4573
История и политика Ближнего Востока Любимые темы: ХХ век, национализм, партии, выборы, модернизация, сосуществование этно-религиозных групп, Ливан, Израиль, Сирия, Ирак @zhabko_ml
Трамвай в центре Бейрута, ~1950 г. На фоне виднеется маронитский Собор Св. Георгия.
Трамваи в Бейруте появились в 1909 году, и на пике (1962) их было 74. По некоторым оценкам, 200 тысяч человек ежедневно пользовались трамваем.
Популярность трамваев вполне объяснима. Во-первых, ветки проходили через весь центр и соединяли его с тогдашними окраинами. На трамвае можно было добраться и до северо-восточных окраин, где жили марониты и армяне, и до района Рас Бейрут на северо-западе с его кафе и студенческими протестами, и до небогатого суннитского района Баста, расположенного к югу от центра.
Во-вторых, цена на трамвай не менялась с 1939 года: 5 пиастров либо 10 (за отделение с мягкими сидениями).
От трамваев отказались в 1965 г. из-за автомобилизации: число машин в Ливане выросло с 76 тысяч в 1962 г. до 130 тысяч в 1967. Трамваи заменили на автобусы. Однако это лишь на пару лет улучшило ситуацию с пробками. К тому же из-за стоимости (45 пиастров) многие не могли позволить себе ездить на автобусе.
Из того же видео. Улыбчивый мужчина в центре — Хейсам аш-Шааби, полевой командир группировки аш-Шабаб аль-Муслим. Этот палестинский исламист воевал на стороне сирийской оппозиции и уже не первый год скрывается от ливанских властей то в лагерях беженцев, то в Сирии.
Вчера Хейсама Шааби спросили, выдадут ли исламисты тех, кого разыскивают ливанское правительство и движение ФАТХ (оно фактически отвечает за безопасность в лагерях палестинских беженцев). Ответы Шааби сводились к «иншалла» («если Аллах пожелает») и «бизнилла» («с разрешения Аллаха»).
Насколько я понимаю, экстремисты в Эйн аль-Хильве по-прежнему не выдали убийц Абу Ашрафа аль-Армуши. аль-Армуши возглавлял силы безопасности ФАТХ в Сидоне — городе, где расположен лагерь. Преемник убитого считает, что за засадой на аль-Армуши стоял палестинский исламист Биляль Бадр, у которого тоже есть связи с джихадистами в Сирии. Несколько лет назад аль-Армуши командовал операцией против боевиков Бадра в одном из районов Эйн аль-Хильве.
30 сентября 1985 года четверо сотрудников советского посольства в Бейруте оказались в заложниках у исламистов. Согласно воспоминаниям посла Василия Колотуши:
«…похитители предъявляли ультиматум: либо Советский Союз, используя свое влияние на Дамаск, добивается прекращения военной операции сирийцев в Триполи, либо советские граждане, взятые в заложники, будут убиты! Срок исполнения ультиматума — 24 часа. […] На тот момент это был первый случай захвата советских граждан в качестве заложников за всю историю советской дипломатии! И где?! В арабском мире, где, как считалось, нас любят и уважают…
Под воздействием личного обращения М. С. Горбачева к президенту Хафезу Асаду сирийские войска прекратили обстрел Триполи и отошли от города. Тем не менее, похитители заложников не отпустили. Более того, в ночь на третий или четвертый день после захвата в посольство по телефону поступило устное сообщение о том, что тело одного из заложников можно найти в районе бейрутского стадиона».
Когда я читал воспоминания Колотуши, меня несколько удивило, что дипломат связывает исламистов в Триполи с Хезболлой. (В конце концов «сработал политический прессинг на организацию Хизбалла, стоявшую за похитителями».) Всё-таки сегодня Триполи ассоциируется скорее с политическими силами, враждебными Хезболле, особенно если говорить о радикальных исламистах. Но жизнь как всегда оказалась сложнее.
Хотя большинство иранцев — мусульмане-шииты, исламская революция 1979 года произвела огромное впечатление и на суннитских исламистов во всём мире. Победа фундаменталистов в Иране продемонстрировала, что идеологии, якобы основанные на исламе, могут использоваться для свержения авторитарных про-западных режимов и построения «исламского» общества.
Это осознание порадовало радикалов от Египта и Саудовской Аравии до Сирии и Ливана. Так что если в 1950-60-х годах арабские «революционные» идеологии в основном строились на национализме и социализме, в 1980-х на первый план выходят исламисты разной степени радикальности.
Одним из жителей Триполи, которых вдохновил пример Ирана, был Саид Шаабан. Основанное им Движение исламского таухида* даже ненадолго захватило власть в Триполи в 1980-х. Исламисты запретили алкоголь, стали следить за соблюдением норм морали и устроили резню местных коммунистов.
Как Движение Таухида захватило Триполи? В этом ему помогли иранская поддержка и объединение с вооружёнными группами, которые уже действовали в городе. В частности, к шейху Шаабану присоединились Народное сопротивление под руководством Халиля Аккауи (вооружённое формирование из района Баб ат-Таббане), исламистская группировка Джунд Аллах из района Аби Самра etc. Народное сопротивление и Джунд Аллах возникли в конце 1960-х, когда в стране проходили протесты и забастовки, объединявшие профсоюзы, студенческий активизм и солидарность с палестинцами.
Различные палестинские организации поддерживали ливанских союзников деньгами, оружием и военной подготовкой. Причём связи с палестинцами были у сил со всего политического спектра: от коммунистов до исламистов вроде Джунд Аллах. Халиль Аккави начинал политический активизм на лево-националистической повестке, но к началу 1980-х также обратился к исламу.
Убийства коммунистов в порту Триполи привели к тому, что часть полевых командиров покинули Таухид (включая Аккауи и Канаана Наджи, основателя Джунд Аллах). А конец исламскому эмирату шейха Шаабана положили сирийцы осенью 1985 года. Сирийская армия и про-сирийские ливанские и палестинские ополчения захватили город после нескольких недель боёв. Благодаря заступничеству Ирана, Сирия позволила шейху Шаабану остаться в городе при условии, что он будет сотрудничать с Дамаском. Сейчас Движение Таухида возглавляет его сын Биляль Шаабан, однако поддержкой Таухид не пользуется — во многом из-за связей с Хезболлой и Ираном.
(Bernard Rougier, The Sunni Tragedy in the Middle East; Tine Gade, Sunni City)
*tawḥīd — одна из центральных идей ислама, концепция единства и единости Аллаха. Можно переводить как «единобожие»
Израильский внутренний паспорт (teʿūdat zehūt) палестинского национального поэта Махмуда Дарвиша. Музей Дарвиша, Рамалла.
Махмуд Дарвиш родился в 1941 г. в деревне аль-Бирве в Галилее. В ходе арабо-израильской войны 1948 г. его семья бежала в Ливан, а аль-Бирва была разрушена. Однако спустя год семья Дарвиша тайно вернулась и получила израильские документы.
Окончив школу, Махмуд Дарвиш вступил в Израильскую компартию и стал писать тексты для её арабской газеты al-Ittiḥād. В партии Дарвиш познакомился с молодой еврейкой, и у них завязался роман. Их расставанию посвящено одно из самых известных стихотворений Дарвиша – «Рита и винтовка».
В 1960-х произведения Дарвиша появились в авангардистском поэтическом журнале aš-Šiʿr (араб. «Поэзия»), который выходил в Бейруте. К концу 1960-х Дарвиш был уже довольно известным молодым поэтом, и в 1970-х он перебрался в ливанскую столицу, которая как раз в те годы стала центром палестинского национализма и фактической штаб-квартирой Организации освобождения Палестины.
