5415
Для мыслящих самостоятельно. Анализ процессов, а не персоналий. Дмитрий Михайличенко, д-р филос. н. Контакты: scriptoriumr98@gmail.com
В продолжение.
Премьер Н. Пашинян заявляет, что Армения не будет начинать военные действия против Азербайджана. Подчеркивается, что у Армении нет армии в Нагорном Карабахе. Это означает фактическую сдачу Арцаха и неминуемые уступки Азербайджану.
При этом ущерб от военных действий мог быть (и может быть до сих пор) кратно больший чем переселение 120 тыс. жителей Арцаха, как бы это цинично не звучало.
Но это тот случай, когда Азербайджан не покупает, а завоевывает Нагорный Карабах.
Для Армении это будет не только политический кризис, но и слом общегражданской идентичности. Нагорный Карабах составлял основу для гордости нации, но сейчас все это под вопросом. Очень большим вопросом.
Ереван уже бурлит. Одного «козла отпущения» тут может не хватить…
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О перспективах отношений Евросоюза и россиян
По итогам 2022 г. страны Евросоюза выдали более 91 тыс. ВНЖ россиянам. Сюда же, кстати, нужно бы добавить и статистику получения румынского гражданства российскими гражданами, которая характеризуется значительными цифрами в несколько тысяч человек. В то же время, Еврокомиссия инициировала запрет на въезд на территорию ЕС автомобилей с российскими номерами, а запреты относительно ноутбуков, смартфонов или предметов гигиены фактически не действуют, но могут быть актуализированы в любой момент в логике дисциплинарной власти М.Фуко: вся законодательная инфраструктура и решения на этот счет имеются.
Фактически, у Еврокомиссии нет четкого понимания стратегических целей и задач санкционной политики в отношении россиян. В российской экспертной среде употребляется термин «простые россияне», но он отдает воспроизводством ментальных схем со средневеково-сословным мышлением. «Простые» противопоставляются «непростым», то есть знатным, или тем, кто связан с политическим режимом, что явно отдает паттернами сословного мышления. Это к тому, что евробюрократы не мыслят такими категориями.
Евробюрократы и правящие партии в странах Евросоюза понимают, что нужно предпринимать какие-то меры и демонстрировать их своим избирателям, то есть подкармливать ту антироссийскую линию, которая сформировала общественные настроения в конце февраля 2022 г. Запрет на въезд россиян на автомобилях с российскими номерами сюда подходит: что-то предпринимается. Хотя, в реальности, очень трудно объяснить бюргерам в Германии или буржуа во Франции, как это помогает соблюдать режим санкций и мешать России «обогащаться» в условиях СВО. Можно было бы вынести «простых» россиян за скобки санкционного режима, но тут возникает идея коллективной ответственности за происходящее. К тому же никаких «простых» россиян в сознании европейцев нет.
За последние полтора года посещение Европы становится делом только узкого сегмента российских граждан, который формально не связан с властью и имеет финансовые возможности. Пока, все-таки, в эту категорию подпадают и семьи высокопоставленных чиновников, но этот вопрос уже регулируется властно-управленческими механизмами внутри страны и подпадает под неформальный кодекс поведения самой российской номенклатуры.
Евросоюз как значительная структура, тем не менее, имеет весьма ограниченные возможности для проявления своего суверенитета на уровне большой мировой политики. Это, конечно, не Канада, но и не совсем самостоятельный центр силы. И это означает, что евробюрократы и дальше будут резать «хвост собаки» по частям. То вводить новые ограничения в отношении «простых» и «непростых» россиян, то их мягко снимать или не применять имеющиеся нормативы.
Соответственно, процессы получения образования молодыми россиянами и эмиграция продолжатся, но, наверное, по итогам 2023 г. объём выданных ВНЖ будет меньшим, чем в 2022 г. Стоит прогнозировать уменьшение эмиграционного потока в силу экономических, прежде всего, факторов. При этом власти, например, и во Франции, и в Германии понимают, что «мягкая» сила у этих стран такова, что поток желающих и способных молодых россиян будет и дальше высок, и с этим сегментом будут работать. Плюс есть еще сегмент ультрабогатых россиян, которые все равно хотят жить или иметь собственность в Европе. Они, при определенных условиях, найдут лазейки и варианты. Ну а с остальными - как получится. Тут у Евробюрократии нет ни целей, ни задач, однако какие-то действия предпринимать нужно.
Цены на бензин VS Пропаганда: накопление проблем & экономные нарративы
Рост цен на бензин становится заметной проблемой российского общества: он разгоняет и без того высокую инфляцию. Дефицит бензина в некоторых регионах объясняется просто: правительство уменьшило экспортерам с начала сентября размеры компенсации за продажу нефтепродуктов на внутреннем рынке, которая существенно отличается от цен на внешнем рынке. По сути, это похоже на скрытый налог для потребителей.
Некоторые губернаторы публично говорят о ремонте нефтеперерабатывающих заводов и временном характере проблем. По факту же производители бензина повышают цены в ползучем режиме и дозируют долю продаваемой продукции.
Аналогии с ползучим падением курса рубля по отношению к валютам июля – августа напрашиваются. Российские бизнес-активы исторически ориентированы на экстенсивность и экспорт: сейчас это приводит к дисбалансам.
Византийские социологи провели и оперативно опубликовали «опросы» о том, что россияне не следят за курсом рубля. На их основе делается вывод-намек: проблем с ослаблением рубля в обществе не ощущают.
В отношении роста цен на бензин такой трюк сделать сложнее, но придумать что-нибудь казуистической можно. Например, сказать, что россияне должны меньше ездить на собственных автомобилях, больше пользоваться общественным транспортом и заботиться об окружающей среде. Впрочем, тогда уже эти идеи будут очень близки к идеям Г. Тунберг и экспертам Давосского форума, которые предлагают регулярно устраивают экологические локдауны по аналогии с первыми ковидными месяцами 2020 г. А идеи Тунберг, конечно, плохо совместимы с традиционными ценностями.
В целом же в социуме преобладает мнение о том, что инфляция в ближайшие годы будет носить инвариантный характер, что для стран второго мира – привычное явление. В Турции за два года лира подешевела к американскому доллару в почти четыре раза, в Аргентине песо за это время подешевел в 3,5 раза. Везде свои мотивы и причины, но главные из них – противоречия экономической политики копятся, а не решаются.
Россия на фоне экономической ситуации в этих странах выглядит как почти стабильная, но дальнейшей инфляции и девальвации национальной валюты не избежать. Однако запас прочности по-прежнему выглядят как достаточно внушительный.
P.S.Очередное повышение клоючевой ставки ЦБ с 12% до 13% - это действие в брежневской логике о том, что «экономика должна быть экономной».
В свете стремительно движущегося поезда северо-корейского правителя Ким Чен Ына в сторону российского Дальнего Востока: рекомендуется к прочтению книга журналистки Б. Демик «Повседневная жизнь в Северной Корее».
Жизнь за два доллара в день, дома-гармошки, массовое доносительство и нетерпимость не только к альтернативному мышлению, но и нестандартному внешнему виду людей.
Страна, укрепившая свой суверенитет до полной нищеты своего населения, – это Северная Корея. Страна где нельзя задавать вопросы про упитанность национального лидера, но мужчинам нужно носить прически как у него.
До Корейской войны 1950-1953 гг. промышленный потенциал Севера был в два раза выше чем Юга, сейчас он разниться в более чем пятьдесят раз в пользу Южной Кореи.
Россию же от Северной Кореи спасает экстенсивность и необходимость экспортировать свои ресурсы, а для этого нужно иметь, более-менее, нормальные отношения с мировым сообществом. Однако это тема отдельного разговора.
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
Об общественно-политических итогах единого дня голосования 2023 г. в России
1. Региональные выборы в аполитичном социуме воспринимаются даже не как референдум, а как неосоветский способ изъявления лояльности властям разного уровня. Голосование лояльных бюджетников или неголосование нелояльных, например, предпринимателей, – все это элементы не только одной и той же парадигмы, но и, по большому счету, одной и той же конвенциональности. Еще 3-4 года назад в регионах присутствовали ярко выраженные протестные акторы, которые боролись с региональными администрациями за симпатии аполитичного болота/конформистского большинства, но сейчас такой борьбы уже почти нет.
2. В условиях единения вокруг флага ожидаемо, что «Единая Россия» забирает все больше и больше мандатов в региональных заксобраниях за счет сокращения доли остальных партий.
3. Это логичное следствие добровольного «разоружения» КПРФ, СРЗП и ЛДПР и освобождения их региональных отделений от протестных ЛОМов. Региональные отделения этих партий стали намного реже работать с протестной повесткой и голосами локального недовольства. Это общий тренд последних двух лет, который имеет свои эпизодические исключения.
4. По сути, происходит нивелирование КПРФ как силы, способной агрегировать социальное недовольство и протест на выборах. Показательным тут является недопуск М.Прусаковой (депутат Госдумы) на выборы главы Алтайского края, которые она могла бы выиграть. КПРФ еще нужна как актор, способный вбирать в себя голоса социального недовольства, но не всегда и не в явном виде. Других каналов выражения протестного голосования («Яблоко») практически нет. Если не считать испорченные бюллетени.
