ᴛiʍᴇ ᴛᴏ ᴀᴄhiᴇvᴇ ᴩᴏsᴛ-sᴇlf ᴛhrᴏugh ᴀ zᴏnᴇ ᴏf iʍʍᴀnᴇnᴄᴇ. ᴏᴄᴄuᴩy ᴛhᴇ virᴛuᴀl ᴀnd ᴇsᴄᴀᴩᴇ huʍᴀnisᴛ viᴇws. ᴛhᴇ fuᴛurᴇ is nᴏw Машинный эрос, киберготика, имманентизм, левый акселерационизм, постгуманизм, биотехнотелесность, философия техники WE ALL LOVE LAIN
Cosmic Wheel Sisterhood — высказывание о сестринстве, магии, этике и агентности. Играя за Фортуну, ведьму изгнанницу, вызвавшую демона-Бегемота, и создавая карты предсказаний, мы, с помощью манипулирования эмпидокловскими стихиями (воздух-вода-земля-огонь) меняем реальность как таковую, побеждаем зло путём жертвы и следования судьбе, перенарезанной с помощью карт.
Утопический горизонт магии игры созвучен магии Джордано Бруно, который рассматривал стихийных духов как реальные силы, присущие природе, а трансформация стихий занимала центральное место в его представлении о космическом потоке и взаимосвязи всего сущего.
Идеи авторов перекликаются с книгой Энди Мерифилда «Магический марксизм», где магическое мышление как мышление о понимании первооснов мира и коммунистическая гипотеза находятся в гармонии, позволяя помыслить утопию и воплотить её в жизнь силой коллективной воли и действия, как в концовке игры, где Фортуна, поглотившая верховную ведьму, достигает ведьминского кармического коммунизма.
Одним из положительных моментов в использовании ИИ была надежда на то, что он произведёт революцию в образовании, продемонстрировав глупость системы домашних заданий, стандартизации обучения и выведет дурь преподавателей на видное место.
Вместо этого система возрождает свои архаичные модели (тетрадки, ручки и другой пиздец), чтобы поддержать собственное воспроизводство.
Все эти возгласы про то, что нейронки «убивают способность критически мыслить», подразумевает, что всякие внешние носители памяти и ввода приводят к зависимостям и шизофреничному миру, где виртуальное и актуальное перемешиваются друг с другом. Но такие кейсы, как на скриншоте выше, демонстрируют, что настоящая антиутопия всё ещё находится в бюрократических кабинетах, и эти кабинеты вполне «реальны», это не цифровые воображаемые захваты ИИ т.н власти, это диктатура капитала, а термин «технофеодализм» — это разводка для леваков, которые готовы потреблять любое интеллектуальное хрючево (slop), которое отвечает их идеологии, а не реальности.
Собственно перед вами — машинное воплощение, магистральные линии восприятия тела и технологий, одна из основых тем канала и моих исследований в целом.
Ксенохудожница desolate landscape.
Вообще очень люблю записывать подкасты и говорить о всякой технике, ИИ и ускорении, так что если у вас есть подкаст, то буду рад поучаствовать! Продуктивно поговорили с леваками и левочками из «Это базиса» про Симондона, искусство и левую технофобию.
Читать полностью…Генеалогия современной технофилософии с точки зрения левого постполитического блогера JREG. От футуризма, эпохи просвещения и механицизма к: CCRU, Брайану Джонсону, эффективному акселерационизму, постгуманизму и многому другому.
Читать полностью…Возвращаясь к Бьорк, мне очень понравился отрывок из интервью, где она рассказывает о своём опыте взаимодействия с телевизором, и отмечает важные аспекты мифопоэтических и логоцентрических отношений с техникой.
«Микросхемы и резисторы на задней панели телевизора похожи на маленький город», — говорит Бьорк, поглаживая чёрный пластик, — «эти провода...они заботятся о всех электронах, которые проходят сквозь них на пути к экрану». Она описывает свои аффекты взросления с техникой в 90х так же, как дети сегодняшнего дня описывают свою соединённость с цифровой техникой и соцсетями, с отличием в том, что для Бьорк лучевой телевизор выступает живым существом, питающимся в стиле Андрея Платонова от стихий — и одной такой стихией является оживающий поток электронов, который постоянно мерцает и выстраивает изображение между медиумом телепоказа и глазами зрителя.