Два обстоятельства работали на эту космополитичную атмосферу.
В десяти минутах ходьбы от улицы Хамра, в том же районе Рас Бейрут, расположен кампус Американского университета в Бейруте (AUB). Один из первых современных вузов в арабском мире (основан в 1866), в 1950-60-х гг. AUB был важнейшим центром как науки и образования, так и студенческого активизма. В этом престижном университете учились арабские студенты из разных стран, и на кампусе были сильны пан-арабские националисты.
В частности, в 1950-х там появились первые ячейки партии Баас в Ливане. Среди баасистов в Бейруте был иракский студент Саадун Хаммади. Впоследствии он стал одним из руководителей Ирака при режиме Баас.
Помимо студентов, в Рас Бейрут селились иностранцы со всего мира. В дополненном введении к своему классическому исследованию The Precarious Republic (1968) политолог Michael Hudson пишет, что атмосфера Рас Бейрут мешала ему представить, что уже в 1975 году противоречия в обществе приведут к гражданской войне.
📷Хамра, Бейрут, 1970-е
Из бейрутских писем Агафангела Крымского (1896):
«Приучаюсь вразумительно говорить по-новоарабски. До сих пор, однако, не могу отвыкнуть от языка IX—X вв., и оттого курьезы еще встречаются на каждом шагу. Вчера ещё, когда уличный чистильщик сапог, мальчишка, предложил мне свои услуги, я ему сказал: “иф'аль, ма важиб", т. е. «сотвори, еже есть на потребу» (язык мой ведь вроде нашего церковнославянского), и он, подумавши, решил, что я его прогоняю.
Но “образованные” люди приходят в восторг от моего архаического языка и стараются меня затащить почаще к себе, чтобы услышать, как “москоб" говорит по-древнему. Я поставил “образованные” в кавычках, так как я еще не видел подлинно образованных арабов старшего поколения. Я наблюдал наиболее богатые дома (например, Традов): все члены семьи одеты по-европейски, все болтают по-французски даже между собою, но неразвитость и малая интеллигентность поражают. Любимое времяпровождение— собраться вечером большой компанией и петь песни, привезённые из Египта. Поют хором, гнусят невыносимо. Я записал одну из модных песен: бесцветная или банальная по содержанию, важна она для певцов как набор красивых слов и словосочетаний. Посредине сядет египетский певец, одетый еще по-азиатски; богачи третируют его, но тем не менее очень прилежно учатся у него песням.
О чтении книг частенько и понятия не имеют, кроме мальчиков, воспитавшихся у иезуитов [в миссионерских школах]. Это будет новое поколение.
У более старых людей разговор вертится на торговле и на религии: православные ругают маронитов, описывают гнусность пропаганды иезуитов, ждут много благ от России. Международной политикой интересуются все усердно.
Я не хожу в церковь, и это производит сенсацию. Моя хозяйка заставляла меня перекреститься перед ней, чтобы убедиться, христианин ли я. Прошлое воскресенье я утром занимался, вдруг какая-то девочка подходит и стучит мне в окно. Я подымаю голову: “Шу битриди?” (Чего тебе?) — спрашиваю. А она: “Йахуди” [иудей] — и по шла дальше. Я остался с разинутым ртом.
«Мне обещано, что через десять дней хозяева отыщут другую квартиру, где я буду иметь совсем особую комнату. Увы! Мои русские знакомые уверяют меня, что на языке арабов “10 дней” значит “два месяца”, да и то лишь тогда, когда я буду ежедневно напоминать об обещании.
[...]
Многое печально. Ничем, кроме практического арабского языка, не занимаюсь теперь: негде сосредоточиться. Моя комната — это гостиная хозяев. Более важные гости обязательно идут в мою комнату. Впрочем, и вся окрестность, по собственному побуждению, стекается ежедневно смотреть на “москоба” (т. е. меня). Придет то тот араб, то другой, станет возле меня и молча любуется мною. Ходят арабы-бейрутинцы (кроме стариков) обычно в европейских костюмах, но лоск европейский — чисто внешний [...]. По-французски болтают многие, сказал бы, большинство [...]. По мнению здешних детей-школьников, la langue frangaise se partage en grammaire, geographie et arithmetique [французский язык делится на грамматику, географию и арифметику] Из этой фразки (одного малого ученика иезуитов) видишь, кстати, насколько здесь сильно влияние французов: понятие «lа langue frangaise» [французский язык] равносильно с понятием “наука”.
Нравы. Тут во дворе есть один эпилептик. Когда с ним припадок, тогда весь двор сходится смотреть: преимущественно дети, женщины; из них некоторые с грудными детьми. Так как каждый поросенок во дворе считает своей обязанностью при встрече со мною показывать на какой-нибудь предмет и называть его по-арабски, то, понятно, при первом же припадке этого эпилептика вспомнили меня, чтобы научить меня, как по-арабски называется тот или другой болезненный симптом. Я, понятно, умчался со всех ног от подобного урока, бьющего по нервам, но матери с младенцами преспокойно любовались эпилепсией».
‼️📚Дорогие читатели, я набираю учеников арабского, английского и немецкого языков!
🕌 По образованию я филолог-арабист, изучал арабскую литературу и историю в Германии (FAU Erlangen-Nuremberg), последние пару лет перевожу арабские мемуары и преподаю этот прекрасный язык. Научу читать газеты и книги на арабском, смотреть новости, заказывать кнафе с бузой. Бонус: поясню культурный и религиозный контекст тех или иных слов.
🍻 Немецкий я шлифовал четыре года, пока учился в Баварии, так что научу вас понимать самые страшные региональные акценты. Также готовлю к TestDAF. Сам сдал этот экзамен на 5 из 5.
💂Английский у меня свободный, в детстве я несколько лет прожил в США. Постоянно использую его для работы, развлечений, общения и научу вас делать так же. Вместе мы подберём контент под ваши интересы, преодолеем боязнь говорить и разберёмся с артиклями.
💼 Я преподаю онлайн в Зуме или Скайпе, одно занятие — 60 минут. Цена зависит от языка и вашей страны проживания.
☎️ Если заинтересовал — пишите в личку @zhabko_ml
Буду признателен за репосты 💛
Между тем, в Пробковом Шлеме уже больше 15 тысяч подписчиков. Мы с вами примерно в два раза превосходим по численности Королевскую армию Бутана. По сложившейся традиции подобные юбилеи мы сопровождаем хаотичной подборкой интересных каналов. В этот раз их будет много, некоторые не слишком широко известны.
Южная Азия
Индия сегодня - ежедневные новости
Девять рас - канал Татьяны Дубянской про индийскую культуру
Gandhara - интереснейший канал про индийскую древность
Индийская библиотека - обзоры на современную литературу региона
Восток
Дежурный по Ирану - не такие уж и дальние соседи
Zangaro Today - лучший канал про современную Африку
Повестка дня Турции - читал там про недавние выборы
Junger Orientalist - про Ливан
Минареты, автоматы - Израиль и близлежащие страны
Oleg Bazaleev - повседневная жизнь Курдистана
Записки из Аравии - друзья из Эр-Рияда
Tezeta - интересное про эфиопскую культуру
Капитан Фалькас - Китай и уйгуры
Записки на досуге - наши давние друзья-японисты
где твой хиджаб, сестра? - канал Дарьи Сапрынской про восточные культуры
Центральное Болото - археологи в Ираке
восточные обложки - книжный ориентализм
Просто интересные каналы
Стальной шлем - Интербеллум и окрестности
Пшеничные поля Терезы Мэй - бывшая метрополия
USSResearch - жизнь СССР
Блог историка и отщепенца - народники, эсеры и эсдеки
ЦАРЬ КАЗАНСКИЙ - краеведение и не только
Starcheolog - новгородская археология
Knigsovet - книжные обзоры
Вышел мой перевод мемуаров ливанской феминистки Анбары Салам аль-Халиди (1897–1986) для журнала Неприкосновенный запас! Полный текст досупен по этой ссылке.