5. В ответ на незапланированное поражение кандидата от «Единой России» (С. Сокол снялся с выборов из-за болезни) в Хакасии пропаганда тут же выработала формулировку: везде побеждает действующая власть. То есть, «Единая Россия» в 19 субъектах Федерации и КПРФ - в двух (Орловская область и Хакасия). Эта идеологема работает на формирование в общественном сознании тезиса о ненужности выборов. Более того, в социально-философском смысле она восходит к другой, более «глубокой» идее: власть всегда права.
6. В условиях полной подконтрольности региональным администрациям общественно-политических процессов ставка была сделана на достижение прагматичного результата, тем более, что фактор ДЭГ во многих регионах позволяет варьировать и параметры явки, и итоговый результат.
7. Выборы главы Хакасии – единственное исключение и условный внештатный, хотя и допустимый результат. В 2018 г., напомню, таких незапланированных итогов выборов было намного больше (Владимирская область, Хакасия, Хабаровский край). Вектор эволюции системы очевиден в сторону минимизации публичной конкуренции и неожиданных результатов.
8. Кампании этого года характеризовались дальнейшей деградацией политтехнологического инструментария, который, по большому счету, сводится к формированию месседжей и подготовке к оптимальному использованию админресурса, а также общему контролю за ходом предвыборных процессов. В условиях низкой или даже отсутствующей конкуренции значимость политтехнологий снижается, а фигура политтехнолога уступает место фигуре администратора. Тем более, что политтехнологи не смогли решить свои задачи в Хакасии.
9. Подготовка к выборам главы государства в 2024 г. будет, на мой взгляд, характеризоваться задачей увеличения итогового результата и явки за действующего президента. Вся политэлита понимает, что это необходимо в свете задач и возможных решений (в том числе и непопулярных). Соответственно, нас ожидает парад выражения всевозможных лояльностей - как вербальных, так и инструментальных.
Власть VS Релоканты: временный статус-кво
Подписанный недавно главой Белоруссии указ, согласно которому посольства и консульства страны больше не будут выдавать гражданам паспорта и для их замены потребуется вернуться в страну, а также прочие меры борьбы с «беглыми» проецируются на отношение к российским релокантам, но политика в отношении них пока гораздо более мягкая.
После каскада отчетов летом этого года политиков разного уровня о том, что большинство релокантов, уехавших из страны в 2022 г., уже вернулись в Россию, – власти предпочитают не муссировать эту тему публично. По сути, в общественном сознании релоканты воспринимаются как уходящая или даже отсутствующая фигура. Уехавшие на короткий срок – возвращаются, а уехавшие «на совсем» уже эмигранты де-факто.
Релоканты как социальный феномен в настоящее время – это спутник других сопутствующих явлений и социальных потрясений или масштабных изменений (начала СВО, частичная мобилизация). С учетом запроса социума на стабильность понятно, что власти не хотят муссировать эту тему сейчас.
Отказ от актуализации фигуры релокантов в общественном сознании, которую чаще всего инициируют через депутатов Госдумы и прочих представителей власти осуществляется, как правило, через жесткие предложения, похожие на белорусские. Однако сейчас их нет и их появления пока не стоит ждать.
Похоже, власти решили оставить в покое или, в спящем состоянии, релокантов и не муссировать эту тему в период перед проведением президентской кампании и в период подготовки к ней, которая уже начата. Про релокантов предпочтут, скорее, забыть, тем более, что в свете недавних законодательных изменений и ослабление курса рубля отъезд за границу может себе позволить очень небольшой процент граждан.
Необходимости в принуждении их к лояльности по образцу белорусских практик сейчас нет. Соответственно, релоканты становятся как бы (ключевое слово) отсутствующей фигурой в общественном сознании. Это знаменует собой статус-кво, устойчивость которого, впрочем, в среднесрочной перспективе маловероятна.
В свою очередь, российские диссиденты активно пытаются примерить на себя роль российских С. Тихановских и претендовать на обьединение всех недовольных россиян за рубежом с соответствующим статусом и финансированием.
Учитывая осмотрительность самих российских релокантов и возможные санкции внутри страны платформы для такого позиционирования в Европе, по сути, нет. Понятно, желание диссидентов освоить средства и получить представительский статус, однако Россия – это не Белоруссия и негативные влияния от таких заигрываний с российскими диссидентами могут быть для европейских государств очень сильными.
К тому же, процесс оформления зарубежной России как отдельного уровня социальности идет достаточно медленно, а большинство диаспор стараются быть аполитичными и за границей, по крайней мере на уровне высказываний и позиционирования.
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О динамике политической культуры российского социума
Российское общество остается аполитичным, а из форм политической культуры преобладает подданническая, однако происходят достаточно значимые изменения в условиях геополитической конфронтации с Западом.
Возможно, формулировка «подданническая» нуждается в уточнении: скорее, уместно говорить об условном патриотическо-подданническом типе политической культуры. В рамках нее большинство признает иерархию и роль правящего класса, но консолидируется не на основе прямого подчинения, а в условиях сплочения перед Руководством страны и противостояния Внешнему Врагу.
1. Базовое, или, точнее, рамочное единение социума вокруг руководства и флага сохраняют свое действие. В отличие от посткрымских лет, когда общество ощущало на себе величие страны, которое не потребовало от социума значительных усилий, – сейчас это оборачивается тяготами эпохи геополитического противостояния, однако они также работают на единение и обеспечивают нужный властям функциональный эффект. Посткрымский эффект был осязаем 2-3 года и потом начал растворяться. В плане СВО он, уже очевидно, будет намного дольше.
2. Элиты, особенно гражданские, потеряв в начале СВО сейчас ищут способы восполнения своих источников для обогащения. Ресурсный пирог стал меньше, но это пока еще можно компенсировать за счет других инструментов, в том числе и за счет повышения управляемости над обществом. Это заметно на уровне губернаторов и даже мэров, которые видят одной из своих задач преодоление инерции общественного сопротивления путем не столько ее атомизации, сколько формирования серой массы молчаливого большинства и заливания общественного пространства позитивом и прочей информационной ватой.
3. На уровне локальных и региональных элементов властной вертикали наиболее заметна и другая, очень важная тенденция. Транслируется простой посыл: начальство всегда право, а всем нужно работать (как можно больше) на благо страны, государства и политического режима. Все эти понятия сливаются в одно – Родина. Это вносит свой вклад в формирование сверхподданичества.
4. Каналы для пополнения правящего класса в стране закупорены, но в определенной степени они работают. По-прежнему патриоты, функционеры, карьеристы или просто деятельные натуры могут пойти во власть и, при определенных раскладах, найти свой способ, причем не только через СВО. Это значит, что условная и формирующаяся неороссийская номенклатура рассматривает социальные процессы через призму «мы – они», но не будет игнорировать прослойку активных граждан, которые хотят быть частью власти. Приоткрыты возможности для лоялистского гражданского активизма, для остальных - патриотически-подданический патриотизм. При этом наличие каналов для пополнения правящего класса очень важно, так как формирует возможности свободного выбора проактивной части социума. И этот же фактор не позволяет формировать в социуме мнение о несправедливости такой конструкции.
5. В то же время, за последние годы власть доходчиво объяснила гражданам, что активистский/демократический тип политической культуры сулит неприятности и проблемы, и ничего более. Это, на фоне патриотического единения, усиливает потенциал принятия патриотичности в условиях иерархии и доминирования правящего класса.
Социум исчерпал ресурсы для противостояния власти, и сейчас происходит нормализация этого состояния за счет более активного распространения подданически-патриотического типа политической культуры.
К подсчетам, которые приводит ув. Толкователь:
Социальная стратификация российского общества имеет черты сословной, но пока ею не стала. Для кристаллизации сословности нужно формирование постсоветской номенклатуры, но пока этот процесс не завершен и имеют много специфики. Элита сейчас формируется преимущественно силовая. Тут аналогии между отношениями т.н. дворянства мантии (судебная власть и гражданская служба) и дворянство шпаги (т.е. военных) в дореволюционной Франции XVIII в. уместны.
Динамику общественных процессов в обществах модерна во многом определяет наличие т.н. людей свободных профессий, если пользоваться языком XIX в. Свободных и независимых от властей не так много: айтишники, фрилансеры, предприниматели. Из этого слоя и был наиболее заметный исход в прошлом году.
В обществах, где этот слой обширен – больше свободы и меньше ограничений. В России же происходит этатизация (огосударствление) общества, то есть зависимость людей разных социальных статусов от государства возрастает (экономическая, политическая, культурно-идеологическая и т.д.).
С началом СВО больше стало военных: это тоже влияет на социальную стратификацию социума и придает ему мобильность (например, семьи из российской глубинки имеют возможность переезжать ближе к региональным центрам). Деньги пришли на региональную периферию, хотя и в достаточно специфическом виде.