«Однажды исландский поэт сказал мне, что изображение на экране телевизора с лучевой трубкой формируется их тысяч маленьких картин, которые бомбардируют тебя электронами и ты вынужден постоянно концентрироваться, собирать цельную картину из тысяч маленьких изображений. И пока ты считываешь эти картинки, ты не фокусируешься на программе и становишься загипнотизированным, и некритически помещаешь в свой мозг всё, что тебе рассказывают по телику, как зомбированный. И я стала так бояться смотреть телевизор, что у меня случалась паника каждый раз, когда я его включала. А потом, когда я прочитала датскую книгу о строении телевизоров, я перестала бояться и узнала то, как на самом деле они работают, научные факты. В общем, не давайте поэтам себя обманывать».Читать полностью…
Дэвид Берри (тут блог, тут научные публикации) сначала придумал критический подход к цифровым гуманитарным наукам и коду, но не остановился на этом.
в 2025 году вышла его статья про искусственный интеллект, и это один из лучших текстов по теме культуры и ИИ-технологий. текст небольшой, и я советую читать его целиком и последовательно.
тут совсем коротко. Берри объясняет, в чём особенность ИИ (в отличие от других технологий):
- если объяснять по Беньямину, дело не в технической воспроизводиости объектов, а в том, что они происходят из алгоритмически обработанной реальности.
- эта реальность построена на инверсии — перестановке составляющих (например, текста) в необъяснимом, на первый взгляд, порядке.
- понимание реальности, созданной с участием ИИ предполагает «постсознательное» (а не бессознательное и не «ложное сознание», например) — это когда мы точно не различаем, где исходник, а где — копия и ремикс.
- ИИ-технологии подкреплены математическим и вычислительным романтизмом: их техническую работу принято воспринимать как творческий созидательный труд
- ещё в вычислениях и результатах работы ИИ нет времени в привычном нам смысле истории и линейности, вместо него — синтетическое время (это как синтетическое волокно)
из-за всего этого, Дэвид предлагает называть ситуацию жизни с ИИ «алгоритмическим состоянием» (algorithmic condition).
но главное — это не повод сложить руки и перестать заботиться о понимании. даже наоборот.
в статье есть три пути:
1. заниматься инверсионным анализом (то есть рецензировать и осмыслять то, что мы получаем в виде ИИ-сгенерированных артефактов, не забывая о том, как они сделаны)
2. предаваться рекурсивной критике (то есть не терять из виду, что ИИ-произведения созданы на основе чего-то, имеющего место в неалгоритмизированной реальности)
3. констелляционные цифровые гуманитарные исследования (то есть одновременно изучать, как ИИ-штуки сделаны технически (последовательность процедур людей, трансформаций данных, использование программ), и что они делают в культурном и социальном мире).
термины важны, хотя их и многовато. но они помогают понять, как именно не отключать голову, а также изучать инструкции и разбирать технические объекты на части, используя их для своего блага.
всем détournement, как говорили ситуационисты.
Berry, D. M. (2025). Synthetic media and computational capitalism: towards a critical theory of artificial intelligence. AI & SOCIETY, 1-13.
#rawreading
Мини-манифест ИИ-брейнрота
Итальянский ИИ-брейнрот — это спайка биологического и технологического, воплощённая в синтезе знакомого и незнакомого, милого и коварного, обыденных технических объектов и дикой витальности природы. Бомбардиро Крокодило — это страшный сон Синъи Цукамото и Эрнста Юнгера в той же степени, в какой Жираффа Челесте — Жильбера Симондона и Александра Святогора.
Брейнрот — это безумие, которое есть обратная сторона разума, опасная, но и эмансипирующая часть желания, которая позволяет вскрыть машинерию капитала. Тунг Тунг Тунг Сахур — это аватар всех убитых Сухарто индонезийских коммунистов.
