Судя по переполоху у издателей Британии, писателям-людям, похоже, серьезно придётся туго.
Читать полностью…"Чай - неотъемлемая часть посещения моего книжного. Горячий зимой и холодный летом. Зимой мы используем сорт, производимый в Испании, который имеет бесчисленное множество вкусов. Мы начинаем с основы. Зеленый, черный, красный, белый чай. Затем вы выбираете из ванили, бергамота, женьшеня, манго, лайма, куркумы, имбиря, корицы, мандарина, меда и лимона. Упаковка очень мексиканская, с интенсивными и хорошо продуманными цветами. Мы назвали этот чай "Чай Фриды Кало".
Совсем другое дело - оформление чая из Кента. Английский чай в английских коробках. Это коллекционные коробки с лицом писателя на них. Есть Джейн Остин с китайским черным чаем и лепестками роз, Шарлотта Бронте с китайским зеленым чаем и цветами жасмина, Алиса в стране чудес с большим количеством клубники и смесью фруктов: кусочки яблока, гибискуса, бузины, шиповника и ананаса. Особый "Мэри Шелли" - с купажом шри-ланкийского черного чая и фиалок, а также "Маленькие женщины", вдохновленные тортом "Красный бархат" и приготовленные из черного чая, смешанного с шоколадом и ванилью."
«Книжный под холмом», Альба Донати.
Чаи вроде эти: https://www.rosieleatea.co.uk/collections/literary-tea-collection
«А ведь люди оставляют на книгах свои следы, даже становятся их материалом. Это не просто свидетельства предыдущих жизней в надписях на книгах из магазина старых книг и даже не просто [посаженные] пятна, - и это подтверждают научные исследования. Историк искусства Кэтрин Руди проанализировала множество старинных служебников, при помощи денситометра (плотномера) замеряя темноту пергамена или поверхности бумаги, чтобы обнаружить пыль и прочие признаки пользования. Особое внимание она обращала на те места книг, которые священник целовал по ходу службы, «выявляя на странице следы его губ, носа и лба». Ее исследования часословов и прочих средневековых сборников религиозных текстов показывают, что молитвы с просьбами об индульгенциях (сокращении времени пребывания души за грехи в Чистилище) читались гораздо чаще других. Проанализировав следы загрязнения и прочие признаки использования молитвенника начала XVI века, хранящегося сейчас в Гааге, Руди делает вывод, что его первых читателей гораздо сильнее интересовало получение индульгенций, чем святые; на основании анализа молитвенника конца XV века она заключает, что его владельца пугала чума (потому что чаще всего прочитывались страницы с молитвами святым Себастьяну и Адриану, которые считались защитниками от бубонной чумы), а не зубная боль (страницы с молитвами соответствующей святой, Аполлинии, остались совершенно чистыми).
Когда мы читаем книгу, то оставляем на ее страницах тысячи микроскопических частиц своей ДНК. В желобках на разворотах книжных страниц полно биологического материала: книга накапливает и хранит самые настоящие следы своих читателей. В каждой книге есть миниатюрная, некаталогизированная, но тщательно сохраненная библиотека тех, кто брал ее в руки. Исследуя протеины при помощи масс-спектрометра и технологии протеомного анализа, Пьер Джорджо Ригетти и Глеб Зильберштейн обнаружили на архивных книгах следы человеческого пота и заболеваний. Подобная же прикладная технология помогла выявить так называемые эндогамные ДНК (от животных, с которых получали кожу для пергамена) и экзогамные ДНК (следы читателей и других пользователей) в Евангелии из Йорка, датируемом X веком. Микрофлора, сохранившаяся на страницах, сообщает нам о контакте с человеческой кожей, микробах из носа и рта и тоже показывает, какие следы оставил на этой книге ее благочестивый обладатель. В рамках проекта «Операция “Пыльный ком”» (Operation Dustbunny) Шекспировская библиотека Фолджера взяла мазок с разворота Библии 1637 года и обнаружила ДНК страдавшего от угрей жителя Северной Европы. Старые книги сейчас изучаются на наличие в них следов читательских ДНК, которые могли быть предтечами современных медицинских проблем, например непереносимости антибиотиков. Эти научные технологии, примененные к книгам и архивам, помогают открыть незримые следы контакта книги и человека. Книги регистрируют нас самыми разными способами, забирая жизнь своих читателей».
