Чуть дальше там.
«[Черчилль] знал, что эта история потенциально взрывоопасна, и никогда не распространялся о ней публично. В 1949 г., когда он писал свою историю Второй мировой войны, он сначала включил в нее рассказ о том, как американцы были в восторге от известия о нападении, но потом передумал и смягчил этот раздел. Он также сократил другие детали, которые могли бы подтвердить теории заговора, например, подтверждающие то, что Рузвельт и его советники "давно горели желанием принять участие в войне против Гитлера".
Вообще описание загона японцев в угол на переговорах в течение 1941 (при выключеном рубильнике поставок энергоносителей) - восхитительно. Но об этом тоже не любят распространяться, предпочитая писать о «неожиданной, беспочвенной и вероломной атаке».
Не перестаю удивляться дикому кол-ву беспрецедентной сентиментальности, которая уже несколько лет наблюдается в СМИ. Вы точно встречали заголовки в стиле "Он разрыдался, когда..." о каком-нибудь крутом спорстмене. Но, оказывается, ничего нового под Солнцем нет, и всё просто возвращается на круги своя. Ну, местами:
«Дэвид Гаррик впервые сыграл короля Лира в театре Гудманс-Филдс в районе Уайтчепел весной 1742 года. В ту пору ему было 25 лет – довольно молодой возраст, которому, как известно, присущи излишняя самонадеянность и честолюбие. На заднем ряду партера спектакль смотрели два друга, которые затем предложили Гаррику внести кое-какие изменения в роль. Он внимательно выслушал их и записал советы. Спустя шесть недель он вышел на сцену в той же роли и произвел фурор. Это был настоящий Лир, испуганный и трепещущий, мечущийся между страстным воодушевлением и гневом, отчаянием и горем. Гаррик держал «зал в сильнейшем душевном волнении от нерва, которым было пронизано все действо на сцене… во время спектакля из зала доносились всхлипывания и плач».
Слезы были важной частью общественной жизни тех лет. Поэту-сентименталисту Томасу Грею говорили, что читатели плакали над каждой строчкой его «Элегии, написанной на сельском кладбище» (Elegy Written in a Country Churchyard; 1750). Даже члены парламента порой не могли сдержать рыданий, и после очередной стычки их приходилось в слезах выводить из зала. Рассказывали, как парламентарий Джордж Тирни «рыдал так сильно, что был совершенно не в состоянии говорить; я никогда не видел более трогательной сцены».
Хорас Уолпол вспоминал, как два палача подрались за веревку, чтобы повесить знаменитого разбойника, «и проигравший заплакал». Поэтесса Анна Сьюард, также известная как «лебедь Личфилда», вернувшись в места, где она провела детство, «не могла сдержать слез в течение почти пяти часов, которые провела в столь близкой сердцу деревеньке». Она была настоящей чемпионкой по плачу.
Сумасшествие короля Георга III вызвало новую волну слез. После того как лорд-канцлер Эдвард Терлоу навестил сумасшедшего монарха, «по его щекам текли слезы, и он едва стоял на ногах». Королева выплакала все глаза, а придворные «все сплошь горько рыдали, глядя на монарха». Когда он выздоровел, ситуация стала не многим лучше. Фанни Берни, услышав добрые вести, призналась другу: «Вот вам слово, я плачу по двадцать раз на дню».»
Питер Акройд. «Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо».
Магия монет
(Цитата из моей новой книги «Когда деньги говорят. История монет и нумизматики от древности до поп-культуры» ):
«Вера в духовные качества монет сохраняется в разных формах, среди которых встречается захоронение монет в виде вотивных кладов*, утверждение об общении с умершими через найденные монеты, помещение «счастливого» пенни в пенни-лоферы**, бросание денег в колодец желаний или создание связок монет по фэн-шую. Интересным примером в этом ряду являются так называемые «монетные деревья», распространенные на Британских островах (рис.).
