5983
куратор крутых штук + автор книжек инст: instagram.com/paragvaev (fka влсв постдраматический)
Друзья, до сегодняшнего дня я сомневался в собственном всемогуществе в кач-ве театрального критика, но после сегодняшнего дня не сомневаюсь ни секунды. Три дня назад пост про «Это тоже я» в Практике я начал с описания тамошних туалетов — какие они спектакулярные и что там побывать это как попасть на спектакль Кастеллуччи. Сегодня администратор Практики рассказывает следующее:
— Вчера приходят две девушки, по языку понятно, что насмотренные. Я их спрашиваю: вы с билетами, входными? Они отвечают: «Нет, мы вообще не на спектакль. Мы туалеты посмотреть. Можно?» Я такая: в смысле? В ответ они показывают мне пост, где ты расхваливаешь туалеты Практики. Я пропустила. Они посмотрели и ушли.
Понятно вам, пидорасы? Покажите мне любого вашего модного московского критика, по чьей рецензии люди пойдут смотреть туалеты в театре? Нету таких? Естественно и очевидно. Так-то блять. Будете знать теперь.
Слушайте, ну какое дело: прибежал сегодня на малую сцену Электротеатра на спектакль Алисы Селецкой «Дом Бернарды Альбы». У меня был недавно в «Красном факеле» такой себе опыт с этой пьесой в пластическом изложении Землянского, но русские не сдаются.
Как могла бы выглядеть рецензия на этот спект в твиттере Лёши Киселёва: «Куча баб под современную музыку три часа орут о том, как сильно они хотят мужика». Я в принципе их очень понимаю и весь спектакль хотел хлопать и это своё понимание манифестировать. Но вместо этого то и дело погружался в дрёму.
Художник — блестящий. Костюмы, декор, сценография, свет — всё на уровне. Это, конечно, такая уилсониада, но тут уже чего удивляться — Уилсон как чёрная чума, в голове каждого приличного театрального художника.
Звук — прекрасный. Вариации на тему минималистичной современной музыки с редуцированным вокалом, временами перетекающей от академической к популярной.
С точки зрения цельной картины мне показались довольно странными выпадания из серьёзного модуса в комический, — а вместе с этим это были самые динамичные и изобретательные моменты спектакля, потому что в остальном это декларация текста — конечно, пластически выразительная, фронтальноориентированная, со всякими ненавязчивыми приёмами, но всё же: плотный разговорный спектакль. Не знаю, как к этому относиться. Один раз сходить точно можно.
Слушайте, значит, предельно короткий пост. Вот есть в ЦИМе спектакль Siri. Я только что дошёл домой с него. На обсуждении Елена Ковальская пыталась вытянуть из меня реакцию, но я сказал, что ничего не скажу. После обсуждения я видел, как драматург спектакля Наташа Зайцева хлестала что-то градусное из бутылки. В её глазах мне открылась следующая истина: вам нужно перейти по ссылке внизу и купить билет на спектакль Siri в ЦИМе. Билеты стоят всего ничего. Билеты есть на завтра и на первое ноября, а там и дальше. То, что вам откроется на этом спектакле, не откроется вам в другом месте. Именно поэтому я настаиваю, чтобы вы купили билет в ЦИМ на спектакль Siri, а не в Театр Моссовета на спектакль «Хроники первой любви». Пост напишу завтра. Господи, как хорошо. Извините.
http://meyerhold.ru/siri/
Позавчера был на «Камне» Филиппа Григорьяна на малой сцене Театра наций и вот чего хочу по этому поводу сказать.
Вряд ли я сейчас смогу вспомнить российского режиссёра, которого люблю больше, чем Григорьяна — по очевидным причинам: визуальный театр, тра-та-та.
От этой эстетической выточенности, которая обычно в его спектаклях есть и которая в «Камне» какая-то просто предельная, — у меня почти эротического характера переживания, вот эти буфеты, которые высятся как понятно что, этот застеленный газоном пол, всё на своём месте, всё максимально искусственно, — это ну просто очень хорошо.
Помимо всего прочего, здесь важный текст — пьеса Майенбурга.
Можно как-то разбирать, что Григорьян делает с текстом, но на мой вкус — скажу резкую вещь — ему бы от текста отказаться вовсе, перестать ставить пьесы, или ставить их в таком вольном режиме, как это делают Уилсон или Кастеллуччи, то есть ставить свою художественную потенцию вперёд потенции текстовой. Не знаю, почему у него до сих пор не хватило на это смелости, но во всех спектаклях, что я видел (а я видел из него достаточно), визуальная часть — при всей её мощи — служит если не сопроводительным материалом к тексту, то такой подпоркой, но почти никогда не главенствует, только когда нужно через образ транспонировать какое-то текстовое сообщение.