В целом же, структура российского социума упрощается, приобретает неосоветские черты: правящий класс (номенклатура), бюджетники и мелкие клерки вокруг власти и усредненный класс и маргиналы. Усредненный класс – это не средний класс, а люди считающие, что они не бедные и не богатые, а «такие как все». Очень характерный для регионов модель идентичности (особенно для жителей небольших городов). Далее маргиналы (уголовники, мигранты и живущих за чертой бедности).
Потенциал дифференциации социума (а это источник модернизационного развития) уменьшается.
Для устойчивости конструкции инженерам власти нужно будет научиться управлять всей мегамашиной, то есть всем социальным телом российского общества. В постсоветской истории страны такие задачи власть, по большему счету, перед собой еще не ставила и предпочитала оставлять в покое аполитичных и недовольных. Сейчас ситуация меняется.
/channel/tolk_tolk/17146
Хакасская аномалия & Горизонты 2024-го
Как бы не завершились выборы главы Хакасии – последствия для внутренней политики будут. В этой республике сошлись интересы двух групп влияния, условных (и безусловных) кураторов внутренней политики и представителей условного Совбеза.
Г. Зюганов последние годы активно полемизировал с кураторами внутренней политики и часто переигрывал их, но, нередко, был вынужден и уступать. Сейчас ему (точнее, его кураторам) принадлежит значимый актив в виде структуры, которая готова вмещать в себя социальное недовольство и даже протест. Эта структура называется КПРФ, других легитимных структур такого профиля в стране больше нет.
Кураторы внутренней политики решили в Хакасии победит красиво, в чистой/конкурентной борьбе действующего главу республики В. Коновалова. Трудно представить, но пять лет назад выборы в Хакасии, Владимирской области и Хабаровском крае прошли не по плану кураторов и тогда победили «ноунеймы», один из которых С. Фургал уже давно в тюрьме, а другой В. Сипягин ушел в политическое небытие. А третий «ноунейм» В. Коновалов сдавать свои позиции в Хакасии не собирается.
В рамках Хакасской кампании руководство республики быстро актуализировало противостояние по линии «местные – пришлые» и обширный политтехнологический инструментарий ничего против этого сделать не может. Некоторые (особо одаренные) политтехнологи выпускают брендированных знаком КПРФ свиней около администрации главы республики, другие взяли на себя «функции» жюри и определяют, что в дебатах, оказывается, победил кандидат от «Единой России», а не от «КПРФ». Все это производство пустых артефактов общественного сознания, которое никак не влияет на рейтинги кандидатов, но показывает, что от политтехнологов требуют каких-то действий. Они их и совершают, нередко, невпопад.
Возможности влиять на общественные настроения в Хакасии политтехнологи утратили. Трудно было ожидать обратного: в условиях, когда вся внутренняя политика в стране переходит в разряд администрирования политтехнологический инструментарий также деградирует или даже становится почти ненужным.
Результат выборов в Хакасии не слишком значим в масштабе страны, но последствия в любом случае будут. Правильные выборы в нынешней логике – это как не в Хакасии, а как, например, в Кемеровской области, где на дебаты по выборам в заксобрание на телевидении никто не пришел.
Хакасский случай аномален в масштабах политического режима потому что конкуренция и открытая критика представителей патриотического консенсуса ведет к негативным последствиям для некоторых из них. В этом плане работа по превращению внутренней политики в вертикальное администрирование продолжится.
Это не значит, что выборы будут отменять: этот инструмент существует даже в африканских диктатурах. Он позволяет усиливать легитимность и наращивать рейтинги доверия губернаторам, но не в том виде как это проходит в Хакасии. Поэтому авторы хакасского эксперимента и желающие чистых побед явно аппаратно не выиграли от такой затеи, как бы она не завершилась.
Но и рассматривать этот кейс как начало какого-то конфликта элит и длительных разборок – не стоит. После сентябрьских выборов в стране будет обьявлен режим полной стерильности и консолидации перед выборами 2024 г. Время для экспериментов заканчивается.
После подтверждения информации о гибели Евгения Пригожина и командиров ЧВК «Вагнер» (вне зависимости от причин крушения бизнес-джета):
1.Руководство страны возвращает себе монополию на насилие. Этот процесс начался не вчера, и даже не после 24 июня, а за долго до этого. Собственно, 24 июня было попыткой помешать реализации этого процесса.
2.Элиты считывают сигнал о необходимости жесткой, беспрекословной дисциплины и выражения лояльности. Тех, кто не подчинится пока точно не будет. Все ждут дальнейших указаний и инструкций.
3.Общество имеет право мыслить, как душе угодно и даже обсуждать это: на кухнях, но не соцсетях и уж никак не публично. По телевизору всем доступно объяснили про Пригожина после 24 июня. Мифологии, конспирологии и богатства интерпретаций не избежать.
4.Геополитические оппоненты уже активно пытаются формировать нужную им интерпретацию событий, что потребует информационного противодействия.
5.А. Лукашенко сделает то, что ему скажут. Сейчас не время играть в византийские игры.
Дальневосточный «ориентир»: юанизация & поднебесная банкирщина
Спустя неделю после проведения совещания с участием главы государства о валютном контроле курс доллара и евро колеблется в том же коридоре (94-95 за доллар и 102-103 рубля за евро). То есть прогнозируемого укрепления рубля не произошло. Это не говорит о том, что требования укрепить рубль были проигнорированы, но и выполнять его в ущерб себе никто не собирается.
Плацдарм для разгона инфляции и снижения уровня потребления создан значительный, а слабый курс рубля выгоден не только правительству, но и Китаю. У Китая появляются беспрецедентные возможности для юанизации российской экономики, которые планомерно реализуются.
Проблема юаней (как и зависших в Индии рупий за российскую нефть) в их слабой и крайне невыгодной конвертации. Иными словами, пересадив российскую экономику на юани Китай становится не только главным поставщиком ширпортреба для российской экономики (это произошло уже давно), но и выступает главным банковским распорядителем, а также мега-регулятором, который способен варьировать потоками и влиять на макропоказатели огромной страны.
То есть, проще говоря, Поднебесная получает возможность контролировать значительную часть импорта в Россию валютной выручки и устанавливать свои правила и курсы конвертации. Юань – это не общеупотребительный американский доллар, а весьма специфический и не очень прозрачный финансовый инструмент. Впрочем, и США со своей политикой печатного принтера зеленой наличности давно уже не справляются со своими доминирующими функциями: именно отсюда проистекает львиная доля мир-системных проблем, в том числе и навязанный зеленый переход и конфронтация на постсоветском пространстве.
Для самого Китая – юанизировать Россию это тоже огромный вызов, сулящий, впрочем, обширные перспективы. Даже в Узбекистане и Казахстане власти, несмотря на значительное влияние Китая, пытаются сохранять западный вектор, что обеспечивает не только приток долларов и евро, но и страхует от излишней (по мнению местных элит) зависимости от Китая.
В России же формируется если не одновекторная, то явно ограниченная конструкция, в рамках которой реализация естественных преимуществ страны осложнены плохими отношениями с Западом. Российский Орел в этих условиях не может расправить крылья в обе стороны, но и в Европе и США уже давно понимают все непригодность конструкции конфронтации с Россией. Классическая концепция третьего радующегося (то есть Китая) тут работает.
Чем дольше будет геополитическое противостояние – тем больше шансов на поляризованную мир-систему, аналогичную временам холодной войны. Вероятна замены модернизации в гражданской жизни на приоритетную военную и, соответственно, гонку вооружений во всех странах-гегемонах, в том числе и западных. Это сулит ухудшением качества жизни не только в России и Китае, но и в странах Европы и США.
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О состоянии типов российской социальности в условиях геополитической конфронтации (Часть 1)
На основе парадигмальной идеи известного регионалиста Н. Зубаревич о четырех Россиях я, в свое время, предложил модифицированный вариант классификации российской социальности. Сейчас, когда с начала СВО прошло 1,5 года, интересно посмотреть, чем живут эти семь типов российской социальности в условиях геополитической конфронтации.
Ув. П.Пряников добавляет сюда же еще и фактор мигрантов, однако они, хотя и держатся преимущественно диаспорами, являются, на мой взгляд, составляющей частью, главным образом, столичной и мегаполисной жизни и интегрированы в нее, преимущественно, на положении людей, выполняющих тяжелую работу. В советское время такую работу в столицах выполняли лимитчики, потом выходцы из Молдавии и Украины, а теперь мигранты из Центральной Азии.
I. Рублевская. Самая влиятельная и узкая прослойка российского социума избавилась (пока) от навязчивого фактора в виде Е.Пригожина, который так или иначе требовал от рублевских большего вклада в СВО и даже апеллировал к необходимости отправить их детей в армию или ЧВК. Сейчас на настроения этой прослойки оказывает сильное влияние фактор участившихся эксцессов в Москве и осознание значительных экономических потерь. Однако в целом элита остается подконтрольной руководству страны и, скорее, предпочитает не делать резких шагов, выжидая к чему в итоге все склонится. Понятно, что в условиях доминирования именно эта узкая прослойка контролирует ключевые финансовые потоки, причем, независимо от СВО, пандемии и т.д. Проблема в том, что эти потоки сейчас сокращаются.