Анбара Салам родилась в Бейруте в 1897 году, училась в Ливане и Англии и состояла в первых женских объединениях, которые боролись за образование для девочек и бóльшую роль женщин в общественной жизни.
Анбара Салам происходила из влиятельной семьи бейрутских мусульман (Аль Салам): её отец активно занимался бизнесом и политикой в 1900-1930-х, а её брат неоднократно был премьер-министром Ливана в 1950-70-х; идеологически оба были прагматиками с пан-арабскими наклонностями. Так что в переводе немало интересных деталей о жизни высших слоев Ливана в начале XX века и тогдашнем Бейруте. Тут вам и ранние браки, и множество детей, и смерть брата Анбары от тифа (современную медицину уже несколько десятилетий как изучают в Американском университете в Бейруте*, но многие болезни остаются смертельными – даже для элит).
Она также пишет, что в позднем османском Бейруте заметную роль в движении за права женщин сыграл Ахмад Мухтар Бейхум – общественный деятель из суннитской семьи успешных торговцев и политиков. Он финансировал и всячески поддерживал одно из первых обществ женских обществ в Бейруте. Оно устраивало публичные лекции для женщин и превратилось в «настоящий литературный и социальный салон: довольно скоро в Бейруте не осталось ни одного видного ученого, литератора или врача, которого мы не пригласили бы к себе». Мемуары рассказывают об этом клубе и других арабских женских организациях, а также их (успешных) попытках координироваться и проводить международные конгрессы (уже в 1920-30-х).
В конце 1920-х Анбара Салам вышла замуж за палестинского просветителя по имени Ахмад Самех аль-Халиди. Он принадлежал к видной палестинской семье и возглавлял педагогический колледж в Иерусалиме, который готовил учителей для арабских школ. После женитьбы Анбара Салам Халиди уехала туда вслед за супругом. Семья покинула Иерусалим, когда в конце 1947 года конфликт между арабами и евреями в Палестине перешёл в горячую фазу.
Многое из того, за что боролись Анбара Салам аль-Халиди и ее соратницы осуществилось. Сегодня в Ливане девочки учатся в школах и воступают в вузы, женщины могут заседать в правительстве и парламенте, преподавать в университетах и вести телеэфиры – даже на каналах, близких к исламистам, вроде al-Manār (канал Хезболлы). А старую и уважаемую газету an-Nahār и связанное с ней издательство возглавляет Наиля Туэйни – наследница семьи выдающихся журналистов и издателей.
В то же время, обычно видные женщины-политики – выходцы из политических династий (например, маронитка Наиля Моавад, суннитка Бахия аль-Харири, православная Мирна эль-Мурр) или зависимые представительницы партий (Иная Из ад-Дин от шиитского Движения Амаль, Рая аль-Хасан и другие от суннитского аль-Мустакбаль). К тому же, подавляющее большинство политиков, бизнесменов и медиамагнатов – это по-прежнему мужчины (в том числе все самые влиятельные люди в Ливане).
И всё же женщины повсеместно участвуют в общественной и политической жизни, причём по всему политическому спектру: тут и шиитские Хезболла** с Движением Амаль, и христианские Ливанские силы с суннитским аль-Мустакбаль, и просто некоторые политические династии. А на последних выборах в парламент прошли сразу несколько женщин, не связанных с традиционными партиями и династиями – например, выдающийся химик Наджат Аун Салиба (христианка) и юристка Халима Каакур (суннитка).
Разумеется, неравенство сохраняется, и не только в политике. Самый известный пример – это то, что ливанское гражданство передаётся детям только по отцу.
*До ~1920 он назывался Сирийский протестанстский колледж.
**Про женщин и Хезболлу есть потрясающее исследование Lara Deeb An Enchanted Modern: Gender and Public Piety in Shii Lebanon (2006).
Итоги израильской операции против Львиного логова, в которой погиб Хусам Ислим, палестинское информагенство Вафа охарактеризовало как «резню» (maǧzira).
По данным израильского Центра информации по разведке и терроризму, только 6 из 11 убитых 22 февраля 2023 г. были членами Львиного логова. У других связей с радикалами не нашли.
Из шести погибших, связанных с Львиным логовом, двое были членами Исламского джихада, а один – член Бригад мучеников аль-Аксы (связаны с ФАТХ, на местах не всегда подчиняются руководству ФАТХ).
Среди погибших были старики и 16-летний Мухаммад Фарид Шаабан. Я не нашёл информации о его связях с террористами. В пресс-релизе ХАМАС он обозначен как «ребёнок-мученик» (aš-šahīd aṭ-ṭifl) — в отличие от Хусама Ислима, который значится как «воин-мученик» (aš-šahīd al-muǧāhid).
На фото: плакат в память о Мухаммаде Шаабане. Плакат повесил ФАТХ, то есть по факту местные власти. В отличие от плаката Львиного логова, цитат из Корана нет, зато есть Ясир Арафат, основатель ФАТХ.
В отличие от Наблуса, в Рамалле довольно сложно найти плакаты с шахидами (по крайней мере, в центре).
Связано это во многом с тем, что в последние годы именно области вокруг Наблуса и Дженина стали главной горячей точкой на Западном берегу р. Иордан. К тому же Рамалла – фактическая столица Палестинской национальной администрации, так что правящее движение ФАТХ лучше контролирует ситуацию с безопасностью. Да и денег в Рамалле побольше.
И всё же рядом со штаб-квартирой Организации освобождения Палестины (ООП) я нашёл граффити «ХАМАС». А на ближайшей помойке было написано «ФАТХ».
Для справки: лидер движения ФАТХ Махмуд Аббас возглавляет также ООП и Палестинскую национальную администрацию. А ХАМАС даже не состоит в ООП и – в отличие от ФАТХ – во многих странах признан террористической организацией, но фактически контролирует Сектор Газа, и у ХАМАС есть немало сторонников в Восточном Иерусалиме и на Западном берегу.
🇱🇧 Подтвердились слухи о том, что на выборах президента Свободное патриотическое движение может поддержать Сулеймана Франжье (кандидата шиитских партий). Однако в обмен на голоса своих депутатов СПД требует административную и финансовую децентрализацию, а также создание некого трастового фонда. Всё это уже всплывало в СМИ, но в последние недели это подтверждает и председатель СПД Джибран Басиль.
Проблема с требованиями СПД заключается в том, что шиитские партии вряд ли согласятся на децентрализацию. Впрочем, теоретически можно представить косметические реформы, которые сохранят влияние шиитских партий в финансовой и фискальной системах и в то же время позволят Басилю продать это как политическую победу.
Не исключено, что Басиль хочет затянуть переговоры до начала 2024 года. В январе истекает срок генерала Жозефа Ауна, главнокомандующего ливанской армией. Из-за своей должности генерал Аун является одним из наиболее вероятных компромиссных кандидатов, и в то же время он опасен для СПД, т.к. может увести у партии сторонников. Кандидатуру Ауна поддерживают некоторые партии (христианские Ливанские силы, друзская Прогрессивно-социалистическая партия) и международные партнёры Ливана (в частности, Катар, Саудовская Аравия и США).
Так или иначе, нельзя не отметить определённые успехи Басиля. Когда его тесть, основатель СПД Мишель Аун, покинул президентский дворец в прошлом октябре, многие в Ливане сомневались, что Басиль сумеет удержаться на политическом Олимпе. На выборах 2022 года СПД впервые уступило пальму первенства среди христиан Ливанским силам (врагам СПД и Хезболлы), а в самом СПД есть недовольные председателем. Однако на фоне паралича политической системы бурная деятельность Басиля может принести политические очки.