Вот мне кажется, когда Григорьян откажется от текстов и станет придумывать спектакли на ровном месте из головы — тогда мы все ещё попляшем.
Идти надо обязательно, вот хотя бы на 17 и 18 ноября есть билеты вообще по-божести по 750 рублей.
http://theatreofnations.ru/performances/kamen
УРА, СКАНДАЛ
Милые. Я вас подвёл. Некоторые из вас наверняка заметили, что мой прямой эфир с «Территории», который я обещал вести ежедневно до самого конца, заглох 18 октября, за неделю до конца фестиваля.
Как вы понимаете, это не просто так.
За это время произошли некоторые события, включая лишение вашего вилисова аккредитации дирекцией фестиваля, а также анонимные угрозы оттуда через звонок знакомого. Подробное разъяснение ситуации неизбежно должно было последовать, но вместо того, чтобы писать жалобный пост про себя, я написал образовательный текст для других — о том, как следует театральным фестивалям в 2017 году работать с медиа и почему стратегия «Территории» в этом отношении по-советски провальна. Естественно, на собственном примере. Это важный для меня кейс и мне кажется, что он так же важен для всех, кто имеет отношение к производству или потреблению современного театра в России.
Это не последний раз, когда я сюда это пощу. Очевидно, мне кажется важным привлечь к этому внимание. Всех, имеющих рабочее отношение к театру, естественно, призываю репостить и расшаривать у себя. Я подозреваю, какая будет реакция дирекции «Территории» на этот текст (никакая), ну так мы должны сделать так, чтобы реакция поступила.
paragvaev/territory-d7a1340410ef" rel="nofollow">https://medium.com/@paragvaev/territory-d7a1340410ef
Телеграм-версия рассылки, как следует понимать, располагается в непосредственной близости — t.me/apolletter
Читать полностью…
Несмотря ни на что у меня вот вышел текст про Фабра с великим заголовком. Я уже успел пролистать про бельгийские правила чудовищный текст в блоге «Театра.», проходной в Коммерсанте, что-то ещё унылое где-то, и никто из прославленных российских критиков не удосужился за пересказом спекта хотя бы что-то сформулировать про радикальный поворот Фабра к визуальному театру от физического. В числе прочего, я это в тексте фиксирую. Ну и конечно, это сладенько и вкусненько написано, кто вам ещё такой язык предложит, не павел руднев же. Имейте, пожалуйста, лояльную интенцию.
https://moslenta.ru/kultura/pravila-polzovaniya-kadilom.htm
Вчера имел место на «Черве» Всеволода Лисовского. Княжна Настя Николаева, от которой мы все ждём вот уж который месяц театральных медиа-новостей, подарила билет, — и вот.
Для начала в лучших традициях русской критики перескажу спектакль: по форме это поездка на автобусе по маршруту М1, автобус-гармошка, длинный и хороший; по пути перформеры (включая Лисовского) вживую в микрофоны наговаривают выученный текст — напополам про счастье и его отражение в мировой философии, напополам про биологию червя и его репликацию в феномене общественного транспорта. Спектакль перемежается иммерсивностью в отношении отдельных органов полости рта: на входе раздавали пакетики с одной горошиной чёрного перца, одной таблеткой M&M's и половинкой солёного арахиса, — горький предмет, сладкий предмет и солёный предмет, которые следовало употребить в определённом порядке и строго по команде комиссара, в противном случае, как это пояснялось отдельно, за непредсказуемые последствия ответственность несли бы сами пассажиры. Сценографическим гвоздём спектакля стал дешёвый гроб, из которого вылазил самый позитивный актёр.
Теперь что мне кажется важным об этом сказать. Лисовский довольно великий; из него истекал лучший текст и, собственно, вот эта его интонация деликатного и примирительного недоумения от окружающей реальности — это то, что спектакль собирает.
Актёры ничего, кроме неловкости, не вызывают. В принципе, актёры это всегда довольно неприятно, так что ничего нового. Здесь от них требовалась, в основном, только голосовая работа, поэтому вот это неприятно организованное форсирование — это очень странно и очень неловко.