Брейнрот — это лингвистическая скороговорка, воплощённый гваттарианский (95 лет исполнилось, кстати) код-без-знака, а-значающее, выраженное в сломе коммуникативных текстов. Тралалело тралала прекраснее Ники Самофракийской!
Брейнрот — это знак машины, «истина самих вещей», знаки, закодированные кибернетически, которые работают напрямую, точно так же, как физико-химические процессы и технологические сборки машин. Балерина Капучино — это машина, способная воспроизводить знаки, лишённые смысла.
Брейнрот — это доказательство, что генеративные модели уже сейчас в состоянии создать свою культуру, свою форму языка, своё искусство.
Друзья, сегодня на стриме, который начнётся в 18:00 МСК мы поговорим о философии аниме. Давненько не заглядывавший к нам в гости Михаил Федорченко расскажет об аниме и манге, их межжанровых характеристика, о том, какое место японская анимания занимает в общем контексте японской культуры, а также о философской и культурологической значимости этих феноменов. Моим соведущим выступит Константин Бачурин, который, как и Михаил, активно интересуется историей и культурной спецификой японской анимации, и, в отличие от меня самого, сможет задать Михаилу содержательные вопросы. Но, прежде всего, мы ждём вопросов от вас, дорогие зрители! Подключайтесь к нам на Ютубе и на Твиче, будет интересно!
Читать полностью…А тем временем хорошие новости — Despera, приквел и духовный наследник Экспериментов Лэйн, всё ещё находится в производстве и будет выпущен уже в 2027 году.
Despera, дизельпанк в эстетике эпохи Тайсё, должна была стать новым проектом Тиаки Конаки, Ёситоси Абэ и Рютаро Накамуры, но его смерть в 2013 году заставила команду искать нового режиссёра.
Оригинальный сюжет разворачивается в 1922 году в Токио, в популярном в то время районе Асакуса. 12-летняя изобретательница Эйн живёт вместе с безымянным мужчиной на нулевом этаже здания Рёнкаку — первого японского небоскрёба. Девочка создаёт механизмы, технологически значительно опережающие своё время, среди которых даже есть прототип компьютера с ЭЛТ-монитором и клавиатурой пишущей машинки. Более того, Эйн способна вырабатывать электричество из собственных рук и в какой-то момент истории даже в одиночку противостоит танковой атаке..
Выкладываем прекрасную ксено-презентацию нашей сегодняшней участницы – художницы Зоэтики Эбб. Также советуем посетить ее не менее прекрасный сайт
Всем био-глюк 👾
Музыка Yeule содержит в себе как глитчевые звуки разрыва цифровой реальности, так и обертоны эмо-ностальгии, обернутые в экспериментальную поп-музыку.
В работе над альбомом «Softscars» Yeule затрагивает тему физического тела и переживания боли, рефлексии над тем, что значит быть человеком, будучи киборгом:
«Как будто я превратилась в ИИ, моя душа покинула тело, и теперь я ИИ, пытающийся понять, что значит чувствовать себя человеком. Я была одержима тотальной цифровой симуляцией, потому что это была моя единственная форма спасения. А потом я поняла, как сильно это вредит моему здоровью, и мне пришлось хорошенько подумать: Действительно ли я хочу умереть? Действительно ли я хочу играть в игры, не есть и не спать?».
На Insolarance Cult вышла моя долгожданная статья о цифровой меланхолии, технопессимистическом оптимизме, Экспериментах Лэйн и творчестве моей любимой исполнительницы и современной художницы Yeule.
