4573
История и политика Ближнего Востока Любимые темы: ХХ век, национализм, партии, выборы, модернизация, сосуществование этно-религиозных групп, Ливан, Израиль, Сирия, Ирак @zhabko_ml
🇱🇧 Валид Джумблат призвал Хезболлу и все ливанские партии сдать оружие. Самый влиятельный друз в Ливане заявил, что на Ближнем Востоке наступает новая эпоха, и у государства должна быть монополия на насилие.
По словам Джумблата, он сам недавно передал властям тяжёлое и среднее вооружение, которое его партия копила с 2008 года. В мае 2008 боевики Хезболлы зашли в западные районы Бейрута и атаковали офисы суннитской династии аль-Харири (их человек Фуад Синиора тогда возглавлял правительство). Хезболла также атаковала и районы Горного Ливана, где проживают сторонники Джамблатов. Друзы дали отпор, но не обошлось без жертв с обеих сторон. Прогрессивно-социалистическая партия (est. 1949) Джумблатов тогда тоже входила в правительство Синиоры, да и в целом с середины 2000-х была ближе к оппонентам Хезболлы и Асадов.
В годы гражданской войны (1975–90) Валид Джумблат возглавлял основную милицию ливанских друзов. Их люди правили друзскими районами. После войны ополчение разоружилось.
Джумблат подчеркнул, что сдать оружие должны как ливанские, так и неливанские партии и группировки. Это явный намёк на оружие в лагерях палестинских беженцев. Новые власти Ливана также неоднократно касались этой темы, в том числе во время визита президента Палестины/главы ПНА Махмуда Аббаса в Бейрут.
Читается и намёк на христианскую партию Ливанские силы, выросшую из ополчения времён войны. Осенью 2021 г., предположительно, её сторонники открыли огонь по шиитской демонстрации, завязалась перестрелка. Но не знаю, что у них именно с тяжёлым вооружением; всё-таки просто сторонники с автоматами есть у всякой крупной партии
На пресс-конференции Валид-бей призвал укреплять ливанскую армию и полицию. Он также напомнил, что ЦАХАЛ продолжает оккупировать несколько точек у границы, а многие деревни по-прежнему стоят в руинах. Джумблат потребовал добиться окончательного вывода израильских войск и воплощения резолюции СБ ООН 1701.
Джумблат также сказал: «Оружие будущих поколений – это память. Поэтому нужно, чтобы мы наследовали память о героях исламского и национального* сопротивления в Ливане и арабском мире. В этом раунде победили Израиль и Запад в союзе с Америкой. Хорошо. Но нет ничего вечного. Этот раунд закончился, будут другие. […] Нужно не забывать героизм наших отцов и дедов, противостоявших Израилю и его агентам**».
В недавней войне Израиля с Хезболлой Джумблат занимал осторожную позицию. Несмотря на дружелюбные формулировки, Валид-бей ясно давал Хезболле понять, что он против втягивания Ливана в большую войну. После поражения Хезболлы Валид-бей говорил в одном из интервью, что Хезболла, какой мы её знали, «закончилась».
Генсек Хезболлы Наим Касем тем временем продолжает рассказывать о вымышленных победах. Много месяцев он убеждает сторонников, что Хезболла выиграла в войне с Израилем. В последней речи Наим Касем заявил, что и Иран победил еврейское государство в 12-дневной войне.
Новые власти Ливана призывают Хезболлу к разоружению и пытаются вести с ней диалог по этому вопросу.
* «исламское» – это Хезболла, «национальное» – это Ливанский фронт национального сопротивления, основанный в 1982 для борьбы с израильским вторжением. Туда входили светские партии вроде коммунистов и ССНП
** «агенты» – Армия Южного Ливана, израильские прокси, помогавшие с оккупацией Южного Ливана (до 2000)
📸 Улица эмира Башира, Бейрут, 1935
• Трамвай в Бейруте появился ещё при османах (1909) и проработал до 1960-х. Автомобили стали активно распространяться после Первой мировой. Тем не менее, как видно по фото, в 1930-х по улицам Бейрута по-прежнему ездили и повозки, запряжённые лошадьми.
Массовая автомобилизация – это уже скорее 1950-60-е. Под предлогом борьбы с пробками трамвай и убрали.
• На улицах Бейрута 1930-х встречались люди как в традиционной одежде, так и в европейских костюмах с фесками на головах (часто без).
• Справа виднеется маронитский Собор Св. Георгия. Его построили в конце XIX в. на фоне массовой миграции католиков-маронитов из Горного Ливана. Они приезжали в поисках работы, образования или парохода (обычно в Америки на заработки).
Исторически Бейрут был преимущественно суннитским с заметным христианским меньшинством. Однако то были в основном греко-православные. Но, видимо, в начале ХХ в. маронитов в Бейруте стало несколько больше, чем православных.
• Справа виднеется черепица легендарного кафе az-Zuǧāǧ. Оно располагалось на углу Башенной площади с ул. эмира Башира.
• Улица упирается в южную часть Башенной площади/ Площади мучеников, откуда и сделан снимок. Улица названа в честь эмира Башира II аш-Шехаби, который правил Горным Ливаном в 1789–1840 гг.
📸 Центр Бейрута, 1972 год
Большое здание на фоне – отель Holiday Inn. Открылся он только в 1974-м, но проработал недолго. В апреле 1975 года в Ливане началась гражданская война, продлившаяся 15 лет.
В начале 1976 года в разгаре была «битва отелей» за Holiday Inn и соседние гостиницы. В итоге про-палестинские партии и группировки смогли выбить оттуда христианских боевиков.
Здание до сих пор стоит заброшенное. Там дежурят военные.
Карикатура на первого президента Ливана (1926–34) Шарля Деббаса.
Деббас возглавлял республику ещё при французах. Он принадлежал к богатой и уважаемой православной семье из Бейрута.
Вероятно, выбор пал на Деббаса в том числе из-за его конфессии. Ливанцы небезосновательно подозревали Париж в симпатиях к католикам-маронитам, у которых сложились особо тесные культурные связи с Францией. Чтобы развеять эти подозрения, первым президентом сделали православного араба.
В годы президентства Деббаса политическая система ещё только формировалась. В 1926 г. группа ливанских юристов разработала конституцию, которая (с правками) действует до сих пор. В середине 1920-х проходят выборы в парламент.
Формально ещё были выборы в начале 1920-х, но их массово бойкотировали мусульмане. Многие из них не принимали границы, проведённые Францией и Англией после Первой мировой войны. Пан-арабизм оставался популярен (особенно среди мусульман, но не только) в Ливане вплоть до 1980-х.
В конце 1920-х парламенту хотели дать вторую палату (сенат), но не срослось.
Поскольку Деббас был президентом при французах, глав независимого Ливана отсчитывают с Бишары аль-Хури (1943–52).
Подпись к карикатуре:
«Связь между Башенным дворцом и дворцом Комиссара ни разу не обрывалась в срок президентства Деббаса».
Имеются в виду:
• Малый дворец (на рисунке под Деббасом) на Башенной площади (Площади мучеников), где сидел президент мандатного Ливана, и
• Большой дворец, откуда Сирией и Ливаном правил французский верховный комиссар. Сейчас там работает правительство. Рядом с дворцом стоит одна из башен, построенных при султане Абдульхамиде II (похожие есть в Яффо, Триполи и ещё нескольких левантийских городах).
___
Из мемуаров ливанского журналиста Искандера Рияши. В начале 1920-х в его газете печатался молодой Юсеф Ибрахим Язбек – один из основателей Ливанской компартии.
الرياشي، قبل وبعد
🇮🇷🇮🇱 На наших глазах рухнула стратегия национальной безопасности Ирана, которую исламская республика выстраивала десятилетиями.
• Прокси и союзники в регионе (ливанская Хезболла, палестинские ХАМАС и Исламский джихад, йеменские хуситы и шиитские милиции в Ираке) должны были сдерживать врагов исламской республики (США и Израиль) от ударов по территории Ирана. Предполагалось, что тогда Израиль получит войну на нескольких фронтах (Газа, Ливан, Сирия), а Хезболла запустит по нему десятки тысяч ракет.
• В итоге один союзник Ирана (ХАМАС и лично Яхья Синвар) по собственной инициативе втянул всю «Ось сопротивления» в войну. Хотя Хезболла начала обстрелы уже 8 октября, её поведение в первые недели указывало на нежелание эскалации.
В итоге к концу 2024 года Хезболла потерпела военное поражение, которое сильно подорвало её политические позиции. Она лишилась многих союзников, а новое ливанское руководство настаивает на разоружении Хезболлы.
• Теперь Хезболла – некогда самый сильный и надёжный прокси/союзник Тегерана – не вступает в войну, к которой её готовили все эти десятилетия.
• Стратегия Ирана – ставка на прокси, дроны и ракеты – в целом сработала в отношении Саудовской Аравии и ОАЭ. Саудиты не смогли победить йеменских хуситов, которые поддерживались Тегераном. Обстрелы ракетами и дронами со стороны про-иранских группировок убедили эр-Рияд и Абу Даби, что с Ираном лучше договариваться.
• В то же время, Иран настроил против себя множество людей и режимов в регионе. Союзники Ирана – будь то Хезболла, ХАМАС, иракские милиции или хуситы – отметились убийствами собственных сограждан для сохранения власти/влияния. Сотни тысяч сирийцев погибли от рук режима Асадов. Про-иранские милиции в Ираке отметились расправами над суннитами, контрабандой, рэкетом и т.д.
Поддержка Асада также ударила по популярности Ирана и Хезболлы в арабском мире. Видимо, участие шиитской группировки в войне в Сирии помогло израильским спецслужбам в их работе.
• Теперь новые власти Ливана сближаются с арабским миром и отдаляются от Тегерана. Новые власти Сирии враждебны Ирану. Они борются с контрабандой и не дают снабжать Хезболлу.
• Бесконечные обещания уничтожить Израиль также оказались сомнительным ходом с точки зрения национальной безопасности. Кто-то в иранском руководстве искренне верит в лозунг «смерть Израилю», но отчасти это инструмент в борьбе за общественное мнение в арабском мире.
