13108
Рекламы на канале нет. И в подборках не участвую. Книжного ниндзю нарисовала https://www.instagram.com/cinnamondrill/
Каждый день читаю новости, и понимаю, что этот пост актуален как никогда
Читать полностью…
«К десяти часам вечера [1 марта 1953 года] охранники настолько встревожились, что решили найти предлог и послать кого-нибудь в личные помещения Сталина. Из Кремля, согласно ежедневному распорядку, прибыл пакет с почтой. Сталину требовалось просмотреть материал, а доставить ему пакет было обязанностью охраны. Поэтому они решили обратиться к горничной Матрене Петровне, чтобы она принесла пакет Сталину. Это была немолодая женщина, проработавшая у Сталина много лет. Они рассчитывали на то, что, если Сталин и удивится ее внезапному появлению в своих комнатах, она с наименьшей вероятностью вызовет у него подозрения.
Горничная обнаружила Сталина лежащим на полу в библиотеке в пижаме. Он был без сознания, а пижама пропиталась мочой. Руки и ноги ему почти не подчинялись. Пытаясь что-то сказать, он производил лишь странные жужжащие звуки. Матрена Петровна срочно вызвала охранников, которые подняли Сталина и положили на ближайший диван. <…>
По словам Хрущева, первыми прибыли Маленков и Берия, а вслед за ними появился и сам Хрущев. Они тихонько подошли к Сталину, то ли опасаясь потревожить его, то ли не желая разбудить, если он действительно спит. Сталин похрапывал. Тут Берия стал уверять охранников, что это обычный сон и что не нужно его беспокоить. Непосвященному может быть трудно заметить разницу между спящим человеком и человеком, который находится без сознания и практически парализован, но при этом дышит. <…> Если Сталин действительно просто спал, они вполне могли решить подождать до утра, когда он проснется и они смогут разобраться, что произошло, если произошло вообще. Так или иначе никто не стал сразу вызывать медицинскую помощь. Берия, Маленков и Хрущев отправились по домам. К этому времени Сталин был без сознания как минимум восемь часов, а возможно, и все восемнадцать. Этого мы никогда не узнаем».
Джошуа Рубинштейн. Последние дни Сталина
Всего насмотрелся я в суетные дни мои: праведник гибнет в праведности своей; нечестивый живёт долго в нечестии своём.
Не будь слишком строг, и не выставляй себя слишком мудрым; зачем тебе губить себя?
Не предавайся греху, и не будь безумен: зачем тебе умирать не в своё время?
(Екклесиаст 7:15-17)
Москвичи, в субботу у вас очень симпатичное мероприятие — книжный спиддейтинг от «Альпины»; специальный гость — Зоя Яровицына (звуки локального новосибирского патриотизма). К слову, недавно Зоя в компании с другими стендаперами рассказывала нам про свои любимые книжки, список получился прекрасно непредсказуемым.
Читать полностью…
Люблю читать про писательские ритуалы — Харуки Мураками встаёт в четыре утра и бегает; Изабель Альенде начинает писать новую книгу восьмого января; Агата Кристи придумывала сюжеты, лёжа в ванной с яблоком в руке.
Ну или так бывает:
«Писательские ритуалы? Нет у него никаких ритуалов, кроме как писать с пяти до семи утра, - так рассказал мне Басим во время одного из ежемесячных сорокапятиминутных свиданий. Он пишет, пока тюремная администрация не начинает пересчитывать заключенных и пока охранник не начинает шуметь, причем каждый раз новыми способами. За эти два часа Басим пишет примерно две страницы, причем часто охранник забирает их и уничтожает. Разумеется, это касается не только Басима. Это происходит со всеми заключенными, которые пишут, находясь в заключении».
Кто в Петербурге или рядом — помечайте в своих календарях четверг каким-нибудь красивым цветом и спешите на високосную распродажу «Подписных» — следующая будет только через четыре года
Читать полностью…
Илья Каминский. Мы жили счастливо во время войныА когда они бомбили чужие дома, мы
протестовали,
но мало, мы возражали, но
мало. Я был
в своей кровати, Америка вокруг нее
рушилась: невидимый дом на невидимый дом на невидимый дом…
Я вынес стул во двор и любовался солнцем.
На шестой месяц бедственной власти
в доме из денег,
на улице из денег в городе из денег в стране из денег,
нашей великой стране из денег, мы (простите нас)
жили счастливо во время войны.
За край родной стоит он грудью;
Он — патриот, и потому
Враждой пылает к правосудью,
К свободе, к слову и к уму.