Из «Записки библиофила: Почему книги имеют власть над нами», Э. Смит. Пер. Т. Камышниковой. Изд-во Азбука (Колибри).
Сегодня, по прошествии значительного времени, поражают два факта. Первый из них — это длительный срок заключения. На той странице, где была напечатана статья о процессе Ортона и Халлиуэлла, Daily Express сообщала, что такой же срок получил пьяный водитель, по вине которого погиб его пассажир. «Это потому, что мы не такие, как все», — едко прокомментировал Ортон свой суровый приговор, не последнюю роль в вынесении которого, возможно, сыграла гомофобия, определявшая настроения в британском обществе до 1967 года. Но есть во всем этом еще и отчетливый привкус издавна принятого в культуре отношения к книге как к священному объекту, и как раз оно, по крайней мере в рамках уголовного судопроизводства в Англии в мае 1962 года, делает действия, названные судом «злоумышленным причинением вреда», морально равноценными опасному вождению, повлекшему за собой смерть. Книжный вандализм и воровство книг часто вызывают специфическую форму ярости у тех, кто одновременно и получает удовольствие от этого спектакля и характерной для него интриги, и испуган ими. В случае же Ортона и Халлиуэлла приговор казался совершенно несоразмерным. Что-то определенно происходит, когда суды рассматривают дела о повреждении книг.
Читать полностью…Не на всех обложках появлялись вычурные коллажи и китчевые картинки: книги Шекспира, выпущенные издательством Arden повторяли скучные обложки учебников с классической скульптурой и барочными рисунками, иллюстрирующими «Антония и Клеопатру», хотя в коллаже для «Отелло» совместились вырезанная «Спящая Венера» Джорджоне и святой Маврикий в образе мавра кисти Маттиаса Грюневальда. Нельзя отрицать, что все это значительно улучшало нехитрые оригиналы (и сильно повлияло впоследствии на оформление обложек Arden). Умело наклеенные на обложки Шекспира коллажи — пример изобретательности и аккуратности, можно сказать, почтения, характерных для всех работ этой пары. Они взаимодействуют с книгами исключительно обдуманно и взвешенно. Тщательно отобранные картинки так же тщательно располагаются, прикрепляются и наклеиваются; суперобложки аккуратно снимаются, заполняются новым текстом и возвращаются на место; меняют свое положение надписи. Оформление этих библиотечных книг под граффити явно отнимало у них много времени и требовало незаурядной творческой энергии.
Читать полностью…Тем, чем сейчас является художник Бэнкси для стены в лондонском районе Клеркенвелл, Джо Ортон и Кеннет Халлиуэлл оказались в середине XX века для библиотечных книг Ислингтона: это художники граффити, работы которых прошли путь от вандализма до искусства. Поселившись в 1959 году в Ислингтоне, на Ноэль-роуд, пара начала масштабный арт-проект, или, если хотите, кампанию по злоумышленному причинению вреда, почему-то выбрав своим объектом книги из ближайшего к ним филиала библиотеки. Из них они вырезали иллюстрации для украшения своей квартиры, а некоторые меняли до неузнаваемости, добавляя к ним совершенно непристойные аннотации и рисуя странные изображения на обложках. Перелицованные таким образом книги они незаметно возвращали на библиотечные полки, откуда их брали уже другие читатели. Сегодня мы видим, что их работы — по сути необычный сюрреалистический коллаж. Мы задним числом можем назвать их пранкерами или представителями подрывного искусства, тем более что Джо Ортон потом сделал очень неплохую карьеру, став смелым, до дерзости смешным драматургом. Но в те годы то, как преобразили Ортон и Халлиуэлл книги библиотеки Ислингтона, вовсе не считалось искусством: парочку поймали и отправили под суд.