Проблема в том, что Иран поддерживает наиболее деструктивные элементы в палестинском обществе. Своими терактами ХАМАС отбил у многих израильтян договариваться с палестинцами. В 2007 году группировка смогла захватить власть в Газе, но кому от этого стало лучше? У израильского руководства появился новый довод не вести переговоров, ведь Палестиснкая национальная администрация даже не контролирует территорию, на которую претендует. Потом последовали накачивание ХАМАС деньгами в обмен на тишину, хотя это уже провал стратегии Нетаньяху, а не Хаменеи.
• Судя по всему, Иран был близок к созданию ядерного оружия, но сознательно не шёл на этот шаг. Должно быть, Тегеран надеялся использовать свой пороговый статус, чтобы получить сделку повыгодней.
В итоге это лишь подтолкнуло Израиль воспользоваться благоприятной обстановкой – ослаблением Хезболлы, бегством Башара – и начать бомбить Иран.
• Хотя Израилю удалось привлечь США к ударам – в т.ч. по ключевому объекту в Фордо, до сих пор рано говорить, что ядерная программа полностью уничтожена.
Не исключено, что часть обогащённого урана и центрифуг куда-то вывезли и теперь Иран попробует создать бомбу (если у него остались возможности). Так как это единственная гарантия безопасности.
• С другой стороны, за десятилетия у власти Али Хаменеи не раз демонстрировал прагматизм и осторожность. Он понимает, что эскалация может привести к серьёзному вступлению в войну США; шансов на победу в таком конфликте особо нет, и режим может не пережить подобное поражение. Так что вполне возможно, что мы увидим символический удар по США (как после убийства Солеймани в 2020) и попытку договориться.
• Китай и РФ воевать за Иран не будут
🇮🇱🇮🇷 Отвечая Жене: у Тегерана есть несколько вариантов эскалации.
• Атаковать базы США;
• атаковать энергетическую инфраструктуру Саудовской Аравии и ОАЭ, хотя они осудили атаку Израиля, исходя из интересов собственной безопасности. Риск вступления в войну США.
• Перекрыть Ормузский пролив, столь важный для торговли нефтью. Но от этого больше пострадают Китай и Индия, чем США.
• Устраивать теракты против евреев и израильтян за рубежом.
Иран также может пойти на уступки. Пока речи об этом не идёт: Тегеран готов к перемирию, но не хочет отказываться от обогащения урана.
• Однако вариант с капитуляцией не исключён. Это даст сохранить режим в краткосрочной перспективе, но ценой долгосрочных гарантий безопасности (опции сделать ядерное оружие).
Впрочем, если режим устоит, он ещё больше убедится, что только ядерное оружие гарантирует безопасность.
• Невозможно предсказать, к чему приведут убийства военного руководства. На их место придут новые люди, для которых нынешняя война станет определяющим опытом (как война с Ираком для поколений Хаменеи и Солеймани). Есть вероятность, что новое руководство будет не менее анти-израильским.
Однако не исключено, что из хаоса, напротив, выйдут офицеры КСИР, которые отбросят исламистскую мишуру, сделав ставку на иранский национализм. Нормализация с Израилем и тем более демократия тут опциональны.
• В случае падения режима, невозможно предсказать, как будут развиваться события. Власть может перехватить часть элиты (какая – будет зависеть от обстоятельств). Хотя до войны режим не пользовался особой поддержкой, репрессии мешают оппозиции создавать организации и партии. Эмигранты, включая, прости Г-споди, сына шаха, особой популярностью не пользуются.
• Если продолжатся удары в жилых районах (а на севере Тегерана живут далеко не только функционеры режима) и жертвы среди гражданских, это может реально настроить иранцев против Израиля. До этого большинство населения были к нему в целом равнодушны, в отличие от фанатично анти-сионистского режима. Если в бомбёжках продолжат гибнуть гражданские, это может помешать нормализации в случае падения исламской республики.
Гибель и ранения простых иранцев и разрушения в их любимых городах могут также привести к сплочению вокруг властей в момент опасности и к жажде мести. О возможном «ралли вокруг флага» предупреждают Ras Zimmt (ведущий иранист в INSS) и востоковеды Никита Смагин и Руслан Сулейманов.
Да и в целом на фоне бомбёжек иранцы протестовать не готовы.
• К сожалению, не исключены сценарии с гражданской войной. Подобная дестабилизация чревата проблемами, включая кризис с беженцами (иранцы уже начали прибывать в Армению) и подъём суннитских джихадистов. Уже активизируются, хотя пока больше на словах, сепаратисты на окраинах (курды, белуджи, арабы, но не глубже интегрированные в иранское общество азербайджанцы).
• Судя по всему, Израилю не важно, что будет с Ираном. Главное – уничтожить/отбросить в развитии ядерную программу и ликвидировать военнную угрозу.
• После поражения Хезболлы и падения режима Асадов у Тегерана не осталось возможностей дотянуться до Израиля – кроме как собственными ракетами. Эти обстрелы приводят к жертвам среди гражданских и разрушениям, но вряд ли смогут переломить ход войны.
• Пока рано говорить об итогах, но 1) ядерная программа уже пострадала, 2) ПВО в целом подавлено, у него ушла почти неделя, чтобы сбить беспилотник, 3) объект в Фордо не разбомбить без США, но есть рискованная опция с рейдом спецназа. К тому же, военные успехи Израиля впечатлили Вашингтон, и велика вероятность, что США таки вступят в войну (на что указывают переброска в регион самолётов-дозаправщиков и авианосцев).
• Разумеется, возможны и позитивные сценарии с демократизацией. Но опыт Ирака показал, что принести демократию на штыках обычно не выходит. А тут и приносить никто ничего не планирует: разбомбим угрозу, а там будь что будет.
• Помощь Ирана палестинцам – во многом миф. Поддержка террористов способствовала войне в Газе. Ставка Тегерана на экстремистов не помогла палестинцам добиться независимости
Будут ли протестовать иранцы против властей на фоне ударов? Пока ответ категоричный — нет.
18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЁН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ СМАГИНЫМ НИКИТОЙ АНАТОЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА СМАГИНА НИКИТЫ АНАТОЛЬЕВИЧА.
▪️Иранцы протестовали почти без остановки последние два месяца, но тут же перестали выходить на протестные акции, как только начались удары Израиля. Об этом свидетельствуют данные, собранные из визуальных источников.
▪️Понятно, что это условный показатель, и всё только начинается. Многие просто напуганы, им не до этого. Но пока ответ на поставленный вопрос очевиден — протестная активность свелась к нулю.
▪️В целом, удары Израиля сильно усложняют протестный нарратив. Это до них у нас были условные 70% населения, которые были однозначно против властей Ирана.
▪️Удары и гибель мирных жителей эту парадигму единства скорее расшатывают. Тут же появляются те, кто говорит, мол, “пока не время протестовать”, а также те, кто готов в моменте угрозы объединиться вокруг власти.
▪️Наконец, появляются люди, которые на фоне ударов занимают антиизраильскую позицию, хотя раньше стояли на другом. Это уже видно по соцсетям.
▪️То есть возмущение остаётся, но оно уже не столь единое и категоричное. Посмотрим, как дела пойдут дальше.
Поддержать автора
Фото и видео последствий ударов Израиля в Тегеране
18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЁН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ СМАГИНЫМ НИКИТОЙ АНАТОЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА СМАГИНА НИКИТЫ АНАТОЛЬЕВИЧА.
Поддержать автора
🇮🇱🇵🇸 Глава ПНА/президент Палестины Махмуд Аббас осудил теракты 7 октября и вновь призвал ХАМАС освободить израильских заложников.
Тем временем министр финансов Бецалель Смотрич грозится перекрыть финансирование Палестинской национальной администрации (ПНА). Почему? Западные страны вводят санкции против радикалов в правительстве. В частности, под них попали Смотрич и министр нац.безопасности (полиции) Итамар Бен Гвир. Их обвиняют в подстрекательстве к насилию над палестинцами. Эти министры близки к радикальным поселенцам, которые регулярно нападают на палестинцев.
Если Израиль перекроет финансирование ПНА, экономика Западного берега рухнет. Это риск дестабилизации в интересах радикальных министров. Может, каханисты этого и хотят, чтобы был предлог устроить «трансфер» палестинцев?
В свою очередь, ПНА продолжает сотрудничать с Израилем в вопросах безопасности. В частности, речь идёт о борьбе с ХАМАС и Исламским джихадом. Сотрудничество идёт по линии армии и спецслужб, поскольку политический эшелон в Израиле предпочитает обзывать ФАТХ и ПНА террористами. Хотя в конце 2024 силы безопасности ПНА даже проводили собственную масштабную операцию против террористов в Дженине.
Финансы ПНА, которые Смотрич грозится заморозить, идут в т.ч. на этих самых силовиков, социальную поддержку населения и в карманы руководства. Во многом в рамках политической конкуренции с ХАМАС, администрация также выплачивала пособия семьям террористов. В этом году ПНА отказывается от данной противоречивой практики.
Махмуд Аббас давно призывает к решению конфликта по формуле два государства для двух народов: Израиль в границах 1967 и Палестина на Западном берегу и в Секторе Газа. Арабские страны с 2002 заявляют, что готовы к миру с еврейскими государством, если оно согласится на эту формулу (т.н. Арабская мирная инициатива, принятая на саммите в Бейруте).
Накануне нынешней войны много говорили о нормализации между Израилем и Саудовской Аравией. Однако эр-Рияд требует шагов в направлении двух государств. Нынешнее правительство в Иерусалиме не готово ни к каким переговорам с Аббасом. Премьер-министр Нетаньяху борется за политическое выживание и, видимо, пытается уйти от судебного преследования; для этого ему нужно сохранить союз с радикальных религиозными националистами вроде Смотрича и Бен Гвира.