Алексей Жемчужников. «В альбом современных портретов» (1870)
🪖 Уильям Гибсон (определённо один из величайших писателей, с которыми нам посчастливилось жить в одно время) как-то сказал: «Если бы я мог сделать обязательным для прочтения единственное произведение, то это, пожалуй, было бы эссе Умберто Эко «Вечный фашизм», изданное в виде карманной брошюры и сочувственно переведенное на все языки мира».
Когда Умберто Эко родился, Муссолини был у власти десятый год. Когда ему было тринадцать, труп дуче повесили за ноги на миланской бензоколонке. Эко вырос не просто в фашистской стране, но в стране, которая изобрела само слово «фашизм» — и поэтому он получил на всю жизнь прививку от фашизма.
Потому присоединюсь к Гибсону: хотя это не научный, а публицистический текст, в котором есть пара неточностей (Геббельс, в частности, никогда не говорил фразы про культуру и пистолет), он остается лучшей памяткой, помогающей обнаружить признаки фашизма вокруг и, что гораздо важнее, проверить, не поддаёшься ли ты этой заразе сам. Почитайте его.
«Думание — немужественное дело. Культура видится с подозрением, будучи потенциальной носительницей критического отношения. <…> Подозрительность по отношению к интеллектуальному миру всегда сигнализирует присутствие ур-фашизма. Официальные фашистские мыслители в основном занимались тем, что обвиняли современную им культуру и либеральную интеллигенцию в отходе от вековечных ценностей».
«Для ур-фашизма нет борьбы за жизнь, а есть жизнь ради борьбы. Раз так, пацифизм однозначен братанию с врагом. Пацифизм предосудителен, поскольку жизнь есть вечная борьба. В то же время имеется и комплекс Страшного Суда. Поскольку враг должен быть — и будет — уничтожен, значит, состоится последний бой, в результате которого данное движение приобретет полный контроль над миром. В свете подобного «тотального решения» предполагается наступление эры всеобщего мира, Золотого века».
«В мифах герой воплощает собой редкое, экстраординарное существо; однако в идеологии ур-фашизма героизм — это норма. Культ героизма непосредственно связан с культом смерти. Не случайно девизом фалангистов было: Viva la muerte! Нормальным людям говорят, что смерть огорчительна, но надо будет встретить ее с достоинством».
«Поскольку как перманентная война, так и героизм — довольно трудные игры, ур-фашизм переносит свое стремление к власти на половую сферу. На этом основан культ мужественности (то есть пренебрежение к женщине и беспощадное преследование любых неконформистских сексуальных привычек: от целомудрия до гомосексуальности)».
«Мы должны всегда иметь в виду, что смысл этих слов не должен снова забыться. Ур-фашизм до сих пор около нас, иногда он ходит в штатском. Было бы так удобно для всех нас, если бы кто-нибудь вылез на мировую арену и сказал: «Хочу снова открыть Освенцим, хочу, чтобы черные рубашки снова замаршировали на парадах на итальянских площадях». Увы, в жизни так хорошо не бывает! Ур-фашизм может представать в самых невинных видах и формах. Наш долг — выявлять его сущность и указывать на новые его формы, каждый день, в любой точке земного шара. <…> Свобода и Освобождение — наша работа. Она не кончается никогда. Пусть же нашим девизом будет: так не забудем».
«Мы живем в опасное время. Чума в нашем доме. В первую очередь она поражает оскорбленных и униженных, а их так много сейчас.Читать полностью…
Можно ли повернуть историю вспять? Наверное, можно – если этого захотят миллионы. Так давайте же этого не хотеть. Ведь многое зависит от нас самих. Не все, конечно, но многое».
Сегодня самый лучший день, сегодня битва с Мураками
«Сбер» подтвердил «Ъ», что маркетплейс «Мегамаркет» изъял из продажи книги, указанные в списке ограничений в связи с законом о запрете пропаганды ЛГБТ. При этом в пресс-службе отметили, что перечень был сформирован еще в декабре 2022 года по инициативе Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ).
Перечень книг, полученный маркетплейсом «Мегамаркет», опубликовал ранее сегодня журналист Александр Плющев (признан иностранным агентом). Кто его составил и когда отправил, господин Плющев не уточнил. Среди более чем 250 наименований в списке были указаны произведения Федора Достоевского, Стивена Кинга, Харуки Мураками, Марселя Пруста, Оскара Уайльда, Стефана Цвейга и других.