За последние три столетия сотни таких деревьев, пней и бревен были забиты тысячами монет. По большей части это совсем недавняя человеческая деятельность, эволюция которой продолжается и поныне. Первоначально монеты забивались в дерево для ритуального исцеления, но сегодня эта практика поддерживается только в виде простого подражания. Люди, проходящие рядом с монетными деревьями и незнакомые с их историей, тем не менее не желают уклоняться от нее, чтобы не навлечь на себя беду».
*Вотивные дары — различ- ные предметы, приносимые в дар божеству. В отличие от других видов кладов оставлялись без намерения впоследствии их найти.
**Пенни-лоферы — разновидность туфлей с накладными язычка- ми, украшенными прорезями, в которые американские студенты в 1950-х годах стали вставлять монетки «на счастье».
Писал о книге про ветра, а тут и онлайновая карта мировых ветров (в реальном времени) обнаружилась (зумабельно).
Читать полностью…Сэмюэл Джонсон (1709 — 1784) — английский литературный критик, лексикограф и поэт эпохи Просвещения, чьё имя, по оценке «Британники», стало в англоязычном мире синонимом второй половины XVIII века. Cоставил толковый словарь английского языка. Этот труд занял девять лет, прославил автора по всей стране, укрепил его материальное положение и принёс ему степень магистра искусств Оксфордского университета.
Но он был фрукт:
«Походка Джонсона напоминала «поступь закованного в кандалы узника; верхом он ездил, отпустив поводья, позволяя лошади под собой нести себя, словно воздушный шар». Во время прогулок он непременно вилял из стороны в сторону, двигаясь зигзагом, и имел навязчивую привычку дотрагиваться до всех почтовых ящиков, которые попадались ему на пути; если он случайно пропускал хотя бы один, то спешил вернуться и похлопать по нему. Он вполне мог остановиться посреди оживленной улицы и вскинуть руки над головой; прежде чем переступить порог, он имел обыкновение крутануться вокруг своей оси и совершить внезапный прыжок. Он с удовольствием катался с гор и лазал по деревьям.»
И его мнение об изменениях в языке:
«В «Плане словаря» Джонсон отмечает, что «любые изменения сами по себе – зло», однако в конце концов признает, что все слова рождаются и умирают, подобно живым существам.»
Отрывки из книги: Питер Акройд. «Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо».
«Ходить в клуб означало собираться для получения взаимной выгоды, создавать общий капитал или преследовать общую цель, становиться партнерами или сколачивать состояние. В этой связи многие клубы походили на торговые организации и разделялись по видам деятельности: клуб углевозов и ткачей шелка, клуб извозчиков и башмачников, клуб часовщиков и постижеров, клуб кузнецов и пряничных пекарей.
Создавались клубы по искусству, музыке, философии и литературе; клуб пивных баров и клуб охотников на лис. Члены клуба ужасов, встречавшиеся в Тауэре в полночь по первым понедельникам месяца, должны были разделывать мясо при помощи штыка и пить смесь бренди и китайского зеленого чая ганпаудер (черный порох). Некоторые клубы были слишком таинственными, чтобы воспринимать их всерьез. В клубе ленивых участники должны были являться на собрания в пижамах, а в клубе молчания запрещалось говорить. Клуб уродливых лиц принимал в свои ряды лишь контингент, соответствующий названию клуба. Стоит ли говорить, что членами клуба каланчей, клуба ворчунов и клуба пердунов могли стать лишь обладатели вышеперечисленных неоценимых качеств?»
«Любопытно, что скромная чашка или чайник чая, впервые прибывшего в Англию в середине XVII века, вызвали целую бурю протестов из-за депрессивного и угнетающего действия напитка на потребителя. Многие сочли чай опасным, коварным и сильнодействующим отваром. Ни о какой питательности и пользе и речи не было. Считалось, что чай расстраивал нервы и мешал здоровому сну.