Так что дипломатия и стратегия выживания в регионе (кроме как полагаться на всё менее надёжный Вашингтон) подождут; правительство Израиля лучше будет отстранять неугодного генпрокурора не по процедуре, подрывать независимость судов и увольнять главу спецслужбы ШАБАК, который смел расследовать деятельность офисов премьера и Бен Гвира. Все эти шаги правительства сопровождались эскалациями анти-правительственных протестов.
Однако нынешний посол США в Израиле прямо заявил, что создание палестинского государства не числится среди целей действующей администрации. Он даже предположил, что Палестину можно создать в другом месте – игнорируя тот факт, что идентичность палестинцев и культура с историей, на которых она держится, привязаны к конкретной территории с её природой и святынями, где люди жили по многу поколений.
ООН скоро проводит конференцию, нацеленную на разрешение конфликта через создание палестинского государства. Париж может признать независимость Палестины (её признают большинство стран-членов ООН). Это реакция гибель десятков тысяч людей и гуманитарную катастрофу в Секторе Газа, которые потрясли европейское общественное мнение.
Вероятно, заявления Махмуда Аббаса также стоит рассматривать в контексте дипломатии: осуждение 7 октября может помочь палестинцам добиться от европейцев признания независимости.
Впрочем, сложно представить, чтобы без США кто-то смог всерьёз повлиять на Израиль в вопросе мирного процесса. Правительство идеологически против переговоров с ПНА; политическое выживание Биби зависит от партнёров, включая правых радикалов; да и в целом в израильском обществе мало говорят о мире с палестинцами после срыва мирного процесса девяностых, второй интифады в начале 2000-х с её бесконечными взрывами автобусов и резни 7 октября.
🇮🇱🇵🇸Помимо попыток снять ограничения на власть правительства в Израиле, некоторые министры покрывают еврейских радикалов на Западном берегу р. Иордан (в Израиле aka Иудея и Самария).
На Западном берегу проживает под три миллиона палестинцев и под полмиллиона израильских поселенцев (последние часто живут близ Зелёной черты, разделяющей международно признанную территорию Израиля и то, что было захвачено в 1967). Израильтяне на Западном берегу живут по гражданским законам Израиля, а вот палестинцы находятся под юрисдикцией военных судов.
Радикальные поселенцы, известные как «молодёжь холмов», регулярно нападают на палестинцев: жгут машины и дома, оставляют расистские граффити, порой убивают людей. «Молодёжь холмов» также портит урожай, крадёт скот и нападает на активистов, которые приезжают помогать палестинским пастухам и фермерам. Иногда нападения вынуждают местных палестинцев уезжать: 1628 человек на ЗБ за первый год войны в Газе.
Иногда насилие оправдывают как ответ террористам, хотя далеко не всегда нападениям предшествуют теракты. Хотя теракты совершают конкретные группировки, израильские радикалы отказываются различать гражданских палестинцев и террористов.
Эти дела и раньше не особо расследовались, но в конце 2024 г. правительство пошло на очередную уступку экстремистам. Против поселенцев больше не будут применять противоречивую меру административного ареста – без решения суда с возможностью продления. Обычно под него попадают палестинцы (обоснование – борьба с терроризмом), но не только. Экс-глава ШАБАК критиковал этот шаг как опасный, пишут СМИ. Зато министры Бен Гвир и Смотрич приветствовали этот шаг. Находившихся под адм.арестом отпустили.
Недавно правительство одобрило строительство новых поселений на Западном берегу. Члены коалиции ликуют и прямо говорят, что это очередной гвоздь в гроб палестинской независимости. Тем временем европейцы пересматривают сотрудничество с Израилем из-за гибели гражданских и гуманитарной катастрофы в Секторе Газа и могут признать независимость Палестины. Правительство грозится в ответ аннексировать Западный берег.
Крайне-правые члены коалиции давно выступают на аннексию Западного берега без предоставления гражданства нескольким миллионам палестинцев, которые там живут.
Проблема с этим подходом в том, что он полностью игнорирует субъектность палестинцев. Многие израильтяне предпочитают представлять, что их соседей не существует, и этот эскапизм проник и на уровень принятия решений. Палестинцы не согласятся на бесправие, и если надежд на своё государство не останется, они станут требовать равных прав. И тогда Израиль окажется перед выбором: быть государством апартеида, где у части населения нет прав (потому что они арабы с аннексированных территорий), либо стать демократией для всех и перестать быть еврейским государством. Всё это сулит конфликты, кровопролитие и крах сионистской мечты. Никакое количество «искрометных» шуток про отсутствие в арабском буквы «п» не ослабит национальную идентичность палестинцев.
Правда, правительство называет этнические чистки «добровольным трансфером» (недоедающих людей из руин их городов). Пока речь идёт о Газе. Но стоит отметить, что из-за операции ЦАХАЛ на севере Западного берега из своих домов бежали ~40 тысяч палестинцев – крупнейшее вынужденное перемещение там с 1967.
Этнические чистки не только преступны и аморальны, но и не приведут ни к чему хорошему для Израиля. «Трансфер» ~3 миллионов палестинцев в Иорданию с большой долей вероятности приведёт к дестабилизации тамошней монархии. Львиную долю населения там и так составляют потомки палестинцев (в Иордании им выдали подданство).
Сам режим при этом исторически про-западный и готов сотрудничать с Израилем. В 1994 году заключили мир; сейчас это самая длинная и спокойная граница Израиля. В случае падения режима и прихода к власти радикалов всё может закончиться очередной войной.
Чтобы сохранить власть, Биби опирается на радикалов вроде Бен Гвира, министра нац. безопасности (полиции). Он является открытым каханистом. А М.Кахане хотел права только для евреев, а арабов – депортировать
Сообщение в British Times: Британское правительство введет санкции против Бен Гвира и Смотрича.
Также рассматривают возможность присоединения к санкциям Канада, Новая Зеландия и Австралия. (Сулейман Масваде)
Израиль. Коротко о главном
Лидер НДИ Авигдор Либерман заявил в интервью 12 телеканалу, что израильское правительство тайно передавало оружие преступным кланам в Секторе Газа для борьбы с ХАМАС.
“Израиль снабжает оружием различные группировки в Газе. В том числе салафистов, связанных с ИГИЛом. Сумасшествие! Полнейшее! Я не уверен, что решение принято кабинетом. Нетаниягу однажды уже искал противовес для палестинской автономии. Нашел. Этим противовесом стал ХАМАС. Сейчас он пытается использовать ИГИЛ как противовес ХАМАС в секторе Газа”.
«Израиль действует с целью разгрома ХАМАС различными способами по рекомендации всех глав силовых структур».
“Кабинет безопасности не одобрял передачу оружия группировкам в Секторе Газа, однако Израиль действительно предпринимает шаги, чтобы посеять раздор между ХАМАС и другими силами”.
«По-видимому, он предпочитает, чтобы наши солдаты рисковали жизнями в боях с ХАМАС, вместо того чтобы в определённых случаях использовать местных вооружённых боевиков. Когда всё воспринимается сквозь призму политических позиций и личного недовольства — логика начинает давать сбои».
📸 Улица Хамра, один из коммерческих и культурных центров Бейрута, в начале 1970-х
В кафе на улице Хамра собирались студенты, поэты, коммерсанты и политические активисты. Среди них было немало иностранцев. Кто-то приехал для учебы в престижном Американском университете в Бейруте, куда охотно шла политическая и культурная элита Сирии, Иордании и Ирака (ливанские христианские политики предпочитали бейрутский Университет Св. Иосифа). Кто-то скрывался в Ливане от диктаторских режимов на родине и критиковал их в местной печати; другие спасали в ливанских банках свои деньги от национализаций в Сирии и Ираке; третьи приезжали в Бейрут, чтобы тратить свои накопления в казино, кино и ночных клубах и кататься на лыжах на курортах Горного Ливана.
В районе Рас Бейрут можно встретить людей разных конфессий и иностранцев – арабов и не только. Там были активны светские политические силы разных направленностей – от коммунистов до пан-арабистов и пан-сирийских националистов. В западных районах Бейрута были сильны про-палестинские настроения, и с начала 1970-х до 1982 г. там располагалась штаб-квартира ООП.
В 1975 г. противоречия в ливанском обществе вылились в гражданскую войну, которая продлилась до 1990 г.
Арабское культурное возрождение XIX века стало возможным благодаря целому комплексу экономических, политических и общественных изменений. Создание современной бюрократии, рост городов и торговли с Европой и появление школ, университетов и прессы к началу ХХ столетия сильно изменили общество в Леванте.
Баланс сил среди местных элит также изменился. Кто-то преуспел за счёт новых постов в госаппарате, кто-то разбогател благодаря торговле или земельной реформе 1858 г., а зачастую люди совмещали эти занятия.
Целью реформ было более эффективно собирать налоги и укрепить контроль Стамбула над провинциями. Параллельно внедрялось современное законодательство, вдохновлённое западными кодексами, а не шариатом. К тому же, подданные разных конфессий получили равные права.
Рост европейского влияния проявлялся не только в влиянии консулов и привилегиях для их местных протеже (обычно арабов-христиан). Миссионеры открывали школы и университеты, и к концу столетия в городах вроде Бейрута и Хайфы распространялись европейские языки (особенно французский), одежда и манеры. Всё это способствовало росту влияния местных христиан. Но в миссионерских школах учились и мусульмане, но с ~1870-х распространяется сеть школ Исламского общества благотворительных намерений, а также государственные школы.
С 1850-х Бейрут становится одной из столиц арабских журналистики и книгопечатания. Там с 1858 выходила первая арабская газета в Леванте – Ḥadīqat al-Aḫbār православного Халиля Хури. Там выходили издания семьи просветителей аль-Бустани. Сам Бутрус аль-Бустани основал ряд научных обществ (салонов), где обсуждали важность образования и толерантности между конфессиями, а также женское образование и достижения европейской науки.
Бейрут сильно вырос за счёт торговли с Европой. В городе обосновались западные консулы, там жили местные торговцы, туда ехали в поисках работы или чтобы сесть на пароход в эмиграцию. Важно и то, что в Бейруте открылись первые современные университеты – Сирийский протестантский колледж (1866, ныне Американский университет в Бейруте) и иезуитский Университет Св. Иосифа. К концу столетия город также стал столицей одноименной провинции, а в 1890-х там расширяют порт и строят вокзал.