И музыка, и аниме, затрагивающие темы цифрового одиночества, это не единичные примеры рефлексии над интернет-культурой или новыми медиа на рубеже веков, но актуальные формы выражения «позитивно-пессимистической» парадигмы работы с технологической инфраструктурой и инновациями второй четверти XXI века. Технокапиталистическая ре-территоризация компьютерных и кибернетических технологий может вызывать несколько противоположных реакций: от техно-оптимистического следования за корпоративными знаками и формами, хайпом, уничтожающим землю и новые формы разумной жизни ради прибыли, до неолуддитского отказа от платформ, технологий и цифровых инфраструктур в целом в погоне за аутентичным «доцифровым» сосуществованием с природой. Утопическая цифровая меланхолия показывает, что этим магистральным линиям «эффективного» акселерационизма и антироста можно противопоставить ксеногостепреимный cute/глитч-акселерационизм, который снимает дихотомию контроль-свобода. Кендзи Сиратори в статье «What is Xenopoem» пишет о том, что такой ксенопоэзис выдвигает на первый план отчуждение как пространство инноваций, бросая читателю вызов в отношении незнакомого, ненормативного, чужого, которое при этом становится «своим». Глитчи, ошибки в алгоритмах, разрывы в коммуникации — это не недостатки, а источники устойчивости и креативности, дестабилизирующие нормы, хромосомные мутации мира кибернетических взаимосвязанных сетей, окружающих нас в нашей меланхолии к новым продуктам технокапитала, тормозящим акселерацию с нечеловеческим.Читать полностью…
Меланхолия возникает, когда будущее не определено или когда оно украдено. С распространением продвинутых технологий расширяются границы принятия множественности телесности и усиливается восприятие компьютера как союзника в создании, общении и выполнении задач. Нахождение утопического потенциала в таких вещах может быть лекарством от безысходности нахождения политик будущего, «одружествление» меланхолии ведёт к выходу из неё, к миру неотчуждённых киборгов, к лучшему миру.
Последнее время много смотрю видео-гайдов и исторических обзоров про ткачество и шитьё, особенно на канале Бернадетт Баннер, чьё видео о механической прялке заставило ещё задуматься о материальности текстиля, хлопка, льна и человеческом факторе медиации материи и механизма.
Нельзя ускорить плетение нити, как нельзя ускорить и остальные аспекты мануальной машинерии, необходимо следовать за материей, резонировать с тем, что хочет и как двигается ткань и текстиль. Нужно научится отвечать движениям машины, находящейся в работе, познавать физический язык нити. Взаимоотношения между прялкой и нитью имеют особый темперамент, который можно лишь прочувствовать и тем самым понять симондоновскую суть техничности.
Сэди Плант в «Zeros and Ones» рассматривает прядение как квинтэссенцию «женского» труда, которое хранило информацию задолго до появления письменности. Текстильные изображения в отличие от холста, накладного изображения не накладываются на поверхность ткани, но возникают из активной тканой матрицы. Этот аспект прядения делает узоры имманентными к тем процессам, из которых они возникают. Ткацкий станок становится вехой в развитии программного обеспечения и прокладывает генеалогию программирования. Плант считает, что ткачество — это важнейший элемент культуры, это искусство и наука о программном обеспечении.
Наше первое требование — это полностью автоматизированная экономика. Используя последние достижения технологии, такая экономика будет стремиться к освобождению человечества от изнурительного труда и одновременно производить все больше благ. Без полной автоматизации посткапиталистическое будущее должно по необходимости выбирать между изобилием ценой свободы и свободой за счёт изобилия.
При автоматизации, наоборот, машины могут производить все больше необходимых товаров и услуг, одновременно освобождая от усилий по их производству человечество. Именно поэтому мы настаиваем на том, что нужно изо всех сил способствовать ускорению тенденций, направленных на автоматизацию и замену человеческого труда, и определить это как политический проект левого движения. Это проект, который берет уже существующие в капитализме тенденции и стремится вывести их за приемлемые для капиталистических общественных отношений параметры.
Из нового — поучаствовал вместе с Гари Геноско, Махоро Мурасавой и Карлосом Сеговией в переводе на русский (где мне пригодились школьные знания французского) неопубликованной драмы Феликса Гваттари о Пармениде в книжке-сборнике «Guattari and the Ancients». Помимо переводов на разные языки там можно найти рукописи Феликса, комментарии ведущих т.н гваттарианцев и много ещё всего.
Читать полностью…⚡ Новый выпуск!