В недавнем интервью L’Orient-Le Jour Джибран Басиль рассказал, что несмотря на противоречия с Хезболлой, «альтернативы диалогу нет»: «если мы позволим нашим расхождениям првести к конфронтации, это приведёт к напряжённости вроде той, что была в Кахале, [где местные христиане недавно вступили в перестрелку с Хезболлой]». Впрочем, по словам Басиля, пока непохоже, что шиитские партии согласятся на реформы. Но переговоры с Хезболлой продолжаются. СПД и Хезболла – союзники с 2006 года; аунисты обеспечивают христианское прикрытие вооружённому крылу Хезболлы, а в обмен получают сильного союзника. В 2016 году Хезболла сыграла ключевую роль в избрании Мишеля Ауна президентом. С конца прошлого года в отношениях СПД с Хезболлой наметились трения – в первую очередь в связи с президентскими выборами.
В беседе с изданием al-Modon Джибран Басиль заявил, что в отсутствие альтернатив ливанцы должны сохранить соглашение в Таифе (1989), которое положило конец гражданской войне (1975-90). Лидер СПД также не считает, что в обозримой перспективе ситуация в экономике или сфере безопасности резко ухудшится. Вдобавок, Басиль утверждает, что не видит предпосылок для избрания ни Франжье, ни генерала Ауна. При этом Басиль готов взять на себя ответственность за избрание Франжье, если это будет ценой реформ.
СПД годами говорит о реформах. Тем не менее, после многих лет во главе министерства энергетики аунисты не решили проблем с электричеством, а президентство Мишеля Ауна ознаменовалось экономическим коллапсом. Отчасти это связано с объективными особенностями политической системы, которая требует широкого консенсуса для принятия решений. На практике это означает, что любое решение откладывается, пока ведущие партии и политики не извлекут из этого выгоду в виде назначений своих ставленников в госаппарате и сделок в частном секторе.
А ещё в Ливан недавно приезжал спецпредставитель Франции по Ближнему Востоку Жан-Ив Ле Дриан. Он встретился с ведущими политиками и пообещал вернуться в сентябре. Покинув Бейрут, Ле Дриан также разослал опросник, в котором требовалось описать, какой кандидат им подходит. Это «домашнее задание» озадачило политиков, и многие просто отказались отвечать – тем более, что они уже высказывали свои предпочтения. Ливанский журналист Мунир Рабиъ пишет, что скорее всего усилия Ле Дриана ни к чему не приведут.
Свадьба ливанских евреев в синагоге Маген Авраам. Бейрут, 1947 год.
Синагога Маген Авраам открылась 25 августа 1926 года. Она оставалась крупнейшим религиозным и культурным центром ливанских евреев до гражданской войны 1975-90 гг., когда община покинула Ливан. На территории синагоги находилась также еврейская школа имени Селима Тарраба.
Помимо Маген Авраам в Бейруте действовало ещё несколько синагог поменьше. Большинство в еврейской общине составили мизрахи и сефарды. Когда между мировыми войнами в Ливане появились ашкеназы, они проводили религиозные службы в специальных комнатах дома у членов общины.
В середине XX века ливанские евреи жили в основном Бейруте, особенно в районе Вади Абу Джамиль. Однако люди побогаче переезжали в более престижные районы.
(Kirsten E. Schulze, The Jews of Lebanon: Between Coexistence and Conflict)
Улица Вейгана, Бейрут, 1940-е. Улица проходит через сердце старого Бейрута и исторически является важным коммерческим центром столицы. На ней же расположен муниципалитет Бейрута.
Обратите внимание на трамваи. Они заработали в 1909 году, тогда в городе было пять трамвайных веток. От трамваев отказались в 1960-х на фоне распространения автомобилей.
Изначально улица называлась Новой улицей, так как была продуктом реновации, которая проводилась на закате Османской империи. Нынешнее название получила в годы французского мандата (1920-43) – в честь Максима Вейгана, Верховного комиссара в Сирии и Ливане.
Фото: Elias Hasbini
🇱🇧 Христианское Свободное патриотическое движение согласилось поддержать Сулеймана Франжье на президентских выборах, утверждает издание Lebanon Files со ссылкой на неназванные «политические источники». Если это правда так, то президента могут избрать уже в сентябре (президентский дворец пустует с начала ноября).
Кандидатуру Франжье поддерживают Хезболла и её союзники – но не все. Ранее Свободное патриотическое движение – ключевой христианский партнёр Хезболлы – и в особенности председатель партии Джибран Басиль выступали категорически против. С начала прошлого декабря СПД постепенно повышало ставки: сначала Джибран Басиль стал критиковать Хезболлу за то, что она поддерживала «неконституционные» заседания временного правительства; потом Джибран Басиль намекнул, что шиитская партия не уважает их союз (видимо, в том числе из-за отказа Хезболлы поддержать президентские амбиции Басиля); а в июне депутаты СПД проголосовали за кандидата, которого поддерживают оппоненты Хезболлы. При этом Джибран Басиль продолжал вести переговоры с представителями Хезболлы.
Ранее в СМИ появились сообщения о том, что в обмен на поддержку Франжье Басиль требует широкую административную и финансовую децентрализацию. Эти меры пользуются определённой поддержкой среди христиан, а децентрализация была предусмотрена ещё соглашением в Таифе (1989), которое положило конец гражданской войне (1975-90).
При этом маловероятно, чтобы шиитские партии согласились на серьёзную децентрализацию. Распространено представление, что часть налогов, которые собираются в христианских районах (исторически более богатых), перераспределяются в пользу бедной периферии, где большинство населения составляют шииты.
У шиитских партий есть большое влияние на финансовые институты Ливана. В частности, министерство финансов давно контролируется ставленниками Набиха Берри – лидера Движения Амаль и спикера парламента с 1992 года. А недавно человек Берри стал и.о. главы центробанка. Это позволяет Берри перераспределять государственные средства в пользу сторонников в обмен на поддержку (так делают примерно все). Если часть налогов будут оставаться в регионах, это ослабит центральное правительство и особенно минфин. Не думаю, что шиитские партии откажутся от таких козырей.
Почему Басиль якобы согласился поддержать Франжье? Lebanon Files пишет, что лидер СПД рассматривает его как меньшее из зол. Дело в том, что если ни у одного из лагерей не получится продавить своего кандидата, придётся искать компромисс. А одна из самых вероятных компромиссных фигур – генерал Жозеф Аун, главнокомандующий ливанской армией. Просто потому что этот институт пользуется наибольшим доверием ливанцев. У генерала Ауна есть шансы стать популярным среди христиан, и это угрожает позициям СПД, особенно поскольку среди их сторонников немало семей военных, а армия играет особую роль в партийной мифологии. Дело в том, что основатель СПД – генерал Мишель Аун – прославился в конце 1980-х именно как военный, обещавший обуздать ополчения и изгнать оккупантов (израильтян на юге и сирийцев в большинстве остальных регионов). Кроме того, кандидатуру Жозефа Ауна давно поддерживает христианская партия Ливанские силы – заклятые враги СПД (и Хезболлы). Поэтому Джибран Басиль неоднократно высказывался против избрания Жозефа Ауна.
Что касается Сулеймана Франжье, то он – наследник старой политической династии из города Згарта, и его база поддержки сосредоточена в христианских районах на севере Ливана. Поскольку его поддержка куда слабее, чем у СПД, Ливанских сил и даже Катаиб, он удобен для Хезболлы (будет сговорчивее) и теоретически приемлем для СПД (не слишком опасен).
