение и диктатуру. При Трампе — это официальный новый дискурс, так что теперь можно такие вещи радостно говорить вслух.

Основные тезисы статьи говорят о том, что мы оказались в терроре новой этики.

— Этический террор — это подавление инакомыслия моральными аргументами ради идеологического контроля, а не улучшения общества.

— Наблюдается опасная подмена: принципы терапевтической этики переносятся в широкое общественное поле, создавая абсурдные стандарты поведения.

— Современная «этика травмы» превращает травму в инструмент власти, а не в предмет бережного отношения и исцеления.

— Подмена терапии идеологией рождает общество инфантильных, ранимых и нетерпимых людей, неспособных к здоровому диалогу.

— Современные механизмы подавления инакомыслия напоминают советские методы, только вместо репрессивного аппарата действует «общественная мораль» и «культура отмены».

— «Этический террор» делает людей слабее, лишает их психологической устойчивости и способности справляться с реальными трудностями.

Наблюдаю, как радуются постящие статью люди и каким облегчением отзывается она в комментариях: Ура, вот он — повод послать к черту все эти ваши новые тенденции!

Прекрасно понимаю облегчение, которое может испытать от тезисов статьи житель Нью-Йорка или Сан-Франциско. Но с трудом понимаю, чему так радуются петербуржцы и саратовчане — где именно вы сталкиваетесь с этими тенденциями, кроме интернета?

Увы, мы далеки от общества, где есть какая-то внятная и влиятельная группа, всерьез продвигающая новую этику. Бытовое насилие или сексуальная эксплуатация секретарш за пределами Садового кольца и не с селебрити у нас мало кого интересует. Не говоря уже о том, чтобы использовать гендерно-нейтральные местоимения или обсуждать дискриминацию малых народов. Наши влиятельные группы скорее легитимизируют насилие — дома и на работе. Не говорю уже о тюрьмах и армии, где вы сами знаете что случается.

Новая этика нас особо не касается, если смотреть правде в глаза. Нам бы хотя бы базовую, конвенциональную этику поднять — прописные истины человеческой мудрости: уважать друг друга, не красть, не убивать, не насиловать. Большинство из нас в реальной жизни практически не сталкиваются с новой этикой, чтобы она действительно могла «задолбать».

Разве что наш случай — это когда кто-то пишет пост в поддержку Оксимирона, потому что а что такого, я сама так делала!, а потом искренне удивляется, почему его не поняли комментаторы, объясняющие, что его «нормальное» вовсе не всегда и не для всех должно быть таким же.

В статье есть важные и справедливые тезисы, а есть обобщения и неверное понимание новой этики — специальное или случайное. Я готов это разобрать как живой представитель помогающих профессий и культуры, выступающей за повышение этических стандартов в обществе. Если кому-то это действительно нужно, а не просто хочется отыграть страх и злость от того, что кто-то посмел поставить под вопрос привычные иерархии насилия, — скажите.

Но сразу обозначу: когда автор статьи называет любые проявления заботы о безопасности этическим террором, он сам делает то же, в чем обвиняет — стирает контексты и нюансы, превращая отдельные крайности в якобы общую практику. Так что это тоже террор, только антиэтический. Такие обобщения и борьба с ветряными мельницами — топливо для ненависти и разобщения.

Если действительно интересно докопаться до истины, не стоит ограничиваться статьями, где представлена только одна точка зрения, часто основанная на локальных кейсах. Приходите к живым представителям и обсуждайте в дебатах. Я с удовольствием приму участие в таких и объясню, почему сложно комментировать новую этику и травмаинформированность до того момента, пока ты в ней нормально не разобрался.

Читать полностью…

4 перевернутые медитации: используем препятствия для усиления практики

После комментария про практику в Чангу, возникло несколько переписок на тему. Да, чтобы практиковать осознанность вовсе не обязательно ехать на випассану или сидеть на шелковой подушке в окружении красивых книг и интерьеров. Я вообще думаю, что многим из нас больше нужно что-то совсем иное! Например, перевернутые медитации!)