Роман Филлис Хемблдон «Фаворит королевы», выпущенный издательством Ward Lock в 1960 году, — хороший пример того, и какие книги Ортон с Халлиуэллом выбирали для «перелицовки», и китчевого стиля, в котором они работали. На оригинальной суперобложке книги Хемблдон была изображена миловидная молодая женщина с осиной талией, в длинном платье с гофрированным круглым воротником, стоявшая у сторожки замка в стиле Тюдоров. Ортон и Халлиуэлл заменили ее коллажем с изображением двух молодых людей с голым торсом, борющихся на фоне стены, отделанной мозаикой в восточном стиле. Текущий шрифт названия оригинала подсказывал, что женщина, изображенная на картинке, занимала привилегированное положение при дворе; но, оказавшись рядом с вклеенной на обложку эротической сценой, она приобретает загадочную двусмысленность
Harvard Business Review Press оперативненько хайпануло под конец сериала Succession (Наследники). «Уроки токсичного менеджмента от "Наследников" (и что следует делать на самом деле)». Я же сегодня "прощусь" с Тедом Лассо.
Читать полностью…25 новых интересных нонфикшн-книг начала лета’23. Моя традиционная подборка.
(На фото не все книги списка)
1. Большой театр. Секреты колыбели русского балета от Екатерины II до наших дней. С. Моррисон
2. Врачи из ада. Ужасающий рассказ об экспериментах нацистских врачей над людьми. В. Шпиц
3. Гениальный язык. Девять причин полюбить греческий. Чувственное и страстное признание в любви к древнегреческому. А Марколонго
4. Добывая Биркин. Как обвести вокруг пальца люксовый модный бренд и заработать на этом миллионы. М. Тонелло
5. За Уралом. Американский рабочий в русском городе. Дж. Скотт
6. Из заметок о любительской лингвистике. А. Зализняк
7. Истории домов Тбилиси, рассказанные их жителями. А. Акимов
8. Китайские агенты. Разведка Поднебесной от Мао до Си. Р. Фалиго.
9. Книга слизи. Скользкий след в истории Земли. В. Сюзанна
10. Любовь спасёт мир. История американской диско-музыки 1970-1979. Т. Лоуренс.
11. Манускрипты, изменившие мир. Самые удивительные рукописи Средневековья. К. де Амель
12. Месть библиотекарей. Т. Голд
13. Метеориты. Космические камни, создавшие наш мир. Т. Грегори.
14. Наполеон. Биография. Э. Робертс
15. Невидимый крюк: скрытая экономика пиратов. П. Т. Лисон
16. Нимб и крест: как читать русские иконы. Дм. Антонов
17. Проклятие Евы. Как рожали в древности: от родов в поле до младенцев в печи. Д. Юмакаева
18. Сокровища Непобедимой армады. Р. Стенюи
19. Сталин: в 3 томах. Том 2: В предчувствии Гитлера (1929–1941): в 2-х книгах. С. Коткин.
20. Треска. Биография рыбы, которая изменила мир. М. Курлански
21. Третий рейх. 16 историй о жизни и смерти. А. Космарский
22. Удивительные судьбы удивительных вещей. М. Рабинович
23. Хиппи в СССР. 1983–1988. Мои похождения и были. В. Зюзин
24. Частицы речи. И. Левонтина.
25. Честь и гуано. История Первой Тихоокеанской войны. Вяч. Кондратьев.