Впрочем, к 1717 году зеленый чай стал самым распространенным напитком в стране. Его употребляли представители всех классов, а любая попытка запретить его была обречена на провал. В среднем ежегодный импорт чая в 1690-х годах составлял ок. 10 тонн; к 1760 году этот показатель достиг 2300 тонн. Потребление сахара, который использовали, чтобы подсластить горький травяной отвар, за сто лет увеличилось в 15 раз. Социальные издержки явления, которое фактически представляло собой эксплуатацию колониальных народов, мы еще обсудим в следующей главе. За каждой ложкой сахара стоял тяжелейший труд раба.»
Так, рабочий день кончился и я могу с чистой совестью парализовать вашу продуктивную деятельность ) Встречайте вращабельную/зумабельную карту мира с местами рождения знаменитостей (ученые, политики, первооткрыватели, спортсмены, деятели культуры и еще масса кто).
Рейтинг составлен на основе исследования, опубликованного журналом Nature, в котором изучалась известность людей с 3500 г. до н.э. по 2018 г. н.э. Для составления рейтинга более 2 млн. человек использовалось количество записей в Wikipedia и Wikidata на разных языках, хотя не все они отображаются на карте. После зума на карте появляются новые имена.
В качестве проверки на вшивость поискал Чикатило. И нашел там где надо - в Сумской обл.
Автор, похоже, не любит Месси. И Че Гевара в Росарио отмечен, и другие 2 футболиста (Маскерано и Лавесси), но Лионеля нэт. И Маккартни недолюбливает - Леннон в Ливерпуле есть, а Пола я не увидел.
Крис де Бург из Аргентины
Карлос Гон из дебрей бразильской Амазонии
То, что Камю из Алжира я знал, но вот что Сартр из Колумбии меня напрягло. И верно - Жан-Поль из Парижа. Но в основном всё верно. Что-то может возмутить (особенно ваш родной город), но открытий и парадоксов куда больше. Знание международных дудлов гугла мне кстати помогло опознать массу ничего не говорящих большинству имен из разных стран. Про некоторые озарения случаются: на о-ве Фермарн вижу имя Lina Heydrich. Думаю - а вдруг это жена того самого Гейдриха тут родилась (не знал вообще, что он женат был)? Бинго!
В общем успехов и новых открытий!
О разнице темпов продаж нонфика и художки в США
«В случае нонфикшн падение обычно менее значительно, чем в случае с художественной литературой - продажи по-прежнему наиболее высоки в первые три-четыре недели, "но затем, - объясняет Билл, - даже после 12-й недели продажи могут составлять треть от первоначальных, а не 10%". Билл просматривает таблицу, пока его взгляд не останавливается на нехудожественной книге: "OK, вот хороший пример нонфика, который стартует медленно, а затем начинает набирать обороты". В первую неделю в сети Barnes&Noble было продано всего 355 экземпляров. Затем продажи подскочили в три раза. Потом выросли еще. К четвертой неделе продажи достигли 1250 экземпляров. То есть набираются обороты, а затем достигается определенная точка и начинается небольшое замедление. Это в нехудожке. В художке такого не будет. Художественная литература более предсказуема».
Рис. 9 «Эффект фильма» №2: Еженедельные продажи в США романа Иэна Макьюэна "Искупление" в мягкой обложке, сентябрь 2007 - март 2008 гг. Источник: Nielsen BookScan.
Читать полностью…Рис. 7 «Эффект Опры»: Еженедельные продажи в США книги Эли Визеля "Ночь" в мягкой обложке, октябрь 2005 - апрель 2006 гг. Источник: Nielsen BookScan.
Читать полностью…В своё время покупал и с удовольствием читал книгу о путешествиях в Античности - Travel in the Ancient World. Lionel Casson (передал её в Российскую государственную библиотеку для молодёжи). Тут наткнулся на интерактивную карту римских амфитеатров. Они по всей территории Римской империи разбросаны. Некоторые в странах по-прежнему доступных для безвизового посещения россиянами.
Читать полностью…В июне 2024 выйдет книга о Е. Пригожине. Ebury Press купило всемирные права на The Warlord, которую совместно с Анной Арутюнян напишет известный по книгам о России Марк Галеотти (одна выходила на русском, и я о ней писал).