Генерировать мемы в стиле известных художников при помощи нейросетей — кринж? Искусственный интеллект служит только интересам элит и крупного капитала, усугубляя неравенство? Как смотреть на технический прогресс и его ускорение и что такое левый акселерационизм?
Наши ведущие, Саша Фокина и Антон Праведников, задали все эти вопросы Михаилу Федорченко, философу техники и ИИ, выпускнику аспирантуры Центра практической философии «Стасис», редактору веб-самиздата об акселерационизме Post/work и автору канала о ксенокибернетике Machinic Embodiment.
➡️ Послушать выпуск можно на всех привычных онлайн-платформах. Напоминаем, что к ним добавился YouTube-канал Базис-повестки!
✨ Даже описание к этому выпуску написано людьми, а не нейросетью. Поддержите нас:
Boosty | Patreon
Тинькофф: 5536 9138 0962 9567
Альфа: 2200 1545 6815 8959
Компания Cortical Labs создала первый аналогово-цифровой компьютер на основе органических нейронных сетей, с помощью которого можно лечить неврологические заболевания и представляющий собой один из первых шагов к синтетическому биологическому интеллекту, спайке.
CL1, выпущенный 2 марта мельбурнским стартапом Cortical Labs, заявляется как «первый в мире биологический компьютер с развёртываемым кодом», говорится на сайте компании. Внутри CL1 богатый питательными веществами бульон питает человеческие нейроны, которые растут на кремниевом чипе. Этот чип посылает электрические импульсы к нейронам и от них, чтобы обучить их желаемому поведению. Используя аналогичную систему, компания Cortical Labs научила DishBrain (предшественника CL1) играть в видеоигру Pong. Устройства CL1 будут продаваться в розницу по цене около 35 000 долларов за штуку и поступят в широкую продажу в конце 2025 года.
«Компонент перфузионного контура действует как система жизнеобеспечения клеток — в нем есть фильтрация отработанных продуктов, контроль температуры, смешивание газов и насосы для поддержания циркуляции», — говорит главный научный сотрудник Cortical Labs.
Вот ещё интересный факт: клип Бьорк на трек «Venus as a Boy» о «мальчике, который видел всё с точки зрения красоты», создавался с учётом батаевской «Истории глаза»:
В клипе, снятом режиссёром Софи Мюллер, Бьорк катает яйца по лицу и верхней части тела, а затем жарит их. Бьорк подарила Мюллер экземпляр «Истории глаза» Жоржа Батая, новеллы 1928 года о сексуальных перверсиях одной пары. Персонаж по имени Симона получает удовольствие от введения твёрдых и мягких варёных яиц внутрь себя, а также от различных жидкостей. Бьорк сказала Мюллеру, что книга не о жареном яйце, так как оно слишком твёрдое. После окончания съёмок Мюллер позвонил Бьорк: она прочитала книгу и согласилась, что жареное яйцо — это не то яйцо.Читать полностью…
Мой текст mikhail-fedorchenko/cifrovaya-melanholiya-ot-eksperimentov-leyn-do-yeule">Цифровая меланхолия от «Экспериментов Лэйн» до Yeule не так давно отрецнезировали на канале про лор и культурно-философское наследие «Экспериментов Лэйн» и творчества Ёситосэ Абэ Лекарство от радиоволн, где верно заметили музыкальную генеалогию Yeule от Бьорк, чей альбом «Post» Yeule считает одним из своих любимых. И в новой редакции текста на сигме я восполнил этот пробел.