II. Столичная. Власти этих субъектов предложили самые высокие подъёмные добровольцам, и вновь сработал эффект пылесоса с соседних регионов. Столичные агломерации больше всех пострадали от оттока квалифицированных специалистов и образованных граждан. Изменения на уровне стилей жизни самые существенные именно здесь. Беспокойства и негатива по поводу ослабления рубля тоже заметно больше всего в столицах. Налет вестернизации не пропал, но постепенно вымывается из структур столичных пространств. Обширная стройка продолжается, но количество отстроенной, но не проданной жилой площади, вызывает достаточно тревожные прогнозы с явным акцентом на кризисные симптомы. Москва и Питер постепенно исчерпывают потенциал пополнения людьми за счет соседних регионов, но есть еще потенциал притока за счет дальних регионов. Но и отток граждан из этих центральных локаций активный. Массовой идеологизации нет, но общий патриотический контур соблюдается подавляющим большинством с акцентом на нейтральность.
III. Мегаполисная. Амортизирует негативные тренды благоприятная ситуация на рынке труда, которая, так или иначе, ведет к готовности работодателей постепенно увеличивать зарплаты. Трудовым мигрантам из солнечной Азии по-прежнему интересны столицы, но мегаполисы - уже меньше. Показательно, что курьеры и таксисты в мегаполисах уже больше местные, чем мигранты. Покупательная способность граждан снижается и режим экономии здесь сказывается на общественных настроениях значительно. Средний класс усредняется и растворяется в общей массе «таких как все». Патриотические настроения достаточно сильны, хотя и усталость от СВО сказывается.
IV. Региональная периферия. Наиболее вовлеченный в СВО уровень социальности. В эти локации пришли большие деньги для отдельных категорий граждан, но, помимо этого, и многочисленные сложности. Патриотические настроения доминируют: многие жители этих локаций рассматривают СВО как способ доказать свою полезность государству. При этом, например, губернаторы, в основном, не увеличили количество своих поездок на региональную периферию, где очень много локальных проблем и ограниченные возможности для роста качества жизни. Ветшающая инфраструктура и отсутствие внятных перспектив формируют отток молодежи, который не позволяет говорить о благоприятном будущем большинства из этих локаций.
Есть еще некоторые надежды, что введение обязательств на продажу выручки со стороны экспортеров будет в скором времени введено, но приказать экспортерам можно, а реализовать эту меру и заставить возвращать в страну доллары и евро – нет.
Практика продаж нефти за рупии и дирхамы полностью проваливается, впрочем, в этом мало было сомнений изначально. Выгоды от такого «перехода» получают только агенты и дельцы, кричащие о патриотизме и работающие в режиме серых схем.
Там, где нет стабильности, – деньги бегут из страны, а инвестиции не предвидятся. Это очевидно. Если в ближайшие дни резкое повышение ставки ЦБ 12% не приведет к укреплению рубля по отношению к долларам и евро – это будет означать структурный кризис в экономике. А, похоже, никакого укрепления рубля ждать не стоит. Тем более, что мера по повышению ставки – явление временное, возможно даже краткосрочное.
Многие ждали экономического кризиса давно, но на достаточно продолжительный срок его удалось отложить. И не из-за заслуг Набиуллиной, а из-за инерции и запаса прочности.
Теперь ресурсы исчерпываются, а новая инфраструктура экспорта ведет страну к ситуации столь желанной для ура-патриотов дедолларизации. При курсе в 150-170 рублей за доллар дедолларизация будет проходить успешнее.
Дальше только командная экономика со всеми «прелестями», но этого почти все хотят избежать. Однако иногда бывают в истории ситуации, когда все против, а избежать какого-то явления не получается.
Интересно будет посмотреть, как рынок недвижимости в столицах будет расти несколько недель, но потом вновь начнет затухать. Поддерживать стоимость цены жилых квадратов в долларах более не представляется возможным.
В 2008 г. средняя цена за квадратный метр в Москве достигала 5,3-6 тыс. $. В 2020 г. - 2,7 тыс. $. Сейчас будет 2-2,3 тыс. $ с прогнозом в сторону ухудшения.
/channel/Scriptirum/111
Что означает курс доллара в 101 рубль и евро в 111 рублей в социологическом смысле? Дальнейшее уничтожение среднего класса в стране, ориентированного на глобалистский путь развития. Впрочем, вряд ли власти об этом печалятся.
Такое ослабление рубля означает падение доходов всего населения и разгон инфляции, но и это в нынешней ситуации рассматривается как меньшее зло.
Крупный бизнес выкрутится и из этой ситуации, тем более, что оставленная на счетах компаний экспортеров выручка сохраняется в валюте. А учитывая продолжающуюся девальвацию рубля желания покупать российскую валюту у экспортеров не возникнет. Обязать их можно, но выполнять они будут далеко не все.
Параллельный импорт наладили, но дисбалансы в условиях санкционной экономики заложили очень серьезные. Нынешнее ослабление рубля – это отложенный и нелинейный эффект санкций.
Представлять ситуацию как паническую – значит искажать реальность. Никакой паники не наблюдается, как и особой готовности регулятора и правительства вмешиваться. Это усиливает точку зрения о том, что обвал рубля плановый, ожидаемый и неминуемый. Не потому, что так хотели, а потому, что ничего другого не могли сделать.
При этом речь идет о ползучем ослаблении рубля. С таким страна давно не сталкивалась. Приток валюты в страну пересыхает: медленно, но верно. Курс западных валют падает каждый день на 1,5-2 рубля уже несколько недель подряд. И это на фоне небольшого уровня продаж: значительного объёма долларов и евро в стране нет и не предвидится. Этим «токсичным» валютам пока в рамках реальности параллельного/серого импорта неоткуда взяться.
Иран все это уже проходил и ему понадобились годы (если не десятилетия) для того, чтобы обеспечить в страну приток «токсичных» долларов.
/channel/Scriptirum/1576
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
Об экологии как новой религии современного Запада и позиции России
Россия после начала СВО фактически уже игнорирует экологическую повестку, которую активно развивает Запад. Почти пропали разговоры о декарбонизации: за этим мировым трендом власти в стране следуют, но не слишком охотно и активно. Признание запрещенными и нежелательными ряда экологических организаций и вовсе вызвали иронию: «экология не есть традиционная ценность», как остроумно пошутил политолог М. Виноградов. Для России, точнее, правящей верхушки, снимающей сливки с рентного пирога, экология изначально рассматривается как второстепенный фактор. Но не для общества.
Если внимательно посмотреть на акции протеста в регионах за первое полугодие 2023 г., то лидируют именно экологические вопросы. Этот фактор сильно беспокоит население, особенно в промышленных центрах, но ни одна партия не играет на этой теме (хотя еще 3-5 лет назад было иначе). Вопросы экологии будут в диффузном виде определять общественные настроения очень долгий срок.
По сути, экстенсивная (по методам развития) Россия до сих пор не отошла от парадигмы Нового времени «бери у природы все». Понятно, что подрастающее поколение россиян больше других ориентировано на экологию, так как хочет, чтобы им в зрелом возрасте достались чистые леса и реки, а не устаревшие промышленные артефакты с уровнем технологий ХХ – начала ХХI в.в. Промышленный туризм в Воркуту или Чернобыль интересен, но не этого хочет молодое поколение.
Между тем, экстенсивная стратегия и вывоз ресурсов из страны – это, по-прежнему, ключевой фактор экономического развития России. Западные сообщества как страны центра мир-системы не могут существовать без ресурсной периферии и полупериферии. Еще десять-пятнадцать лет назад в России Запад видел нужную ему и очень ресурсную полупериферию, но сейчас он от этого отходит.
С помощью технологической революции западные страны и, прежде всего, США рассчитывают на новый рывок. Отсюда западные центры силы заинтересованы в формировании из экологии новой религии со своими адептами, со своей философией и этикой, которая основана на минимизации человеческого следа в природе и многих ограничениях, а также дорогостоящем переходе на экологические чистые источники энергии. Дочь руководителя Давосского экономического клуба Николь Шваб предрекает миру постоянные экологические карантины/локдауны, которые очищают природу от техногенного следа. Это вообще может означать экологическую диктатуру для стран первого мира.
Планы жесткого соблюдения экологических стандартов уже стали камнем преткновения позиции России и Запада в Арктике. Эколого-мировоззренческие противоречия между российским руководством и западным имеют тенденцию к нарастанию. Тем более, что Россия в условиях санкций, как показывает статистика, наращивает экспорт и имеет ограниченные возможности для экологической модернизации.
Чем дальше будет длиться эта ситуация, тем сложнее будут перспективы мирного диалога на основе цивилизационных, долгосрочных позиций. Западу как цивилизации явно невыгодно выключение из экологической политики околоевропейской России, но в нынешних условиях вопрос о возобновлении нормального диалога пока даже не стоит. И это работает на задвигание на второй план вопросов экологии в российском социуме, что на руку, по большому счету, группе известных дельцов в стране, а также Китаю.