Во всём этом, извините, модусе их существования (как и в принципе в спектакле) я, как больной формалист, могу бесконечно жаловаться только на одно: недостаточная выточенность формы, вообще невыточенность формы, разболтанность формы и структуры спектакля, равно как и разболтанность перформеров.
Но насколько я могу судить, это допущение вот в этом типе театра делается намеренно. В «Черве» напрямую в конце декларируется что-то вроде «мы не хотели давить на вас положительным впечатлением, а хотели создать атмосферу благодушности» — там не «благодушность» в конце, а другое слово, близко по смыслу. Это вот такая разомкнутая работа, которая, видимо, очень плотно завязана на внутреннюю работу и некий встречный полёт души пассажиров. Наверное, так и нужно. Про меня понятно: я люблю тоталитарный тип режиссёрского театра, который, как правило, придавливает впечатлением. Следовательно: вот к этому демократическому, горизонтальному типу я не приучен. Наверное, если себя приучить, там будет что-то специальное открываться. Ну вот мне не открылось, извините.
Ой, милые! А вот славный фестиваль Территория подарил вам всем два незабываемых дня с британской группой Gob Squad, показав в ЦИМе спектакль «Война и мир». У вилисова для вас тоже есть подарочек! Как ни удивительно, это тоже спектакль «Война и мир» той же самой группы Gob Squad. Вот уж совпаденьице, а? Ну разве что британская версия, а не русская, но русские — это ведь чёрная чума, проклятие, горчичный газ, раковая опухоль на теле человечества, так что ну и чего вам смотреть русскую версию? Смотрите британскую, пожалуйста, вилисов всё для вас делает. Я сам не смотрел ещё, но судя по всему, спект страшно хороший. Я зато смотрел их спектакль «Western Society» — тот прямо великий, но видео выкладывать нельзя.
https://vk.com/video-129481581_456239287
Вчера рассказали, что на второй части встречи (с которой я вынужденно убежал) Анатолий Васильев распекал лучшего режиссёра города Новосибирска Тимофея Кулябина в том смысле, что «ну вот этот спектакль по Чехову, ну там, где все молчат — вот я это не воспринимаю никак. Это не спектакль, а дерьмо, такое на первом курсе делают» (про дерьмо — не ручаюсь, что цитата, про первый курс точно). Студенты «территории» картинно ахали и прикрывали ручками пасти: «ах, как это такое возможно, ну мы понимаем, что Васильев заслуженный, но зачем же такое говорить?!»
Затем, милые, что Васильев — человек и может себе позволить. А вы, ахальщики, — конформные ссыкуны, и ваши карьерные перспективы — лежать под тусовочкой в удобной позе, любить уёбищный русский театр и картинно ахать по углам. Sad!
Друзья, у меня вышел очень странный текст: мне предложили написать про балет Гёкке, который покажут на сontext'е, от денег отказываться было как-то глупо, но вместе с этим в танце я ничего не понимаю. Про то, что в танце я ничего не понимаю, я вспомнил уже после того, как согласился на деньги, а кроме того текст писался в страшной спешке — поэтому ну вот честное слово, меня реакция на тексты как правило не ебёт, но тут я бы от профессионалов выслушал что-то, потому что ну я честно пытался разобраться, но сам не очень понял, что написал. Зато денег дадут! Хоть и мало. Но это ничего: сопливый пионер копеечку несёт. Так за каждый уёбищный текст и собирается потихоньку. Так и жить можно. И ничего.
https://www.buro247.ru/culture/theatre/20-oct-2017-nizhinsky-ballet-context.html
Алло, уважаемые товарищи ебучие, не забывайте не то чтобы даже про вилисова, но про то, что он по-прежнему ведёт онлайн с фестиваля «Территория». Вот конкретно сейчас на встрече с Анатолием Васильевым. Имейте лояльную интенцию, как имею её ежедневно я.
http://apollonia.today/live/territory/
У автобусного спектакля Саши Вартанова «Конец века / Конец круга» есть одна точка уязвимости, на основе которой можно выстроить критику, этот спектакль сильно девальвирующую: это очень комфортная работа, генеральными эмоциями которой становятся радость узнавания и радость согласия, а также специальный тип волнения на почве гражданственности + некоторая апелляция к ностальгическому чувству. Я подозреваю, что если бы, пока я бежал к автобусу, дождь лил чуть сильнее, если бы бежать было чуть тяжелее, если бы всё-таки пришлось жать руки неприятным людям етс етс, иными словами если бы входная точка настроения была бы ниже, чем было у меня, если бы не было предварительного позитивного отношения к по большому счёту незнакомому мне Вартанову, — я сильно подозреваю, что именно вокруг этой лобовой публицистичности я бы и выстроил стратегию обвинения. Здесь такая тонкая грань, когда есть два человека, один пишет «гениальность простоты», а другой — «топорная плакатность» — и оба правы, но позитивная характеристика перевешивает критическую просто в силу математики.