Говоря о Yeule, нельзя не упомянуть её музыкальные и эстетические корни в современном искусстве, уходящие к Бьорк, чей альбом «Post» Yeule считает одним из своих любимых. И действительно путь Бьорк — от Исландии до Англии и дальнейшей мировой арт-славе — резонирует с тем, как Нат Чмил рефлексирует над своими пересечениями авторитарного Сингапура, цифрового одиночества и мультикультурного окружения. Бьорк судорожным авант-поп звучанием показывает иную меланхоличную сторону эпохи — бурлящий трип-хопом, джанглом и ню-джазом Лондон 90-х, синергию синтетики и органики, хлётско-коллажного визуального стиля и цифровых экспериментов. В «Army of me» Бьорк критикует капиталистический «конец истории», провозглашённый на западе после падения социалистических режимов — (You're alright/There's nothing wrong/Self-sufficience, please/And get to work). В «The Modern Things» Бьорк следует (довольно постгуманистически) критике гилеморфизма Симондоном и Делёзом и Гваттари и воспевает «истинную, докапиталистическую суть вещей», говоря, что «все современные вещи (автомобили и другая техника) уже существовали до — как материя в горах».Читать полностью…
Mass Effect — одна из моих любимых серий игр, где не без налёта антропоцентризма рассказывается об основном вопросе космической цивилизации, своего рода ильенковском вопросе о цели органических цивилизаций. Если Ильенков в «Космологии духа» считает, что цель человечества на последнем кондратьевском цикле — уничтожение Вселенной и заложение основ нового космического разума (как в оригинальной концовке про то, что Жнецы — агенты тёмной материи, сохраняющие баланс энергии во Вселенной), то и Жнецы следуют задачи самосохранения жизни, а именно уничтожают технически продвинутые цивилизации раз в 50000 лет.
Но уничтожению органики и гегемону синтетики можно предложить третий, альтернативный путь: всеобщую автоматизацию и изменение ксеноотношений между биологическим и машинным, что размывает традиционное различие между человеком и нечеловеческим.
А для тех, кто хочет разобраться в противостоянии машинного и органического разумов подробнее, приглашаю к чтению моей статьи про mikhail-fedorchenko/utopiia-silnykh-analiz-iskusstviennogho-intielliekta-v-triloghii-mass-effect-chieriez-prizmu-lievogho-aksielieratsionizma">конфликт кварианцев и гетов.
Ещё немного про современную деполитизацию в рамках дискуссии — этот тренд (убегание, отступление, репрессии) касается стран глобального Севера с постепенно правеющими режимами, но даже уже в этом году мы видим массовые протесты в Индонезии, активный климатический активизм, глобальное движение против геноцида в Газе. Важно учитывать, что неолиберализм колонизирует время для занятия политикой в рамках цифровой экономики внимания и акцентом на индивидуализм, геополитические срачи, и здесь взаимопомощь в рамках «малый утопий» коллективов и проектов играет большую роль, которую по самому определению невозможно масштабировать и протест. Однако это не решает проблем.
Акселерационизм — имя современной политической ереси, нового пути, наставления о том, что единственное радикальное сопротивление капитализму это не протест, критика, разрушение, обход его потоков, а ускорение, которое усугубляет его выкорчёвывающие, отчуждающие, декодирующие, абстрактные тенденции. И это ускорение является мультидисциплинарным.
Часто среди моих коллег и друзей возникают довольно пораженческие (как в этом посте товарищки Яны) мысли о тренде на уходе из политического в постполитическое — говоря словами Грамши, вслед за крушением старого мира как мы его понимали (гегемония неолиберальной модели плюс дрейф авторитарных стран к ним) наступает эпоха монстров, где государства перекраивают миропорядок согласно своим локальным интересам, выпадающим из универсальных описательных моделей, где «наши» и «не наши» ребята чётко определены по геополитическим означающим.
Кампистская политика это суровое настоящее — свидетельство этому разные модели политкоординат на основе того, какое отношение к новым или старым войнам имеют те или иные категории людей из разных стран. Условные «наши», левые и прогрессисты всего мира, которые никогда и не были сильно едины, сейчас вынуждены выбирать из разного типа монстров наименее ужасного либо наиболее «идеологически правильного». Отсюда и страшный кошмар леволиберала, но на самом деле очевидный итог кампистской политики при падении популярности радикального протеста — MAGA коммунизм (подкасты инфраред, ред скер, Американская «коммунистическая» партия, состоящая из американских националистов и консерваторов). Формы постполитики (экологическая, правозащитная, культурная, образовательная, полезные сами по себе в рамках сфер действия), и идеологическое её обрамление в виде отказа от строительства нового мира (как в описываемой книге «Пустыня») — это, будем честны, стремление к комфорту существования в кооперативе на ферме в окружении идейно близких товарищей (или на конференциях в модных вузах, вот такой у меня сеанс маоистсткой самокритики), обрамление бессилия перед лицом выбора лучшего из худшего. Этот жест комфорта, обрамлённый как борьба, может стать жертвой как культурных войн, так и утопической организационной псевдогоризонтальности, которая будет изрыгать новые формы микрофашизма.