Читать полностью…Более всеобъемлющая, чем NIST, Международная организация по стандартизации, или ISO, регулирует около 22000 стандартов из своей штаб-квартиры в Женеве, издавая рекомендации для всего. ISO даже публикует стандарт ISO 3103, который описывает стандартный метод приготовления чая. Шесть страниц инструкций содержат указания на тип используемой посуды (белый фарфор или глазурованный фаянс), количество высушенных чайных листьев (2 г на 100 мл кипятка) и общее время заваривания – шесть минут. Цель не в том, чтобы создать идеальную чашку, а в том, чтобы установить повторяемый базовый уровень для других видов испытаний.
Книга Джеймса Винсента касается многих интересных исторических аспектов метрологии, но если мы отбросим ранние системы исчисления – например, расстояния: «пенинкульма – старая финская единица длины, первоначально измерявшаяся как расстояние, на котором можно было услышать лай собаки (около 6 километров)». У соседей финнов саамов есть и менее эстетичная поронкусема, равная примерно 6 милям. В переводе это «оленья моча», т.е. расстояние, которое олень может пройти до мочеиспускания.
Централизованные эксперименты с реорганизацией исчисления древнего и интуитивно понятного в пользу абстрактного – примета эпохи Просвящения – часто спотыкаются о сопротивление людей. Если в революционной Франции народ-таки принял килограм и метр, то работать 10-дневную неделю люди отказались (позже и весь экзотический «революционный» календарь в стране был отменен). К слову, в Британии продолжается полусерьезное «Активное сопротивление метрической системе», или ARM. С момента создания ARM в 2001 году его члены сняли или изменили более 3000 указателей по всей стране, исправляя метры и километры на мили и футы.
Попытки систематизации интенсифицировались с усложнением общества и технологий. Мы помним тейлоризм, теорию управления и оптимизацию организации труда, которой восхищался еще Ленин. Не менее одиозный исследователь, современник Тейлора, Фрэнсис Гальтон всю жизнь положил на измерение человеческого фактора (не будем вспоминать его евгенические теории). Спорадические случаи количественного подхода встречаются в его жизни повсюду, включая измерение скуки на собраниях, основанное на количестве ерзаний в минуту, идеальную температуру для заваривания чая и «карту красоты» Великобритании, которую он создал, «классифицируя девушек, мимо которых он проходил на улицах или в других местах», как «привлекательных, неприметных или отталкивающих». Он даже проверил границы своих методов, применив их к вопросам веры, опубликовав в 1872 году исследование под названием "Статистические исследования эффективности молитвы", в котором надеялся определить, "достигают ли те, кто молится, своих целей чаще, чем те, кто не молится". Он пришел к выводу, что данные свидетельствуют об обратном. Самым убедительным доказательством он назвал тот факт, что, несмотря на обилие еженедельных молитв в церквях за здоровье монархов Великобритании, они остаются "самыми короткоживущими из всех наиболее обеспеченных людей". Осмелимся предположить, что Галтон исключил из исследования детей, ибо согласно персидской поговорке «Если бы молитва детей имела силу, то ни одного учителя не было бы в живых». Однако, по части измерений Фрэнсису далеко до наших дней.
Из книги в книгу кочуют упоминания дневника Сэмюэла Пипса (английский чиновник морского ведомства, автор знаменитого дневника 1660-ых годов о повседневной жизни лондонцев периода Стюартовской Реставрации). Полного перевода на русский нет, оригинала на английском я тоже не читал, но он судя по всему огромен, т.к. едва ли не при каждом упомнинании дневника я встречаю всё новые цитаты. В книге «Мятежный век. От Якова I до Славной революции» Питера Акройда он тоже не обойден вниманием. Вот кое-что оттуда:
«Чистоплотность той эпохи, по всей видимости, весьма сомнительна. Однажды он забыл взять на ночь горшок, «поэтому пришлось встать и помочиться в камин». В театре «одна дама по ошибке наплевала» на него, «не заметив». Иногда он мылся теплой водой, иногда мыл ноги, но такие события случались достаточно редко, судя по тому, что они удостаивались упоминания. Его жена Элизабет сходила в общественную баню, после чего Пипс написал: «Она считает, что теперь никакая грязь к ней не пристанет, – могу только гадать, как долго это продлится». Понятное дело, что в следующий раз «она мылась целый день, после четырех-пяти недель в постоянной грязи». Однако два месяца спустя появилась следующая запись: «Она обнаружила, что я завшивел, найдя у меня на голове и теле больше двадцати вшей, маленьких и больших».