В годы правления Абдульхамида II (1876–1908) общественную жизнь душила цензура. Многие журналисты и издатели перебирались в оккупированный британцами Египет, где со свободой слова было получше. Среди них были такие видные деятели как Якуб Сарруф и Фарес Нимр – основатели просветительского журнала al-Muqtaṭaf, который появился в Бейруте, но вскоре переехал в Каир и много десятилетий рассказывал о науке, культуре и общественно-политических идеях. С севера Ливана в Египет уехали приятели Мухаммад Рашид Рида – исламский модернист, издававший журнал al-Manār, – и Фарах Антун – православный вольнодумец, социалист и основатель журнала al-Ǧāmiʿa.
В 1908–9 гг. младотурецкая революция отстранила Абдульхамида от власти. Хотя в некоторых городах (Триполи, Хайфе) проходили демонстрации в поддержку султана, многие вздохнули с облегчением.
Бейрут стал центром политической активности. Многие представители элиты хотели продолжения реформ и основывали соответствующие ассоциации. Связанные с ними люди попадали в парламент – например, Салим Али Салам.
Среди части интеллигенции в те годы уже распространялась национальная идентичность. Так что накануне Первой мировой появляются первые движения за права арабов в Османской империи. Их требования были весьма умеренными: автономия арабских провинций во внутренних и культурных вопросах, а также парламентское представительство. Однако всё более авторитарный режим младотурок и их политика туркизации оттолкнули многих арабских (прото)националистов, изначально вполне лояльных империи.
В то же время, уже в 1900-х появляется левая интеллигенция. Её волновали, в частности, права рабочих, женщин и конфессиональных меньшинств. Их также интересовали западные анархисты и социалисты. Свои идеи левая интеллигенция выражала через прессу и театр – новое искусство, к началу XX в. ставшее относительно популярным в Бейруте.
🇱🇧🇮🇱 Пресс-служба президента Ливана прокомментировала фото, где Жозеф Аун в Ватикане пожимает руку шейху Мувафаку Тарифу, духовному лидеру израильских друзов. Президент не знал, что за друзский шейх перед ним, и согласился пожать руку, после чего израильские СМИ воспользовались фото в пропагандистских целях, утверждают в пресс-службе.
В целом, это может быть правдой. Про шейха Тарифа слышали ливанские друзы, а влиятельный политик Валид Джумблат даже критиковал Мувафака Тарифа. Но президент Аун – маронит-католик и кадровый военный – действительно не обязан знать такие имена и тем более лица.
С другой стороны, пресс-релиз может быть попыткой 1) избежать критики со стороны Джумблата и других противников нормализации с Израилем без создания палестинского государства, 2) не злить Хезболлу, с которой Аун пытается вести диалог о разоружении и 3) не подавать ложных сигналов о готовности к нормализации.
Ливанский коммунист Махди Амель критиковал «Ориентализм» Эдварда Саида не только за общую методологию, но и за ошибки в цитировании.
«Те слова Маркса о Востоке, которые кажутся исключением из правила, вырывающимся за рамки ориенталистской традиции, на самом деле не являются таковыми. Именно это утверждает Саид с величайшей уверенностью, не оставляющей и тени сомнения, и доказывает в своей книге, подкрепляя это одним текстом Маркса, на котором полностью основывается его приговор.[…] Я полностью процитирую слова Маркса, чтобы мы могли критиковать то, как его толкует Саид:
“Однако, как ни печально с точки зрения чисто человеческих чувств зрелище разрушения и распада на составные элементы этого бесчисленного множества трудолюбивых, патриархальных, мирных социальных организаций, как ни прискорбно видеть их брошенными в пучину бедствий, а каждого из членов утратившим одновременно как свои древние формы цивилизации, так и свои исконные источники существования, мы все же не должны забывать, что эти идиллические сельские общины, сколь безобидными они ни казались бы, всегда были прочной основой восточного деспотизма, что они ограничивали человеческий разум самыми узкими рамками, делая из него покорное орудие суеверия, накладывая на него рабские цепи традиционных правил, лишая его всякого величия, всякой исторической инициативы…
Вызывая социальную революцию в Индостане, Англия, правда, руководствовалась самыми низменными целями и проявила тупость в тех способах, при помощи которых она их добивалась. Но не в этом дело. Вопрос заключается в том, может ли человечество выполнить свое назначение без коренной революции в социальных условиях Азии? Если нет, то Англия, несмотря на все свои преступления, оказывается, способствуя этой революции, бессознательным орудием истории.
Но в таком случае, как бы ни было прискорбно для наших личных чувств зрелище разрушения древнего мира [перед лицом истории], мы имеем право воскликнуть вместе с Гёте:
Если мука – ключ отрады,
Кто б терзаться ею стал?
Разве жизней мириады
Тамерлан не растоптал?” […]
Что говорит Маркс в этом тексте? Если читатель задаст себе этот вопрос, который мы в свою очередь задаем автору «Ориентализма», то необходимо искать ответ в тексте Маркса, а не в поэзии Гёте. Переворачивать эти отношения между текстом [Маркса] и цитатой [Гёте] было бы ошибкой и искажением их обоих. Но именно это делает Саид. Интерпретируя текст Маркса, он отбрасывает первые два абзаца, а от третьего оставляет только стихи Гёте, которые вырывает из контекста идей Маркса, дабы поместить в контекст собственных мыслей,[…] и Саид продолжает толкование, в котором Гёте затмевает Маркса, и удовлетворяется чтением поэзии одного для понимания взглядов другого.
Возвращаясь к цитате, мы видим, что в первых двух абзацах речь идет о процессе в рамках диалектического материализма – объективном историческом процессе, разрушающем социальные структуры, присущие патриархальному строю в Индии, которому способствуют английский колониализм и экспансия капитализма. […] эти «идиллические сельские общины» […] ограничивают «человеческий разум самыми узкими рамками». Это значит, что историческая необходимость требует разрушения этих обществ для освобождения истории, ведь только так человек сможет освободиться. Истории и человеку не уйти от этой необходимости, которая в истории [выражается] в неизбежности революции. [Маркс пишет] с позиции объективного хода истории и его неизбежности, а не с точки зрения морали или гуманизма […]
И эта разница зиждется на двух разных теориях истории: первая – материалистическая, вторая – идеалистическая, или субъективная. Толковать текст Маркса в рамках последней, как это делает Э. Саид, неправильно. Особенно учитывая, что Маркс говорит «перед лицом истории»*, очевидно, используя стихотворение Гёте в этой связи. Интерпретация Саида не ограничивается тем, что со счетов сбрасываются первые два абзаца: также опускается выражение «перед лицом истории» в последнем абзаце, хотя именно в нем заключается смысл текста и им определяется смысл стихов Гёте»
* на немецком “vor der Geschichte”
Хишам Шараби вспоминал Антуна Саáде – основателя и «вождя» ССНП – в своих мемуарах. Впоследствии Шараби (палестинец из Яфы) стал историком и много лет преподавал в США. Но во второй половине 1940-х Шараби состоял в ССНП – светской крайне-правой партии пан-сирийских националистов.
Как раз в те годы Антун Сааде вернулся из 9-летней эмиграции в Южной Америке (1947). Всего за пару лет Сааде вернул партию на более радикальный курс и был казнён после провальной «социал-националистической революции» (1949) в Ливане.
Вот, что пишет Шараби о событиях 1947 года:
«…на следующий день я узнал, что был выдан ордер на арест Сааде, что он отказался сдаваться и бежал [из Бейрута] в [Ливанские] горы.
Впервые я встретился с вождем в горах, когда он пригласил нас с Фуадом в свое временное пристанище в Бшамуне. Я помню точную дату нашей встречи, потому что это был день моего двадцатилетия. Когда мы приехали, Сааде приветствовал нас с такой теплотой, как будто мы были старыми приятелями.
У него была колоссальная харизма, силу которой сложно объяснить. Он был среднего роста, спортивного телосложения, со смуглой кожей, заостренными чертами лица и проницательными глазами. В своих словах и движениях он демонстрировал полное самообладание: не повышал голос, не размахивал руками. Со всеми, с кем общался, он был приветлив и вежлив. На протяжении всего нашего знакомства я ни разу не видел, чтобы он обошелся с кем-то грубо или высокомерно – напротив, он был вежлив и с уважением относился к чувствам других. И я не припомню, чтобы Сааде хоть раз приказал мне что-то сделать. Если он хотел чего-либо, он просил это не напрямую, а намекал или говорил о необходимости сделать это, оставляя инициативу за тем, кому предназначалось поручение. Так он разбирался со всеми вопросами и проблемами».
Впоследствии Хишам Шараби разочаровался в вождизме ССНП, её методах и идеологии. В 1960-70-х ему уже были ближе левые идеи.
📸 Антун Сааде в 1940-х
В середине 1960-х противоречия в Ливанской компартии вылились в открытый конфликт.
С одной стороны была «старая гвардия» в ЦК и Политбюро (Хасан Крейтам, Савая Савая). Они пришли в партию в 1940-50-х и, по словам их оппонентов, хотели и дальше во всём ориентироваться на Москву.
Против «старой гвардии» выступали молодые кадры, которые вступили в ЛКП в 1950-60-х. Молодые кадры хотели формулировать курс партии, основываясь на местных реалиях. В частности, их интересовал союз с другими «прогрессивными силами» в Ливане и сближение с ООП. Это требовало большей независимости от СССР в вопросах практики и идеологии.
Ключевым союзником «молодых» стал Николя Шауи – глава ЛКП, входивший в партийное руководство ещё с 1930-х.
Фракция Шауи и «молодых кадров» также хотела больше коллективного руководства и демократии внутри партии. Первый и последний публичный съезд ЛКП проходил на рубеже 1943–44 гг. – к середине 1960-х прошло больше 20 лет.
