Telegram-канал chadayevru - ЧАДАЕВ: Unsorted

ЧАДАЕВ

01 March 2025 15:10

В рамках проекта "Нейроленин" продолжаю штудировать труды вождя мирового пролетариата и строить онтологическую карту-граф всепобеждающего учения. Делается это для того, чтобы накормленная датасетом его ПСС нейросеть давала ответы на вопросы не только в его стиле (на уровне лексики и синтаксиса), но и опираясь на его константы мышления — на уровне идеологии.

И вот сегодня у меня "на рабочем столе" самый сложный фрагмент онтологии — классовая теория и классовая борьба.

Напомню, Маркс так и не дал адекватного определения того, что он понимал под словом "класс", равно как и Энгельс. Они оба пользовались этим словом так, как будто все и без того в курсе, что оно означает и какую сущность описывает. Единственный более-менее внятный критерий, позволяющий проводить разграничение — это собственность. В этом смысле генеральная разделительная черта между господствующими классами и эксплуатируемыми — наличие у первых собственности на средства производства. Причём такого производства, которое носит общественный характер: этим она отличается, к примеру, от личной собственности у промежуточной прослойки ("мелкой буржуазии"), которая, хоть и обладает нередко какой-никакой собственностью, в том числе и на "орудия труда", которыми зарабатывает себе на жизнь, но при этом живёт только своим трудом, не привлекая наёмный.

Собственно господствующие классы также неоднородны: кроме крупной буржуазии, контролирующей капитал, есть ещё аристократия и духовенство, у которых источник их господства либо наследственный, либо сакральный, но суть та же самая — эксплуатация низших классов.

Пролетариат — главный для них класс — появляется только при развитии капиталистических отношений, но по типу отношения к собственности он ничем не отличается от рабов при рабовладельческом строе или крепостных при феодальном: они в некотором смысле "не принадлежат себе". "Нечего терять, кроме своих цепей". Но у промышленного пролетариата, при всём его угнетённом положении — для выживания он вынужден продавать нанимателю своё время и свой труд, становясь частью механизма извлечения прибыли, от которой он заведомо отчуждён — есть то, чего не было у рабов и у крепостных: прививаемый фабричным способом производства навык самоорганизации и коллективного действия. И именно здесь, по замыслу бородатых классиков, лежит главный залог будущего успеха социалистической революции: как только такая самоорганизация приобретёт политическое измерение, возникнет "профсоюз" и тем более "партия" — эксплуататорам конец: "капитализм сам вырастил себе могильщика".

Ленин, в своих ранних работах — начиная прямо с 1894, с критики "друзей народа" и заканчивая "Развитием капитализма в России" (1899) — самоопределяется в отношении капитализма: он как бы против него, но не так, как народники (для которых это путь к народным страданиям), а наоборот — чем больше в отсталой России будет всякого капитализма, тем быстрее созреют условия для партии трудящихся и для социалистической революции. Тем интереснее его последующий поворот в споре с Плехановым, который настаивал, что правильная, кошерно-халяльная социалистическая революция должна начаться в самых развитых странах. А вот Ленин в какой-то момент выдвинул тезис, что наоборот — в отсталой России, где капитализм вроде бы ещё слаб, а рабочий класс тем более — шансов "перепрыгнуть" этап накопления капитала и сразу перейти к социализму куда больше. Вот этот поворот его мысли я сейчас и разбираю.