Есть не только три пути (мировые лагеря или убегание) — избегание может быть и тактическим отступлением для оформления новых линий союзов и новых горизонтов взаимодействия (как ещё в начале 90-х писали Гваттари и Негри в своей книжке, которую метко перевели на английский как «Коммунисты, такие, как мы») с силами и акторами, которые функционируют в интересах большинства. Мир порист, и в брешах капиталистической тотальности умирает старый мир, а новый мир борется за своё рождение. Отказ от политического, от коллективной солидарности удлинит его родовые муки. В общем, такое напутствие в международный день труда!
Если в этот вечер среды вам вдруг захочется узнать что-то новое про философию аниме и манги и послушать немного о японской космологии, то подключайтесь в 18-00 на стрим Yaldabogov
Читать полностью…Время ежемесячного постинга про Wuthering Waves — новое обновление раскрывает гностическую дуальность Ринаситы подробнее, а также делает отсылки на многие мифологические сюжеты.
Наша героиня — аватар резонанса — спасает резонаторку Картезию от копыт злого бога из добровольного заточения из небесной академии (подозрительно похожей на небесный замок вверх тормашками из Утэны), которая выступает инверсированной тюрьмой для Демиург(ов) региона. Картезия, которая всё наше знакомство была в сомнении резонатором доброго или злого бога она является и воплощая маоистский принцип того, что единица делится надвое, разделила свой космический резонанс , оставив взрослеющую версию себя в перманентном заточении и борьбы с хаотическим Демиургом. Героине помогает милфоподобная Кантарелла, цель которой — освободить аристократическую семью Фисалия из круга жертвоприношений, с помощью которых реакционный религиозный орден избирал новых резонаторов взамен мифологически умершим, то есть выполнял волю злопорождённого Демиурга-Тернодиана. В итоге одна из Картезий умирает, чтобы дать шанс другой противостоять божественному порядку и искоренить гностическую дуальность. Такой сюжет сопротивления божественной воли можно найти во множестве мифологических сюжетов: сопротивления указам богов у Арахны и Орфея, принятием смерти и бессмертия соответственно у Адапы, Маркандейи и Гильгамеша.
Одними из четырёх герметических аксиом легендарного Гермеса Трисмегиста, которые суть не просто слова, но живые ключи к Тайнам — шёпоты Логоса, сотворившего космос из лона Хаоса, являются «Что вверху, то и внизу; что внутри, то и снаружи», «Всё есть Ум; Вселенная — Мысль», «Ничто не покоится; всё движется; всё вибрирует», «Солнце — Отец его; Луна — Мать», «Чтобы познать Божественное, стань Божественным». Демиург через Логос соткал космос из Мысли, а материя есть лишь сгущённый дух, сплетённый Архонтами. Сферы поют в вечном движении, их гармонии подвластны Музыке Сфер. От мельчайшего к высочайшему — всё вибрирует с Пневмой (Божественным Дыханием). Резонаторы Вувы настраивают души на эти частоты, восходя через планетарные сферы — от меланхолии Сатурна, власти Юпитера — к ослепительному единству Солнца. Покой есть смерть; движение — пульс Бога.