Поскольку пост президента закреплён за христианами-маронитами, Сулейману Франжье нужны голоса хотя бы одной из крупнейших христианских партий – СПД или Ливанских сил. Многие христиане воспринимают президента как гаранта своих интересов, и если глава республики будет избран без благословения христианских депутатов, это подорвёт его легитимность и будет способствовать политической дестабилизации и ухудшению межконфессиональных отношений.
У Ливанской компартии в период её становления (1924–1932) было несколько особенностей. Во-первых, у её основателей были довольно смутные представления как об идеях Маркса, так и об идеологии большевиков. Первый лидер ливанских коммунистов (1924–25/6) Юсуф Ибрахим Язбек признавался:
«Был ли среди нас кто-то, кто читал Ленина? Хотя бы его эпохальное наставление “Что делать”? Кто кто-то из нас знал азы коммунизма? Я честно заявляю: нет.
Мне не стыдно признаться. Они говорили, что я самый образованный товарищ, который больше остальных знает о западной литературе. При всей скромности я бы сказал, что я был “интеллектуальным и политическим лидером”, и я признаюсь, что в течение 1925 года я во многих вопросах направлял нашу Партию против ленинских принципов. Мы действовали непоследовательно».
Первыми ливанскими коммунистами двигали желание улучшить положение бедноты и стремление бросить вызов богатым, священнослужителям и традиционным политическим лидерам. В годы до Второй мировой экономическое положение Ливана было весьма тяжёлым: за массовым голодом в Первую мировую последовали распад Османской империи, установление французского колониального режима, а уже в 1929 г. постране ударила Великая депрессия. В Ливане этот кризис добил шёлковую индустрию, игравшая столь заметную роль в истории страны с XVII века.
В своей первой (недолговечной) газете al-Insāniyya (1925) коммунисты призывали ограничить рабочий день (не больше 8 часов), запретить детский труд, бороться с вмешательством священнослужителей в политику, ввести обязательное образование на арабском для обоих полов, а также требовали расширения прав женщин.
Во-вторых, поначалу у Ливанской компартии не было прямых связей с Москвой. Первым иностранным спонсором ливанских коммунистов была Палестинская компартия, которая состояла преимущественно из евреев-ашкеназов и хотела, чтобы ливанские коммунисты объединились с палестинскими. Однако в 1926 году Коминтерн сделал замечание палестинским товарищам за попытку контролировать коммунистов в соседних странах. К слову, ливанские евреи ни тогда, ни впоследствии не играли заметной роли в коммунистическом движении – в отличие от евреев Ирака или Египта.
В мае 1925 года ливанские коммунисты слились с армянским движением Спартак, и в том же году они объединились с коммунистами Сирии. Первая – тайная – конференция Компартии Сирии и Ливана состоялась в декабре 1925 г. На ней были представители из Бейрута, христианских городов Захле и Бикфая и сирийского Алеппо (думаю, армяне). Делегаты постановили бороться за независимость от Франции, права рабочих и конфискацию собственности землевладельцев, которые не поддерживали революцию. Коммунисты также выразили солидарность с анти-французским восстанием в Сирии (1925). За это власти принялись преследовать коммунистов. До амнистии в начале 1928 г. руководство партии сидело в тюрьме.
После отсидки коммунисты принялись восстанавливать партию. Они решили действовать полуподпольно. В том же 1928 году ливанские коммунисты были приняты в Коминтерн и приглашены в 6-й конгресс интернационала в Москве. После этого партия в очередной раз сменила название – теперь на Сирийскую компартию.
В 1930 году прошёл вторая партийаня конференция. 36 делегатов представляли в основном крупные города, такие как Бейрут, Триполи и Захле в Ливане и Дамаск, Алеппо и Хомс в Сирии.
В том же году профсоюзный активист и и председатель компартии (1925/6 –1932) Фуад аш-Шимали переизбрался лидером Союза работников табачной промышленности. Этот Союз стал объединяться с другими профсоюзами, а коммунисты стали проводить подпольные встречи с рабочими, где обсуждались социальные проблемы. В про-коммунистичскую Федерацию профсоюзов вошли объединения электриков, работников порта, трамваев и топливной сферы, а также водителей.
В 1931 году профсоюзы добились снижения цен на электроэнергию на 40% и трамвая на 20%. В этом им помог бойкот электрической и трамвайной компаний, продлившийся три месяца.
(Tareq Ismael and Jacqueline Ismael, The Communist Movement in Syria and Lebanon)
🇱🇧🇵🇸Смотрел видео из лагеря беженцев Эйн аль-Хильве и не смог пройти мимо этой детали. На фото — боевик-исламист из группировки аш-Шабаб аль-Муслим (или, возможно, Джунд аш-Шам) в маске с логотипом энергетика Monster Energy.
Ситуация в Эйн аль-Хильве остаётся напряжённой после очередного раунда боёв между движением ФАТХ и радикальными исламистами. С середины лета в столкновениях погибли по меньшей мере 30 человек.
Вчера Палестинские объединённые силы безопасности заняли школы ООН, расположенные в лагере Эйн аль-Хильве. Во время боёв школы использовались как укреплённые пункты. Объединённые силы состоят из вооружённых формирований ФАТХ, ХАМАС и других палестинских организаций.
Ленинская премия палестинского поэта Махмуда Дарвиша за «выдающиеся заслуги в деле борьбы за сохранение и укрепление мира» (1983). Музей Дарвиша, Рамалла.
В 1970 году Махмуд Дарвиш покинул Хайфу, где он был активистом и журналистом компартии Израиля. Прежде чем обосноваться в Бейруте, поэт побывал в Москве и Каире. В ливанской столице он оставался вплоть до израильского вторжения 1982 года и осады Западного Бейрута. Посетив Кипр и Тунис, Махмуд Дарвиш поселился в Париже, где и пробыл до середины 1990-х.
В 1987–1993 гг. Дарвиш, будучи знаковым поэтом, входил в исполком Организации освобождения Палестины (ООП), написал несколько речей для Ясира Арафата и приложил руку к тексту палестинской декларации независимости (1988).
После соглашений в Осло (1993–4) Израиль и ООП договорились о создании Палестинской национальной администрации на Западном берегу р. Иордан и в Секторе Газа. Махмуду Дарвишу позволили посетить семью в Израиле, но вплоть до своей смерти он проживал в Рамалле и Аммане.
🇱🇧🇪🇹Последователи шейха из Эфиопии, которые ругаются с суннитскими исламистами, дружат с Сирией и Хезболлой, заведуют сетью школ и заседают в ливанском парламенте… Поистине, аль-Ахбаш (араб. «эфиопы») — одно из самых необычных движений в Ливане.
Как общественная организация аль-Ахбаш появились в 1980-х на фоне гражданской войны и роста исламизма. В 1983 сторонники суфийского шейха Абдаллы аль-Харари аль-Хабаши перехватили руководство Исламским обществом благотворительных проектов, которое было основано в Бейруте ещё в 1920-х. Однако идейные корни хабашитов уходят в эфиопский город Харар.
Именно где-то там между 1910 и 1920 гг. родился Абдалла ибн Мухаммад аль-Харари. Харар был важным центром ислама на востоке Африки, и город отличался богатой традицией местных исламских верований. В частнсоти, город был центром суфизма (исламского мистицизма).
Зачастую верования были связаны с мифами праведниках прошлого (Харар даже называли «город праведников», араб. madīnat al-awliyāʾ). Были и ритуалы, связанные с посещением захоронений.
Кроме того, в городе и окрестностях преобладали мирные отношения между мусульманами и христианами. Антрополог Patrick Desplat отмечал*, что они посещали религиозные празднества друг друга, а также сообщал о христианках, молившихся у мусульманских святынь.