Стоит отметить, что лишь в 1964 ЛКП окончательно отделилась от Сирийской компартии. Это сотрудничество началось ещё на заре коммунистического движения в Леванте (1925).
Лидер СКП Халед Бакдаш настаивал на следовании принципам сталинизма и верности лично себе. Он возглавил партию в 1930-х, обвинив своего предшественника Фуада Шемали в работе на французов. К концу 1960-х недовольство сталинизмом приводит к расколам и в СКП. Как и Крейтам с Савая, Бакдаш традиционно следовал за Москвой: коммунисты даже признали план ООН по разделу Палестины (1947), что обрушило популярность партии.
Так конфликты 1960-х вспоминал Карим Мурувва/Мруе, член ЦК ЛКП (шиит с юга Ливана):
«Под руководством Николя Шауи ЛКП постепенно превратилась из партии-сателлита Советского Союза в партию, которая самостоятельно решает, какую политику проводить, какие позиции занимать и как составлять свою программу. При этом ЛКП поддерживает тесные связи с СССР как предводителем коммунистического движения во всем мире. […]
Очень быстро это противоречие привело к ожесточенному конфликту в руководстве партии. Столкнулись два видения. Одно представлял Шауи и новые товарищи, которые настаивали на обновлении партии и стремились к большей независимости ЛКП. За альтернативный курс выступала старые коммунисты, которые хотели и дальше во всем следовать за КПСС, не ставя решения Советов под сомнение. Дело дошло до того, что во время одного из заседаний Хасан Крейтам заявил, что партия формирует свои позиции на основе заявлений ТАСС. Советский Союз решительно вмешался в конфликт на стороне членов ЛКП с более длительным опытом пребывания в партии. Но это судьбоносное противостояние завершилось победой сторонников обновления ЛКП.
Однако впоследствии под давлением Москвы Николя Шауи уступил и на время оказался заложником политики, которую проводили СССР и старая гвардия в ЛКП. Он уступил, потому что принципиально доверял Советскому Союзу. Шауи отказался от своих требований и вернулся на прежние позиции, но вскоре выяснилось, что СССР обманул его. Советский Союз обвинил [протеже Николя Шауи] Жоржа Хауи в работе на американские спецслужбы. […]
Когда Шауи понял, что попал в ловушку, он стал думать, как вывести партию из сложного положения. В этот период мучительных раздумий и поисков [Николя Шауи] столкнулся с огромным давлением и угрозами.
[…] В результате он даже упал в обморок на одной из встреч, которая проходила в советском посольстве в Бейруте и на которой присутствовал посол СССР [Петр] Дедушкин – важный участник заговора против партии.
Несмотря на давление, Шауи решил вернуться на свои прежние позиции и добиваться обновления партии в вопросах идеологии, политики и партийной организации. Он вновь стал требовать, чтобы молодые кадры занимали важные посты в партии. В этом ему помогали товарищи из нового поколения, которые по инициативе Шауи стали членами политбюро и ЦК после отделения ЛКП от Сирийской компартии».
В итоге сторонники обновления победили. Они добились проведения 2-го съезда (1968), который утвердил новый курс ЛКП. На съездах 1968 и 1972 гг. в Бейруте ЛКП разработала новую программу и несколько пересмотрела идеологию.
Три источника иранского антиамериканизма
С середины XIX в., Большой игры между Британской и Российской империями, иранская дипломатия эволюционировала, основываясь на двух направлениях: использование вражды великих держав и поиск третьей силы. У обеих стратегий были сильные ограничения. Что касается первой, то Иран оказался слишком слаб, чтобы использовать одну империю для борьбы с другой.
Опыт вовлечения Франции во время Наполеоновских войн и Германии во время Первой и Второй мировых войн также показал проблемность второго подхода. При этом в течение ~40 лет иранцы пытались вовлечь США. Показательно что Штаты выступили против Англо-Иранского соглашения 1919 года, сильно ослаблявшего реальную власть Ирана на своей территории.
Во время Второй мировой и Азербайджанского кризиса иранское правительство надеялось, что США смогут стать противовесом британскому и советскому присутствию в Иране. Американцы надавили на СССР и заставили Союз вывести свои войска с территории марионеточных Мехабадской и Азербайджанской республик, однако США стали одной из двух сверхдержав-участниц Холодной войны.
Между 1945 и 1953 гг. у обеих сторон были разные версии одной и той же истории. Американцы видели Иран страной Третьего мира, которой надо помочь развиваться, чтобы избежать коммунистического влияния; они воспринимали его как соседа СССР, и не могли позволить появиться в стране массовому коммунистическому движению; и для них Иран был нефтеэкспортирующей страной, контролирующей половину побережья региона, через который проходило 70% мировой торговли нефтью.
Иранцы же видели США как освободителей от советской оккупации, помощника в борьбе с британским влиянием. Однако госпереворот 1953 года сильно изменил образ США среди обычных иранцев, превратив Штаты во врага.
В 1953 году ЦРУ при поддержке МИ6 свергло правительство популярного народно избранного премьера Мохаммеда Мосаддыка, правительство которого до этого при одобрении Меджлиса национализировало Англо-Иранскую нефтяную компанию. США таким образом ослабили демократические институты страны, предпочтя опереться на шаха Мохаммеда-Резу, который посадил Мосаддыка и часть его сторонников в тюрьму и запретил все партии. С тех пор все игроки на политической арене Ирана начали воспринимать шаха или как союзника, или как марионетку США.
Во время социально-политического кризиса начала 1960-х гг. американцы надавили на шаха, чтобы тот позволил провести демократические выборы в Меджлис, и назначил премьером Али Амини, который обещал политические и экономические реформы. Амини не устраивал ни оппозицию, ни шаха, и не запустил по факту реформы. По итогам он ушёл в отставку после подавления студенческих протестов в Тегеранском университете. После этого до 1979 г. в Иране не было и подобия свободных выборов.
Падение правительства Амини продемонстрировал иранцам два факта: слабость национальной элиты и большую роль США во внутренней политике Ирана. До госпереворота 1953 г. только коммунисты считали негативным влияние США в Иране. После протестов 1961-1963 гг. все, включая правую оппозицию, разделяли коммунистическую точку зрения.
Левые исламские радикалы из Организации моджахедов иранского народа атрибутировали слабость Ирана к большой роли США в иранской внутренней политике. Они считали, что зависимость монархии от Штатов является её ахиллесовой пятой, и устраивали атаки на американских чиновников в Иране. И чтобы достичь большого влияния в иранской внутренней политике, ОМИН радикализовались и стали открыто антиамерикански настроены. ОМИН требовала ухода шаха в 1979 г., приняла участие в захвате заложников в американском посольстве.
Что касается Хомейни, то вплоть до 1962 г. он никак не обращался к критике США. И даже после изгнания в Ирак в 1963 г. он не использовал в своих речах госпереворот 1953 г., чтобы не поддерживать националистов. Реальный антиамериканизм в его риторике появился в 1973 г., когда Мохаммед-Реза предложил помощь американской армии во время Войны Судного дня. С этого момента Хомейни не различал США и Израиль в своей критике.
Что почитать и посмотреть про Иран
Многие коллеги уже высказались. Потому только дополню:
Мой незаконченный мини-курс лекций про историю Ирана
0. Иран от поздних Каджаров до воцарения Мохаммеда-Резы Пехлеви (подкаст)
1. Шахский Иран при Мохаммеде-Резе Пехлеви
2. Исламская революция 1979 г.
3. История Ирана после Исламской революции
Ещё несколько обзорных и специализированных лекций:
1. Политический ислам в Иране
2. Французская интеллектуальная традиция и Исламская революция
3. Конфликты и пакты элит в Иране после Исламской революции
4. Внутриэлитный конфликт и стимулы к продуктивному использованию ренты в Иране 1989-2023 гг.
Выкладываю свои, потому что, к моему большому сожалению, не видел ни у кого ничего лучше с точки зрения теории и эмпирики.
Литература. Её много, потому выделю, на мой взгляд, самую интересную:
1. Ariane Tabatabai. No Conquest, No Defeat: Iran`s National Security Strategy. NY, Oxford: Oxford University Press, 2020.
Обзорная работа про стратегию национальной безопасности Ирана, в основном после Исламской революции.
2. Gawdat Bahgat, Anoushiravan Ehteshami. Defending Iran: From Revolutionary Guards to Ballistic Missiles. NY, Oxford: Oxford University Press, 2021.
Обзорная работа про иранскую военную доктрину, ВПК, вооружённые силы на конец 2010-х гг.
3. Farhad Rezaei. Iran’s Nuclear Program: A Study in Proliferation and Rollback, 1979-2015. NY, Oxford: Oxford University Press, 2017.
Немного устаревшая, однако фактически очень ценная работа с обзором иранской ядерной программы в Исламской республике до 2015 г.
4. John Foran. Fragile Resistance Social Transformation in Iran from 1500 to the Revolution. Westview Press, 1993.
До сих пор достаточно редко встречающий случай анализа истории Ирана через призму разных социальных и политических теорий. Позволяет понять истоки Исламской республики.
5. Majid Mohammadi. Political Islam in Post-Revolutionary Iran: Shi‘i Ideologies in Islamist Discourse. I.B. Tauris, 2015.
Обзорная работа по разным вариантам исламизмов, существующих в Иране после революции: их корни, положения, группы поддержки, сходства и различия.
6. Pooya Azadi, Mohsen B. Mesgaran, Matin Mirramezani. The Struggle for Development in Iran: The Evolution of Governance, Economy, and Society. Stanford: Stanford University Press, 2022.
Работа с анализом основных неполитических трендов в Исламской республике: демография, включая рабочую силу и миграцию; экономика; научная политика.
Еврей Хаим Фархи много лет отвечал за финансы Акки/Акко. Он принадлежал к влиятельной семье банкиров из Дамаска и в конце XVIII века приехал в Акку – тогда важнейший порт на восточном побережье Средиземного моря. Там Хаим Фархи поступил на службу османского губернатора Ахмада аль-Джаззара.
Хаим много лет играл центральную роль в управлении провинцией. В какой-то момент в Акку перебрался и его брат Муса (Моше) Фархи.