Было совершенно обычным делом остановить и спросить «простого» человека, не готов ли он или она за небольшую плату сделать то или это. В отношении к слугам могли проявлять суровость, даже в относительно миролюбивой семье Пипса. Пипс иногда бил своего мальчика, пока у него не начинала болеть рука, а Элизабет была обязана «бить маленькую девочку»: «Потом мы запирали ее в подвале, и там она сидела всю ночь».
«Достаточно хорошо известны его приключения с женщинами. Он всегда с вожделением смотрел на них и старался прикоснуться. Одна молодая леди, из прихода другой церкви, достала из кармана несколько булавок, чтобы колоть его, если он будет приставать. О своих сексуальных опытах он писал шифром: «mi cosa голый», например, значило «мой обнаженный пенис». Он «продвигался» и «получал», как он говорил, много раз. Однако мог удовлетвориться и меньшим. «Я сел в экипаж, где была миссис Книпп, и взял ее к себе на колени (в экипаже не было свободных мест), ласкал ее грудь и напевал».
В городе, где главную роль играли беседы и размышления, новости и слухи, кофейни были единственным важнейшим общественным местом отдыха и сбора информации. Однако в них обсуждали не только «свежие новости». Один раз Пипс «долго сидел с несколькими джентльменами за хорошей беседой о Римской империи». В конце 1664 года он заглянул в кофейню, чтобы попробовать новый напиток «шоколад»: «очень вкусно».
А затем «после обеда мы очень славно попели хором, а один из нас, Хазард, спел соло на старинный манер». Музыка и пение раздавались повсюду. Устраивались «песни по кругу». Ожидая адвоката, Пипс «сидел в его кабинете и пел». Зайдя провести время в «Эпсом Уэлс», он заметил нескольких горожан, которые, случайно встретившись, вместе пели хором. Пипс со своим молодым слугой привыкли вместе исполнять псалмы и церковные песнопения. Во время эпидемии чумы он нанял лодку, где уже был один пассажир, чтобы «вместе петь всю дорогу».
Пипс обратил внимание на «замечательную редкость: рыбок, которые живут в стеклянном сосуде с водой». Когда он купил часы, они ему так нравились, что он постоянно держал их в руке и «по 100 раз смотрел, сколько сейчас времени». Он посетил загородный дом ювелира сэра Роберта Вайнера. Там «он показал своего черного мальчика, который умер от туберкулеза; после смерти он приказал высушить тело в печи, и теперь мальчик лежит в ящике целый». Стало очень модно иметь чернокожих слуг, рабов, привезенных из Западной Африки».
И ещё об эмоциональности. Начал-таки читать книгу о том, как в США рассекречивают архивные документы:
«Именно тогда мы наткнулись на этот рассказ об ужине в Белом доме, который Дуайт Эйзенхауэр устроил для Черчилля в июне 1954 года - через 12,5 лет после Перл-Харбора - после долгого, жаркого дня трудных встреч. Его автором была отнюдь не малоизвестная фигура. Это был Генри Кэбот Лодж-младший, в то время посол США в ООН, который впоследствии стал кандидатом в в вице-президенты в кампании Ричарда Никсона за Белый дом в 1960 году. Лодж также был ветераном боевых действий в европейской кампании, единственным человеком со времен Гражданской войны, который ушел в отставку с поста сенатора, чтобы сражаться на фронте. Он понимал важность того, что сказал Черчилль по этому поводу о войне, и в тот же вечер составил подробный отчет.