Перевернутые медитации идут против распространенных представлений о практиках осознанности и саморегуляции. Вместо того чтобы создавать из практики место, свободное от отвлечений и сложностей обычной жизни, мы намеренно встречаемся с условиями дискомфорта, тренируя ум не убегать. Такие тренировки могут не только ускоренно развить в нас стойкость и силу. Но и мудрость — полностью изменить наши представления о реальности и спасти от тупикового пути непрестанного поиска комфорта и удовольствия.

Вот 4 ключевые перевернутые практики от Эндрю Холечека, учителя созерцательных традиций из Колорадо:


😠 Медитация на боль

Это практика, в которой мы намеренно входим в контакт с физической болью – вместо того, чтобы ее избегать. Цель – не избавиться от боли, а изменить отношение к ней, увидеть, как она трансформируется, если на нее не проецировать страх и отвращение.

Как практиковать?
— Выберите легкий источник дискомфорта – например, мягкое покалывание в пальце, небольшую мышечную усталость или даже обычную головную боль.
— Вместо того чтобы отвлекаться или жаловаться, идите в ощущение. Разделите его на элементы: интенсивность, температуру, пульсацию.
— Посмотрите, как боль изменяется, если не пытаться ее подавлять или избегать.

Когда мы сопротивляемся боли, мы страдаем вдвойне – от самой боли и от страха перед ней. Эта практика учит работать с дискомфортом без паники.

😠 Намеренная стимуляция мыслетворчества

Обычно в медитации мы стремимся успокоить ум, но эта практика идет противоположным путем: мы, наоборот, намеренно ускоряем поток мыслей, нагружаем мозг и наблюдаем, что происходит.

Как практиковать?
— Начните с шаматхи – стабилизации внимания за счет наблюдения за дыханием или другим объектом.
— Затем сознательно разогоните ум: начните думать быстро, как только сможете – вспоминайте города, строения, книги, имена людей, создавайте ментальные конструкции.
— Почувствуйте момент, когда скорость мыслей достигает предела – и наблюдайте за этим состоянием, не пугаясь хаоса.

Практика позволяет осознать, что мысли не враг. Даже в перегруженном состоянии можно оставаться присутствующим.

😠 Практика работы с хаосом

Часто люди ищут тихое, уединенное место для медитации. Но в этой практике мы помещаем себя в шумную, хаотичную среду и учимся сохранять присутствие.

Как практиковать?
— Создайте максимально хаотичное пространство: включите шумную музыку, попробуйте медитировать в метро или на улице с барами.
— Вместо того чтобы сопротивляться раздражающим факторам, расслабьтесь в хаосе.
— Почувствуйте, как можно быть в покое, даже если вокруг нестабильно.

В жизни мы не всегда можем контролировать окружение. Эта практика учит сохранять присутствие в любой среде, делая все раздражения топливом для практики.

😠 Встреча с неприятными эмоциями

Вместо того чтобы избегать неприятных эмоций и страхов, мы намеренно вступаем в контакт с их источниками. Один из способов – просмотр фильмов ужасов или других материалов, вызывающих сильные реакции.

Как практиковать?
— Выберите модерируемый триггер, который вызывает отвращение, страх или неприятные эмоции.
— Вместо того чтобы отводить взгляд, наблюдайте за своими реакциями. Что именно вызывает страх? Как реагирует тело?
— Примите чувства как часть себя, не пытаясь от них избавиться.

Практика учит работать со страхом и неприятными эмоциями напрямую, не подавляя их.

Перевернутые медитации помогают сбалансировать представления о практиках, которые в современной wellness-культуре часто видятся чем-то вроде spa-процедур. Практики — не про приятное отключение от реальности. Они скорее как поход в горы, который может дать невероятный опыт, но придется много с чем столкнуться по дороге.

dm

Читать полностью…

"Извини, что люди не такие, как тебе о них рассказали в сказках об общественном благе и морали"

Снова получил комментарий на текст с ясной моральной позицией: мол, люди не оправдывают мои идеалистские ожидания, а мир жесток, и не видеть этого — глупо.

Это классическая обесценивающая и нарциссичная попытка самоутвердиться. Почему обесценивающая? Потому что в ней скрыто (даже не очень) послание: “твои идеи наивны и глупы”.
Почему нарциссичная? Потому что за ней стоит позиция “я-то понимаю, как устроена реальность, не то что эти наивные глупцы”.