Предыдущая подборка 1 квартала’23
«Визит, давеча нанесенный мною в дом недавно женившегося друга, навел меня на мысли. Друг мой — человек большого достатка и пошлости. Занявшись покупкой кроватей, столов, стульев и чего не, он подумал и о приобретении библиотеки. Умеет он читать или нет, я не осведомлен, однако некая дикарская наблюдательность подсказала ему, что наиболее уважаемые и почтенные люди обыкновенно имеют у себя в домах множество книг. А посему купил он несколько книжных шкафов и заплатил какому-то проходимцу-посреднику, чтобы тот набил их всевозможными новыми книжками, кое-какие из них — очень дорогостоящие тома, посвященные французской пейзажной живописи. Навещая тот дом, я заметил, что ни одну из книг не открывали и даже не касались их, что и отметил вслух.
— Когда мы хорошенько обживемся, — ответил мне этот болван, — придется наверстывать в чтении.
Как раз об этом-то я и задумался. Зачем богатому человеку вроде этого вообще утруждать себя и делать вид, что он читает? Почему бы профессиональному книжному обработчику не взяться за дело и не обтрепать порученную библиотеку, сдельно из расчета за полку? Такой человек, если его как следует подготовить, мог бы сколотить состояние.
[...]
Позвольте объяснить, о чем речь. Товарные запасы в книжных магазинах смотрятся совершенно не читанными. Вместе с тем, латинский словарь школьника выглядит изученным в клочья. Сразу видно: этот словарь открывали и копались в нем, вероятно, миллион раз, и, если б мы не знали, что такое «получать по ушам», решили бы, что мальчик без ума от латыни и не выносит разлуки со своим словарем. То же и с нашим безлобым: он желает, чтобы от одного взгляда на его библиотеку у друзей создавалось впечатление, будто он высоколоб. Он покупает громадный том, посвященный русскому балету, — возможно, писаный на языке этой далекой, но прекрасной страны. Наша задача — преобразить эту книгу за сообразно краткое время так, чтобы любой наблюдатель заключил: хозяин книги практически жил, ужинал и спал с ней многие месяцы.
[...]
Обработка «Народная». Каждый том будет хорошенько и прилежно обработан, в каждом загнуто по четыре уголка, а также — забытой закладкой — вложен трамвайный билет, бирка из гардероба или иной сходный предмет. Скажем, 1 ф. 7 ш. и 6 п. Госслужащим — пятипроцентная скидка.
[...]
Обработка «Премьер». Каждый том подробнейше обработан, в каждом загнуто по восемь уголков, подходящий абзац не менее чем в 25 томах подчеркнут красным карандашом, и в каждый забытой закладкой вложена листовка о работах Виктора Гюго, на французском. Итого около 2 ф. 17 ш. и 6 п. Студентам университетов с литературным уклоном, госслужащим и социальным работницам — пятипроцентная скидка.
[...]
Обработка «Де Люкс». Каждый том истрепан чудовищно, корешки тех томиков, что поменьше, повреждены так, чтобы создавалось впечатление, будто эти книги таскали с собою в карманах, по абзацу в каждом издании подчеркнуто красным карандашом, а на полях рядом расставлены восклицательные или вопросительные знаки, в каждую книгу забытой закладкой вложена старая программка из «Ворот»* (если допустима старая программка из «Аббатства» — скидка три процента), не менее 30 томов отделаны пятнами старого кофе, чая или виски, а не менее пяти томов — с поддельными подписями авторов. Банковским служащим, сельским землемерам и главам коммерческих фирм, трудоустраивающим не менее 35 пар рук, — пятипроцентная скидка. Дополнительные собачьи уши, загнутые по согласованным указаниям, — два пенса за полдюжины, по требованию. Расценки за старые программки из парижских театров — по требованию. Это предложение действует ограниченно,
итого чистыми 7 ф. 18 ш. 3 п.
_________
* «Gate Theatre», осн. в 1928 г. ради постановок пьес в основном зарубежных драматургов.