Что происходит: мы садимся в автобус, надеваем наушники и очень медленно едем под нарезку из отрывков теле—радио репортажей и популярных музыкальных хитов разных лет. Эта пружина раскручивается с прощальной речи Ельцина и до самых актуальных событий этого года. Пишут, что полтора месяца у Саши ушло на сбор материала.
Это такой российский Remote X, который мы заслужили. В спектакле Кэги люди полтора часа идут в довольно бодром темпе и преодолевают сами значительное расстояние, по пути совершая разные активности — вот это, значит, Европа. Здесь же группа людей заперта в автобусе, который очень медленно едет, многие стоят и устают — вот это, значит, Россия. Я не знаю, закладывал ли Вартанов это или нет, но я весь маршрут думал о том, что само правило движения в рамках этого спектакля — это такая генеральная метафора нашей страны — ничего никуда не двигается, все очень устают, но получают от этого какие-то экстремальные эмоции под перепевку Земфиры Людмилой Гурченко. В принципе мне кажется, что сам факт открытости этого спектакля к вложению туда таких, извините, смыслов — это показатель его качества. Пространство спектакля разомкнутое, но не такое, что через щели дует ветер, а такое, что слушатель/зритель сам имеет возможность довставлять кирпичи в кладку.
Ну и вообще очевидные вещи — а из самых очевидных медийных мемов этот спектакль и собран — это то, что нуждается в постоянном повторении. Радость вынужденного единения с приятными и неприятными людьми — вот тебе и пожалуйста. Вартанова обнимаю, такой скромник. Будут ещё показы — обязательно езжайте.
А вот важное: полная запись вчерашнего разговора с арт-группой AES+F. Я не был, но говорят, что очень хорошо.
https://vk.com/wall-129481581_1270
Вчера по великому счастью имел место в первом ряду как царь на «Безприданнице» Дмитрия Крымова в Школе Драматического Искусства. Какой-то страшно красивый театр, и вот совсем горяченькая премьера, 14 сентября впервые показали.
Я Крымова некоторое количество смотрел на видео, и в основном, как вы помните, это было очень хорошо, но очень по-русски. Когда я говорю по-русски, это следует читать как по-русско-сельски. Тут — то же самое.
Вот какая штука: когда сидишь внутри этого спекта и забываешь обо всём, то всё в порядке: как спект в себе это прекрасно работает — тут всё убедительно, тут предельно выточенная игра актёров (именно актёров), тут максимальное количество деталей (в сцене когда преданный тёлкой чувак ищет героя-любовника, четыре световых прожектора на боковой стенке долго крутятся выключенные как какие-то камеры слежения по серийной схеме, вот это прямо мощь) и так далее и так далее. Всё работает на замысел етс. Но когда во время спектакля случаются какие-то козлиные проблески типа: а вот представить этот спектакль в каком-нибудь папском дворце или даже я не знаю ну где-нибудь где Кастеллуччи пробегал, да? — и моментально становится страшно неловко. Даже не потому, что там, где Кастеллуччи пробегал, должно быть обязательно серьёзно, а потому, что там, где Кастеллуччи пробегал, совсем другой уже модус комического: там вполне уместно представлять себе Марталера или Фритча, например, но никак не вот этот трансвестизм с серьёзными лицами.
И когда об этом думаешь, очень странно становится в себя впускать этот почти квновский юморок, даже и не хочется его в себя впускать.
Меня очень тревожит, что вот это русское-бедное работает либо на ненасмотренную аудиторию, либо на человека, отказывающегося от собственного эстетического опыта, — что, в принципе, труднопредставимо. Вот эта вечная проблема непоспевания за временем, которая меня, как у вас всех был шанс понять, болезненно беспокоит, — она и в этом спектакле, и вообще в работах Крымова мне сильно-сильно мешает смотреть. Наверняка это поверхностное восприятие и я просто тупой, а на самом деле за формальной спектакулярной тканью там скрываются бездны, но вот пока я тупой, я манифестирую это таким образом: этот спектакль, вполне вписывающийся в крымовский тип театра, — это опасный с точки зрения злободневности эскапизм, и мне непонятно — сознательно он такой или «не пинайте пианиста, он играет как умеет».