Из той же серии — люди, которые с пеной у рта оправдывают насилие, не осознавая, что идеи создают реальность. Привязанность к мысли о “естественности” насилия только усиливает его присутствие в мире. Повторяя “так устроен мир”, мы провозглашаем и закрепляем паттерны, которые делают общую жизнь лишь хуже. Становимся со -участниками.

Мне нет большого дела до чужих проекций и какого-то конкретного комментария. Они меня не задевают. Ну не поняли текст — да бог с ними. Но такие моменты обозначают важный водораздел. Есть те, кто уже выбрал цинизм, а есть те, кто ещё думает, сомневается или просто не задумывался о своей позиции. Вот для них есть ответ, почему мой "идеализм" — когда я пишу, что надо быть этичным и выбирать сторону добра, это не утопия, а прагматичный выбор.

1 — идеализм делает мою жизнь лучше

Человек — это его выборы. Моя позиция не взялась из розовых очков. Я слишком хорошо знаю, что такое насилие и цинизм. Я не вычитал это из книг — я общался с людьми, для которых это ежедневная практика. Например, год плотно работал с командой руководителей ФСКН. Представляете, что это за люди? Я представляю слишком хорошо.

И именно, понимая сколько цинизма и равнодушия в мире, стараюсь сознательно выбирать иное. Не потому, что верю в сказки, а потому, что вижу, каким человеком этот выбор меня делает. Когда я не подыгрываем цинизму, то остаюсь открытым и эмпатичным. Такие выборы каждый день делают нас сострадательными, сильными и мудрыми.

Мудрость не рождается из цинизма — он, наоборот, закрывает от нас то, что происходит. Сила же не в том, чтобы скрыться за “реалистичными” оправданиями насилия, а в том, чтобы выдерживать реальность, не прикрываясь защитами. Цинизм — это слабость. Сказать “мир — дерьмо, значит, всё можно” — это не сила, а побег от ответственности. Этот выбор не требует ни мужества, ни роста. Он просто оставляет человека там, где он есть, откуда он потом защищает свою стагнацию в комментариях к текстам, которые про эту слабость напоминают.

2 — идеализм делает мир лучше

Я не строю иллюзий, что за счет моих действий мир станет явно лучше — их очевидно недостаточно, да и я далеко не идеален. Но как только понял, что важно брать ответственность, помогать другим и менять ситуацию, я стал больше это делать в реальности. И вижу, что где-то можно избежать зла, а где-то добавить добра. Это реальный след, который остается после нас в мире и он очень разный для разных людей.

Если мир действительно дерьмо, то уже достаточно людей, которые опустили руки или просто используют других — убивают, обманывают, покупают и продают живое. Это норма? Может быть, кто-то так считает. Но если ничего не менять, то ничего и не изменится.

И вот здесь появляется ключевой вопрос: защищаю ли я картину мира, которая ведёт к переменам, или картину мира, которая только закрепляет страдания?

Чтобы жить хорошо и умирать спокойно, кажется, стоит выбирать первое. Не потому, что мир добрый, а мы в розовых очках. А потому, что мир становится таким, каким мы его делаем.

Читать полностью…

🔄 Мой способ сделать мир лучше

Мы устаем от масок. Устаем от автоматизма. Стараться быть принятым и играть по чужим правилам — это тяжелая работа.

Есть ли у нас пространства, где мы позволяем снимать эти маски, на время оставлять привычные роли и просто быть? Присутствовать со своим опытом и с другими, проявляя спонтанность и аутентичность.

Такие пространства и опыт способны дать новое качество жизни. Они могут зарядить силами и подарить удивительную возможность воплощать стратегии, отражающие аутентичность нас как личностей и жизни в целом.

Я много раз видел эти перемены и хочу способствовать им. Поэтому мы используем технологию нового лидерства из MIT и в своем сообществе в очередной раз запускаем активирующие круги. Эти круги внутри Resonance — групповой процесс исследования присутствия в деятельности.

Наука присутствия — самое серьезное основание для лидерства, которое развязывает руки от привычного восприятия мира. Так мы способны пережить глубокую связь с собой и другими, которая дает возможность креативно решать задачи, предвосхищать процессы и видеть правильные ходы. И это меняет мир.

Cтартуем в это воскресение — попробовать присоединиться или попасть в waiting list можно здесь.
Социальные места распределяем в субботу.