Сам Джаззар-паша периодически назначался ещё и губернатором Дамаска, так что порой подолгу отсутствовал. Ведь наместник Дамаска отвечал, в частности, за ежегодный караван паломников в Мекку. К тому же, Ахмад аль-Джаззар регулярно устраивал военные походы – против ливанских шиитов и друзов, а также политических конкурентов.
В 1794 г. Фархи попал в тюрьму, где лишился глаза и части ушей и носа. Не вполне ясно, была ли это инициатива Ахмад-паши или кого-то из его наместников, пока губернатор возглавлял караван паломников.
Вскоре давление на семью Фархи прекратилось, и Хаим продолжил работать секретарём Ахмад-паши. В 1804 г. Хаим вновь оказался в тюрьме, но после смерти Джаззара (1804) его освободили и поставили приводить в порядок финансы провинции.
Преемником Ахмад-паши стал его давний соратник – мамлюк по имени Сулейман. Хотя Сулейман участвовал в восстании мамлюков Ахмад-паши против своего господина, в какой-то момент Сулейман вернулся, покаялся и был принят Джаззаром.
Сулейман-паша был не столь склонен решать вопросы силой, как его предшественник. В том числе поэтому его прозвали al-ʿĀdil – «Справедливый».
Хаим Фархи оставался важным сановником при Сулейман-паше. Он не просто занимался финансами. Ему также подчинялись писцы при наместниках губернатора (мутасаллимах); он мог назначать и увольнять их.
В то время христиане и евреи нередко занимали чувствительные посты. Почему? Потому что они не могли сместить своих начальников-мусульман, ведь в Османской империи до эдиктов 1839 и 1856 гг. конфессии не были равны даже формально.
Акка не была исключением. На христианских сановников опирался Дахер/Захер аль-Омар, который захватил Акку в ~1745 г. и превратил город в крупнейший порт Леванта. При этом шейхе бедуинского происхождения хозяйство вели греко-католики. Эта конфессия возникла в Ливане в XVIII в., когда часть греко-православных признали Папу Римского, сохранив некоторую автономию своей церкви.
Сначала Дахеру аль-Омару служил Юсуф аль-Кассис. После его предательства и бегства на смену Кассису пришел другой арабский греко-католик Ибрахим ас-Саббаг. Он служил шейху Дахеру до гибели последнего при взятии Акки в 1775 г. Большинство таких администраторов из меньшинств в Акке были арабами-католиками (кроме православных секретарей из семьи Сакрудж и иудеев Фархи).
Хаим Фархи пережил и Ахмад-пашу, и Сулейман-пашу (ум. 1819). Более того, Фархи сыграл закулисную роль в назначении преемника Сулеймана. Новым правителем Акко стал Абдалла-паша, сын одного из мамлюков Ахмад-паши.
Но для Хаима Фархи это оказалось фатальной ошибкой. Немецкий историк Thomas Philipp пишет, что богословы в окружении Абдалла-паши настроили того против Фархи. Историк предполагает, что свою роль могла сыграть нетерпимость нового губернатора и его окружения к меньшинствам (в Бейруте, входившем в его провинцию, христиане также были недовольны Абдаллой, пишет Leila Tarazi Fawaz). Возможно, Абдалла-паша опасался чересчур матёрого сановника.
Так или иначе, в 1820 году Хаима Фархи убили и сбросили в Средиземное море. Людей, которых считали близкими к нему, убивали или изгоняли.
Семья Фархи потребовала от губернатора Дамаска наказать Абдаллу. Но не вышло.
Абдалла-паша оказался последним правителем Акки. В конце 1831 года город осадили египтяне, восставшие против Стамбула. В 1832 году Акку взяли.
Многие торговцы переехали в Хайфу; там же обосновались европейские консулы. Акка так и не вернула себе былое значение. В XIX в. её затмили Бейрут, ставший главным портом в торговле Леванта с Европой, и Хайфа.
(Philipp, Acre: The Rise and Fall of a Palestinian City, 1730–1831; Fawaz, Merchants and Migrants in Nineteenth-Century Beirut)
🇮🇱🇱🇧🇮🇷 Хезболла не собирается атаковать Израиль, несмотря на бомбёжки Ирана, передают ливанские СМИ. Учитывая, что Хезболла во многом создавалась, чтобы удерживать Израиль от атак по Ирану и его ядерной программе, это очередное поражение «Оси сопротивления».
Почему Хезболла не готова вступаться за своих покровителей? Дело в том, что последняя война с Израилем сильно ослабила как её военный потенциал, так и политические позиции.
Даже на пике возможностей Хезболла не смогла нанести столь тяжёлого урона, как предсказывали многие аналитики. Военное и политическое руководство группировки было в значительной степени уничтожено, как и ракетный арсенал. Израиль продолжает регулярно бомбить Хезболлу и убивать её командиров, но она не отвечает.
К тому же, с падением режима Асадов Хезболла лишилась ключевого логистического маршрута, через который Иран снабжал её. Потеряла группировка и доходы от наркоторговли через Сирию. Новые власти в Дамаске всерьёз борются с ливанскими контрабандистами; дело не раз доходило до вооружённых столкновений в приграничных районах. Дамаск утверждает, что в них участвовала и Хезболла.
От атак Хезболлу удерживают как военные, так и политические факторы. Даже союзники и партнёры Хезболлы просили её не втягивать Ливан в войну. По итогам конфликта у неё испортились отношения с христианскими и суннитскими союзниками. Кажется, вопрос о том, вернёт ли лагерь Хезболлы большинство в парламенте на выборах в 2026 г., снимается с повестки. Похоже, у неё просто не осталось достаточно союзников разных конфессий.
Вдобавок, новые президент и премьер-министр последовательно обещают разоружить Хезболлу. Это само себе беспрецедентно. К тому же, предыдущее правительство в значительной степени состояло из союзников Хезболлы и не было готово критиковать её. Впрочем, даже умеренный и.о. премьера Наджиб Микати осенью 2024 г. обвинял Иран во вмешательстве в дела Ливана.
В новом кабинете ряд ключевых министерств отошли критикам Хезболлы. И президент, и премьер-министра настроены на сохранение перемирия с Израилем.
Президент Жозеф Аун также хочет добиться разоружения Хезболлы через «диалог». Первая публичная встреча по этому поводу прошла в конце мая, когда Ауна посетила делегация депутатов от Хезболлы. Удары по Ирану усиливают переговорные позиции Ауна.
Очередная война Хезболлы с Израилем чревата потерями среди её руководства и боевиков, но также разрушениями и гибелью гражданских. А шиитские районы до сих пор не отстроены после кампании бомбардировок, которую Израиль устроил осенью 2024 г.
Иран тогда не пришёл на помощь ливанским шиитам, а потом не профинансировал восстановление. Деньги на реконструкцию можно получить только от международных партнёров, а те хотят реальных реформ и разоружения Хезболлы. Поскольку министерство строительства в новом правительстве отошло не шиитам (а друзам), это ограничивает возможность шиитских партий извлечь политическую выгоду из реконструкции.
На фоне всех этих неудач не вполне понятно, насколько единой и сплочённой остаётся сама Хезболла. Так что очередная военная авантюра может представлять экзистенциальную угрозу для группировки. Наверное, она всё ещё может вступить в войну по звонку из Тегерана. Но какой в этом стратегический смысл – не очень понятно.
Наконец, бессилие исламской республики перед лицом израильской атаки бьёт по основам идеологии Хезболлы. Она гласит, что победить Израиль можно только с опорой на силу и союз с Ираном, чей верховный лидер является лидером всех мусульман в противостоянии с США и сионистами.
Израиль нанес удар с воздуха по территории Ирана. Что известно на текущий момент:
18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЁН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ СМАГИНЫМ НИКИТОЙ АНАТОЛЬЕВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА СМАГИНА НИКИТЫ АНАТОЛЬЕВИЧА.
▪️Целью удара Израиля по Ирану были ядерные объекты в разных районах страны, а также объекты ракетной программы Ирана.
▪️Израиль планирует нанести несколько волн ударов по Ирану, операция может длиться не один день.
▪️Начальник Генштаба Ирана, вероятно, погиб при ударе Израиля. Среди подвергшихся ударам целей в Иране были также физики-ядерщики.
▪️США не оказывали помощь Израилю в нанесении ударов по Ирану.
▪️Не менее шести взрывов раздалось в Тегеране. Аэропорт имени имама Хомейни приостановил работу.
▪️Министр обороны Израиля заявил о нанесении превентивного удара по Ирану и вероятности скорой ответной атаки иранской стороны.
Поддержать автора
🇱🇧 Президент Жозеф Аун встретился с делегацией депутатов Хезболлы. Возглавлял её Мухаммад Раад – глава парламентской фракции «Верность сопротивлению». Его сопровождали Хасан Фадлалла, Али Аммар и не только.
Президент Аун не первый месяц обещает ливанцам разоружить Хезболлу через «диалог». Теперь он пытается наладить его. Это была лишь первая подобная (публичная) встреча в поисках «взаимопонимания». Хезболла требует вывода ЦАХАЛ с пяти точек на юге Ливана и освободить ливанских пленных, захваченных в последней войне, пишут СМИ.
Депутатов Хезболлы также принимал премьер-министр Наваф Салам. Его кабинет также намерен добиться монополии на оружие, и это закреплено в правительственной декларации, одобренной парламентом. Хотя Хезболла и Движение Амаль представлены в новом правительстве, их лагерь лишили монополии на шиитских министров и «блокирующей трети». Ряд ключевых портфелей – МИД, юстиция, энергетика – отошли людям, которых одобрили партии-критики Хезболлы
Оппоненты Хезболлы продолжают критиковать её. Например, лидер христианской партии Катаиб Сами Жмайель заявил, что оружие Хезболлы опасно для Ливана и препятствует получению помощи от международного сообщества.
В то же время, Жозеф Аун и Наваф Салам активно занимаются дипломатией. В Бейрут приезжал король Иордании – продолжение курса на сближение с арабскими странами.