Дуб Мускусный - так переводится имя Илон Маск. (Зачем-то попалась мне Книга Судей библейская, где Илон - один из них, а у почти всех др.евр. имен есть перевод)
Читать полностью…Так, надеюсь, вcе уже проснулись. Вот так люди кастомизируют книжки. В данном случае «Сирена» из. серии Object Lessons от Bloomsbury.
Читать полностью…Увидел тут, что нашлось последнее интервью Сергея Супонева. Интересно, что я был его свидетелем и все эти годы думал, где же оно?
Был декабрь 2001, моя первая работа - я с октября работал в маркетинге росс. кинопрокатчика Диснея и Коламбии. Мы делали пресс-показ в к/т Ролан. Я сидел со списком журналистов, а чуть поодаль записывался Супонев. Это был первый раз, когда я его видел с июня’94, когда играл в Звездный Час.
Это был четверг. А на выходных Сергей разбился. Я еще прям поразился. Поискал это интервью да так и не нашел. Когда увидел дату выложенного на днях (06.12.2001) я сперва засомневался, но посмотрев в календаре понял, что это оно - четверг.
P.S. По другому совпадению, в финале мне досталось слово Маркетинг - моя первая профессия )) Там мелкий я довольно долго бился с соперником-лосём, но продул ) Призом была поездка в Австрию, и были основания полагать, что не всё там было чисто. В Австрию я попал только через 14 лет. За свой счет.
Столкнувшись с растущими государственными расходами, императоры искали новые доходы и новые способы увеличить существующие доходы. Нерон начал манипулировать самой чеканкой монет. В 64 году н.э., в наивной попытке обмануть население, Нерон уменьшил содержание серебра в монетах и сделал серебряные и золотые монеты немного меньше. Собрав существующие монеты и перечеканив их со своим портретным бюстом, но используя меньше серебра, Нерон создал кратковременный избыток серебра и золота. Тот же фунт серебра, который раньше давал 84 денария, теперь давал 96, что давало Нерону почти 15-процентную "прибыль". Он также увеличил с 40 до 45 количество золотых ауреев, изготавливаемых из фунта золота, тем самым сделав монеты на 11 процентов менее золотыми.
Когда потребовалось еще больше денег, последующие императоры следовали стратегии Нерона и продолжали обесценивать денежную массу страны. Используя имеющиеся запасы серебра и золота для производства бОльшего количества монет, император мог тратить больше, не повышая налогов. Однако увеличение количества монет не привело к увеличению количества денег.
Во время своего правления Нерон снизил содержание серебра в денарии до 90 %; ко времени Марка Аврелия денарий содержал лишь 75 % серебра, а к концу второго века Коммод снизил содержание серебра лишь до 61 %. Затем, когда император Луций Септимий Север поднял жалование солдатам, он был вынужден снизить содержание серебра в денарии до менее чем 50 процентов. Каракалла ввел совершенно новую монету - антониниан, или двойной денарий, который содержал еще меньше серебра, но имел номинал, равный двум старым денариям. К правлению Галлиена, с 260 по 268 год, антониниан содержал менее 5 процентов серебра. Таким образом, в течение двухсот лет содержание серебра было снижено с почти 100 процентов до практически нуля. Из того количества серебра, которое ранее использовалось для чеканки одного денария, в итоге получалось 150 денариев, и по мере снижения содержания серебра цены на товары росли прямо пропорционально. Пшеница, которая во втором веке продавалась за половину динария, через столетие подорожала до 100 динариев, то есть в двести раз.
Из The History of Money. Jack Weatherford
Слушал «Книжный под холмом» итальянки Альбы Донати. Сперва хотелось бросить. Какие-то графоманские закосы под Шона Байтелла, который сам-то с этим с переменным успехом справляется. Потом, вроде, автор перестала нервничать и стала обретать какой-то собственный голос.