Согласно официальной биографии, Абдалла аль-Харири изучал исламское право (фикх) разных юридических школ (мазхабов) в Эфиопии и Сомали и уже в раннем возрасте стал муфтием и специалистом по хадисам. По всей видимости, уже в 1930-х аль-Харари был учителем и муфтием в родном Хараре и окрестностях.
В начале 1940-х Абдалла аль-Харари вступает в конфликт, который продлится до его смерти в 2008 г. Группа паломников возвращается из Мекки и приносит с собой идеи ваххабизма – официальной трактовки ислама в Саудовской Аравии. Ваххабиты отличаются буквальным (без метафор) толкованием Корана и критикуют многие практики, сложившиеся в исламе на протяжении веков, как вредные «нововведения».
В частности, ваххабизм запрещает многие ритуалы, связанные с суфизмом, – например, посещение могил праведников (ziyārat al-qubūr). С точки зрения ваххабитов, люди начинают поклоняться могилам вместо того, чтобы поклоняться только Аллаху.
Абдалла аль-Харари добился, чтобы эфиопские власти начали преследовать ваххабитов, но в какой-то момент в результате всех этих интриг он покинул Эфиопию. Данные о том, когда он приехал в Ливан, рознятся, но, вероятно, это было в 1950-60-х гг. Будучи специалистом в исламском праве, в Ливане аль-Харари начал преподавать в системе образования под контролем официального муфтията (Dār al-Fatwā).
Это было золотое время Ливана. Бейрут был центром бизнеса, науки и культуры, а суннитские исламисты были даже маргинальнее, чем сейчас. Ваххабизм и похожие пуританские течения в исламе были ещё явно вне мейнстрима. А шейх аль-Харари преподавал право, был суфийским шейхом и общался с другими богословами. Постепенно множились его ученики и последователи, но в целом он оставался малозаметным и малоизвестным шейхом.
Хабашиты стали известны в 1980-х, и с самого начала у них была противоречивая репутация. Благотворительность, жесточайшая полемика против исламистов, осуждение насилия и призывы к диалогу с шиитами и христианами шли в комплекте с обвинениями в захвате мечетей, чрезмерном преклонении перед шейхом аль-Харари и связях с сирийской разведкой.
Так или иначе, с 1992 года хабашиты иногда представлены в парламенте, а на прошлогодних выборах они получили беспрецедентные два мандата (Аднан Трабулси от Бейрута и Таха Наджи от Триполи). Кроме того, у них есть определённое влияние в диаспоре. В частности, ученик аль-Харари по имени Ахмад Тамим возглавляет Духовное управление мусульман Украины.
* The Articulation of Religious Identities and Their Boundaries in Ethiopia: Labelling Difference and Processes of Contextualization in Islam (2005)
В «золотой век» Бейрута (в 1960-70-х) улица Хамра была одним из культурных и деловых центров ливанской столицы.
Хамра с её высотной застройкой, неоновыми вывесками, кафе и кинотеатрами никогда не спала, и там можно было встретить людей всех возрастов и конфессий. Художники, студенты и журналисты собирались в свободной атмосфере бейрутских кафе и дебатировали о поэзии и политике.
Фото: улица Хамра, Бейрут, ~1975
Ливанская коммунистическая партия появилась в 1924 году. Её первым лидером был журналист и переводчик Юсуф Язбек. В начале 1920-х Язбек и его единомышленники писали о нищете и страданиях в Ливане после Первой мировой и призывали ограничить рабочие часы и ввести пенсии.
Они также с большим интересом следили за революцией в России и тамошними реформами. В то же время, тогда ливанские коммунисты ещё не зависели от Москвы и подчас открыто критиковали большевиков.
Изначально ливанские коммунисты действовали под названием Ливанская народная партия. Отчасти это было сделано, чтобы было проще получить регистрацию и действовать публично.
В ноябре 1924 с Юсуфом Язбеком связался некий Джозеф Бергер, представившийся журналистом. При встрече выяснилось, что Бергер — агент (преимущественно еврейской) Палестинской компартии, который прибыл помочь ливанским товарищам организовать партийную работу. Так у коммунистов в Ливане появились связи с коммунистическим движением за рубежом и финансирование.
В 1925 году партия провела первое публичное мероприятие. Десятки коммунистов отпраздновали 1 мая в кинотеатре «Кристалл» в Бейруте.
В том же году в партии произошли серьёзные перемены. Коммунисты из Народной партии объединились с армянским коммунистическим движением Спартак. Так в руководстве компартии оказался Артин Мадоян — один из основателей Спартака. Товарищ Мадоян оставался видным лидером коммунистов вплоть до 1970-80-х. Слияние со спартакистами также сделало компартию заметным игроком среди ливанских армян.
Тогда же (1925) ливанские коммунисты объединились с сирийскими. Этот союз просуществовал в разных формах до начала 1960-х гг.
Наконец, партия стала организовывать профсоюзы и издавать газету al-Insāniyya. Однако французские мандатные власти закрыли её после нескольких выпусков. Из-за того, что ливанские коммунисты поддержали антиколониальное восстание в Сирии, в 1925 году их стали преследовать. На протяжении последующих десятилетий партия то действовала открыто, то уходила в подполье.
В 1926 году Ливанскую компартию возглавил Фуад аш-Шимали. В отличие от большинства ранних коммунистов, у Шимали был опыт работы на заводе и профсоюзной борьбы. Юсуф Язбек был исключён из партии, но продолжил поддерживать её.
При Шимали партия продожила расти. У неё появились отделения в разных городах, в том числе в Триполи – крупном порту на севере Ливана, где коммунисты оставались заметной силой до 1980-х.
В 1930 году в партию вступил 18-летний Халед Багдаш. Образованный и харизматичный, он был наследником влиятельного курдского племени из Сирии. В начале 1930-х молодой кадр отправляется в Москву изучать марксизм-ленинизм.
В 1932 году Халед Багдаш вернулся из СССР и обвинил Фуада Шимали в работе на Францию. Шимали исключили из партии, и сталинист Багдаш стал вождём коммунистов Сирии и Ливана. Сирийскую компартию он возглавлял до своей смерти в 1995 году. Фуад Шимали умер в нищете и безвестности.
В 1896-98 гг. российско-украинский востоковед Агафангел Крымский жил в Ливане. Он переписывался со своей семьей в Российской империи, и впоследствии письма были опубликованы.
Вот как Агафангел Крымский описывал Бейрут 1896 года:
«Бейрут — замечательно красивый город. Он весь тонет в садах (пальмы, фиги, апельсины); улицы в нем почти европейские; чудесный вид на море; изящные здания. Стиль зданий преимущественно мавританский. Однако жители в массе не мусульмане, а преимущественно христиане*. Они легко поддаются европейской культуре».
А вот, какое впечатление на Агафангела Ефимовича произвела местная кухня:
«Но пока что не это горе, а непривычная пища. Чаю здесь нет, супу нет, борщу нет. Говядины здесь не едят, не любят, а едят баранину, и то в самом малом-малом количестве. Почти вся пища растительная. Первые дни (два дня) мне это очень нравилось, но наконец я заболел самым страшным расслаблением желудка и в настоящую секунду нахожусь в полуотчаянии. Как же далее быть? Все эти капустные зразы с рисом, баклажаны, набитые рисом, гарбузики — кабачки, начиненные рисом, бобы с сливками и перцем — все это очень вкусно, но, оказывается, что этого мне есть нельзя [...].