Против Чернобыля (как катастрофы 1986 г.) нельзя не только оградиться, но и ввести санкции. И чем быстрее Запад поймет, что их экологическая политика невозможна без активного взаимодействия с Россией - тем лучше. Но пока, к сожалению, реализуется модель взаимного дистанцирования России и Запада друг от друга по всем вопросам, в том числе и экологическим.
Нагорно-Карабахское спецоперирование: планы и траектории
Минобороны Азербайджана сообщило, что страна начала военную операцию в Нагорном Карабахе. Уже есть сообщения об ударах по Степанакерту, хотя в Баку сообщают только об ударах по военным целям.
В оборонном ведомстве Азербайджана уточнили, что операцию проводят с целью «установления мира на этой территории». Расчет явно на политический кризис в Армении и молниеносное спецоперирование.
Недавно завершившиеся выборы в горсовет Еревана силы Н. Пашиняна провели не слишком успешно. Итоговый результат не позволяет «Гражданскому договору» самостоятельно избрать мэра столицы: требуется коалиция. А в условиях, когда Пашинян стремительно теряет популярность — это сделать сложнее. Сегодня вероятны митинги и акции протеста в столице и перерастание ереванского кризиса в общеармянский.
Влиятельный в Арцахе Р. Варданян заявляет, что Армения должна признать Арцах и, фактически, присоединиться к его защите: этот сценарий чреват перерастанием спецоперирования в полноценную войну, на которую у Еревана может не хватить ресурсов.
Вряд ли кто-либо в ближайшее время, в том числе и Россия, поможет Пашиняну. Фактически, происходит его ослабление, которое может привести к отставке. Пашиняну готовят роль козла отпущения и губки, которая впитает весь карабахский ресентимент в себя, но, сам премьер против такого сценария и, по сути, даже после его ухода вряд ли что-то поменяется. Сейчас позиции Армении слабы в том числе и из-за того, что Пашинян не пользуется поддержкой Кремля.
Запад, если не считать заявлений, вряд ли будет активно вовлекаться, хотя ставка/надежда многих элит в Армении сейчас именно на это. Проживающим в Нагорном Карабахе/Арцахе понятно, что Азербайджан ведет дело к постепенному выкурированию с этой территории этнических армян. Официально заявляется, что они могут остаться, но условий для мирного сосуществования явно нет. Социология показывает, что ни те, ни другие не готовы и не хотят жить вместе на одной территории.
Похоже, в Баку рассчитывают, что этот этап противостояние не продлиться долго (будет молниеносным) и закончится очередными уступками Азербайджану. То есть в Нагорном Карабахе реализуется стратегия поэтапного доминирования Баку. Однако если Азербайджан допустит значительные человеческие жертвы, прежде всего, среди мирного населения – ситуация может измениться, как и общественное мнение в мире.
P.S. Распад СССР продолжается и приобретает такие крайне неприглядные, антигуманистичные формы. Впрочем, он разворачивается на фоне кризиса всей международной системы безопасности. Хочется пожелать, чтобы это закончилось как можно быстрее и принесло как можно меньше жертв и горя людям.
«Простые россияне» & Ментальная сословность
Не только представители власти, но и даже серьезные эксперты постоянно употребляют термин «простые россияне», хотя он, в чистом виде, отражение ментальных схем сословного общества, которые многое могут сказать об образе будущего в стране.
Формулировка «простые россияне» предполагает, что есть «непростые» и они, действительно, есть. На криминальном языке это «блатные», а на языке средневековой власти «привилегированные». Или же на языке модернистских теорий типа неомарксизма А. Грамши – это «правящий класс» или «номенклатура».
Формулировка «простые россияне» имеет еще одну синонимичную конструкцию «рядовые россияне», то есть пешки в общественно-политической жизни. Милитаристские коннотации тут налицо, однако они не главные. Сама формулировка исходит из логики дисциплинарных пространств М. Фуко Нового времени (тюрьма, завод, больница, класс в школе и т.д.) и предполагает, что рядовые сводятся до состояния винтиков и обьектов подчинения.
Само общество не противится таким формулировкам, не считает их дискриминационными как «простые» или «рядовые» и считает их нормальными, как и, естественно, представители правящего класса. Это следствие экономического неравенства и осознание того, что у части верхушки сконцентрирована огромная часть национальных богатств. И дело тут не в личности Сюзерена/Правителя, а в том, что с таким уровнем неравенства и подданнического типа политической культуры такая ментальная схема будет в режиме колеи воспроизводиться и дальше.
Корректировать дискурс и ментальные схемы никто не собирается. «Простые» россияне согласны, в своей массе, что они простые, но не хотят считать себя бедными и нищими и говорят, что по уровню доходов они такие как все. То есть «простые россияне» это усредненный средний класс с ограниченными не только политическими правами, но и желанием вмешиваться в политическую жизнь страны. Такая социальная масса людей полностью зависима от воли правящего класса в исторической перспективе.
Национализация & Деприватизация: социологические эффекты
Национализация приватизированных в 1990-е и позднее предприятий в стране приобретает такой масштаб, что нужно говорить о средне- и долгосрочном влиянии этого процесса на российское общество. Аполитичный и лишенный львиной доли рентного пирога социум привык воспринимать эти переделы как постоянные разборки «олимпийских богов» в которые предпочитает не вмешиваться, тем более, что легальных инструментов для этого и нет. Такая логика восприятия характерна и сейчас, однако влияние этого процесса на социум будет многомерным.
Национализация активов означает, что правящее руководство ищет новые способы оптимизации имеющихся ресурсов и компенсации потерянных экспортных возможностей. Олигархи как класс могли выдержать несколько месяцев СВО или год, но два или три – уже нет. Они, в нынешнем виде, уже исчезают из конфигураций власти, их влияние минимизируется, а активы являются источником повышенного внимания. Кстати, в Украине – аналогичные процессы.
Это значит, что российское руководство взяло курс на дальнейшее огосударствление экономики, хотя рыночный сегмент пока еще сохраняется и, скорее всего, власти строят конструкцию сопоставимую, например, с социалистической Венгрией или Польшей: кооперация и малое предпринимательство разрешено, но крупные объёмы и направления все за государством. В случае современной России – еще и за доверенными лицами руководства. Однако олигархи в классическом смысле 1990-х гг. в эту модель не вписываются.
Неустойчивость соцрежимов в Венгрии, Чехословакии или Польше обеспечивалось непринятием его ценностей и подходов большинства граждан. В России и СССР такого не было и нет, если не считать короткого (в историческом масштабе) периода Перестройки и 1990-х гг. Это значит, что при минимизации перестроечных факторов политрежим может существовать достаточно долго.
Главная тактическая цель национализации – пополнение бюджетных средств. Она будет достигнута и это означает, что социуму в перспективе 2-3 лет вряд ли грозят сталинские облигации займов и прочие непопулярные меры, бьющие по карманам простых россиян.
Тем не менее, олигархат 1990-х гг. – это последний «бастион», отделяющий социум от такой политики. Тем более, что огосударствленная экономика редко бывает эффективной. Огосударствление экономики и контроль над прибыльными активами – это следствие сверхдоминирования власти над социумом и его наиболее богатой прослойки, которая много ныла по поводу тягот СВО, а сейчас с дисконтом продает свои активы и выходит из бизнеса в лучшем случае с потерями. В худшем – без всякой компенсации.
Условия для развития усредненного класса и преодоления крайней нищеты растут. Иными словами, предполагается, что социум будет жить не богато, но однообразно, без резкого роста африканской и северокорейской нищеты. Огосударствленные предприятия вынуждены будут проводить более социально ответственную политику и платить преемлемые зарплаты. До северокорейских вариантов принуждения и работы за копейки дело в ближайшие годы вряд ли дойдет: Россия слишком богатая и ресурсная страна, запас прочности огромной. А вот производительность труда расти вряд ли будет, как и собственные доходы большинства россиян. На горизонтах маячит неосоветская стабильность с занятостью и гарантированными доходами. Медленный и очень постепенный вектор в эту сторону взят, хотя это не означает, что, например, ситуация в здравоохранении будет улучшаться: тут государство мягко «уступает» присутствие коммерческому сектору, что заметно в регионах.
В сфере образования, в том числе и высшего профессионального, акценты сделаны на технические и естественные науки, то есть те, которые способны приносить государству прикладную выгоду и прибыль. Идеологизация социогуманитарного образования уже давно идет, а власти особо не заинтересованы в качественном его развитии: польза сомнительна, а вред очевиден.
Представитель Еврокомиссии Дениэл Шеридан Ферри: запрет на ввоз из России в ЕС определенных товаров распространяется на автомобили российских граждан, зарегистрированные в РФ, ввоз личных вещей не является нарушением санкций.
То есть автомобили да, подпадают под запрет, личные вещи, ноутбуки и т.д. - нет, не подпадают.
Еврокомиссия довольно быстро отреагировала, в том числе и потому, что на проблему обратили внимание известные российские политики, заступившиеся за державу и ее граждан.