Честно сказать, писать-то ей особо не о чем. Байтелл живет в поселке на 1000 чел, в ее деревне в тосканской глуши - 180. Но очень красиво. Но виды. И КОВИД. А еще пожар и всеитальянский краудсорсинг на восстановление и всеобщее умиление. Поэтому писать-таки находится о чем. Ну а если абстрагироваться от книготорговли, то можно и про жизни местных повспоминать да посудачить, о судьбах и прошлом Отечества («в Лусиньяне никогда не было фашистов!»), о роли и месте книги и чтения в настоящем и будущем. В конце каждого дня - реестр заказанных у нее книг: на английском и итальянском. В принципе - в принципе - слушать можно, особенно, если вам Италия и итальянцы нравятся (как мне). Мне это напомнило Тэд Лассо сериал - вроде и про футбол, но по большому счету футбол там так, декорации.
Куда больше меня заинтересовал следующий момент. Книга на английском вышла в прошлом году (а еще и на немецком, испанском, тайском, французском), и в магазинчик началось настоящее мировое паломничество библиофилов. Интересно читать их отзывы в Google Maps и рассматривать их фото. В общем, феномен превращения искренне-местечкового в затерто-туристическое волнует меня со времен недоделанной кандидатской по антропологии о создании образов стран. И тут, похоже, подобное разворачивается на наших глазах. Уже год назад в ответ на какой-то гневный отзыв Донати пишет: «Мы оказались не готовы к такому наплыву, у нас по 80 чел в день теперь!». В книге она пишет, что иногда вообще никто за день не заходил, иногда она сама на несколько дней в соседнюю Флоренцию укатывала. А тут теперь такое! Божественная Тоскана, уютненькое сельцо, мимимишный книжный (ассортимент почти всё фикшн и почти целиком «женские» бестселлеры) - думать надо было, какие желания загадываешь )) Ждём продолжения.
Книги, которые перелицовывали Ортон и Халлиуэлл, не несли в себе ничего особенно ценного ни в культурном, ни в финансовом отношении. Партнеры не делали коллажей из редких книг, не вырезали ценных иллюстраций или листов из рукописей. Они охотились на безликую продукцию масс-маркета, которую легко было заменить. Однако этим библиотечным книгам была приписана ценность, невероятно превышающая их фактический статус. И тогда, и теперь ценность книг состоит именно в том, что это книги. Независимо от своего заурядного содержания, они значительны, эффективны, даже волшебны, и потому заслуживают глубокого уважения к своей форме.
Второй — это неоднозначная роль самой библиотеки. Руководство библиотеки Ислингтона обратилось в полицию с жалобой на порчу своих книг, когда «пожилые дамы начали возвращать книги, держа их за край двумя пальцами и возмущаясь, что такой гадости не место в городской библиотеке». Поначалу библиотека энергично встала на защиту своего имущества и взялась за розыск преступников (кто-то из ее работников смог выследить злоумышленников). Но все та же Ислингтонская библиотека сохранила все перелицованные книги, а не списала их как пострадавшие от вандализма. Несмотря на постановление суда о том, что книги были повреждены, библиотека сохраняла их как произведения искусства. Коллажи Ортона — Халлиуэлла находятся там теперь в постоянной экспозиции и считаются наиболее ценными в ее собрании. Сохранив свои книги, библиотека оставила в истории память и о наказании вандалов, и об их работе.
Из «Записки библиофила: Почему книги имеют власть над нами», Э. Смит.
Относительно большинства перелицованных Ортоном и Халлиуэллом книг можно сказать то же самое: от этого было больше пользы, чем от их чтения. Почти все их названия сегодня ни о чем не говорят. Смысл этой акции был в разрушении тесных рамок заурядных суждений. Ортон вспоминал: «Поставив переделанные книги на полку, я отходил куда-нибудь в укромный уголок и смотрел, как реагируют люди, когда берут их в руки. Было очень смешно и очень интересно». Все согласились, что это была шутка, хотя и не верх остроумия. Но вот господин Гарольд Стердж, председательствовавший на суде, скорее всего, вообще не увидел во всем этом ничего смешного. Заявив Джо Ортону и Кеннету Халлиуэллу: «Вы совершили настоящее злодеяние по отношению к другим читателям библиотеки, лишив их удовольствия от чтения этих книг», он приговорил их к полугоду тюремного заключения.