19 февраля 1790 года в Париже по обвинению в государственной измене казнили роялиста Тома де Фавра. Рассказывают, что он взошёл на эшафот, внимательно прочитал приговор и нашёл в нём три орфографические ошибки, о чём немедленно сообщил палачу.
Читать полностью…
Политики и книги
Егор Михайлов, коллега из «Афиши», сделал интересное замечание-обзор о завидной начитанности Навального. Я же сейчас слушаю новую работу известного и у нас историка литературы Эндрю Петтигри о книгах в военное время (The Book at War: Libraries and Readers in an Age of Conflict).
«Редко вспоминают о том, что во Второй мировой войне противостояли лидеры, которые также были авторами бестселлеров. Для Уинстона Черчилля писательство было в крови, начиная с его первых журналистских эссе в Индии и во время англо-бурской войны, и заканчивая приключениями, вошедшими в его первую автобиографию "Моя ранняя жизнь" (1930). В тяжелые годы перед Второй мировой писательская и журналистская деятельность помогла ему справиться с растущими долгами. В 1953 году он получит Нобелевскую премию по литературе за ораторское искусство и исторические труды.
Его противник, Адольф Гитлер, не добился такого признания, но он создал самый печально известный текст двадцатого века, "Майн кампф", в котором в удивительных деталях изложил свою программу для Германии и судьбу, которая должна была ожидать ее врагов. Опубликованная в двух томах в 1925 и 1926 годах, книга вызвала вялую реакцию, и ее продажи возросли только после того, как его национал-социалистическая партия стала реальной политической силой. Гитлер также был разборчивым читателем и коллекционером, особенно книг по архитектуре и истории, о чем свидетельствуют книги из его личной библиотеки в Берхтесгадене, присвоенные американскими солдатами в 1945 году и хранящиеся сейчас в Библиотеке Конгресса. [Полистайте серию моих мини-постов с цитатами из книги «Личная библиотека Гитлера: Книги, которые сформировали его жизнь» Тимоти В. Райбека]
Несмотря на репутацию грубого и необразованного человека, Иосиф Сталин был глубоко грамотным и вдумчивым читателем и любителем книг. Школа в маленьком грузинском городке на окраине Российской империи стала желанным убежищем от неблагополучной семьи, и интеллект Сталина был оценен с ранних лет. В местной семинарии он навлекал на себя неодобрение, получая доступ к запрещенной литературе из библиотеки. Революционная политика помешала его стремлению поступить в университет и стать профессором, но он продолжал читать, собрав в своей квартире в Кремле и на дачах тщательно составленную библиотеку из 15 000 книг. Это была не выставочная коллекция: значительная часть сохранившихся книг испещрена его подробными и порой едкими комментариями. Сталин перенес это редакторское чутье в глубокую вовлеченность в некоторые из основных писательских проектов советского государства, включая "Краткий курс истории Коммунистической партии и Советского Союза" и школьные учебники истории. Сталин написал гораздо больше, чем ему приписывают: его "Основы ленинизма", "Марксизм и национально-колониальный вопрос", "Проблемы ленинизма" и "Диалектический и исторический материализм" разошлись миллионными тиражами при его жизни.
Войну идей предстояло вести людям, сделавшим свою карьеру на силе слова».
Из: Книга на войне: Библиотеки и читатели в эпоху конфликтов. Эндрю Петтегри.
— Прощай, — шепнула она, глядя ему в глаза.
Читать полностью…
Но есть и хорошие (очень хорошие!) новости — Феликса Сандалова на посту главреда отличного издательства @individuumbooks сменил Алексей Киселёв — театральный критик, мастер. Я несколько лет проработал с ним вместе в «Афише Daily» и многому у него научился; «Индивидууму» с ним очень повезло, а значит, повезло и всем нам.
Пользуясь случаем, вспомню один из любимых текстов, над которым мы работали вместе.
Дорогие друзья! К сожалению, наш первый книжный фестиваль «МАРТ», который мы планировали провести в Калининграде с 8 по 10 марта, не состоится.
Это решение прилетело к нам вчера, 1 марта, в административном порядке и абсолютно безапелляционно — ни одна площадка в городе не может нас принять. Искать ответ на вопрос «почему?» и осмыслять современную действительность мы не будем.
Нам бесконечно жаль, но мы искренне верим, что «МАРТ» обязательно случится с нами — чуть позже, в другое время и, возможно, в другом месте. Это не конец, это пауза и новое начало!
Спасибо вам за доверие, держимся вместе, следите за новостями!