На третий день я отправился к доктору-европейцу, и дело выяснилось. В России я привык пить чай, т. е. кипяченую воду. Здесь чаю не пьют (утром пьют чашечку кофе, в полдень завтракают, в 6 часов обедают), супу тоже нет, поэтому за горячей нежидкой едой приходится пить много воды (некипяченой и холодной) [...]. Доктор сказал мне пить ежедневно вместо воды красное вино (бутылка здесь стоит, если вино хорошее, 2,5 пиастра, т. е. 18—19 копеек)».
«Говядины здесь не любят, она гораздо дешевле баранины, и я без труда упросил хозяйку [квартиры] жарить мне говядину. Никто не может здесь понять, что можно больше любить говядину, чем баранину. Умная моя хозяйка, воображая, что я совсем ничего не понимаю по-новоарабски**, объяснила гостям (собравшимся смотреть, как интересно я ем вилкой), что у нас в России баранов нет, баранину привозят издали, она в дороге портится и не бывает у нас вкусна, и оттого мы любим больше говядину. Вообще я не дотрагиваюсь к некоторым здешним наиболее любимым блюдам (есть, между прочим, тут большая мерзость, субстанция которой — оливки, и ее запивают холодной водой). Зато большинство блюд (правда, арабами менее любимых) — превкусные.
Главная же моя пища — прекрасный виноград после обеда и ужина. Я его ем с хлебом... Виноват! Не с хлебом! Здесь того, что мы называем хлебом, нет ведь. Я ем виноград с «хубзом». Слово «хубз» переводится, пожалуй, словарями, как «panis», но на самом деле «хубз» — это корж, очень вязкий. С сочным виноградом «хубз», однако, очень недурен. Ем я три раза в день: утром кофе, в полдень обед, в 6 часов ужин: и я никогда не голоден. Первые дни мне казалось, что я пропаду без чая, но теперь я не чувствую никакого лишения».
«Плоды здесь необыкновенно дешевы. Око винограда (три фунта) стоит полпиастра, т. е. 3,5 копейки. Виноград прекрасный. Апельсины уж и теперь по копейке, но еще подешевеют. Бананы (необычайно приятный плод), которые в России в Москве продаются полтора рубля, здесь стоят полкопейки. Яблоки здешние вовсе не так плохи, как говорил в Москве М. О. Аттая, а напротив. Груш я еще не пробовал, да и не видел их. Но я плоды решался есть только в первые дни, пока жил в отеле и не страдал желудком».
*О том, как менялось население Бейрута в XIX веке, я писал тут и тут.
**Т.е. на диалекте, а не литературном арабском.
🇱🇧🇵🇸 В лагере беженцев Эйн аль-Хильве снова вооруженные столкновения между движением ФАТХ и радикальными исламистами. Перестрелки с применением гранатометов и пулеметов продолжались неделю. Вчера было подписано очередное соглашение огня, и пока что оно держится.
На @detalynews как раз вышла моя статья о конфликте в Эйн аль-Хильве и возможном участии ХАМАС и Ирана. Но ситуация меняется быстро, так что вот несколько интересных деталей, которые не попали в статью (источник):
🔸Спикер парламента Набих Берри (Движение Амаль) встретился с представителями ХАМАС (в том числе вице-главой движения Мусой Абу Марзуком) и ФАТХ (включая члена ЦК ФАТХ Аззама аль-Ахмада и палестинского посла Ашрафа Дабура).
ХАМАС в столкновениях не участвует, однако у движения хорошие отношения с исламистами в Эйн аль-Хильве, и оно играет заметную роль в переговорах.
🔸Известно, что вчера утром генерал Жозеф Аун посещал военную базу, расположенную в городе Сайда/Сидон (там же находится Эйн аль-Хильве). Генерал Аун возглавляет ливанскую армию, и его имя всплывает в связи с президентскими выборами (Ливан почти год живет без президента).
В силу своей должности Жозеф Аун может стать компромиссным кандидатом. Однако против выступают несколько ключевых игроков: шиитские партии Движение Амаль и Хезболла, а также христианское Свободное патриотическое движение. Шансы генерала Ауна стать президентом зависят в том числе от того, как армия реагирует на подобные вызовы.
🔸Муса Абу Марзук (ХАМАС) также встретился с генералом Тони Кахваджи, главой ливанской военной разведки. По итогам встречи ХАМАС опубликовал заявление, в котором признал роль «армии, военной разведки и всех государственных институтов Ливана» в борьбе за «безопасность и стабильность в палестинских лагеря».
🔸Член ЦК ФАТХ Аззам аль-Ахмад заявил прессе, что от ситуации попахивает «иностранным заговором».
🔸Наследственный депутат от Сидона Усама Саад подтвердил, что за столкновениями стоят радикальные исламисты. Он описал их следующим образом: «Незаконные вооруженные группы разыскиваемые властями, (которые действуют) вне палестинского национального консенсуса и вне ливанского политического консенсуса, и угрожают безопасности лагеря, безопасности Сайды и национальной безопасности Ливана».
Усама Саад также заявил, что ответственность лежит на как палестинских движениях, так и на ливанских властях и политических партиях.
Всё это ослабляет ФАТХ и усиливает ХАМАС. ХАМАС всё чаще выступает представителем палестинцев в диалоге с ливанским властями, пока их соперники из ФАТХ теряют людей и ресурсы.
Подобные столкновения уже происходили в конце июля – начале августа. Тогда исламисты убили Абу Ашрафа аль-Армуши – регионального начальника сил безопасности ФАТХ. Движение ФАТХ требует выдать подозреваемых. Всего с конца июля в результате боёв погибло больше 30 человек.
Свадьба в синагоге Бхамдуна. Ливан, 1950-е
Как и другие состоятельные ливанцы, бейрутские евреи из среднего класса спасались от летней жары в живописных Ливанских горах.
Те, кто был побогаче, останавливались в горном городке Бхамдун, а остальные предпочитали Алей. Оба расположены недалеко от Бейрута.
Синагога в Алей действовала с 1890 года, а синагога Бхамдуна, украшенная итальянскими люстрами, открылась в 1940-х. Работали эти синагоги в основном летом и на праздники.
(Kirsten E. Schulze, The Jews of Lebanon: Between Coexistence and Conflict)
Плакат палестинской группировки «Львиное логово» (ʿArīn al-Usūd). Наблус, 2023
Насколько я понимаю, на местах деление на те или иные организации бывает довольно условным. Часть палестинской молодёжи разочарована политикой руководства что ФАТХ, что ХАМАС, и предпочитает сообща действовать с оружием в руках, атакуя израильских солдат и гражданских.
Сверху цитата из Корана: «Не считайте мёртвыми убитых на пути Аллаха, нет, они живые у своего Господа получают удел» (3:169)
На плакате – «воин-мученик» Хусам Ислим. 22 февраля 2023 года он был «трусливо убит вероломными сионистскими силами» в Наблусе. Вместе с ним погиб руководитель Бригады Наблус группировки Исламский джихад в Палестине.
Израильские военные разыскивали Хусама Ислима за убийство израильского солдата Идо Баруха в октябре 2022 года. В результате операции в Наблусе 22 февраля погибло 11 палестинцев, больше ста были ранены, сообщает палестинский минздрав.
Наконец посетил Рамаллу, благодаря товарищам-арабистам Максиму и Олегу, а также воспользовавшись рекомендациями людей, уже бывавших там. Учитывая динамику, хотелось съездить туда как можно скорее, пока Бен Гвир на пару с Хамасом не начал новую интифаду.