Ливанское руководство также встречалось с французским спецпосланником по Ближнему Востоку Жан Ив Ле Дриан. Среди прочих его принимал министр финансов Ясин Джабер, близкий к спикеру парламента (с 1992) Набиху Берри (Движение Амаль). Минфин – это, наверное, главное министерство, которое получили люди, близкие к шиитской двойке. Подпись этого министра требуется для любых решений, требующих финансирования.
Ясин Джабер заверил Ле Дриана, что правительство привержено финансовым реформам. Напомню, что страна уже пять лет в беспрецедентном кризисе, а вкладчики практически лишились доступа к накоплениям в банках.
Джабер подчеркнул, что для инвестиций важна также стабильность в сфере безопасности. По его словам, нужно, чтобы перемирие соблюдалось – в том числе Израилем. ЦАХАЛ продолжает регулярно бомбить объекты Хезболлы и убивать её членов. Недавно израильские ВВС даже бомбили южные пригороды Бейрута. От недавнего ракетного залпа по Израилю Хезболла открестилась; ЦАХАЛ и ВС Ливана подозревают ХАМАС, пишут израильские и ливанские СМИ.
Международная поддержка важна для Ливана. Страны вроде США, Франции, Катара, Саудовской Аравии, Англии, Италии и не только поддерживают ливанскую армию всем, чем могут. Это особенно важно на фоне экономического и финансового кризиса последних пяти лет. Чтобы преодолеть его, Ливану также нужна помощь. Как и для восстановления после войны.
Поскольку до кризиса страну во многом довела системная коррупция, в которой участвовали не только союзники Хезболлы, международные партнёры не очень доверяют ливанским политикам.
Как и многие ливанцы. На это указывают массовые анти-элитные протесты осени 2019 г. и результаты выборов (2022), когда ~каждое десятое место в парламенте отошло новому поколению оппозиции.
Поэтому международные партнёры и продвигали избрание Ауна и Салама – уважаемых госслужащих (генерал и дипломат/судья) со стажем, не раз бывавших в западных столицах. Теперь партнёры хотят увидеть реформы, борьбу с коррупцией и разоружение Хезболлы. Какие-то подвижки уже есть, включая назначение главы ЦБ, переговоры с МВФ и борьбу с контрабандой. Армия как раз отчиталась о перехвате партии амуниции и наркотиков в долине Бекаа.
Официально присоединились к Великобритании: Австралия, Канада, Новая Зеландия и Норвегия вводят санкции против Смотрича и Бен-Гвира за подстрекательство к насилию против палестинцев.
(Исраэль ха-Йом)
Израиль. Коротко о главном
🇮🇱 Правительство Нетаньяху продолжает подрывать верховенство права. На этот раз кабинет Нетаньяху решил, что может в обход установленной процедуры уволить юридическую советницу (~генпрокурора). По закону, для этого нужно собрать специальную комиссию, но нынешнее правительство хочет присвоить себе это право.
Бывший юрсоветник Авихай Мандельблит так прокомментировал инициативу правительства: «Это выглядит так, будто министр юстиции задал ChatGPT вопрос: “Как написать решение, которое гарантированно будет отклонено в БАГАЦе [Верховном суде]”».
Юрсоветник консультирует кабинет по поводу того, соответствуют ли его решения законам. Однако коалиция с самого начала пытается снять ограничения на свою власть, убрав сдержки и противовесы. В частности, правительство Нетаньяху хочет лишить Верховный суд права блокировать решения кабинета, дать коалиции больше влияния на назначение судей и позволить Кнессету простым большинством преодолевать вето Верховного суда.
Потом министры стали яростно критиковать юрсоветницу Гали Бахарав-Миару, призывающую соблюдать закон и слушаться суд, и требовать её увольнения.
Министры отказываются следовать постановлениям Верховного суда. Теперь министр транспорта Мири Регев (Ликуд) намекает, что коалиция может проигнорировать суд, если он признает увольнение Бахарав Миары незаконным.
Запустил весь этот процесс лично Нетаньяху, хотя призывы ослабить суд и до того раздавались со стороны крайне-правых. К концу 2010-х Биби окончательно утратил доверие многих политиков – не только левых и центристов, но и части правых.
Параллельно его начали судить по нескольким делам о коррупции и обмане общественного доверия. Тогда-то Биби, спустя десятилетия на политическом Олимпе, понял, что суды срочно нужно реформировать. Ведь если его признают виновным, апелляцию будет рассматривать Верховный суд. Так что он должен быть лоялен Биби.
Поскольку к концу 2010-х Биби переругался с бóльшей частью политического спектра, в 2019–2020 в Израиле трижды проходили выборы в парламент. Ни сторонники, ни оппоненты Биби долго не получали большинства. В 2021–22 оппозиция пришла к власти, но их пёстрая коалиция долго не продержалась.
После очередных выборов в 2022 Биби сумел сформировать правительство. В коалицию вошли религиозные партии (Яадут аТора, ШАС) и радикальные религиозные националисты (Ционут Датит, Оцма Еудит).
Помимо нападков на суды, министры позволяют себе и иные анти-демократические высказывания. Например, отвечающий за полицию Итамар Бен Гвир назвал одного из лидеров оппозиции «предателем» и заявил, что неясно, почему он ещё не арестован. Речь о Яире Голане – бывшем замглавы генштаба, а ныне лидере левой партии Демократы.
Сам Бен Гвир, к слову, не служил – потому что его не взяли на обязательную службу за экстремистские взгляды. Но чтобы остаться у власти, Биби готов опираться на крайне-правых и подрывать основы демократии.
Яир Голан ответил министру: «Пока вы сидели в бомбоубежищах, я спасал людей с [фестиваля] Nova. И меня называют предателем». 7 октября 2023 Яир Голан, не будучи в армии, поехал на юг Израиля спасать людей от террористов.
Тем временем ynet пишет о полицейском насилии на некоторых протестах.
По опросам, большинство израильтян поддерживают сделку, чтобы спасти заложников. 72% хотят отставки Биби – сейчас или после войны. Протесты продолжаются много месяцев.
Складывается ощущение, что Биби затягивает войну, чтобы оставаться у власти. Он не хочет решать вопрос «дня после», ведь это чревато расколом в коалиции: крайне-правые поговаривают о возвращении поселений в Сектор Газа. Тогда ЦАХАЛ оттуда не уйдёт, и там продолжат гибнуть военные и местные жители. У правительства есть ответ: этническая чистка более 2 миллионов палестинцев.
Международное сообщество хочет, чтобы после войны Газой правила Палестинская национальная администрация, которая управляет палестинскими городами на Западном берегу. Но, поскольку большинство членов ООН признают независимость Палестины, а главу ПНА Махмуда Аббаса – её президентом, для нынешнего правительства преодоление раскола сектора и берега (с 2007) неприемлемо
Глава Сирии Ахмед аш-Шараа про отношения с Израилем и Трампом
Из интервью Jewish Journal. Цитирую:
"Одной из самых деликатных частей нашей беседы Шараа затронул будущие отношения Сирии с Израилем — тему, которая преследует регион с 1948 года и усиливается с каждым авиаударом, тайной операцией и обвинением в ведении войны чужими руками.
«Я хочу быть ясным», — сказал аш-Шараа. «Эпоха бесконечных бомбардировок «око за око» должна закончиться. Ни одна страна не процветает, когда ее небо наполнено страхом. Реальность такова, что у нас общие враги — и мы можем играть важную роль в региональной безопасности».
Он выразил желание вернуться к духу Соглашения о разделении сил между Израилем и Сирией 1974 года — не просто как к линии прекращения огня, но как к основе взаимной сдержанности и защиты гражданского населения, особенно общины друзов на юге Сирии и Голанских высотах.
«Сирийские друзы — не пешки», — сказал он. «Они граждане — глубоко укоренившиеся, исторически преданные и заслуживающие всяческой защиты в соответствии с законом. Их безопасность не подлежит обсуждению».
Хотя Аш-Шараа и не стал предлагать немедленную нормализацию, он просигнализировал об открытости для будущих переговоров с Израилем, основанных на международном праве и суверенитете.
«Мир должен быть заработан взаимным уважением, а не страхом. Мы будем взаимодействовать там, где есть честность и ясный путь к сосуществованию — и откажемся от всего меньшего».
Возможно, наиболее примечательно то, что он озвучил смелую дипломатическую инициативу: свое желание сесть за стол переговоров напрямую с президентом США Дональдом Трампом.
«Как бы его ни изображали СМИ», — сказал аш-Шараа, — «я вижу в нем человека мира. В нас обоих стрелял один и тот же враг. Трамп понимает рычаги, силу и результаты. Сирии нужен честный посредник, который может перезапустить разговор. Если есть возможность согласования, которое поможет принести стабильность в регион — и безопасность для США и их союзников — я готов к этому разговору. Он единственный человек, способный исправить этот регион, объединив нас по кирпичику за раз».
**
От себя - хочется дожить до времени, когда из Израиля можно будет приехать в Ливан или Сирию. Не знаю - доживу ли. Каждый раз сложно поверить.
Уже первые арабские просветители задумывались над вопросом идентичности. На волне открытий в области древней истории и перемен в обществе мыслители переосмысляли собственную идентичность. Именно тогда за словом waṭan закрепляется значение «родина», а также появляется понятие «патриотизм» – ḥubb al-waṭan, впоследствии – waṭaniyya.
Рифа Рафи ат-Тахтауи отправился в Париж (1828) в качестве имама – духовно окормлять студентов, поехавших перенимать европейские науки. Правитель Египта Мухаммад Али-паша, полагавшийся на французских врачей и инженеров, нуждался в собственных кадрах для модернизации армии и бюрократии.
В Париже ат-Тахтауи заинтересовался европейской культурой, историей и общественной мыслью. Вернувшись в Египет, он занимался переводами и сыграл заметную роль в развитии образования и администрации.
ат-Тахтауи считал, что патриотизм является одним из секретов успеха европейцев. Он писал стихи, в которых воспевал Древний Египет и представлял его предтечей Египта современного.