Д. Медведев свой категоричный пост на этот счет уже написал и все запятые расставил правильно.
А Клишас заявил, что нужен симметричный ответ по запрету в России на зарегистрированные в Евросоюзе авто, но на провокации по поводу одежды и туалетной бумаги вестись не следует. Было заявлено, что «мы - цивилизованные люди».
Похоже и евробюрократы решили согласиться с этой логикой и тоже проявили цивилизованность. Яркий инфоповод начинает тухнуть.
/channel/Scriptirum/1599
Без авто, смартфонов…туалетной бумаги: Еврокомиссионные запреты & Подарок для пропаганды
Еврокомиссия сделала отличный подарок антизападной пропаганде в России обновив свои рекомендации по применению санкций. Из них следует, что под запрет ввоза попадают не только автомобили, зарегистрированные в России, но и смартфоны, ноутбуки, драгоценности, изделия из кожи и даже туалетная бумага.
Еврокомиссия ответственна за соблюдение правовых актов на территории стран-участниц, однако в данном случае решение является рекомендательным и нужно смотреть на практику его применения. Каждая страна Евросоюза может вводить тут свои особые подходы.
Сами санкционные ограничения приняты уже достаточно давно, но каких-то изменений относительно практики применения пока нет. За исключением нескольких случаев конфискаций авто российских граждан в Германии. Часть из которых, кстати, обжалована в суде.
Массовой конфискации личных вещей россиян не ожидается хотя бы потому, что это вызовет судебные иски и таможенникам (в суде) придется доказывать, что какой-либо ноутбук произведен/ввезен из России, или же, например, производить экспертизы и доказывать, что женские пиджаки гражданки России, совершающий визит в Европу в туристических целях произведены, например, в Ивановской области или побывали на территории России. При чем если вещи произведены, например, в Турции или Италии, но побывали на территории России, – непонятно в чем тут нарушение и как его доказать. Ведь презумпция невиновности остается базовым принципом правовой практики. Про права человека и говорить не стоит.
Все эти ограничения вряд ли будут работать: таким образом, очевидна правовая коллизия, которых в таком огромном механизме как Евросоюз возникает очень много и это является предметом длительных и постоянных разбирательств, что давно уже привычное дело во всех странах, отличающихся от Туркменистана или Северной Кореи.
Впрочем, и без этих санкционных разъяснений, спецслужбы и в странах Евросоюза, на практике могут жестко допрашивать и досматривать вещи подозрительных личностей (не только россиян), чем и пользуются периодически и избирательно.
Тотальной или даже массовой конфискации личных вещей граждан не ожидается даже на уровне россиян-туристов, которых, впрочем, итак в Европе становится все меньше.
В отношении же имеющих ВНЖ или, например, учебную визу такие запреты очевидный нонсенс. Студент с российским паспортом едет учится, например, в Австрию, а у него изымают ноутбук и смартфон, необходимый ему для учебы каждый день (в том числе и на каникулах, которые он может проводить в России). Ни одна страна Евросоюза на это не пойдет.
Тем не менее, напугать российских туристов и потенциально смотрящих в сторону Европы россиян удалось достаточно неплохо. Эта работа продолжится и дальше, пока неповоротливые евробюрократы соберутся с дополнительными разъяснениями и опубликуют их вновь.
Продолжение прозападных откровений экс-директора Института США и Канады РАН В. Гарбузова уже не оставляет сомнений в том, что это не поступок героя/ренегата-одиночки, а спланированный вброс, который курируется.
Цель понятная: создать сертифицированного переговорщика с западным и, прежде всего, американским политическим истеблишментом. Цель прагматичная и не вредная. Гарбузов на эту роль подходит вполне. В иерархии системы ему светит статус подобный иноагенту А. Венедиктову, который ориентирован на изящные переговоры с «французским двором» и окружением Э. Макрона.
Гарбузов подчеркивает, что остается в России и указывает, что неформальная, культурная или иная экспансия стран (США или России) – закономерное мировое развитие. «Вытравить западное влияние, закатать под асфальт, замуровать в бетон сегменты западной культуры и образа жизни отныне не удастся уже никому, как не удастся изгнать и русскую культуру из западного пространства». Звучит довольно смело и диалектически выверено, но явно диссонирует с мейнстримом, который формируется, начиная с высшего руководства и нижестоящих звеньев, вплоть до пропагандистов на региональных ТВ.
Нет сомнений, что значительной части номенклатуры давно надоел антизападный вектор, который активно проник во все поры российского социума.
Тем более, что восточный вектор с широкими объятиями с Китаем грозит, в исторической перспективе, не только российскому обществу, но элитам стать частью Ханьской мир-системы. Этого не хочет даже казахстанская элита, субьектность и ресурсные возможности которой кратно меньше чем у российской.
Проблема только в том, что антизападные настроения рассматриваются конструкторам идеологического вектора как неотъемлемый элемент общественных настроений, а их альтернатив в условиях геополитического противостояния пока нет.
/channel/Scriptirum/1595
Эффекты Гарбузова: «Одиночный пикет» & Общественно-политический дискурс
Сейчас в российском общественно-политическом дискурсе практически не представлены сторонники мирного сосуществования России и Запада. Однако это не значит, что таких сторонников нет в российской элите или в остальном обществе. Они есть, но предпочитают осмотрительно молчать.
Увольнение директора Института США и Канады РАН В. Гарбузова после его недавней статьи – это стремление соблюсти стерильность общественно-политического дискурса. Политадминистраторы прекрасно знают, что при определенных усилиях могут быстро создать режим более благоприятного отношения к Западу, но не собираются это делать.
Многим элитам и образованным гражданам ничего и обьяснять не нужно: в сотрудничестве с Западом они видят способ реализации естественных преимуществ России, в том числе и экспортной торговли как с Востоком, так и с Западом. Плюс сотрудничество с Западом – это способ технологической модернизации, которая не мыслима без контактов с Европой и Северной Америкой.
Нынешняя реальность же формирует геополитическую односторонность («Двуглавый орел смотрит на Восток») и в этом видят невозможность существования такой конструкции в долгосрочной исторической перспективе. Это так, но такая конструкция может существовать, например, 5-10 лет, что в исторической перспективе – короткий срок, а для поколения ныне действующих элит – гигантски много.
Обществу же быстро можно объяснить, что и футбольная «Лига чемпионов» не плохо, да и западные гаджеты, автомобили или бренды – не так уж противоречат традиционным ценностям, если их использовать аккуратно и на благо России, то есть патриотично, в логике суверенной демократии, а не вестернизированной глобализации.
Социуму это можно объяснить, но никто этого делать пока не собирается. Тренд обратный и он разворачивается и дальше. Гарбузов сказал то, что многие говорят в кулуарах и выразил свою гражданскую и ученую позицию, но такой (пусть и достаточно громкий) голос можно сравнить с одиночным пикетом у какого-либо института власти какого-либо протестного активиста.
Этот голос многие политизированные услышали и обсудили, но скоро забудут. Системного продолжения такая форма политического выражения не имеет: акторы, которые ее поддерживают, предпочитают внутри страны помалкивать.
Институт школы: остатки постиндустриальности & перспективы идеологизация
Идеологизация российского образования будет усиливаться, а у общества в долгосрочной перспективе ограниченный набор для сопротивления этому, хотя и инерция процесса достаточно сильна.
Школы в новой реальности постепенно становятся институтом воспитания не только детей, но и их родителей. Для пенсионеров есть телевизор и пропаганда, а для молодых россиян с детьми в мегаполисах предусмотрен мягкий, но постоянно действующий инструмент воздействия на них через образовательный процесс в школе.
Нынешнее поколение россиян с детьми школьного возраста формировалось, преимущественно, в реалиях постсоветской и рыночной экономики. Для них важно не идеологизировать детей, а дать им знания и компетенции, которые им помогут не только выжить в современном мире, но и быть успешными.
Российское общество остается рыночным, хотя, например, сейчас вопросы занятости и поиска достойной работы стоят менее остро чем 3-4 года назад. Сказывается отток квалифицированных специалистов и демографическая ситуация: поколение 1990-х гг. на рынке труда представлено менее обширно.
Советские люди не особо переживали по поводу невозможности найти работу: то было общество обязательного труда, в котором каждый должен был трудиться, часто с невысокой производительностью и зарплатой. Нынешняя ситуация в российской экономике далека от этих реалий, а это значит, что запрос в образовательном процессе идет на компетенции и знания.
Тут можно привести аналогию. Детские хоккейные тренеры в стране часто жалуются, что юных хоккеистов сложно заставить играть в командную игру, так как родители часто советуют своим детям чаще брать игру на себя и проявлять себя. Показательный симптом атомизированного общества, в котором каждый за себя.
Но именно он сдерживает идеологизацию образования. Идеологизация решает политические задачи и обеспечивает долгосрочную лояльность руководству в условиях геополитического противостояния, однако не дает понимания как подрастающему поколению жить и выживать в суровой реальности, которая маячит перед ними.