За время различных поездок по палестинским территориям, включая работу в охране после армии, проживания в Иерусалиме в 2021, я успел убедиться, что СМИ многое недоговаривают относительно арабо-еврейских отношений, поэтому хочется вникнуть побольше в ситуацию на местах, оправдывая диплом специалиста по международным отношениям. Отправиться, так сказать, в "сердце тьмы". Однако впечатления оказались гораздо лучше, чем я предполагал. Город напомнил скорее район Тальпиот в Иерусалиме, чем то, что я видел в детстве в Египте и Тунисе. Мы смогли въехать и выехать без каких-либо серьезных проблем с местными или солдатами. Люди были адекватные и вежливые, еда вкусная, город не шумный. Разве что пешеходные переходы бесполезны, и вообще пешеход там - это аномалия. Да и неубранного мусора очень много. В любом случае, было приятнее Лода или Рамли.
Мы успели обойти и объехать почти весь город за день. Так что я очень доволен поездкой и своими компаньонами. Впечатлений, фотографий набралось на 2 больших поста в Телеграфе с исторической справкой.
Так что вот мой трип-репорт из Рамаллы:
1 ЧАСТЬ - https://telegra.ph/Puteshestvie-po-Ramalle-v-kompanii-s-arabistami-09-01
2 ЧАСТЬ - https://telegra.ph/Puteshestvie-po-Ramalle-v-kompanii-s-arabistami-09-01-2
Публичная лекция в синагоге Маген Авраам. Бейрут, 1951 год
Синагога использовалась не только для религиозных нужд, но и для лекций и торжественных приемов, и туда нередко приходили почётные гости из разных конфессий.
Например, в 1937 году Маген Авраам посетил патриарх Маронитской церкви Антуан Арида, а в 1951 году на празднование Песаха в синагогу пришли – среди прочих – видные суннитские политики Сами ас-Сольх и Абдалла аль-Яфи. Оба неоднократно были премьер-министрами. Синагогу не раз посещал и Пьер Жмайель – многолетний лидер христианской партии Катаиб.
При этом среди влиятельных политиков не было иудеев, поскольку ливанские евреи обычно не занимались политикой. И в отличие от некоторых других арабских стран (например, Египта), в Ливане евреи не играли заметной роли в коммунистическом движении (в отличие от армян, арабов-христиан и шиитов).
(Kirsten E. Schulze, The Jews of Lebanon: Between Coexistence and Conflict)
Этим утром хочу посоветовать вам канал Дервиш-просветитель. Его ведёт дорогой брат Евгений из Иерусалима – учитель иврита, специалист в области еврейского неформального образования и соведущий подкаста Левиафан.
Женя захватывающе рассказывает про то, как связаны иврит, еврейская история и Танах. Из его канала вы узнаете, как что общего у «пенала» и «кальмара» и почему в Европе так много рогатых статуй, а Александр Македонский был первым косплеером в Газе.
Так что если вы чувствуете, что вам не хватает необычных фактов о Торе и её толкованиях, о связях языка и истории, а также забавных каламбуров, то вам сюда:
/channel/prosder
🇱🇧 В Ливане заморожены счета экс-главы центробанка Рияда Саламе, а также счета его брата, бывшей помощницы, сына и любовницы. Саламе занимал свой пост 30 лет, и покинул его 31 июля.
Решение заморозить счета подписал временный глава ЦБ Васим Мансури. Политики не сумели договориться о преемнике Саламе до того, как истёк очередной срок его полномочий.
Многолетнего руководителя ЦБ подозревают в коррупции и отмывании денег. Против него ведутся расследования в Ливане и некоторых европейских юрисдикциях. Недавно он пропустил допрос, потому что… ливанская полиция не нашла его. Но вряд ли он уехал за границу, ведь его паспорта конфискованы.
Франция и Германия выписали ордера на арест Рияда Саламе; его подозревают в хищении 330 миллионов долларов.
А прошлой неделе США, Великобритания и Канада ввели санкции против Рияда Саламе, его брата, сына, экс-помощницы и любовницы. Официально причина санкций всё та же – коррупция.
Братья Саламе отвергают все обвинения.
Хотя Саламе наверняка обогащался сам, не сомневаюсь, что он также помогал влиятельным политикам выводить деньги.
А ещё на прошлой неделе были опубликованы результаты аудита ЦБ, которые проводила фирма Alvarez & Marsal (A&M). Аудит выявил фальсификации в отчётности за 2015-2020 гг. В частности, ЦБ систематически завышал некоторые показатели (сколько у него денег, какие доходы) и занижал другие (убытки). Кроме того, аудит фиксирует подозрительные переводы на сумму больше 110 миллионов долларов, от которых попахивает коррупцией. Авторы доклада также отмечают, что в руках Саламе была сосредоточена беспрецедентная (по меркам нормальных ЦБ) власть, но при этом не было должного надзора.
При этом ЦБ не то чтобы активно сотрудничал с аудиторами. Например, представителям A&M не позволили допросить сотрудников ЦБ и не дали доступ к серверам банка.
🇱🇧 В Ливане продолжаются споры по поводу «Барби» и прав ЛГБТ. Группа депутатов внесла законопроект, отменяющий статью 534 ливанского уголовного кодекса. Эта статья запрещает «противоестественные [гомосексуальные] половые связи»; санкции предусматривают тюремное заключение до года. Законопроект внесли депутаты фракции Силы перемен, которые позиционируют себя как представителей массовых протестов 2019 года и не связаны с традиционными партиями и династиями.
Депутатов раскритиковал и.о. министра культуры Мухаммад Муртада, близкий к Хезболле и Движению Амаль. Ранее он призвал запретить фильм «Барби» за пропаганду «извращений [гомосексуальности] и трансгендерности». Господин Муртада призвал «уважаемых представителей нации» отозвать законопроект.
И.о. министра культуры сослался на статьи 9 и 10 конституции, которые, как он утверждает, обязывают государство гарантировать «почтение к Всевышнему Аллаху/Богу, уважение к религиозным учениям и запрещать учения, которые противоречат моральным ценностям, основанным на них [религиозных учениях]». Хотя в этих статьях речь и правда идёт об уважении к религиозным доктринам и практикам, статья 9 буквально начинается со слов «свобода убеждений является абсолютной» (ḥurriyat al-iʿtiqād muṭlaqa). Ограничения предусмотрены в случаях, которые угрожают общественному порядку и задевают достоинство той или иной конфессии.
Один авторов законопроекта, депутат-друз Марк Дау, эмоционально ответил и.о. министра: «Позор для культуры, что такой человек работает министром культуры. Позор для судебной системы, что такой человек – судья» (раньше Муртада работал судьёй и до сих пор носит титул «судья»). «Когда уровень государственных служащих опускается так низко, лучше посмотреть “Барби”, чем тратить время на них», – резюмировал Дау.
Тогда Мухаммад Муртада стал сетовать за ужасные времена, когда в парламент пробрались «представители извращений вроде тебя [Дау], порождения извращённого закона о выборах». И.о. министра культуры намекнул, что кто-то пишет тексты (то ли твитов, то ли законопроектов) за Марка Дау. Видимо, господин Муртада намекает на США: осенью 2019 года, когда по всей стране начались протесты, шиитские партии сразу обвинили во всём иностранное вмешательство по стандартной схеме «пруфов не будет».
Актуальное законодательство о выборах было принято под парламентские выборы 2018 года. До этого в Ливане девять лет не было выборов – из-за гражданской войны в соседней Сирии и дискуссий по поводу закона о выборах. Принятое законодательство позволило лагерю союзников Хезболлы получить большинство в 2018 году (они лишились его на прошлогодних выборах).
Комиссия, ответственная за цензуру в кино, не видит причин запрещать «Барби», пишет l’Orient Today со ссылкой на анонимный источник. Комиссия состоит из представителей Главного управления общей безопасности и министерства экономики. Источник утверждает, что последнее слово за Главным управлением.