Бутрус аль-Бустани призывал жителей Леванта преодолеть конфессиональные различия и объединиться на основе сирийского патриотизма. Бустани не призывал к независимости от Османской империи. Он лишь указывал на общую культуру (основанную на арабском языке) и историю Леванта.
аль-Бустани был потрясён кровавыми событиями 1860 г. Тогда война между друзами и христианами в Горном Ливане закончилась массовыми убийствами последних и спровоцировала погром христианского квартала в Дамаске. Вскоре после этого аль-Бустани опубликовал серию памфлетов, в которых призывал «сирийцев» преодолеть религиозный фанатизм и развивать общество через образование.
Бутрус аль-Бустани активно занимался просветительской деятельностью. Он основал Национальную школу, лишённую конфессионального окраса; выпускал журнал и газету, впоследствии отошедшие сыну, и написал первую современную арабскую энциклопедию. Помимо этого, в конце 1850-х аль-Бустани с его «научными обществами», где люди обсуждали важность образования и выступали с лекциями, стоял у истоков салонной традиции арабской интеллигенции.
Его современник Халиль аль-Хури, издатель бейрутской газеты Ḥadīqat al-Aḫbār (1858), также был одним из первых, кто стал задумываться о сирийской идентичности. Античные руины аль-Хури описывал как часть наследия современных ему жителей Леванта. Опять же, о сепаратизме речи не шло; аль-Хури даже работал османским цензором.
Другой ливанский просветитель, филолог и поэт Ибрахим аль-Язиджи, в 1870-х одним из первых гордо писал об «арабской» истории и стихи с обращением «о, арабы». Он представлял их как исторически обособленную общность, к коей относил и себя.
аль-Язиджи пытался понять, почему блистательная арабская цивилизация пришла в упадок. Он решил, что во всём виноваты турки: дескать, их тираническое и коррумпированное правление отбило у арабов охоту к наукам и ослабило регион перед лицом европейской угрозы.
На рубеже веков об особой роли арабов в становлении и сохранении исламского наследия писали и исламские модернисты Абд ар-Рахман аль-Кавакиби и Мухаммад Рашид Рида.
Всё это отражает развитие новых идентичностей среди интеллигенции и нарождающегося среднего класса. Распространение образования и рост мобильности, рост городов и перемены в экономике, появление газет и книжного рынка вкупе с политическими изменениями и научными открытиями меняли то, как люди воспринимали себя, общество, мир и своё место в нём.
В массе своей люди продолжали жить старыми идентичностями, которые обычно крутились вокруг семьи/клана/ племени; деревни/ квартала/ города; региона и конфессии. К концу XIX столетия старые идентичности трансформируются и уживаются с новыми. Помимо (прото)национальных идентичностей – сирийской, арабской, ливанской – появляется и чувство принадлежности к Османской империи. У мусульман оно подкреплялось религиозными связями со Стамбулом, но и христианам были не чужды османская гражданская идентичность и патриотизм. Для меньшинств (в первую очередь арабских христиан) новые идентичности давали возможность интегрироваться в преимущественно мусульманское общество.
Ежегодное паломничество в Мекку играло большую роль в жизни османского Дамаска. В городе собирались паломники со всей Азии, прежде чем караван отправлялся на юг. Поскольку османские султаны подавали себя как защитников суннитского ислама и покровителей мусульманских святынь в Мекке и Медине, организация и защита каравана укрепляла легитимность Порты в глазах населения.
Османы покорили Левант в 1516–7 гг. В XVII в. за караван из Дамаска в Мекку отвечал губернатор этого региона. Это было важное поручение, от которого могла зависеть карьера губернатора. С какого-то момента наместник лично возглавлял караван. Иногда для организации собирались дополнительные подати натурой (скажем, рис).
Паломничество (хадж) – один из пяти столпов ислама – играло большую роль в религиозной, культурной и экономической жизни Дамаска. Сбор паломников укреплял репутацию Дамаска как одного из исторических центров ислама – столица Омейядского халифата, город, где расположена Омейядская мечеть и где похоронены Салах ад-Дин и Ибн аль-Араби. К тому же, гости привозили товары из дальних стран, и существовали профессии, связанные с обслуживанием паломников.
Однако в XIX в. всё меняется. В начале столетия вызов османам в западной Аравии бросают ваххабиты. В XVIII в. богослов Мухаммад Ибн Абд аль-Ваххаб сформулировал особо консервативное толкование суннитского ислама, основанное на строгих и буквальных толкованиях Корана и отчасти вдохновлённое Ибн Таймией. Ибн Абд аль-Ваххаб заключил союз с бедуинской семьёй Аль Сауд, и с тех пор они не раз пыталась править Аравией. Нынешней итерацией этого союза является Саудовская Аравия, в последние годы отходящая от крайнего консерватизма.
В начале XIX в. ваххабиты захватили Мекку и Медину. Это подрывало легитимность султана как хранителя святынь. Тем не менее, ушёл не один год, прежде чем Стамбул победил ваххабитов. Решающую роль в этом сыграл наместник Египта Мухаммад Али-паша. Его сын Ибрахим-паша брал столицу Саудов в Неджде в 1818.
В 1831-м Мухаммад Али решил, что султан не оценил его заслуги в войнах с ваххабитами и греками, и Ибрахим-паша отправился завоёвывать уже османскую Сирию. Левант египтяне контролировали до 1840г.
С 1830-х всё больше ощущается проникновение европейских товаров и влияние иностранных консулов. Дешёвые промышленные товары стали разорять местные ремёсла – вроде производства тканей, которым так славился Дамаск. Консулы предоставляли своим местным протеже – обычно арабским христианам, реже евреям и мусульманам – особые привилегии: их судили по европейским законам, они освобождались от пошлин и налогов, от которых освобождались европейцы, и т.д.
Вдобавок, связи с европейцами позволяли им выиграть от растущей торговли с Европой – тем более выгодной, если не платить часть пошлин. Это способствовало росту благосостояния христиан – особенно вкупе с османским реформами, которые уравняли в правах подданных разных конфессий (эдиктами 1839 и 1856).
А с середины XIX в. на Ближнем Востоке распространяются пароходы. Это увеличило значение портов вроде Бейрута и Хайфы. Важность караванных путей, на которых строилось богатство Дамаска, напротив, снижалась. Сверх того, новые маршруты в Мекку по морю (через Джидду) были быстрее и безопаснее. Всё это сильно ослабило поток паломников, проходивших через Дамаск. Исчезают и отдельные профессии, связанные с хаджем.
Разумеется, многие были недовольны этими переменами. Совокупность факторов способствовала политизации конфессиональных идентичностей и конфликтам: то, что богатство христиан строилось на торговле с Европой; то, что они пользовались ростом европейского политического влияния в регионе; то, как импорт европейских товаров подрывал местные ремёсла (страдали и ремесленники-христиане).
Эти противоречия способствовали тому, что гражданская война между друзами и католиками-маронитами в Горном Ливане в 1860 г. спровоцировала многодневный анти-христианский погром в Дамаске. При этом некоторые мусульманские нотабли спасали христиан от толпы.
(Eugene Rogan, The Damascus Events; Leila Hudson, Transforming Damascus: Space and Modernity in an Islamic City)
Евросоюз может объявить о приостановке части соглашения об ассоциации с Израилем уже в следующем месяце, пишет Al-Monitor со ссылкой на высокопоставленного дипломата ЕС.
Причина – действия Израиля в секторе Газа, в частности, блокировка гуманитарной помощи. Глава внешнеполитического ведомства ЕС Кая Каллас предупредила, что «ситуация в секторе Газа катастрофическая. Помощь, которую Израиль разрешил, конечно, приветствуется, но это капля в море». Не помогло и то, что неделю назад группа дипломатов, включая нескольких из европейских стран, подверглась обстрелу со стороны израильских военных во время визита в Дженин на Западном берегу. Позже израильские военные признали, что стрельба была ошибкой, и принесли извинения.
Соглашение об ассоциации определяет и оформляет сотрудничество между ЕС и Израилем в ряде областей, включая торговлю, науку, образование, академические круги и культуру. Пересмотреть соглашение призвал 20 мая министр иностранных дел Нидерландов Каспар Велдкамп. Его поддержали 17 и 27 членов ЕС.
Маловероятно, что комиссия порекомендует приостановку всего соглашения об ассоциации, поскольку для этого потребуется консенсус среди 27 членов. Однако она может представить варианты частичной приостановки соглашения, которые, вероятно, будут включать приостановку политического диалога с Израилем, отмену Соглашения о свободной торговле или исключение Израиля из исследовательской программы Horizon – основной программы ЕС по финансированию исследований и инноваций.
Приостановка частей соглашения потребует особого большинства в 55%. Исходя из голосования 20 мая (17 за, девять против, Дания воздержалась), этот порог теперь кажется достижимым.
Приостановка участия Израиля в программе Horizon нанесет значительный удар по исследовательскому сектору. Согласно данным, опубликованным Управлением инноваций Израиля в марте, израильские исследователи и компании за последние годы получили более 1 млрд евро в виде исследовательских и инновационных грантов от Horizon. Израильская академия наук также отметила, что в 2022 году более 60% научных публикаций, написанных израильскими исследователями в соавторстве, были связаны с европейскими исследователями.
Приостановка соглашения о зоне свободной торговли также повлечет за собой серьезные последствия для Израиля. По данным Европейской комиссии, ЕС был крупнейшим торговым партнером Израиля в 2024 году, на долю которого пришлось 32% от общего объема торговли товарами. Хотя приостановка не остановит торговлю между Израилем и блоком, она введет пошлины, что потенциально сделает израильские товары менее конкурентоспособными для импортеров из ЕС.
Хотя пересмотр может занять время, первые неформальные последствия могут быть видны практически сразу. Импортеры, инвесторы, университеты могут решить дистанцироваться от Израиля, посчитав, что сотрудничество с государством, находящимся под пристальным вниманием ЕС, слишком сложно, плохо для имиджа или просто неконструктивно в долгосрочной перспективе.