Лодж вспоминал, как премьер-министр, который, как известно, любил пить до позднего вечера, "очень свободно разговаривал" после того, как ужинавшие гости покинули застолье. Они вместе сидели на диване в Красной комнате Белого дома. Плохо слышащий Черчилль говорил очень громко. Он хотел рассказать о том, что произошло на другом ужине, который он устроил в своем загородном доме вечером 7 декабря 1941 года. На ужине у Черчилля присутствовали американский посол Джон Г. Винант и Аверелл Гарриман, банкир с Уолл-стрит, друг Рузвельта и личный посланник президента в Европе.
Незадолго до девяти часов вечера - в Гонолулу еще было утро - слуга объявил, что по радио пришло сообщение о нападении Японии на американский флот. "Соедините меня с президентом", - потребовал Черчилль. Соединившись с Рузвельтом, премьер-министр передал трубку послу Винанту. Черчилль, видимо, ожидал, что американцы будут в смятении. Вместо этого Винант сказал: " Прекрасно (That’s fine), господин президент, просто прекрасно". Затем произошло "самое необычное", - рассказывал Черчилль Лоджу. "Винант и Гарриман встали, обняли друг друга и заплясали по комнате от восторга". Американская база в Перл-Харборе была завалена трупами моряков и затонувшими линкорами. Но посол Винант "настаивал, что всё было чудесно (it was a marvelous thing)".
Отрывок из книги: Matthew Connelly. «The Declassification Engine».
В честь его 308-летия Google делал памятную заставку (doodle), в 2017. В ней приводится определение слова «Лексикограф» из его же Словаря: « – составитель словарей; безобидный человек, выполняющий монотонную работу по выяснению происхождения и значения слов». Он также автор множества афоризмов, например:
«Лучшая проверка нации на цивилизованность — то, как нация заботится о своих неимущих».
«Известна история мужчины, который исправно ходил обедать в одну и ту же таверну на протяжении четверти века. За все это время он и человек за соседним столиком, отделенным перегородкой, ни разу не заговорили. Наконец он набрался смелости и воскликнул:
– Сэр, вот уже двадцать пять лет мы соседствуем за ужином, но ни разу не сказали друг другу и слова. Могу я узнать ваше имя, сэр?
– Сэр, да вы наглец.
Чисто английский диалог.»
Отрывок из книги: Питер Акройд. «Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо».
Сегодня поцитирую интересное из книги Питера Акройда «Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо».
«В 1738 году капитан Роберт Дженкинс явился на заседание палаты общин, держа в руках бутыль с заспиртованным ухом. Дженкинс заявил, что лишился уха семью годами ранее, в 1731 году во время высадки на испанские территории. Его изувечил испанский офицер. С тех пор прошло много лет, чтобы можно было с уверенностью утверждать, что ухо действительно принадлежало Дженкинсу, однако случившееся послужило отличным предлогом, чтобы спровоцировать общественное негодование. Нельзя исключать вероятность, что капитан потерял ухо при совершенно иных обстоятельствах. Сморщенный кусочек кожи вполне мог быть позаимствован в лондонской больнице или найден на улице. Кого это волновало? Разве кто-то хотел знать правду? Главное, что за отрезанное ухо можно было с чистой совестью дать сдачи и развязать войну.»
А вот ещё ряд конфликтов, помимо Войны за ухо Дженкинса, со смешными названиями:
Война супника
Собачья война
Война из-за свиньи
Война из-за ведра
Битва селёдок
Тресковые войны
О росте числа издаваемых книг
«До 1980 г. количество новых книг, издаваемых в США ежегодно, составляло, вероятно, менее 50 000 названий. На протяжении 1980-х и 1990-х гг. количество новых книг значительно возросло и к 1998 г. достигло почти 200 000. К 2004 г. их число превысило 275 тыс. После спада в 2005 г. этот показатель в 2007 г. превысил 284 тыс. и продолжал расти в последующие годы, достигнув к 2010 г. примерно 316 тыс.