Читать полностью…Коллажи этой пары играют с масштабом и несоответствием, чтобы шокировать ничего не подозревающего посетителя библиотеки. В исследовании Джона Бетчемана они заменили фотографию респектабельного английского поэта в шляпе-канотье и костюме-тройке изображением мужчины с заметным животиком и в одних трусах, полностью покрытого татуировками. Некоторые изменения были совсем уж дерзкими: на обложке приключенческого романа Бенца Плейджменна о военно-морском флоте офицерскую фуражку и стетоскоп сменил крупный мужской торс с открытой паховой областью. Встречались и подлинно сюрреалистические: на обложке книги о йоге большой гусь (опять!) дружелюбно сидит на коленях солидного, бородатого эдвардианца; пьесу Джона Осборна Ортон и Халлиуэлл украсили увеличенным волнистым попугайчиком; обезьянью морду наклеили в середину цветка на обложке книги по выращиванию роз. Ортон предположил, что именно эта последняя переполнила чашу терпения и вызвала «самую настоящую ярость; из-за нее-то, по-моему, я и попал в тюрьму».
Читать полностью…Книга Эммы Смит «Portable Magic», из которой я начал цитировать на уходящей неделе, оказывается, буквально на днях выйдет на русском. «Записки библиофила: Почему книги имеют власть над нами» в переводе Т. Камышниковой выпускает изд-во Азбука (Колибри). Оно любезно предоставило мне русский текст еще нескольких отрывков. Например, этот дико забавный случай из Гл. 9 «Библиотечные книги и «художественный вандализм»🔽️️️️️️
Читать полностью…Продолжим в #этимология.
Лисистрата (Λυσιστράτη) буквально переводится как «распускающая войско». Более чем говорящее имя и для героини, и для всей пьесы.
Завязка сюжета согласно Вики: «Жительницы Эллады страдают от нескончаемых войн, однако не знают, как решить эту проблему. Остановить кровопролитие берётся афинянка Лисистрата. Она приглашает к воротам Акрополя представительниц разных греческих городов и излагает свою программу: отныне все жёны — коринфянки, спартанки, беотиянки — должны отказывать мужьям в исполнении супружеского долга, и эта «забастовка» будет продолжаться до тех пор, пока повсеместно не наступит мир».
Дословная цитата:
«Когда сидеть мы будем надушённые,
В коротеньких рубашечках в прошивочку,
С открытой шейкой, грудкой, с щёлкой выбритой,
Мужчинам распалённым ласк захочется,
А мы им не дадимся, мы воздержимся.
Тут, знаю я, тотчас они помирятся».
Обращение Лисистраты к женщинам Эллады из Аристофан. Комедии. В 2 томах / Пер. с древнегреч.: С. К. Апт, А. И. Пиотровский, Н. Корнилов; Коммент. В. Ярхо. — Искусство, 1983. — Т. 2. с. 113.
Кто сказал, что классика - скука скучная?
#пятничное
[...]
Ле Трэтман Сюпёрб. Каждый том хорошенько и по-настоящему обработан, сначала компетентным обработчиком, далее — мастером-обработчиком со стажем не менее 550 часов обработки; подходящие абзацы в не менее чем пятидесяти процентах книг подчеркнуты качественными красными чернилами, а подобающие фразы из следующего списка помещены на поля, а именно:
Чепуха!
Да, разумеется!
Именно так, именно так!
Вовсе не согласен.
Почему?
Да, но см. Гомер, Од., iii, 151.
Так-так-так.
Допустим, но Боссюэ в Discours sur l’histoire Universelle уже утвердил ту же точку зрения и дал толкование куда более весомое.