Тем не менее, курс на идеологизацию школы и унификацию подходов взят: становление постиндустриального и высокодифференцированного социума в России потерпело крах в стране и в ближайшие годы стоит ожидать дальнейшей унификации образования и других институтов в логике индустриальной, а не постиндустриальной социальности.
Аграрно-индустриальные типы социальности гораздо более восприимчивы к метанарративам про единую идеологию, которую через школы, ссузы и вузы с помощью единых учебников и стандартов активно формируют.
У общества и учителей остается лишь режим формального исполнения установок в школах, однако и он будет постепенно преодолеваться. Созданный кураторами наряду со «Школой губернаторов» и «Школой мэров» проект «Школа учителей» будет набирать свои обороты и вносить коррекции хотя многие считают, что все эти проекты будут реализовываться формально и приводить лишь к освоению средств. Но это не так: меняется тип социальности, а это масштабный процесс, который приведет и к смене моделей управления образовательной сферой.
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О делегитимизации фигуры народного патриота
Гибель Е.Пригожина, арест И.Стрелкова (Гиркина) и ранее посланные сигналы военкорам транслировать более выверенные оценки происходящего – значимые сигналы, свидетельствующие о нормализации системы политического менеджмента в условиях СВО. Этот процесс предполагает исключение нерегулярных элементов из диспозиции и придание ему обычности и условной нормальности, с акцентом на фактическое военное положение.
С начала СВО, стоит напомнить, резко повысилась необходимость в турбо-патриотах (типа Гиркина), а в марте 2022 г. - и в военных активах и компетенциях Е.Пригожина. И тот, и другой (вне зависимости от их военных функций) претендовали на статус народных трибунов, которые опасны даже не публичной критикой власти и решений военного руководства: такая критика в определенных (но контролируемых дозах) необходима. Эти акторы становятся опасны тогда, когда они покушаются не на критику, а на монополию на истину и на саму власть. Антагонисты друг к другу Пригожин и Гиркин, так или иначе, обозначили свою ницшеанскую волю к власти в милитаризированном формате, а это в нынешних реалиях недопустимо.
Иными словами, время Пригожиных и Гиркиных как народных трибунов/комиссаров закончилось. Гиркин может быть освобожден и даже продолжить свою деятельность: это можно допустить, хотя сейчас это кажется маловероятным. Но Гиркин не может быть народным трибуном. А жизнь Пригожина завершена. Игры в мифологию вокруг нее возможны и интересны, но это лишь игры: сомневаться в вердикте СК нет оснований.
Диалектика власти такова, что на роль народного трибуна всегда кто-то будет претендовать. В этом плане сравнения Пригожина с Навальным эпохи СВО не лишены диалектической мудрости, однако особенность нынешнего состояния российской власти в том, что никаких народных трибунов она сейчас не потерпит. Как минимум до марта 2024 г. Это состояние экстраординарной, возможно, чрезвычайной стерилизации, которая претендует на долгосрочную пролонгацию.
Можно строить догадки и версии по поводу т.н. византийской избирательной кампании, но очевидно, что сейчас российская власть выходит на прямую траекторию выборов главы государства, в рамках которой предполагается обеспечить беспрецедентно высокий результат за действующего главу. Никаких народных трибунов и правдорубов здесь не нужно. При этом самый удобный вариант для властей: раздробить турбо-патриотическое наследие Пригожина и Стрелкова с целью придания регулярности и предсказуемости всей конструкции, а вместо них выпустить миролюбивую К.Собчак и кого-либо еще.
Немецкий мыслитель К.Шмитт сформировал концепцию, в рамках которой Сюзерен должен обладать автономным правом на управление внутри страны и заниматься политикой за ее пределами. Никакие народные трибуны и прочие представители голосов турбо-патриотов более не нужны. От способности сохранять эту конфигурацию долго/экстраординарно долго зависят перспективы власти. Сомнений в том, что это будет обеспечено, по крайней мере, до марта 2024 г. включительно – нет. Недовольным же предлагается ждать появления новых народных (хоть в кавычках, хоть без) трибунов определенно-неопределенный срок. Ждать и надеяться можно, это не запрещено. Предпринимать действия по их институционализации – строго недозволительно. Но диалектика истории в том, что такие народные трибуны и критики правящего режима появляются даже в режиме стерильной и тотальной власти.
Стоит напомнить, что губернатор Тверской области Игорь Руденя был единственным среди руководителей глав региона, кто посоветовал Евгению Пригожину застрелиться после событий 24 июня 2023 г.
Спустя почти два месяца бизнес-джет, принадлежащий Е. Пригожину, разбился на территории региона.
Росавиация указывает, что среди пассажиров, числившихся на борту, была и фамилия Пригожина.
Никакой больше верифицируемой информации пока нет. Версия про инсценировку - явно глупая. Пригожин, конечно, похож на Мориарти XXI в., но такие действия выглядят явно избыточными. Однако мифология вокруг персоны создана и она уже живет своей жизнью. И дальше будет жить.
А серьезные аналитики предпочтут дождаться официальных заявлений. /channel/kremlebezBashennik/34811
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О состоянии типов российской социальности в условиях геополитической конфронтации (Часть 2)
V. Северный Кавказ и национальные окраины. Традиционные паттерны и стили жизни остаются непоколебимыми в Тыве, Бурятии, Якутии или республиках Северного Кавказа. Они сильнее геополитической конъюнктуры. Демография чуть лучше, чем в центральной России. Эти регионы, в основном, на дотациях федерального центра, и экономические последствия от происходящего сказываются в меньшей степени. Однако заметен эффект ветшающей инфраструктуры и различных ЧП на этой основе (Дагестан, Северная Осетия). Социально-экономическое отставание, скорее, будет усиливаться.
VI. Прифронтовые с зоной СВО регионы и новые территории. Здесь не только новые регионы, но и Белгородская, Брянская области и другие. Актуализирован фактор безопасности. Вовлеченность в СВО здесь намного выше и, в основном, этот фактор консолидирует граждан, хотя осознание возможных и вероятных трудностей усиливает тревожные настроения и частичный отток жителей. Факторы самоорганизации в виде территориальной обороны проявляются активно. Динамика и перспективы этих территорий прямо зависят от хода боевых действий, и поэтому прогнозы тут строить крайне сложно. В новых территориях много рисков, но и деньги туда направляются активно, по крымскому сценарию.
VII. Загранично-эмиграционная. Очень обширная часть российского общества, по некоторым оценкам, - 10-12 млн. чел. Суммарно это население небольшой европейской страны, например, такой как Венгрия. Пару месяцев назад несколько федеральных чиновников заявили о том, что половина уехавших из страны после начала СВО и частичной мобилизации вернулись. Действительно, многие вернулись, но за рубежом и, прежде всего, в странах Евросоюза уже сконцентрирован значительный интеллектуальный человеческий капитал «горизонтальных людей», большинство которых не являются союзниками власти, хотя многие предпочитают быть аполитичными и нейтральными. В том числе и для того, чтобы иметь возможность возвращаться в Россию, а не жечь мосты. Работа по возвращению этих граждан в страну будет вестись планомерно, а активные критики власти рассматриваются как предатели и изменники, со всеми вытекающими последствиями. Пополнение этого сегмента за счет столичной и мегаполисной и, конечно же, рублевской части продолжится, как и отток капиталов.
Полагаю, этот контур в ближайшие годы будет динамичным, но структурных изменений тут ждать не стоит.
1. В рамках сверхцентрализованного государства доминирующее значение столиц и условной Рублевки сохранится. Сверхцентрализация в условиях нынешнего политического режима инвариантна, однако в долгосрочной перспективе рефедерализация вероятна.
2. Отток населения из страны – значимый фактор канализации протестных настроений: соответственно, его пресечение вряд ли признают целесообразным.
3. Говорить о приоритетном внимании к Сибирским и Дальневосточным регионам не приходится: перераспределение экспортных потоков на Восток оказывает некоторый позитивный эффект для них, но он не меняет конфигурацию кардинально.
4. Продолжится дальнейшее вымывание вестернизации из столичной и мегаполисной агломераций, а также сокращение возможностей для независимости граждан от государства в экзистенциальном смысле. Региональная периферия к этому уже привыкла, будет привыкать и столично-мегаполисная часть.
5. Различия между разными типами социальности будет усиливаться вне зависимости от экономической конъюнктуры. Потенциал унификации возможен на пути естественной идеологизации социума, но ее нет.
«Экспортократы» & Крупный разговор
Обсуждаемая проблема с курсом доллара и евро по отношению к рублю указала и на тех, кто придерживает валютную выручку и скупает «токсичную» валюту внутри страны. Очевидно, что в условиях высоких рисков девальвации нацвалюты крупный бизнес будет ориентироваться на такие стратегии.
Однако никаких «экпортократов» в стране нет. Крупный бизнес подконтролен руководству, но не всегда торопится выполнять его поручения.
Россия (в отличие от Северной Кореи) имеет устойчивый профицит с 1998 г. и это позволяло ей всегда иметь валютную выручку. Сейчас, после введения беспрецедентных санкций и в связи с широко анонсированным переходом к расчетам в рублях и национальных валютах, возникли структурные сложности.