Вообще вот это позволение себе легкомысленных приёмов типа великой песни Агузаровой или дискотеки под First I was afraid, — мне кажется, сейчас это уже не работает. Но за Агузарову спасибо. В любом случае, слушайте, это если не важный, то точно очень хороший спектакль, в смысле на нём банально не скучно. Поэтому вот пожалуйста, завтра ещё показывают, берите руки в ноги и так далее.
Сегодня был в театре.док на читке пьесы Юры Шехватова «Бурсаки». Пьеса эта — вербатим православных семинаристов. Как выяснилось в конце, в читку влезло не всё: пьеса, как Юра сказал, по рекомендации Дурненкова сокращена на треть.
Читали — вот уж раз — четыре девушки-актрисы дока. Довольно прилично и нестыдно читали, надо сказать. Композитор у читки даже есть, который заодно и медиахудожник — наш дружочек Леонид Именных. Читка разбавлялась видеовставками и некоторым, извините, охудожествлением.
Что надо сказать — это важный текст, как и любой другой хороший текст про малоисследованное. Никакой экзотики, полное погружение. Дурненков на обсуждении пожаловался, что не хватает какой-то не то чтобы даже сюжетной линии, но внутреннего саморазвёртывания пьесы в какую-либо сторону. Ему очень правильно, мне кажется, возразил Угаров, который сказал, что всю читку сидел и боялся, что щас начнётся сюжетное закручивание, потому что это бы уничтожило пьесу. Я тоже так думаю, мне кажется, что вот вам пожалуйста кусок реальности без начала и конца в своём максимально репрезентативном моменте, да ещё с авторской отборкой и сокращением. И этот кусок реальности нужно принимать как есть, он нужен чтобы представить, предъявить, а не рассказать.
Судя по всему, читку будут разворачивать в спектакль. Не представляю, как это будет сделано, могу только удачи пожелать. В остальном же отсылаю вас ещё раз к их телеграму и инстаграму: https://instagram.com/bupcaku + /channel/bursaki
Значит чего: вчера ходил на Siri в Центр им. Мейерхольда. Спектакль идёт в чёрном зале, на входе меня встретила Наташа Зайцева, которая написала эту пьесу (дебютную!) и сказала, что в этом спекте, кажется, собрано всё, что я в театре не люблю. Отсидев час, я вышел в состоянии надсадного восторга и вот почему.
Сразу про текст: я пьесу не читал и в драматургии, тем более современной, как вы понимаете, разбираюсь никак. Но насколько мне вкус позволяет судить, на слух это кристально европейский текст, современный и выхолощенный в положительном смысле. Местами там есть скаты в саморазвёртывающиеся языковые каламбуры, но это в пределах достойного. Мне сказали, что как минимум одна актриса несколько раз страшно перевирала, также сказали, что местами перформеры и режиссёр (который сам в спектакле играет) играют спектакль «не про то», про другое, чем написано в тексте. Я думаю, что генерально это окей, но в данном конкретном случае, как я понял, куски «не про то» были когда в спектакле появляется вырыпаевщина про любовь и быт. В эти моменты я из спекта немножко выпадал, потому что ну на этих местах сразу образуется разрыв с текстом. На обсуждении в конце Зайцева сама пояснила, про что она писала пьесу — про гуманность математики. Про то, грубо говоря (и если я не перевирая), что несмотря на человеческий фактор (и на то, что все русские ебанутые — добавляет вилисов), всё равно всё будет нормально. Ну вот гуманность математики — это её формула, по-моему предельно удачная.
И про спектик. Во-первых, сценографическое решение простое и мощное: металлическая чёрная карусель, квадратноориентированная, с четырьмя сёдлами для перформеров. Карусель, ясное дело, время от времени вращается по специально заданной схеме. И вот тут что важно: оказывается, даже простейшее возвышение актёров на 70 сантиметров от пола в зале, где ну буквально всё спина-к-спине, делает живых перформеров постдраматически отстранёнными, чего, казалось бы, в таком помещении добиться нельзя. Кроме того, это создаёт ощущение важной искусственности.
То, как девушка на позиции Siri работает голосом — это мощь. По-моему, не было ни секунды, когда она бы выпадала из этого едва уловимого артификального модуса, который клеится напополам из намёка на акцент и неровностями в интонировании и ударениях.