Материалы о силе присутствия и новом лидерстве

🔗 Q&A
🔗 Подкаст о силе присутствия
🔗 Подкаст про Теорию U
🔗 Теория U — лидерство как танец с реальностью

Читать полностью…

Все языки благослови

Люблю контрасты, так в прошлом году прилетел из гималайской Дхармсалы в Нью-Йорк. Через сутки после деревни с коровами сидел в модной кофейне в Сохо и офигевал. Вот и сейчас после уединения на маленьком острове, резко переместился в балийский Чангу с его пробками, толпами и бушующей энергией весьма странного для меня формата. С корабля на бал оказался среди людей на ужине, где очень по балийский вытягивали карты и рассказывали то про сильные воспоминания из детства, то про цели на год. А я в таком процессе подумал про необычные и важные переживания трансперсонального толка.

Не говорю про реально сложно объяснимые опыты, а про простые тонкие моменты, которые удивительным образом вытаскивает нас за пределы узкого мышления отдельного Я и дают глубокий опыт переживания жизни. Они окрашены в трогательные цвета и словно бросают меня в самый эпицентр жизни, когда физически невозможно привычно сбежать от реальности в мысли о прошлом и будущем, а всем существом переживаешь пульсирующее настоящее. Ниже, поделюсь самым красивым опытом такого формата из последнего времени.

🐎 Снова исследуя тему контрастов, мы отъехали буквально на 1 час из прохладных гор Боулдера, которые раскинулись почти во всему американскому континенту от Мексики до Канады, и быстро и резко оказались в пустыне. Вокруг сохли под солнцем поля пшеницы и в разряженной обстановке возник пейзаж американской простоты и традиционной жизни — одноэтажный плоский дом с гриллем. Трейлер для гостей и несколько машин. Природа и никого вокруг на несколько километров.

Своими руками срубив и обработав несколько больших сосен, ребята из комьюнити этого места и проводимого здесь процесса построили традиционный индейский шатер — типи. Для группового процесса у костра на всю ночь собралась очень американская и очень разношерстная по возрасту группа. Поскольку и Колорадо, и конкретно эта местность не сильно привлекает туристов из-за пределов Америки, я ощущал какой-то особый дух героев Джека Лондона и золотой лихорадки, который до сих про пропитывает эти места весьма сурового и одинокого контакта с природой. Его сложно уловить в больших городах типа Нью-Йорка или вылизанных и благополучных городишках из романов Стивена Кинга рядом с ними.

Здесь собралась весьма локальная группа местных жителей, существенная часть которой живет прямо в этом доме и посещает процессы в типи регулярно.

Мы знакомились и пили чай, обсуждали свои корни. И после заката, когда солнце село за дальний край самого дальнего поля, ночи вместе пошли в типи на шаманскую церемонию. Я был словно в самом сердце американской Америки, когда посреди ночи, в которой все люди в одиноких домах вокруг давно спали, и можно было расслышать крики кайотов вдалкие, в типи раздалась женская песня на русском. Я как будто попал в сбой в матрице, и встал со своего коврика так, что больше не смог лечь обратно. Откуда тут вообще русский, да еще и проявленный так смело и таким преподнесением всему кругу?

Пела девушка, у которой как выяснилось были корни в Латвии, она никогда не жила в русскоязычно стране, но сохранила язык, на котором говорили ее родители. Я столкнулся с удивительной трогательностью тонко увядающего, но все-таки старательно поддерживаемого живым русского языка, выражаемого в пении.

И чуть позже, уже на рассвете, мы получили второй подарок. В этом же американском круге впервые была спета публично уже мужская песня на русском, которая была написана другом Сашей, терапевтом из Колорадо. В ней не просто воспеваются ультимативные духовные идеалы, которые могут служить человеку указанием на возможные трансперсональные же состояния ума, в которых мы видим мир и действуем из неэгоэстичной позиции. Но также можно прочувствовать этот особый невероятный язык, который кому-то точно может показаться корявым, но который так невероятно прекрасен в своем прорастании сквозь времена и расстояния.

Она стала песней года, которую я слушал сотни раз и захотел поделиться, сопроводив волшебным воспоминанием. Его другие треки есть на Spotify, но именно этот эсклюзивно представлен здесь)

Читать полностью…