Интересно, что в Калевале мы находим нечто схожее. Так, мир и всё сущее в Калевале это резонанс песни Вяйнямёйнена, которую он играет на берёзовом кантеле. Противостояние Вяйнямёйнена и Йоукахайнена — это борьба хаоса и порядка, слабого и сильного бога, а чудо-мельница Сампо, которую смастерил кузнец Ильмаринен — это машина нового типа, технологический интерфейс по производству и манипулированию с материей. Магия в Калевале — это мастерство вибраций как таковых. Возможно, героиня Вувы это не только забывающий себя и мир Демиург, борющийся с концом света, но ещё и арбитр частот, которого отправила на Землю небесная дочь воздуха Ильматар, чтобы она продотвратила угасание Вселенной от войны всех Демиургов против всех Демиругов.
Зоэтика Эбб — современная диджитал-художница, выступившая на конференции Векторы на нашей секции "Приключения материи: за границами живого и неживого" с докладом и видеоартом о ксеногибридах. Её исследования лежат на пересечении ксенопоэтики и пульсирующей ксенобиологии. Рекомендую ознакомиться с портфолио и творчеством Зоэтики на её сайте!
Читать полностью…Главный вопрос, на который пытается дать ответ «Эксперименты Лэйн» — необходимо ли богу-из-машины тело? Когда машинный Бог-Эйри предлагает Лэйн полностью избавиться от тела для того, чтобы слиться с Сетью и завершить кибернетическое единство миров, то Лэйн выбирает сохранить тело как аппарат аффектов и перцепций. Она решает не нырять с головой в акселерационистский поток техносингулярности, но лишь подступиться к нему. Но Лэйн это также воплощенное «одиночество в Сети», ищущее гармонию между данными-контроллерами-интерфейсом. Лэйн — это шифр, который кодирует женское как вирулентное, хайповое и даже заразное.
Такая интерпретация материалистического компонента телесности не позволяет в полной мере говорить, что Лэйн просто отказывается от «ухода в Сеть». В каком-то смысле она продолжает это материальное, но не совсем телесное ксенофеминистское существование, ставящее во главу угла техноматериалистическое, антинатуралистическое изменение границ тела, кода, природы, перетекающих в машины, если потребуется.
Манга Пару Итагаки «Кап кап» («Боту Боту») — замечательный пример забавной и абсурдистской фемцел-истории, где главная героиня Мако кровоточит носом каждый раз, когда дотрагивается чего-то грязного — денег, мужчин и когда чувствует ложь.
Кровь в этой манге выступает как мутационная аква-вита, обратная миква для социализации героины в мире материнской тирании, капитала и неудачных свиданий. Кровавые подтёки Мако, которым позавидовала бы Изабель Аджани из «Одержимой», в противоположность стереотипу о месячных, это отчищающий лакмус, алгоритм обратной связи между жизнью в рамках материнского невроза, навязанного Мако из детства, и простого человеческого кэжуал секса и поцелуев.
Даже влюблённый в неё кукусик на проверку оказывается жалким существом, падающим ниц на свадебном лоно перед постгуманистической мощью крови Мако, которая, подобно «Трупу невесты», где героиня после несостоявшейся свадьбы возносится в загробный мир в виде бабочки, обретя покой, принимает себя и всю грязь этого мира и не унывает.
Новое обновление для Wuthering Waves — история о пиратской свободе, о том, что стереотипы о неподконтрольных аристократическим семьям моряках это не обязательно истории о эгоистической наживе. Брант в своём именном квесте отвергает золото, предпочитая ему карты сокровищ давно умерших пиратов и морской дух свободы.
Питер Ламборн Уилсон (Хаким Бей) в «Пиратских утопиях» пишет, что
«Настоящее пиратство — это обычно отвратительное, эгоистичное, жестокое занятие... Меня привлекает идея пиратов-без-жертв, мужчин и женщин, состоящих «в войне со всем миром», как анархо-индивидуалистов, последователей Штирнера и Ницше, «ни господ, ни рабов», но экзистенциально свободных людей. Почему «воля к власти» должна подразумевать насилие? В идеале она должна вести в рай, а не в ад, — на утопический остров капитана Миссона, где рабы освобождены, а любовь свободна... "Управление" этих групп было и анархическим, поскольку дозволяло максимальные личные свободы, и коммунистическим, поскольку ликвидировало экономическую иерархию».Читать полностью…