И самое важное — саунддизайн. Описать это довольно трудно, но самое главное, что он сделан с тончайшей детальностью. Звуки метро, ремонтных работ, общепита, техники и так далее — всё ненавязчиво работает на общую форму.
И вот это экстатическое ощущение очень высокого качества — это в принципе главное, что спектакль описывает. В конце нельзя не пошутить про сериал «Чёрное зеркало», но как-нибудь в другой раз.
Ещё раз отсылаю вас к билетам — http://meyerhold.ru/siri/
Вчера был в «Практике» на спектакле Брусникина/Квятковскго «Это тоже я. Вербатим». Но для начала о суперважном: какие в Практике туалеты! Милые, ну просто алло. Можно приходить в тятр, и если спектик оказывается плохоньким, проводить время в туалетах. Во-первых, они красивые. Во-вторых, они дико спектакулярные. В Практике зайти в туалет это значит оказаться в спектакле Кастеллуччи. Там даже вот это оборудование вода/свет (или бог знает что) под фронтальной лампой издаёт такой равномерный тревожный звук, как саунд-композиции Скота Гиббонса к спектаклям Кастеллуччи. Имейте в виду.
А теперь про спектик.
Я в Перми на «Пространстве режиссуры» смотрел брусникинский же «Транссиб» и тогда прямо пришел в ужас — даже не от эскизности самого спектакля, а от театрального типа, которым это сделано — то есть вот такой народный демократический театр, пародия и вживание етс етс. Вчера было то же самое, но теперь стало понятно, что делает этот тип театра хорошим — выточенность, отрепетированность, детальность и качество.
Как мне объяснили, три года чуваки собирали к этому спектаклю материал. Это в сущности разговоры и видеозаписи рандомных людей, в основном относящихся к категории «простые люди» — на площадях, вокзалах, в поездах, на митингах и так далее. Цель — показать состояние России за вот это короткое время начиная с понятных событий в 2011-12-х.
Спектакль делится на два акта, и после первого я вышел почти в восторге. Во втором было больше неловкой пародии, больше сценок, которые вошли в «Транссиб» и как-то в целом это было ну сильно менее занимательно. И да, мне по-прежнему кажется, что оммаж Дах-дочкам — ужасная пошлятина, вот просто нельзя такое делать. Ну то есть пожалуйста — зрители верещали в восторге. А раз уж это такой народный демократический тип театра — то чего бы и нет.
Для меня самым важным куском оказалась сцена с девушкой, раскладывающей карты и говорящей про планшет леново за 8к. Во-первых, тут было максимальное попадание чисто актёрски: тончайшее считывание вот этого специального типа неловкости перед камерой, дрожания рук, голосовые реакции и всё остальное. Ну то есть вот этот типаж как будто натуральный перед глазами. Но во-вторых, в этой сцене было сконцентрировано то, про что, как мне кажется, надо было делать спектакль: грандиозная, катастрофическая неуверенность «простого человека» перед невыносимой сложностью жизни. И это есть, в принципе, в каждой сцене, кроме музыкальных. Тут эта неуверенность трансформируется в агрессию гопничества, там — в нарциссизм и полную невменяемость относительно собственного положения тётки с радио, и так далее. Ломается это схема только на пожилых персонажах — тут уже никак неуверенности, сплошной запредел. И вот мне, конечно, хотелось всё время, чтобы из этой вселенской неуверенности и тупого отчаяния выросло что-то большое, какое-то генеральное обобщение. Наверное, это тоталитарное желание — хотеть такого рода обобщения, но окей. А создатели спектакля каждый раз скатывали эту кульминацию в сценки про два притопа — своими роковыми наигрышами. Это окей, я понимаю, что такова и была цель спектакля.
Я немножко мучился вопросом отношения к этому всему, потому что ну как бы для контекста современного искусства вот эта станиславщина — не пришей козе баян. Но княжна Иванидзе подсказала верный путь — относиться к этому как к публицистике. Это, по-моему, очень правильно.
Срочные медиа-новости: https://teatralium.com/
Княжна Николаева с командой запустила модное медиа про театр. Фичер на главной бомбический. Срочно в закладки и подписались всюду. Вот уж, а!
Так, дружочки, смотрите какое дело: вчера по большому счастью попал в театр Практика на спектакль Диденко «Чапаев и пустота».