Все книжные каналы сегодня напишут о том, что в «иноагенты» зачислили Людмилу Улицкую, и это важно, но ещё важнее, что за парой громких имён для заголовков, как обычно, скрываются ещё несколько тех, что можно и не заметить. Это центр защиты прав человека «Мемориал» и благотворительный фонд «Нужна помощь».
Мне сложно представить организацию, которая сделала бы в России больше добра, чем «Нужна помощь». Добра в самом прямом, словарном смысле, с большой буквы Д. Они не святые и не безгрешные (никто не), но сложно представить себе, чтобы без участия НП благотворительность в России смогла бы за последнее десятилетие достичь таких масштабов, во многих и многих случаях заменяя государство, когда оно то ли не может, то ли не хочет поддерживать своих граждан (а часто, как в случае с домашним насилием, просто отрицает существование проблемы).
Кроме того как читатель я благодарен НП за издательство «Есть смысл», которое превратилось в одного из главных поставщиков новых имён в русскоязычной литературе двадцатых. «Южный ветер» Даши Благовой и «Год порно» Ильи Мамаева-Найлза, среди прочих, вышли именно там, хотя и уже после того, как «Есть смысл» отделился от фонда и начал сотрудничать с «Поляндрией NoAge» — но всё равно спасибо НП и за них.
Здесь должен быть какой-то призыв, наверное. Ну к чему тут призвать. Будьте добры друг к другу. Хоть это чем дальше, тем более наказуемо.
И если есть возможность, донатьте фонду, конечно, им это очень нужно (насколько я понимаю, это пока всё ещё безопасно).
Польский, итальянский, теперь немецкий: интересно, задумывались ли бравые запретители, что история про двух пионеров станет одной из самых переводимых новых русскоязычных книг? Причём всем очевидно, что без помощи Хинштейна и компании, которым не даёт покоя всякая пропаганда, о такой славе авторкам-«иноагенткам» не пришлось бы и мечтать. Кто сделал «Лето в пионерском галстуке» лицом молодой русскоязычной культуры на Западе? Вы и сделали-с.
Читать полностью…
Катин пост про некоего анонимного автора, издающего плохонькие тексты под именем венецианской поэтессы-куртизанки шестнадцатого века напомнил про одного поэта, издававшего свои стишки под псевдонимом (?) АЛЕКСАНДР ПУШКИН
Читать полностью…
В рамках «отмены русской культуры» в New York Times вышла рецензия на «Голубое сало»
Читать полностью…
Оказывается, у хитовых мемуаров Бритни Спирс был не один соавтор, а целых три: писательница Ада Кэлхун помогла с первым черновиком, потом присоединился журналист Сэм Лански, написавший в прошлом году профайл Тейлор Свифт для Time, а в конце — Люк Демпси, легендарный гострайтер и редактор, работавший со всеми, от Винни Джонса до Присциллы Пресли и Марка Мэнсона.
Очень нравится, что в последние годы профессия гострайтера из полупостыдного индустрийного секрета Полишинеля превращается в не слишком публичную, но всё-таки честную работу. Хотя гораздо лучше, когда имена соавторов выносятся хотя бы в выходных данных (как в книгах Оззи Осборна или Дебби Харри), а не оказываются зашифрованными за анонимным «You know who you are» в разделе благодарностей (как у Бритни).
Полезная ссылка: до 26 февраля идёт приём заявок на конкурс «Искусный глагол». Если вы пишете о культуре и живёте не в столицах (конкретнее — в Приволжском, Уральском, Сибирском и Дальневосточном федеральных округах), спешите податься, конкурс хороший.
Читать полностью…
Очень интересно (впрочем, мало ли что у нас не имеет отношения к реальности)
Читать полностью…
Моя любимая литературная теория — то, что действие всех книг Лемони Сникета/Дэниела Хэндлера происходит в одной вселенной с набоковским «Бледным огнём». Вот, например, в «Почему мы расстались» среди прочих артефактов, которые рассказчица возвращает своему бывшему, обнаруживается зембланская монета.
Читать полностью…
📚В очередной раз по соцсетям разносятся сравнения с «Гарри Поттером» (собственно, ещё при жизни Навального только ленивый не шутил про «мальчика, который выжил»), и в очередной раз в тёмном сегменте телеграма доносится вой «да почитайте уже другую книгу» — не то чтобы совсем несправедливый, но, скажем прямо, сомнительной уместности.