Чушь, чушь!
Приму к сведению!
Но зачем, ради всего святого?
Помню, то же самое говорил мне бедняга Джойс.
[...]
Не менее шести томов — с подделанными автографами, а также трогательными посвящениями и благодарностями от авторов каждого издания, например:
«Моему старому другу и товарищу по перу А. Б., с нежными воспоминаниями от Джорджа Мура». «В знак благодарного признания вашей великой ко мне доброты, дорогой А. Б., шлю вам экземпляр “Горшка золота”. Ваш старый друг Джеймз Стивенз».
«Что ж, А. Б., мы оба живем-поживаем. Ныне меня уже считают приличным писателем, но я пока не настолько стар, чтобы забыть бесконечное терпение, выказанное вами в былые дни, когда направляли вы мои юношеские шаги на литературном поприще. Примите эту книгу, какой бы скверной она ни была, и, прошу вас, верьте, что я остаюсь, как и прежде, вашим другом и почитателем, Дж. Бернард Шоу».
«От вашего преданного друга и последователя. К. Маркс».
«Дорогой А. Б., ваши бесценные рекомендации и помощь, не говоря уже о вашей доброте, явленных при переписывании главы 3, конечно же, достойны этого первого экземпляра “Тесс”. Ваш старый друг, Т. Харди».
Читая книгу про книги, из которой я уже пару дней цитирую, наткнулся там на остроумнейший пассаж о профессии книжный обработчик (book handler). Решил глянуть в первоисточник («Лучшее из Майлза» Флэнна О'Брайена), чтоб узнать побольше. Переводчица книги (ее интересный канал) поделилась со мной требуемыми цитатами. Не благодарите 😉
Читать полностью…Три очень умные книги, к которым я уже 15 лет всё боюсь подступиться:
1.Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. Эрих Ауэрбах.
2.Новый ум короля. О компьютерах, мышлении и законах физики. Роджер Пенроуз.
3.Гёдель, Эшер, Бах: эта бесконечная гирлянда. Даглас Хофштадтер.
P.S. Тот самый случай, когда трэшовые обложки абсолютно не соответствуют уровню содержимого.
Эта война была в телевизоре всё моё раннее детство. Я ещё удивлялся, как такие одинаковые страны - Иран-Ирак - могут воевать?
Читать полностью…В этой связи мне странно, что вики-статья "Война городов" до сих пор еще не переведена на русский. Но пока этого не сделано, рекомендую почитать "Персеполис". Это хоть и комикс, но вполне себе нонфикшно-автобиографичный. И там эта война наглядно обрисована. Единственно, у меня нет русского издания, поэтому запощу англояз. Он не такой уж и сложный там.
Читать полностью…"Гутенберг получил образование ювелира и позже занимался различными предприятиями, в том числе виноделием. Оба эти ремесла оказали влияние на развитие книгопечатания, которое требовало как тонкой металлической обработки отдельных частей шрифта, известных как литеры, так и перестройки механизма виноградного пресса для создания печатных оттисков. Предпринимательские попытки Гутенберга наладить массовое производство зеркал для осмотра реликвий в популярном месте паломничества также свидетельствуют о его склонности к инновационным технологиям воспроизведения [существовало поверие, что если поймать в зеркало отражение святых реликвий, мощей, то оно сохранит их чудодейственную силу].
Библия не была первым печатным проектом Гутенберга: его типография уже выпустила учебник грамматики, поэму, папскую индульгенцию и, что самое интересное, тематический памфлет, напечатанный на немецком языке в декабре 1454 года под названием Eyn Manung der Cristenheit widder die Dürken (Предупреждение христианству против турок). Этот последний текст включает первое напечатанное новогоднее поздравление ("Eijn gut selig nuwe jar") и вызван страхом от недавнего падения Константинополя (1453)."
Из: Эмма Смит. "Переносная магия: история книг и их читателей".