Во-первых, актёры фантастически гладко поют, воют и визжат, — то есть выполняют предельно точно все вокальные штуки, им заложенные. Про игру в мизансценном смысле сказать ничего не могу, что-то такое рядовое.
Во-вторых, была, мне кажется, очень правильно проведена работа с текстом: из Пелевина вычищена вся социальщина и метафизические рассуждения на тему судеб родины, остались только парадоксальные высказывания, абсурдные куски и куча диалогов про наркоту. Это я не к тому, что диалоги про наркоту — это заебись; это я к тому, что для формального театра, который Диденко делает, такой упрощённый и уплощённый текст — только на руку, он не перетягивает на себя внимание, а вместе с этим занимает какую-то существенную роль просто по факту присутствия комического и абсурдного.
Музыка написана к спекту очень хорошая. Ну то есть это не музыка сама по себе, это, скорее, в помощь вокалу и «музыкальному оформлению спектакля», но звучит приятно.
В первом акте, который почти целиком превращён в рок-концерт, я сильно сомневался на тему кооперации такого хода с пространством: в Практике маленькая сцена, и, видимо, была идея занять её этой музыкальной энергией целиком. У меня большие сомнения на эту тему, я пытаюсь представить, не расплескалось бы всё это на сцене большой, или наоборот смотрелось бы максимально уместно — вот бог его знает. Но второй и третий акт таких вопросов не вызывают, полная гармония с пространством.
В целом — чего: ещё одна копеечка в мозаику образа прекрасного режиссёра Диденко. Сходить всем обязательно стоит, хотя бы ради туалетов Практики, если вы там не были. В ноябре, кажется, будут ещё показы. На этот спект, как мне вчера в пиаре сказали, всегда дикий аншлаг, поэтому позаботьтесь заранее.
Милые, а вы на рассылку-то нашу славную подписывайтесь. Большие новости грядут, гряли и будут грясти. Приоткрою занавесочку: в одной из следующих рассылок (и, видимо, в дальнейшем мы будем к этому опыту возвращаться) эксклюзивно для подписчиков будет ссылка на видеозапись одного приятного спектакля, естественно, недоступного онлайн. Рассылка эта, напоминаю, сама по себе посвящена лучшим новостям и текстам про театр.
http://apollonia.today/
Прислали вот из свежего номера l'officiel, главред которого — кандидат в президенты. Шутка, кстати, не вместилась целиком, она кончалась репликой критиков «да вы что, мы и писать-то не умеем».
Читать полностью…
Так, друзья, очередная порция аудио с Территории: лекция Ильи Кухаренко про двух классных оперных режиссёров и вторая часть (!!!) разговора с Васильевым.
https://vk.com/wall-129481581_1333
А вот вам, пожалуйста, ещё аудио: лекция Доминика Хубера и его ответы на вопросы про «Наследие» Rimini Protokoll. Очень важно.
https://vk.com/wall-129481581_1318
Сходил второй раз на Фабра. Вообще, конечно, это такой грандиозный урок беспримесной свободы, который русские нихуя не заслужили. Пост не буду писать, напишу текст, а пока напоминаю, что благодаря нашему славному паблику впервые в интернете оказались видеозаписи двух его великих спектаклей в отличном качестве — «Власть театрального безумия» — https://vk.com/video-129481581_456239189 — и «Оргия толерантности» — https://vk.com/video-129481581_456239057
Читать полностью…
Не помню, когда последний раз — если такое вообще бывало — хотелось плакать на аплосах после спектакля. Четыре часа на «Бельгийских правилах» Фабра: минут двенадцать хлопали; отстоял, вышел, утёрся.
Господи, я не спрашиваю, для чего на планете существуют мухи и комары, жуки и тараканы, оцифровщики видеокассет и романисты классического типа. Но на кой хуй, господи, существует рядом с этим на планете российский театр? Вразуми и так далее. Сил никаких нет.