В этих условиях у демагогов и пропагандистов есть значительный соблазн обвинить во всем физических лиц и ужесточить нормы вывода капитала из страны, однако это ничего не даст. Жесткие меры приведут к усилению серых схем и росту криптовалютных вариантов, а также посеют в стране новые панические волны. 70% россиян следят за котировками курса долларов и евро: это существенный показатель, игнорировать который очень сложно.
Крупный бизнес и олигархат давно уже научился обходить все границы, в том числе и в плане вывода капитала, а объём наличных долларов и евро у простых граждан постепенно, но снижается.
В этих условиях наиболее вероятное тактическое решение властей: крупный разговор с экспортерами и указания им продавать валюту с учетом пропорций курса, который желателен правительству. А это, как обозначил вице-премьер А. Белоусов 85-90 рублей за доллар. На какое-то время это поможет, но риски новых структурных сложностей будут нарастать.
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О губернаторском управлении в условиях геополитической конфронтации
Как и ковидные годы, начало СВО и особенно - проведение частичной мобилизации осенью прошлого года, доставили губернаторскому корпусу очевидные сложности, но, скорее, положение губернаторов за этот период укрепилось. Главы регионов получили повышенные полномочия во взаимодействии с силовиками и фактически вывели себя из-под периметра попадающих под удар в связи с коррупционными расследованиями чиновников (в отличие, например, от мэров городов). Конечно, такая постановка вопроса условна: от антикоррупционных расследований в стране не застрахован ни один чиновник, однако случаи арестов замов губернаторов или членов региональных правительств не переходят на губернаторов, и это показательно.
Другой аспект регионального госуправления: расширение возможностей контроля за общественно-политическими процессами и минимизация роли партий в региональной жизни. Еще 5-6 лет назад КПРФ или даже «справедливороссы» доставляли серьезные проблемы некоторым губернаторам: региональные отделения партий договаривались с региональными контрэлитами и выступали единым фронтом, сейчас этого кратно меньше.
Ныне губернаторы почувствовали себя полноценными наместниками, которые имеют возможность отчитаться перед руководителем страны нужными показателями. Более того, многим позволяют откровенное публичное жонглирование цифрами. Здесь логика центра понятна: у регионов сокращаются возможности для повестки развития, не растет (мягко говоря) их собственная доходная база, а сложностей социально-экономического характера все больше.
Еще один уровень – информационная политика. Региональные администрации получили возможность после начала СВО активно подавлять голоса несогласия, и это привело к ожидаемой картине. Критики и публично выраженного недовольства стало меньше, а качество регионального и муниципального управления не улучшилось. Политическая управляемость и зачистка информационного пространства не приводит к экономической эффективности. Власть слышит и видит проблемы граждан (благодаря ЦУР и прочим автоматизированным системам), однако готова решать только некоторую часть из этих проблем. Пределы повышения эффективности тут давно уже достигнуты.
Выборы регионального и муниципального уровня в этих условиях вообще превратились в способ сбережения административных сил. Обществу выборы неинтересны, партии парламентской, так сказать, оппозиции, активно региональным властям не противодействуют, а необходимые результаты власти научились обеспечивать, в том числе и за счет кулуарных договоренностей. Хакасия – исключение.
Отсюда вывод: происходит укрепление не столько вертикально-управленческой субъектности губернаторов, сколько их возможности доминировать над социумом. Губернаторы и главы нацреспублик, за редким исключением, по-прежнему критически зависят от ресурсов центра и жестко встроены в вертикаль, которая нарезает им одно задание за другим. Однако в нынешних условиях отчетливо проявляется простор в виде превращения губернаторов в полноценных наместников территорий, которые будут усиливать свое влияние за счет социума и черпать в этом процессе свою политическую энергию.
Центр четко дает понять, что готов держать на своих постах губернаторов очень долго, если они справляются со своими обязанностями. Это тоже дает сильным губернаторам возможности для долгосрочного усиления. Но сейчас на горизонте для них видится другая задача: поучаствовать в демонстрации достижений общества и власти в режиме консенсуса и достойно провести выборы главы государства в 2024-м году. Уже в ноябре это станет не просто задачей №1 для губернаторского корпуса, но и призмой, сквозь которую оценивается работа каждого из ее представителей.
Диффузия протеста & Локализация энергии недовольства
Социология (даже византийская) говорит о 15-16% граждан, готовых протестовать по экономическим и, реже, политическим причинам. Однако в условиях атомизации социума и геополитической конфронтации протест локализован и не имеет институциональной основы. В таком состоянии социальное недовольство и протест не доставляют властям серьезных проблем и очень опосредованно влияют на рейтинги власти.
Еще 3-4 года назад протестными кейсами занималась не только несистемная оппозиция, но и политические партии типа КПРФ или «Справедливой России». Однако за последние полтора года происходило планомерное избавление региональных отделений партий от протестных ЛОМов и сама повестка работы с голосами недовольства сокращалось. Например, КПРФ ее ведет, но далеко не во всех регионах и очень осторожно.
Как следствие, недовольным, например, экологической политикой местных властей остается только жаловаться главе государства или выходить на локальные акции протеста. Обычно, в нынешних реалиях, локальным протестом занимаются непосредственно губернаторы или кураторы внутренней политики. Протестными остатками, выступающими с диссидентских позиций внутри страны, занимаются силовики.
На самом деле, есть немало кейсов, когда региональные власти вынуждены уступать требованиям граждан в виду очевидных нарушений (например, по экологии или ЖКХ). Такие кейсы недавно были в Ленобласти, Белгородской области, Марий Эл и ряде других регионов страны.
Однако в нынешних условиях резко уменьшены возможности для выражения недовольства по общественно-политическим вопросам. В рамках новых стандартов поддержка, например, региональным отделением КПРФ протеста против работы мусорного полигона в Краснодарском крае означает политизацию проблемы, а это уже не допустимо.
У кураторов внутренней политики и губернаторов есть соблазн в этих условиях объявить всех протестующих продажными или агентами Запада (как это было с протестующими в Шиесе или Куштау). Однако это самый глупый из возможных вариантов развития событий. Он не ведет к решению проблемы и даже способствует все большему озлоблению протестующих.
Локализация протеста и отключение энергии недовольства от политической сферы и ее акторов формирует удобную для власти конструкцию, в рамках которой протест будет или локальным или диффузным, и, как следствие, не окажет никакого влияния на общественно-политическую жизнь в стране и не повлияет на отношение общества к власти. Это и происходит сейчас, причем власти действуют достаточно гибко, хотя риски усиления давления на готовых выражать недовольство возрастают.
Автопромом по бюрократии & Одинаковость чиновников
Глава государства заявил «все чиновники страны должны ездить на отечественных автомобилях»: президентская кампания в публичной ее фазе началась. С точки зрения экономики мера протекционистская, однако на этот раз она касается в основном чиновников, а не простых россиян. Хотя и обычных людей тоже, ведь таксопарки тоже планируется постепенно пересаживать на отечественные авто.
Для чиновников – это явно ожидаемая, но вряд ли приятная новость. Впрочем, они могут себя утешать несколькими вещами: например, тем что пересаживаться на российские авто нужно не сразу, и, к тому же, все-таки речь идет об автомобилях, а не велосипедах. Еще один несомненный плюс: продавать на аукционах свои служебные мерседесы и лэнд крузеры чиновникам высокого уровня не надо, хотя вырученные деньги можно было бы направить на помощь детям или решения вопросов с предоставлением жилья сиротам, которые выпускаются из детских домов. Во многих регионах с этим вопросом очевидные сложности.
Чиновникам фактически уже запретили демонстрировать свой достаток в соцсетях, под неформальный запрет попадает и отдых за границей, теперь вот и в служебных авто нужно проявлять патриотизм. Как это было у советской номенклатуры, которая ездила на черных «Волгах», а чиновники рангом повыше, имели «ЗИЛ-117», «Чайки», а чуть ранее «Победы».
А в целом же отчетливо фиксируется тренд не только на внешнюю скромность бюрократии, но и одинаковость ее внешнего вида. Советская номенклатура, как известно, еще и носила однообразную, серо-черную одежду и в целом выглядела примерно одинаково. Да и современная уже давно практикует варианты с заклеиванием на своих пуховиках лейблов брендов недружеских стран. Условную спецодежду для чиновников власти в некоторых регионах тоже давно практикует, хотя пока не централизованно.
Номенклатура не субьект этого процесса и сделать она ничего не сможет, хотя, как показывает история, там, где правящую верхушку притесняли она искала способ изменить баланс сил. Пирог для правящего класс уменьшается, но это компенсируется за счет увеличение доли в этом пироге. Ну а региональные министры или заммэры поездят и на Lada Aura: «игра» для них, по-прежнему стоит свеч.
А для несогласных или, точнее, неосторожных, можно будет провести пару показательных порок как это было с региональными депутатами, решившими на новогодних праздниках продемонстрировать свой шикарный отдых в Мексике и ОАЭ.