А я же, поскольку блог у меня про литературу, обращу внимание на то, что Навальный из всех публичных политиков в стране был, пожалуйста, самым читающим со времён Ельцина. Он читал Чехова и Сапковского. Читал «Доказательную медицину» Петра Талантова и мемуары Подрабинека. Читал Сондерса и Барнса («Местами это даже возмутительно, читал и думал: чувак, нельзя же так, ты ж англичанин, как ты это понял?»). Переживал, что в тюрьме нельзя использовать киндл, только бумажные книги. Читал в спецприёмнике «Американских богов», а в тюрьме — «Всю президентскую рать». Читал на английском Стига Ларссона и Моэма. Читал Зыгаря и Фишмана. Читал Прилепина (и писал предисловие к англоязычному изданию «Саньки»). Конечно, читал отличные книги своего брата Олега и Киры Ярмыш. Судился с колонией за то, что ему не отдавали почитать Коран. В шкафу на фоне в его видеороликах соседствовали Лавкрафт, Сальников, Янагихара и книга «Два тела короля. Исследование по средневековой политической теологии». И так далее, и так далее, и так далее. Ну и «Гарри Поттера», что уж тут, читал и цитировал.
Это всё не к тому, что количество и разнообразие прочитанных книг что-то напрямую говорят о моральном облике человека. Несколько из самых отвратительных и подлых людей, которых я лично знал в своей жизни, были очень начитанными — и, наоборот, я встречал великолепных, чутких и добрых людей, не прочитавших со школьной скамьи и десятка томов.
И всё же, и всё же. Человек, который читает — страстно, с удовольствием, с радостью — может быть мне во многом не близок, но с ним есть о чём поговорить в отличие от чёрного ящика, по кругу перечитывающего Ильина и Старикова. Навальный был очень сложной фигурой, но он был человеком страстным, любознательным, искренним, ошибающимся и готовым признавать ошибки. И всё это если и не следует из его читательских привычек, то точно с ними коррелирует.
К сожалению или нет, нам не удастся узнать, каким президентом был бы Навальный. Но когда в России снова появится внятный политик, думающий не о своём месте в истории, а о благополучии людей, уверен, что и он тоже будет хоть немного, но книжным червём. И тогда, быть может, сбудется предсказание Алексея — и Россия будет счастливой.
Что это за вой на болотах, Бэрримор? Это консерваторов ущемило оформление новой серии книг, в которой школьная классика выходит с яркими авторскими иллюстрациями на обложках. Видите ли, молодые читатели могут случайно подумать, что под обложкой что-то интересное и, не дай бог, увлекательное.
А дальше понятно, что происходит: сегодня ты получаешь от чтения удовольствие, а завтра уже едешь на Верхний Ларс. Потому что от настоящей классики удовольствие получать негоже. Над ней надо трудиться, в идеале — страдать.
По крайней мере, так считают люди, для которых уморительные «Мёртвые души» — это «книга серьёзная, с непонятными словами», настоящая глубокая фантастика Беляева возвышается над поверхностными ужастиками Стивена Кинга, а ещё есть (ах!) комиксы, которые вообще признак моральной деградации. Им, полагаю, мало не любить литературу, им надо, чтобы никто её не любил. Чтобы со школьных лет люди заучивали: Булгаков, Пушкин и Гоголь — это пыльная скукотища, нужно это пережить и забыть как страшный сон, оставив в сердце вместо любви и интереса к книгам гордость за Нашу Великую Литературу.
Какое счастье, что они вновь ошибаются, а новое поколение читателей ничуть не менее любопытно, внимательно и умно, чем предыдущие. А скорее всего — куда более. Как верно заметил в момент просветления один подполковник, «Огромная часть нашей молодёжи — это не вполне наша молодёжь». Ну да, не ваша.
Мне особенно нравится обложка «Собачьего сердца», которую нарисовал Александр Павлов (не путать с Александрой Павловой, которая тоже рисовала иллюстрации к «Сердцу» — вот уж магия имён). Она очень удачно напоминает о том, что оказавшаяся в тени экранизации булгаковская повесть куда безумнее, ярче и чудесатее, чем фильм Бортко.
«Ну что это за профессия — писатель? — рассуждал эсер.— А представьте себе, если во всех районах появится штатная единица "литературный работник", который будет заниматься просвещением, донесением до детей и взрослых тех самых посылов в соответствии с указом президента о традиционных ценностях. Почему бы нашим замечательным писателям не занять такую должность, работать и вообще-то получать какие-то деньги и абсолютно спокойно творить?»