Что мне кажется важным сказать про вторую серию театрализованной дискуссии «Новый мир: Рынок страхов» вчера в Новом пространстве театра наций с участием Бориса Юхананова, Кристофа Твикеля и модерацией Константина Богомолова:
Удовольствие такого типа, когда видишь, как великий или просто очень выразительный человек в чём-то начинает заметно подсдавать, — это довольно туповатое удовольствие, поэтому я не настаиваю на этом пункте поста, но мне всё-таки очень важным кажется отметить, что Константин Богомолов, кажется, перестал чувствовать время. Это не только из последних его интервью следует и вот вчерашнего перформанса, но и из каких-то других более тонких референтных точек, которые всё время как бы мимо проплывают. Вот эта позиция насмешливого интеллектуала эпохи постмодерна, когда всё немножко через губу, всё исподлобья, и самой кульминационной точкой человеческого отношения становится вот эта квазирадикализация, когда ругнёшься этак смело и скажешь что-нибудь страшно откровенное, точнее — что-то, что может показаться страшно откровенным сорокалетним тёткам, ахающим по углам, — так вот эта позиция, такой 2005-style: мне кажется, что художнику, плотно работающему со временем и современностью, в 2017 году носителем такой позиции должно быть стыдно.
Юхананов же максимально убедительно выглядел, просто потому что его внутренняя спектакулярность — настоящая, а не форсированная. И хотя это тоже скатывается в такой русский театр драмы, когда он подбегает к Богомолову, целует его в щеку и кричит «мы сейчас духовно обосрёмся», — это тоже очень, очень. Загляденье.
Но главная проблема даже не в этом. Главная проблема чисто фактурная: спикеры (за исключением немца — но ему фактически не дали говорить, Б и Ю оккупировали дискуссию почти полностью) сильно увлеклись театрализацией, и из-за этого собственно текстовая ткань получилась УЖАСНО разреженной. То есть если это транскрибировать в печатный текст и попытаться ну вот читать — я сомневаюсь, что это в принципе будет возможно. Юхананов то ладно — он откликался на вопросы Богомолова как и должно, но сам Константин Юрьевич с этими чудовищными паузами, с этим накручиванием синонимов, — это всё очень стыдно. Да и говорил он всё сплошь какие-то штампы — не пропагандистские или либеральные, а просто штампы обывателя: вот европеец приехал, и давайте его спрашивать про миграцию, конечно, потому что это главный страх. И самому КЮ сказать об этом, в сущности, нечего, потому что — ещё раз — если положить дискуссию на текст, то любая получасовая программа радио Эхо Москвы по смежным темам будет а) насыщенней; б) значительно вменяемей в смысле экспертизы.
Мне кажется, что была совершена критическая ошибка, когда был выбран уклон в сторону вот этой спектакулярной патетики с широкими жестами. Я пытаюсь представить такую же дискуссию в спокойной любознательной интонации экспертных спектаклей Rimini Protokoll — без малейшего допущения нарциссизма, с заведомым вниманием к Другому, к собеседнику — и вот это было бы, конечно, мощно и адекватно задумке.
Никаких споров: смотреть на КЮ и БЮ, когда они распаляются, — чистая экзальтация, первое мая; но тогда из этого нужно начисто убрать интенцию на серьёзный текст, потому что иначе остаётся впечатление большой неловкости.
Полная чёткая аудиозапись дискуссии здесь — https://vk.com/wall-129481581_1272
И аудио-пост вам всем: вот записи сегодняшней сессии ответов Яна Фабра на вопросы студентов школы «Территории», а также полная запись лекции сценографа и художника Яна Версвейвельда.
https://vk.com/wall-129481581_1264
А вот у меня вчера вышел очень славный текст: рецензия на музыку Невского к спектаклю Гацалова «Пьяные» в Перми и немножко на сам спектакль. Очень горжусь последним абзацем, анализировать боженька ума не дал, так хоть ругаться красиво умею:
«Текст Вырыпаева, видимо, адекватен своей цели: эта вульгарная гетеросексуальная спермодрама заставит сотню одинаковых пермячек, подписанных на паблик «Психология отношений» и опаздывающих в театр с ноготочков, ошарашенно раскрыть рот, сказать про себя: «Ах, как это верно: мы ведь в нашем современном обществе никого не любим…» — а на следующий день, перевирая текст, цитировать реплики со смайликами «ВКонтакте». Наверное, это важно — обращаться к этой публике; все идет вперед, и эти люди, в 2005-м смущенные и раздраженные «говном» и «ссать» на сцене, в 2017-м радостно над этим хохочут. Но музыка Невского, с одной стороны, высвечивает всю беспомощность этих разнополых соплей «про фундаментальные вещи», высвечивает музейность этой модели чувственности, а с другой — одной своей интонацией, каким-то ровным, спокойным течением напоминает — как это ни банально — о современном, то есть не о том, что было важно вчера, а о том, что важно сегодня»
http://www.colta.ru/articles/music_classic/16243