Аналогичная картина наблюдается и в Великобритании. До 1980 г. в Великобритании ежегодно выходило, вероятно, менее 50 тыс. новых книг. К 1995 г. это число удвоилось и составило более 100 000, а к 2003 г. выросло почти до 130 000. После этого общий показатель несколько снизился, однако к 2009 г. число новых книг, изданных в Великобритании, выросло до более чем 157 тыс., что было вызвано ростом объемов печати по требованию (print-on-demand), цифровых изданий и самиздата. Конечно, такие общие цифры ничего не говорят о том, какие виды книг издаются и где происходит основной рост. Безусловно, значительная доля новых изданий, выходящих ежегодно, приходится на академические монографии и другие специализированные книги, и только часть, возможно, даже относительно небольшая, - на новые торговые издания, рассчитанные на широкую читательскую аудиторию и реализуемые через розничную торговлю. Тем не менее, огромный рост числа ежегодно выходящих новых изданий - в США он увеличился более чем в пять раз менее чем за три десятилетия - способствовал формированию рынка, насыщенного новым товаром. В 2007 г. в США было опубликовано более 50 000 новых наименований художественной литературы, что вдвое больше, чем в 2003 году. Это примерно 1000 новых наименований в неделю, и это только художественная литература.
Это скорее рынок покупателя, чем рынок продавца, - прокомментировал один из директоров по маркетингу. Замечательно, что вы можете зайти в Barnes & Noble и получить на выбор 30 тыс. наименований. Если мне нужна книга, скажем, о вьетнамской кухне, я могу найти 20 книг о ней. Если мне нужна книга о том, как приготовить салат, я могу найти 50 книг об этом. Это очень хорошо для потребителя, но очень сложно для издателя».
«Хотя эффект фильма не столь велик и длителен, как подъем, обычно вызываемый выбором Опры Уинфри для своей телепередачи, тем не менее он впечатляет. Эффект Опры, как правило, вызывает огромный и очень внезапный всплеск продаж, который следует за объявлением о выборе. Продажи быстро снижаются, но остаются высокими и в будущем, поскольку книга становится частью книжных клубов, которые при выборе литературы ориентируются на Опру.
Эффект фильма проявляется несколько иначе: продажи книги начинают расти за несколько недель или даже месяцев до выхода фильма, так как реклама фильма начинает расти, а книготорговцы увеличивают запасы книги и начинают ее рекламировать. Продажи снова возрастают, когда издательство выпускает издания, связанные с фильмом, как правило, в мягкой обложке [дублирующей плакат фильма - KS]и в формате для массового рынка. Затем продажи резко возрастают, когда выходит фильм, обычно достигая пика через неделю или около того после выхода фильма, и постепенно снижаются. Подобно книжному клубу Опры, фильм поднимает книгу и автора на совершенно иной уровень публичной известности, катапультируя книгу из относительной безвестности или из тихой жизни в бэк-листе в списки бестселлеров в мягкой обложке и превращая автора в имя, обладающее узнаваемостью, если его у него еще не было.»
Рис. 8 «Эффект фильма» №1: Еженедельные продажи книги Дэна Брауна "Ангелы и демоны" в мягкой обложке в США, январь-июль 2009 г. Источник: Nielsen BookScan.
Читать полностью…Пара цитат о том, как работает синергия кино/теле- и книгоиндустрий из Merchants of Culture: The Publishing Business in the Twenty-First Century. Я сам поучаствовал в этом в начале 2000х, когда работал в маркетинге росс. прокатчика Диснея и Коламбии. Последним моим крупным фильмом как раз был «Код да Винчи» Брауна.
Читать полностью…Хорошая новость - поддержка нонфикшна увеличивается.
Правда, не у нас.
В рамках празднования 25-летнего юбилея премии Бейли Гиффорд за нехудожественную литературу было принято решение о том, что помимо 50 000 фунтов (по сравнению с 30 000 ранее) получит победитель, остальные авторы, вошедшие в короткий список, получат по 5 000 фунтов (по сравнению с 1 000), в результате чего общая сумма премии достигнет 75 000 фунтов.
Длинный список будет объявлен 6 сентября. Шестерка претендентов из короткого списка будет объявлена 9 октября на литературном фестивале в Челтнеме. Победителя назовут 16 ноября на церемонии награждения в Музее науки (при поддержке Фонда Блаватника).
Премия Б. Г. (ранее премия Сэмюэля Джонсона) - ежегодная британская премия за лучший нонфикшн на английском языке. Основана в 1999 году. Премия охватывает текущие события, историю, политику, науку, спорт, путешествия, биографию, автобиографию и искусство. В конкурсе могут принять участие авторы любой национальности, чьи работы опубликованы в Великобритании на английском языке.
На фото все предыдущие победители премии
Я делал обзор выдающихся нонфикшн премий Запада
🔼В современную эпоху нам уже мало измерять макро- и микромиры, мы хотим упорядочить и оптимизировать свою собственную жизнь, тем более, что количество гаджетов, созданных для этого прирастает едва ли не ежечасно. Не все из нас считают съедаемые калории, но за шагомером стараются следить многие. 10000 шагов в день считается необходимым условием для поддержания здорового образа жизни. Есть мнение, что это результат научных исследований, дистиллированная мудрость многочисленных тестов и испытаний. Однако, истоки этой идеи лежат в маркетинговой кампании японской компании Yamasa Clock. В 1965 году она рекламировала новый на тот момент гаджет – цифровой шагомер – и нуждалась в остроумном названии для новинки. Остановились на ман-по-кей, или «10000 шагов измеритель», что стало первым случаем использования этой цифры для пропаганды здорового образа жизни. Но почему было выбрано именно это число? Потому что первый иероглиф (обозначающий 10000) японского названия продукта, 万歩計 – выглядит как фигура, уверенно шагающая вперед. Нет никакой науки, обосновывающей 10000 шагов, очевидно, это просто визуальный каламбур.
Активисты же движения Quantified Self («Измерь себя») стараются вообще полностью постичь своё бытиё при помощи цифр и считают все: сон, физическую активность, диету и продуктивность. Рожавшая жена одного из таких адептов сообщала, что «Вместо того, чтобы держать меня за руку, поддерживать и обнимать, он сидел в углу и вводил время между моими схватками в Excel-таблицу». Что напоминает нам одного российского гуру тайм-менеджмента, экономящего время, похоже, только для того, чтобы писать о том, как же он его выкроил. Но право, жизнь же не столь длинна, чтобы тратить ее таким образом?
Из моей июльской колонки в Forbes:
Beyond Measure: The Hidden History of Measurement. James Vincent. Faber & Faber 2022. Если что-то и иллюстрирует важность измерений в современной жизни, так это существование стандартизированного арахисового масла. Этот результат работы Национального института стандартов и технологий США (NIST) продается промышленным предприятиям по цене 927 долларов за три 170-граммовые баночки. Непомерная цена обусловлена не редкими ингредиентами или сложным производственным процессом, а строгостью анализа содержимого каждой банки. Зачем это всё? Возьмем, к примеру, другой их продукт – SRM #1196, стандартные сигареты по 218 долларов за коробку из 100 штук. Они используются не табачными компаниями для сравнения качества, а лабораториями для проверки горючести тканей и обивки. Пожары от непотушенных сигарет, являются основной причиной смертности от огня в домах в США, унося сотни жизней каждый год, причем почти половина из них начинается в гостиной, а треть – в спальне. Для снижения этой опасности существуют различные государственные и отраслевые стандарты для огнестойких матрасов, диванов и простыней. Но для того, чтобы эти тесты были одинаковыми для всех производителей, необходима "эталонная" сигарета, с которой начинается каждый пожар. То есть SRM #1196. Измерение – это основа всех технологий, позволяющих строить и жить в городе, а также начало количественной науки. Если бы мы не могли измерять, то не могли бы наблюдать за окружающим миром, не могли бы экспериментировать и учиться. Измерения позволяют нам фиксировать прошлое и выявлять закономерности, которые помогают предсказывать будущее.🔽